Глава 27

Глава 27

Нигаэль стоял на краю обрыва и созерцал раскинувшуюся у его ног долину. Рядом с Избранным как всегда находился верный лорд Аламер. Аллин-Лирр застыл в тревожном спокойствии, наигранном и хрупком, как улыбка плохого лжеца. Вдалеке, за оскалом лесной гряды, виднелись столбы дыма, однако спешить туда было уже поздно. И Нигаэля мало интересовало происходящее в том далеком аду разорение. Он ждал кое-чего другого. К забывшимся в ожидании командирам воинства Чертога подковылял неуклюжий дварф. Бьерн окинул взором задымленный, словно окутанный предутренней дымкой, горизонт, лица Избранного и командора, снова горизонт.

— Так и будем стоять да глазеть? — из-под густых рыжих усов вырвалось князя недовольное ворчание.

— Не совсем, — коротко ответствовал Нигаэль.

Ярл закряхтел еще что-то, после чего удалился восвояси.

Зато белый огонь в глазах избранника колыхнулся, когда в небе замаячили черные точки. С разных сторон света к временной стоянке армии Эльтвиллана слетались соколы. Приблизившись, птицы рухнули вниз, будто бы на добычу, и разместились на плечах и предплечьях посылавших их эльфийских командиров. Пообщавшись с питомцами на понятном им одним языке, военачальники по очереди подходили к генералу Иарлуту — величавому мехару с надменным лицом, достаточно опытному в командовании, чтобы возглавить королевскую гвардию, — по очереди нашептывая ему полученные сведения. Выслушав донесения с невозмутимостью лежащего на камне льва-главы прайда, генерал кивнул и направился к Нигэлю, поскольку тот заменял в походе отца, а, следовательно, относить к нему надо если не как к королю, то, во всяком случае, как к принцу.

— Обстановка ухудшается с каждым часом, — сразу, без приветствий и церемоний, заговорил Иарлут немного высоковатым певучим голосом. — На данный момент армия демонов растянулась фронтом тридцать миль протяженностью. Они, как и предполагалось королем, идут нам на встречу. Причем они уничтожают все на своем пути. Сожжено двадцать деревень, поля и леса. Соколы видели нескольких темных богов во главе армий. Еще что-то большое. Аура ужаса, исходящая от него, не позволила птицам приблизиться. Сейчас на пути одной группировки стоит город Иллиау. Если выступим немедленно, успеем опередить демонов и подкрепить гарнизон. Да, еще в двух часах ходьбы на северо-восток появилось большое количество странных людей. Мы не знаем, кто они, откуда и зачем пришли…

— Я знаю, — прервал эльфа Избранный. — Лорд Аламер, — обратился он к своему протеже, — вы должны отправиться в Иллиау. В вашем распоряжении половина воинов орденов, находящихся при нас.

Генерал окликнул двух командующих, пояснил им свой план на эльфийском языке, показывая на Аламера, после чего принял обычную гордую позу. Нигаэль продолжал:

— Мы снимаемся с лагеря и идем к тем людям, про которых вы говорили. Они подоспели нам на помощь. Указывайте путь.

Разминувшись с войском Лорда Аламера и двумя полками эльфов, королевская гвардия отправилась на северо-восток, немного отклонившись от изначального курса. По пути им встречались беженцы, идущие из областей, оккупированных демонами. Унылые караваны еле плелись, устав от долгого пути, но все равно не останавливались ни на час. Увиденное ими вызвало такой трепет, что они думали лишь о том, чтобы скорее и как можно дальше убраться из некогда родных краев. А когда беженцы замечали армию под королевским знаменами Эльтвиллана, направляющуюся в противоположную захватчикам сторону, глаза их наполнялись беспросветным отчаяньем. Вереницы теней расступались, пропуская воинов, некоторые что-то говорили, просили помощи. Иарлут нагнал Нигаэля на своем белом скакуне и пристроился по правую руку. Избранный правил могучим конем с белыми, как и у ездока, глазами. Такими необычными лошадьми снабжались все ордена и воины Чертога.

— Вы только посмотрите, сколько их, — обронил генерал, наблюдая за скрипучими телегами и эльфами-провинциалами в истрепанной во время пути одежде.

— Слишком много или слишком мало? — не оборачиваясь, спросил Нигаэль.

Иарлут горестно вздохнул, осознав истинную трагичность ситуации: теперь-то он видел — их слишком мало, если судить по количеству разоренных селений. А демонам пленные ни к чему.

— Так значит, король призвал людей из другого мира? — перевел тему эльф.

Правая скула Нигаэля еле заметно приподнялась в жесте, смысл которого генерал не уловил.

— Если бы он предупредил кого-нибудь о своих намерениях, это привело бы к отказу, а ваш мир сейчас не в том положении, чтобы сгущать краски тайны и выпячивать гордость. Правда Лимаэль могла догадываться. В любом случае помощь не повредит.

— Как знать, — поморщил лоб генерал. — Кто эти люди?

— По большей части наемники, искатели приключений и наживы.

— И вы с отцом доверили судьбу нашего мира этим… этим бандитам? — Иарлут негодовал, хотя голос не выдал его. Зато пальцы, раздраженно теребящие и сжимающие поводья лошади не врали. — Коли их интересуют только лишь деньги — они могут просто разграбить наши города и сбежать. И вообще, они хотя бы представляют, с кем должны воевать?!

— С ними нас будут ожидать воины орденов Серебряного креста, Бича Всевышнего и Ордена Золотых Врат. Главы армий введут наемников в курс дела. К тому же мы честно предупреждали их заранее об опасностях, когда рассылали весть по Внутреннему миру и некоторым областям Внешнего. Те, кто собрался здесь — отчаянные и смелые люди.

Генерал приоткрыл рот, однако передумал говорить. Войско продолжило путь без остановок и задержек, ведь ей еще предстояло развернуться и направиться к Иллиау на помощь загнанным в ловушку защитникам города.

О том, что они прибыли к цели, Нигаэль и Иарлут поняли еще за пять минут до момента, когда из-за невысокого зеленого холма, сбегающего в низину, показался лагерь наемников. Шум голосов и конское ржание разносились на километр или полтора. Ближе к месту встречи воинство ускорилось, и вышеупомянутое расстояние прошло скоро, хотя пехота чуть отстала от кавалерии и фургонов со снаряжением и запасами. Луг, где встали лагерем наемники, больше походил на цыганский табор или ярмарочную площадь в разгар выходного дня. Среди пестрой толпы, состоящей как из людей самых разных рас и народностей, так и всевозможных гуманоидов, включая даже таких персонажей, как орки Внутреннего мира, установилось понимание и все прибывшие занимались своими делами. Сотни повозок и вагончиков образовывали обширное кольцо, разделенное внутри на несколько секторов. В одном паслись целые табуны лошадей, для которых установили кормушки и привязи, в другом гудели пьяные голоса разогретых алкоголем воинов, в третьем кто-то с кем-то сражался, оттачивая навыки фехтования, в четвертом прибывшие следом за наймитами торговцы, продающие оружие и всякую всячину с открытых столов, зазывали клиентов отрепетированными голосами. Стоянка шумела, словно водопад, в отдалении звенели кузнечные молоты, сталь лязгала о точильные круги…

Иарлут покосился на Избранного с таким выражением, будто собирался сказать: «Ну что ж, я ожидал увидеть нечто похожее. Теперь эти люди и их поступки на вашей совести». Слов не последовало, а потому Нигаэлю оставалось довериться прозорливости воображения, дорисовавшего фразу. В любом случае эльф пребывал, мягко говоря, не в восторге, и тут не нужны были особые таланты.

Нигаэль поднял руку, остановив следовавших за ним паладинов, Иарлут вообще предпочел не приближаться к стоянке людей, однако любопытство взяло свое. Оставив армию на почтительном расстоянии, он последовал за Избранным. Наемники не могли не заметить приближение посторонних солдат и оживились. Нигаэль чинно слез с коня и в сопровождении четырех лучших воинов, Иарлута и подоспевших Бьерна и Тьяльви, вечно ходящим за князем, пошел на встречу с потенциальными союзниками. Воевода Модольв остался в крепости столицы встречать дружинников из Асгисла и соображать по поводу мер обороны совместно с эльфами.

— А вот, верно, и наш наниматель, — рядом с Избранным вырос крупный мужчина с дугообразным конским хвостом на гладко выбритой голове. Поелозив двуручным мечом по облупленному железному наплечнику и рассмеявшись, он добавил: — Готовьте золото, уважаемый сударь! Ха-ха!

— По-моему еще рано раздавать награды, — обезоруживающе холодным голосом ответил Нигаэль.

Пройдя вглубь кольца повозок, они остановились. Суровый народец расступился. Татуированные руки уперлись в бока и рукояти висящих на поясах мечей. Шум сменился на тихое бряцанье доспехов и оружия. Нигаэль для начала осмотрел толпу вокруг себя. В основном это были одиночки самого отчаянного вида, иные так и вовсе напоминали истых разбойников. Но среди разношерстной массы встречались и группы солдат в форме и с гербами — представители профессиональных организаций продажных бойцов, имеющих распространение во Внутреннем Мире. Пару раз взгляд избранника Света останавливался на магах, что являлось редкостью — не каждый чародей имел наглость торговать своими способностями для ратоборства. Воины пестрели разнообразием цветов кожи, оружием и, конечно, одеждой: от полных доспехов до одной набедренной повязки и тел, покрытых узорами на девяносто процентов.

Прежде, чем Избранный что-то вымолвил, из толпы появились рыцари в бледных одеждах и искрящимися крестами на груди. Следом за магистром ордена Серебреного Креста и его приближенными появились жилистые мужчины неопределенного возраста в рубище. В руках они держали шипастые булавы на длинных цепях, обвитых вокруг их туловищ и закрепленные замком на лодыжке, запястье или шее. Орден фанатиков внушал недоверие и опасение даже последователям Чертога, зато и демоны страшились встречи с ними. От Ордена Золотых Врат, как показалось Нигаэлю, не выступил никто, однако он понял, что ошибался, когда наемники изменились в лицах и отступили от деревянного возвышения, на которое взошел Избранный со своими спутниками. В разливающемся за его спиной сиянии он различил силуэт архангела, раскинувшего крылья. Орден Золотых Врат, пожалуй, правомочно назвать главным среди остальных, поскольку в его состав входят высшие существа. Проходя мимо Нигаэля, архангел положил руку ему на плечо и оба скромно кивнули в знак приветствия.

Смятение в рядах наемников быстро прошло. Они вернулись на места, покинутые в момент изумления и чего скрывать — испуга.

— Сдается мне, они и без нас неплохо подготовились, — хмыкнул кто-то в строю.

— Тебе, дураку, деньги не нужны? — одернул говорившего раздраженный голос. — Ну, так иди отсюда, нам больше достанется.

Пока главнокомандующие силами Чертога молча всматривались в войско, словно хотели высмотреть сущность каждого человека по отдельности, воины перешептывались и делились впечатлениями.

— И что?! — гаркнул нетерпеливый громила со шрамированием на оголенной груди, имеющим явное культовое значение.

— Точно, нам заплатят или как?! — поддержал коллегу другой наемник, даже не утруждаясь разбором значения предыдущей фразы.

— Мы похожи на обманщиков? — многоголосно вопросил архангел. — Вы получите столько золота, что забудете о своем ремесле на два года. Но у нас есть ряд требований.

Замолчав, он, следуя негласной условленности, предоставил право голоса Нигаэлю. Избранный сразу перешел к делу:

— Для начала вы должны уяснить — вы будете иметь дело не с людьми.

— Слышали уже! — с презрением к опасности в голосе прокричали наемники.

— Я много всякой дряни за жизнь перерезал!

— Если заплатите, сколько обещали, я хоть собственного дедушку прирежу!

Иарлут в очередной раз содрогнулся, поежился всем телом. Величие и властность эльфа рассеялись в мгновение ока. Сейчас он чувствовал себя как пастушок, забредший слишком далеко в лес и оказавшийся в окружение стаи голодных волков зимней порою. Оставалось только надеяться на Чертог или оплакивать судьбу своей отчизны.

— Похвально, что вы не боитесь демонов, — Избранный сложил руки за спиной. — Очень надеюсь, вы не утратите запала и в момент встречи с ними. Другое требование — всегда следовать за нашими командирами и подчиняться их приказам. Те, кто слишком горд для этого, могут прямо сейчас идти по домам.

Нигаэль воздействовал на самолюбие и жадность наймитов, примитивных по своей сути, а значит и гордых даже в тех делах, которыми гордится не стоит. И все же полной уверенности в их преданности и надежности не мерещилось и на горизонте. Толпа вновь зашумела.

— Пусть это будет согласием! — провозгласил магистр Золотых Врат. — Всевышний поведет вас в битву…

— Ты не можешь говорить от имени Всевышнего! — резкий возглас прервал рокот речи архангела. Тот был настолько поражен, что начал жадно шарить глазами по рядам наемников, с гневным жаром ища человека, заставившего его замолчать.

Но последний и не думал скрываться. К искреннему изумлению Избранного на взыскующий взгляд откликнулся предводитель фанатиков.

— Ты что-то хочешь сказать, брат! — громом прогремел архангел.

— Вы обманывали своих последователей тысячи лет и обманываете этих алчных людишек, чтобы использовать их для ваших нечистых войн! Я видел истину!..

Нигаэль не дослушал пылкую речь взбунтовавшегося фанатика, поскольку под ногами стоящих в первом ряду полукруга людей змеей проскользнул «хвостик» тумана. Дальше он пополз вглубь толпы, сливаясь с похожими струями. Все вместе они сходились к пятам оратора. Избранный сразу почуял неладное. Сначала, ощутив колебания темной энергии, он не придал этому явлению большого значения, поскольку ее фон нарастал по всему миру, но сейчас присутствие стало несомненным.

— Верховный ересиарх здесь, — проговорил он так, чтобы его мог слышать только магистр.

Архангел одернулся, перестал посылать проклятья и угрозы в адрес изменников, должные настичь их, коли те не одумаются.

— К оружию! — на зов командира первыми сбежались воины Ордена Врат.

Наемники в растерянности рассеялись, обнажая клинки, однако фанатики решили не продлевать представление.

— Хватит лжи! — кричал еретик. — Вы больше никого не отравите гнусным враньем об Истине, которую бережете лишь для себя!

— Одумайтесь! — вступился наконец Нигаэль.

— Да у этих оборванцев в голове медвежий помет, не остановятся они — фыркнул Бьерн, отстраняясь чуть назад к Иарлуту и готовя молот.

Никто не уловил момент, когда утыканная острыми шипами палица взметнулась, и какой-то незадачливый наемник упал залитым струящейся из разбитого черепа кровью лицом в пыль. Сигнал был дан. Дальнейшие события, повинуясь не озвученному кличу «наших бьют!», покатились по подготовленной горке в пучины хаоса. Злобного вида коротышка с торчащими зубами, как разъяренный кот, напрыгнул на ближайшего «бича», вонзив его в грудь два кинжала. Вслед за братом по оружию кинулись остальные.

Неожиданностью оказалось появление трех или четырех групп людей в черных капюшонах и с татуированными лицами, которые также накинулись на наемников и слуг Чертога, ударив в тыл. Церемония напутствия обернулась кровавой резней в считанные секунды. Обагренные мечи сверкали в лучах бегущего от этого ужаса солнца, словно молнии. Они то взмывали, то падали в бесформенную массу изрезанной, стонущей плоти, сцепившейся в безумной драке в клубах поднятой пыли. Вопли боли и ярости перестали различаться, сливаясь в демонический хор.

Нигаэль остался на трибуне вместе с магистром Ордена Золотых Врат, не имея представления, как остановить это побоище. Вмешательство двух сильных высших могло обернуться еще большими жертвами с обеих сторон, да и разглядеть, где враги, а где друзья уже было слишком сложно. Одно дело — две армии, сходящиеся на поле боя, и совсем иное — беспричинная драка всех против всех. Однако смотреть на происходящее, словно на театральное представление, он тоже смел. Думал он не долго. Из правого наруча Избранного вырвалась узорчатая рукоять меча, завершающаяся фигурками двух ангелов, сложивших ладони в молитве. Щелчок и ангелы образовали гарду. Лязг и лезвие, сжатое заклинанием минимизации, вырвалось наружу, жадно устремив клинок вперед. Тяжело приземлившись после прыжка с помоста, Нигаэль в спешке устремился к воинам. Метнувшегося навстречу сектанта в капюшоне, во лбу которого горела отметина Герота, он полоснул по груди, не сбавляя скорость бега. Следующим под удар попал фанатик Бича Всевышнего. Перехватив запястье с булавой, Нигаэль нанес удар навершием рукояти Разрушителя зла в голову в надежде оглушить бывшего единомышленника. Тем не менее, удар оказался слишком силен и пошел прямо в висок, так что бедолага испустил дух на месте.

— Покажись, Владыка трусов и предателей! — прокричал Избранный, все еще чуя поблизости присутствие Гамрена и его издевательское веселье.

Туман побежал по земле, лавируя в лесе ног и огибая или перелетая через тела павших. В ушах Нигаэля прозвучало эхо самодовольного смеха. Он кинулся, было, вслед, но продолжать преследование означало влезать в дальнейшее сражение. А ведь на него могли напасть и потерявшие контроль наемники, которых убивать не хотелось. Нигаэлю вообще не хотелось убивать. Он пришел в Аллин-Лирр с одной целью — остановить Бэрона, изгнать демонов, приведенных Императором теней. Однако судьба поставила его перед другой неожиданной проблемой. Кулаки сжались почти до треска, вокруг них заклубилась энергия. Избранный приготовился смести бьющихся мощной волной и будь что будет, небывалое раздражение охватило разум заступника Чертога. Земля под его ногами завибрировала от бурлящей силы. Воздух наполнился электричеством, словно из тела светлого воина возникло грозовое облако, готовое грянуть молнией…

Внезапный удар палицей в центр груди оттолкнул Нигаэля назад. Метнувший оружие предводитель фанатиков уже сматывал цепь, готовясь продолжить наступление. Избранный со стремительностью змеи распрямился и, наскоро сложив ладони лилией, метнул во врага белесую стрелу, прочертившую полосу из искр. Предатель отпрянул от вспышки правым плечом, но снаряд не причинил ему вреда.

— Я Стаматиос, держатель Бича Всевышнего! — прокричал он, потрясая колотушкой. — Меня не сразить так просто Его силой, ибо она во мне! Особенно бесполезна она, если находится в руках лжепророка! Я и есть Бич Всевышнего, познай мой гнев!

— Тебя обманули не мы, — Нигаэль выдернул отставленный на время меч из земли. — Ты и твои люди поддались ереси Гамрета Герота — это его оружие против нас. Еще не поздно остановиться и вернуться в лоно Чертога.

— Откуда мне знать, что ты не лжешь? — огрызнулся Стаматиос, нахмурив облезлые брови. В его руках, угрожающе воя, вращалась цепь с булавой. — Откуда тебе знать, что ты идешь не по ложному пути? Ты хоть раз слышал голос Всевышнего? — каждый вопрос становился громче и злее.

Нигаэль начал отчаиваться переубедить Стаматиоса и орден Бича Всевышнего. Эти люди всегда отличались фанатичной верой и жертвенностью в ее делах, которые почитали правым. Если Героту удалось столь глубоко посеять ядовитые семена обмана в их умах, они скорее примут смерть, нежели противоположную точку зрения. Сжав от досады зубы, Избранный двинулся на встречу еретику. Булава, словно снаряд, просвистела мимо уха заступника Чертога, Стаматиос перехватил ее на возврате за рукоять и, обернувшись вокруг своей оси, ударил в область живота. Золотистая броня избранника видала много клинков и не раз останавливала их, однако острые шипы пробили металл и вошли в плоть чуть выше пупка на два сантиметра. Нигаэль схватил цепь позади запястья фанатика, обвел свое предплечье вокруг его локтя снизу, заблокировав руку. Стаматиос напряг мускулы, стараясь пересилить противника, по коже побежала энергия, сопровождающая использование силы света. Ощутив значительное сопротивление, Избранный прибег к последнему аргументу: правая рука с зажатым Разрушителем зла выбросилась вперед, острие пробило грудную клетку, разрезав ребра, как гнилые доски, и частично вошло в сердце, удерживаемое лишь магической аурой Стаматиоса, дарующей его коже и мышцам крепость камня. Раненный магистр замер, ослабив хватку, в глазах заклубилась белая муть, а Нигаэль в это время освободил левую руку и надавил ею на навершие меча. Что-то хрустнуло, треснуло, после чего стальной кончик игриво показался из лопатки «Бича Всевышнего». Последний стон вырвался уже из бездыханного тела. Стаматиос пал на колени, голова фанатика безвольно повисла, а изо рта к земле потянулась темная струя. Лезвие, роняя брызги крови, вернулось в рукоять.

— Эй, ребята, по-моему — все! — прокричал кто-то из наемников, останавливая остальных, дабы те в кровавом угаре не побили соратников.

Оружие с лязгом отправилось в ножны, шум боя сменился негодующими гневными голосами. Люди требовали ответа. Нигаэль не различал конкретных слов, все еще глядя, как медленно расползается густая маслянистая лужа под поверженным Стаматиосом, как на труп усаживаются жирные мухи, слетевшиеся на зов опорожнившегося кишечника…

— Я убил одного из нас, — проговорил он, ощутив за спиной присутствие магистра Золотых Врат.

Архангел склонил голову, накрыв ее кольчужным капюшоном, натянутым на глаза настолько, насколько это было возможно.

— Такого раньше не случалось и это плохо, — продолжил Избранный. — Что будем делать, Харисис?

— Для начала успокоим наемников, пока не разбежались, — архангел тоже уставился на распластанного изменника. — И, как бы то ни было неприятно, придется объявить орден Бича Всевышнего еретиками и назначить наказание, а возможно инициировать гонения. Они могут стать дурным примером последователям Чертога.

— Герот добился, чего хотел. Поселил в армии страх и недоверие к Чертогу. Будет сложно вернуть смятенных охотников до золота в строй, если они перестанут видеть в нас надежных партнеров.

К командирам подбежал запыхавшийся Бьерн, чей молот успел обагриться кровью, следом за господином ковылял Тьяльви. Плечо скальда кровоточило, хотя, по-видимому, рана, нанесенная колотушкой фанатика, была поверхностной и являлась не более чем царапиной от шипа. Такие порезы бесследно заживали на туловище дварфа уже через пять часов.

— Чего стоите, лясы точите? Ваши гости сейчас примутся глупости вытворять, — затараторил взмокший князь, потрясая бородой.

— Верно, — выдохнул Нигаэль уже совсем как прежде, словно холодность высшего существа покинула его. — Надо восстановить лагерь, собрать людей, да выступать к Иллиау. Мы должны опередить Бэрона. За дело.