Глава 5. О том, как сложно бывает лгать

Утром я едва дождалась садовника, который должен был явиться на рассвете, но пришел лишь к девяти утра. Сбивчиво рассказала ему про ночное покушение и велела ждать приезда полиции, а сама бросилась в город. Там я первым делом заехала на почту и отправила письмо барону Брингшопу. После поспешила в полицейский участок, где довольно сумбурно объяснила дежурному офицеру, что в Изумрудных холмах ночью едва не произошел грабеж. Я страшно спешила, справедливо опасаясь, что опоздай я на встречу с Филлипио Баскао хотя бы на минуту, он не преминет выставить меня за дверь. Поэтому всучила офицеру еще одно письмо и, бросив на ходу извинения и обещание быть в поместье к обеду, спешно ретировалась.

Ночью, так и не сумев заснуть, я пришла к выводу, что граф Имморталь подложил мне изрядную свинью. Конечно, ему не удалось ничего украсть, но он взломал охранные заклинания, и теперь мне предстояло каким-то образом объяснить барону уничтоженную сигнализацию. Чтобы не путаться в показаниях, я изложила на бумаге ночную историю, лишь немного изменив события. Согласно новой версии, грабителей было как минимум двое, но я их не видела, а слышала лишь звук убегающих шагов. С разной степенью экспрессии я описала события для барона и полиции, постаравшись не слишком сильно отдаляться в деталях от правды. Теперь оставалось уповать на бдительность офицера, который будет проводить расследование, и на свои актерские способности. Все-таки, чтобы изобразить наивную дуру тоже требуется некоторый талант.

На встречу я приехала минута в минуту и в настолько растрепанных чувствах, что уже сама жалела, что затеяла эпопею с известным певцом. Не знаю, на кого я злилась больше: на себя или него. Если бы я не стала просить Баскао о встрече, или согласись он принять меня днем раньше или позже, все могло бы обернуться совсем иначе. Я бы уехала с Брингшопами, и со спокойной душой и железным алиби приятно бы провела время. Но вместо этого теперь ношусь как ошпаренный уггр, а мое будущее снова висит на волоске.

Разговор с Филлипио Баскао не задался с самого начала. Этот расфуфыренный франт, весь в блестках, стразах и облаке слезоточивых духов толком не дал мне и рта раскрыть. Стоило переступить порог гостиной, как на меня набросились с просветительской речью на тему непревзойденного величия и непомерного талантища звезды, с которой я, недостойная, имею счастье беседовать. И уж конечно он ни за что и ни при каких обстоятельствах не станет выступать на свадьбе у какого-то там неизвестного барона. Нет-нет, ничто не заставит великого гения сцены опуститься на недостойный его уровень. Ну, разве что шестизначная сумма способна слегка смягчить сердце хельда Баскао, и он так и быть почтит своим присутствием жалкое собрание, именуемое сельской свадьбой, и, возможно, если его удовлетворят условия (что, конечно же, совершенно невозможно), исполнит одну или две песни.

И если по пути сюда я еще питала некоторые надежды заполучить певца, то теперь даже не пыталась его уговорить. Ну, уж нет, такого счастья мне и задаром не надобно, а за те деньги, что он хочет, я сотню исполнителей найду да еще с симфоническим оркестром в придачу. Поэтому я молча выслушала напыщенный монолог великой звезды, для пущей надежности покрепче сжав зубы, чтобы не высказать ему все, что думаю, а после, вежливо распрощавшись, отправилась в Марвеллин-Доуч.

Ах, до чего я была раздосадована! Ведь этого следовало ожидать! Слишком хорошо, слишком спокойно прошли для меня последние три месяца. Я должна была подготовиться к неприятностям. Но нет! Расслабилась, успокоилась. Думала: предсвадебных волнений вполне достаточно, чтобы отравить мне жизнь. Наивная! Кто-то там, наверху, явно считает иначе и здорово веселится, наблюдая сейчас за мной. Я так разозлилась, что не заметила, что исступленно погоняю лошадь, и моя двуколка несется уже с опасной скоростью по проселочной дороге, поднимая тучи пыли. Неожиданно впереди выросла крестьянская телега, лошадь шарахнулась и метнулась на обочину. Я изо всех сил натянула поводья. Коляску трясло на кочках, и только чудом она не перевернулась. Одно колесо провалилось в канаву, и опасно накренившись, коляска замерла на месте.

— Хельда! — ко мне уже бежал хозяин телеги. — Хельда, вы не ранены?

Я обвела вокруг невидящим взглядом. Святые меченосцы! Что я творю? Лошадь нервно всхрапывала и прядала ушами. Коляска почти завалилась на один бок. Все еще с трудом соображая, подала руку крестьянину, и он помог мне выбраться. Под ногами хлюпало, и я тут же промочила ноги.

— С вами все хорошо, хельда? — суетился крестьянин.

— Да, все хорошо, — выдавила я. — Благодарю вас. Это моя вина. Я слишком… сильно… быстро…

— Идите сюда, хельда, — он помог мне выбраться на дорогу. — Постойте здесь, я посмотрю, что с вашей коляской.

Хозяин телеги, крепкий мужик средних лет, осмотрел двуколку, крикнул мне, что ничего не сломано и споро заставил лошадь вытянуть ее на дорогу.

— Ну вот, хельда, можете дальше ехать, — довольный своей работой, сказал он. — Только уж не гоните так больше.

— Не буду, — согласилась я. — Спасибо вам. И простите. Я, наверное, испугала вашу лошадь?

— Та шо ей станется? — махнул рукой мужик, ловко запрыгнул на телегу и тронул поводья. — Но, пошла!

Я проводила его взглядом, потом подошла к лошади, погладила по шее.

— Испугалась? Ну, все хорошо. Хорошо. Все уже позади, — ласково уговаривала я ее. — Теперь поедем медленно. Нам обеим надо прийти в себя.

Я ожидала нашествия полицейских в Изумрудных холмах, но обнаружила лишь странного вида человека. Пожилой мужчина в мятом плаще расхаживал вокруг парадного входа, что-то внимательно разглядывая на подъездной дорожке и периодически забавно размахивая руками. Вернувшаяся к этому времени прислуга почти в полном составе трепетной стайкой собралась неподалеку и настороженно наблюдала за непонятным посетителем.

Заметив меня, мужчина заложил руки за спину и отошел в сторону, позволяя коляске подъехать к самому крыльцу. Похоже, ждет именно меня. Я спустилась и отдала поводья подбежавшему конюху. Мужчина оказался ниже меня ростом, и выглядел как-то немного комично. Хитроватый прищур карих глаз, добродушная улыбка, видавший виды светлый плащ, потрепанные ботинки. Если бы не его уверенная в себе манера держаться, я бы приняла его за попрошайку, но уж никак не за полицейского.

— Хельда Дайсгартен? — спросил он, слегка поклонившись.

— Да, это я. Чем могу быть полезна?

— Инспектор полиции Колирри к вашим услугам, — вежливо представился он. — Я расследую ночное происшествие.

— Что ж… добро пожаловать, инспектор, — я растерянно оглядела его. — Прошу простить мое замешательство. Всегда полагала, что полицейские носят специальную форму.

— Да, это верно, сударыня, — охотно согласился он. — Все наши офицеры обязаны носить форму. Очень красивую, надо заметить, форму. С погонами, и всякими значками, и еще вот тут, по брюкам у них белые лампасы, — инспектор не просто рассказывал, но еще и пытался показать на себе, где и что находится, и это, признаться, немного раздражало. — Но наш отдел относится к управлению расследований, мы занимаемся скучными, рутинными делами, проверяем, уточняем детали и пишем отчеты. Поэтому мы не носим форму.

— Понятно, инспектор, — поспешно сказала я, чтобы он не пустился в дальнейшие разглагольствования. — Я так понимаю, вы хотели поговорить со мной?

— Да, если это возможно, сударыня.

— Разумеется. Я переоденусь и буду в полном вашем распоряжении буквально через десять минут.

— О, не торопитесь! — он поднял руку в предупреждающем жесте. — Я никуда не спешу. Ребята из управления тут уже все осмотрели, проверили магический фон и сняли отпечатки. Так что мы можем не спешить. Я подожду столько, сколько потребуется.

Он довольно жмурился на ярком солнце, явно наслаждаясь приятной летней погодой.

— Вы очень любезны, инспектор, — ответила я и отправилась в свою комнату.

Ноги в мокрых туфлях замерзли, платье измялось, а прическа представляла жалкое зрелище. И еще этот инспектор. Он вызывал во мне смутную тревогу, хотя я не могла назвать ровным счетом ни одной причины, почему мне бы стоило переживать. В конце концов, я ни в чем не повинна и являюсь такой же жертвой обстоятельств, как и безвременно почившая сигнализация дома. Я отбросила неприятные мысли. Буду волноваться потом, когда появится реальный повод для этого. А сейчас мне срочно нужен душ!

Я воспользовалась любезностью инспектора и не спешила, поэтому вышла в гостиную, более или менее приведя мысли в порядок, спокойная и, как мне казалось, готовая к любым расспросам.

— Должен сказать, хельда Дайсгартен, вы — очень смелая девушка! — инспектор поднялся мне навстречу. — Не побоялись остаться одна, в таком большом доме!

— К этому меня вынудили обстоятельства, хельд инспектор, — ответила я, присаживаясь в кресло.

— И все же, разве вы не испугались этих ужасных чудовищ? Про Изумрудные Холмы ходит страшная легенда, — он сел напротив, но не откинулся на спинку дивана, а подался вперед, всем видом показывая, насколько важен для него этот разговор.

— Я не верю в чудовищ, инспектор, — спокойно ответила я. — И как показала сегодняшняя ночь, правильно делаю.

— Да, да, вы совершенно правы, хельда Дайсгартен, — согласился Колирри и достал блокнот. — Так вы утверждаете, что услышали ночью шум…

— Нет, я не слышала шум, — перебила его. — Я проснулась от нехороших предчувствий. Вы, как маг девятого уровня, наверняка уже проверили мои способности, и знаете, что я, будучи слабым магом первого уровня, обладаю некоторой долей магической интуиции.

Колирри смущенно опустил голову.

— Сударыня, вы меня раскусили, — повинно улыбнулся он. — Прошу вас, не сердитесь на меня. Просто я обязан все проверить, это необходимо для отчета. Знаете, мой начальник, он такой дотошный человек. Требует, чтобы на все вопросы ему дали исчерпывающие ответы.

— Я понимаю.

— Итак, вы проснулись от тревожных предчувствий, — продолжил инспектор. — И решили пойти посмотреть, что происходит?

— Именно так.

— А вам не пришла в голову мысль, что это может быть опасно?

— Передо мной стоял нелегкий выбор: погибнуть в пасти мифического чудовища, подвергнуться нападению разбойников или умереть от любопытства, запершись в комнате. Как уже говорила, в монстров я не верю. Грабителей не боялась, так как считала, что дом надежно защищен мощной системой охранных заклинаний. А третий вариант я сочла для себя не приемлемым. Если честно, я была уверена, что это вернулся кто-то из слуг. Иногда случается, что в отсутствие хозяев, прислуга позволяет себе ночевать в господской спальне или примерять наряды. О таких случаях часто пишут в газетах. Вот я и пошла проверить в чем дело.

— Очень разумно, хельда Дайсгартен, — согласился инспектор, записывая мои слова в блокнот. — И как вы обнаружили, что это грабители, а не слуги?

Я пожала плечами.

— Меньше всего мне хотелось попасть в неловкую ситуацию и смущать слуг, поэтому я зажгла светильник и стала громко звать: Кто здесь? Есть тут кто-нибудь? Что-то в этом роде. В западном крыле я услышала шум, топот, потом хлопнула дверь и все стихло. В кабинете горел свет и картина, закрывающая сейф, была сдвинута в сторону. Но сам сейф оказался заперт.

— Ага. И вы поняли, что дом пытались обокрасть?

— Совершенно верно.

— Почему вы сразу не вызвали полицию, а ждали до утра? — инспектор хитро на меня прищурился. — В кабинете я видел ящичек магпочты, вы могли бы воспользоваться им. Очень удобное изобретение для быстрой связи, не находите?

— К сожалению, это изобретение еще крайне дорогое и настолько же хрупкое. Барон не позволяет никому из домочадцев им пользоваться. Если кому-то нужно отправить письмо, он должен обратиться к хельду или хельде Брингшоп. Даже Сесиль не имеет к нему доступа.

Колирри мгновение обдумывал мои слова, потом согласно кивнул:

— Это разумно со стороны барона Брингшопа.

— Поэтому мне пришлось ждать пока утром придет садовник, чтобы оставить на него дом, а самой отправиться в город и вызвать полицию. Так же я отправила письмо барону Брингшопу с известием о случившемся.

— Вы очень спешили, хельда Дайсгартен, — инспектор вопросительно посмотрел на меня, приглашая подтвердить или опровергнуть данное утверждение.

— Я опаздывала на встречу с Филлипио Баскао. Он сейчас отдыхает неподалеку на вилле. Больше месяца я умоляла его о встрече, и, к несчастью, он назначил ее именно на сегодняшнее утро. Поэтому мне пришлось отложить поездку с семейством Брингшоп и остаться в Изумрудных холмах. Как бы страстно я этого не желала, но отменить или перенести встречу с Филлипио Баскао не было никакой возможности. Вы можете узнать подробности у него самого.

— О, непременно, сударыня, непременно, — пробормотал Колирри, и тут же, спохватившись, с улыбкой добавил: — Но, уверен, в этом нет необходимости. Я вам верю. Такая чудесная возможность встретиться с самим Филлипио Баскао! Я бы и сам не отказался с ним побеседовать. Надеюсь, ваша встреча прошла успешно?

— Нет. Хельд Баскао оказался крайне неприятным человеком с завышенными требованиями. Мне пришлось отказаться от его услуг.

На лице инспектора отразилось неподдельное изумление:

— Как смело с вашей стороны, хельда Дайсгартен! Не каждая девушка сможет противостоять очарованию хельда Баскао. Я слышал, от него все без ума. Буквально все!

— Моя работа — заботиться об интересах барона Брингшопа, а не восхищаться талантами сценической звезды.

— Зато я восхищаюсь вами, сударыня, — Колирри улыбнулся так искренне и широко, что я почти ему поверила. — Барону повезло, что вы на него работаете. После всего, что вам довелось пережить сегодня ночью, вы держитесь очень, очень мужественно.

— Благодарю вас, инспектор, — сдержанно ответила я. — Не пообедаете со мной? Я с утра ничего не ела, и теперь умираю от голода.

— С удовольствием, — согласился он.

Нам накрыли в малой столовой и подали обед. Инспектор был так любезен, что многословно восхищался каждым блюдом, чем приводил кухарку в неописуемый восторг. Та довольно рдела и подкладывала полицейскому добавки. Я немного успокоилась. Теперь, когда стало понятно, с чем придется иметь дело, паника ушла на задний план, уступив место холодной рассудительности. Инспектор строит из себя эдакого простофилю, но он далеко не так глуп, как хочет казаться. Не удивлюсь, что он доставит еще много болезненных минут. А может, и вовсе докопается до моих фальшивых документов и всего прочего. Я уже была готова ждать от полицейского любых неприятностей. По крайней мере, я знала их источник, и это придавало сил.

— И все-таки я не понимаю, — сказал Колирри, с наслаждением уплетая мясное рагу, — почему грабители сбежали?

Я недоуменно уставилась на него.

— Разве это не очевидно?

— В том-то и дело что нет! — инспектор поднял вверх вилку и пояснил совсем уж не понятно: — Ведь в доме стояла самая новая модель охранных заклинаний. Она очень сложная!

— И? — его логика и поражала, и пугала одновременно. Даже есть расхотелось.

— Очень сложная! — с нажимом повторил он. — И отключили ее аккуратно, не оставив никаких следов. Понимаете?

— Не совсем, — осторожно ответила я.

— Чтобы отключить такую охранную систему, нужен маг не меньше шестого уровня. А ведь у него был сообщник. Вы сами слышали, что шаги принадлежали нескольким людям.

— Простите, инспектор, я все равно не улавливаю вашу мысль.

Колирри тут же положил вилку, слегка отодвинул стул и всем корпусом повернулся ко мне.

— Мы знаем, что грабителей было двое, а возможно, и больше. Так? — для наглядности инспектор помогал себе руками: загибал пальцы и водил руками. — Среди них есть опытный маг. Это мы установили. И что мы имеем? Преступники долго и тщательно готовятся к ограблению. Дожидаются единственную ночь в году, когда дом остается полностью пустой. Тратят много времени и сил, чтобы ювелирно взломать сигнализацию. И в тот самый момент, когда им остается сущая малость: открыть сейф, который для нашего мага не представляет особой трудности, что они делают? — он наклонился ко мне, ожидая ответа, и тут же сам закончил: — Они убегают, напуганные вашим появлением.

Он победно откинулся на спинку стула, ожидая аплодисментов за блестящее умозаключение.

— Что же в этом странного? — я так и не могла понять, куда он клонит.

Колирри вспомнил про обед и вернулся к еде.

— Почему они так легко отказались от добычи? — спросил он, накалывая на вилку маринованный грибок. — Разве не логичнее было оглушить вас или запереть в комнате и закончить начатое? Двум мужчинам, одним из которых является сильный маг, справиться с одной хрупкой девушкой не составило бы труда, как вы считаете?

— Да, не составило бы, — задумчиво согласилась я.

Об этом я действительно не подумала. И зачем придумала второго грабителя? Одного бы вполне хватило.

— Возможно, — неуверенно предположила я, — они боялись быть узнанными? Что если грабители — кто-то, кого мы все хорошо знаем?

Колирри согласно покивал головой, активно работая челюстями.

— Я тоже об этом подумал, сударыня, — сказал он, прожевав. — Во-первых, это мог быть кто-то из слуг. Например, сообщник мага. И он испугался, что вы его узнаете.

— Такое вполне вероятно, — с энтузиазмом поддержала я эту версию.

— Во-вторых, — продолжал инспектор, — мага вообще могло не быть.

— Как это? — опешила я. — Кто тогда взломал сигнализацию?

— Ее могли не взламывать, а просто отключить, если знать как. А после имитировать взлом. И это вновь приводит нас к сообщнику из числа обитателей этого дома.

— Звучит убедительно.

Колирри развел руками.

— Нет. Все равно не сходится, — объявил он.

Мне уже хотелось придушить этого человека. Сколько можно издеваться надо мной подобным образом? Неужели нельзя просто сказать о своих выводах?

— Что вас смущает? — терпеливо спросила я.

Он снова откинулся на спинку стула и посмотрел в потолок, словно вместо живописных фресок видел там картину преступления.

— Представьте, — он развел руками как опытный сказитель, — ночь. Темнота. Пустой дом. Два опытных, уверенных в себе грабителя. И тут появляетесь вы, — он резко оказал на меня пальцем. — Вы идете с ярко зажженным светильником и громко спрашиваете, есть ли кто-нибудь. Верно?

— Верно.

— В таком случае вы не могли подойти к ним незамеченной. Они заранее узнали о вашем приходе, значит, у них было немного времени на принятие решения, что делать дальше. Так?

— Не знаю. Я не разбираюсь в подобных вещах.

— Уверяю, сударыня, именно так и было, — продолжил Колирри. — Следовательно, у них была возможность спрятаться и напасть на вас таким образом, чтобы не причинить вреда и при этом остаться не узнанными. Для этого существует масса способов. Подкрасться сзади и оглушить тяжелым предметом. Накинуть платок или покрывало, связать, вставить в рот кляп и запереть в пустой комнате. Маг мог просто обездвижить вас заклинанием. А потом спокойно вернуться к сейфу и забрать то, зачем они пришли. Но они предпочли убежать. И это загадка, на которую надо найти ответ.

— Да уж, загадка, — согласилась я.

— Может, вы что-то недоговариваете, хельда Дайсгартен? — вдруг спросил Колирри.

Он смотрел на меня в упор, и в его взгляде — умном, пронизывающем до самого нутра, не было ни капли той безмятежной простоты, которую он мастерски передо мной разыгрывал. От неожиданности я закашлялась.

— О, простите, я напугал вас, — всполошился инспектор.

Он вскочил на ноги и бросился ко мне. Похлопал по спине, но видя, что это не помогает, налил стакан воды.

— Вот, выпейте, — протянул мне воду.

Я взяла стакан и сделала глоток.

— Благодарю, — просипела я. — Мне уже лучше.

Убедившись, что со мной все в порядке, он вернулся на свое место.

— Почему вы решили, будто я что-то скрываю? — спросила я.

Колирри поднял руки. Это был его любимый жест, насколько я могла судить.

— О, ничего такого, сударыня, — заверил он самым доброжелательным тоном. — Не подумайте плохого. Но вы сами убедились, что картина происшествия не складывается в единое целое, вот я и подумал, возможно, вы что-то забыли? Совершенно случайно? Такое бывает, в этом нет ничего необычного. Из-за переживаний люди часто что-то забывают. Постарайтесь вспомнить.

Ох, почтенный хельд инспектор, что же мне вспомнить такого, чтобы вы от меня отстали раз и навсегда? Я вздохнула. Как назло ни одной спасительной мысли. Хотя есть одна, на мой взгляд, самая разумная: не стоит торопиться, чтобы не сделать все еще хуже, чем есть.

— Я непременно извещу вас, инспектор, если что-то вспомню, — пообещала я.

Колирри удовлетворенно кивнул и приступил к поданному десерту.

— Это невероятно! — воскликнул он и обернулся в поисках кухарки. — Как вы это готовите? В жизни не пробовал ничего восхитительнее!

— Вы мне льстите, хельд Колирри, — смущенно-радостно пропела та, одновременно кокетничая и опуская к полу глаза.

— Ничего подобного! — на полном серьезе уверил ее инспектор. — Эти пирожные божественно вкусные.

На мой взгляд, пирожные, как и весь обед, были не дурны, но таких восторженных отзывов не заслуживали. Но я не мешала полицейскому тешить самолюбие кухарки. Пускай хоть на ушах стоит, если ему так угодно, лишь бы поскорее отстал от меня со своими расспросами. Увы, мои молитвы никто не услышал.

— Обязательно должно быть что-то еще, — вернулся к основной теме Колирри. — Потому что есть следы.

— Какие еще следы? — как ни старалась сохранять спокойствие, меня одолевало раздражение.

— Вернее их отсутствие, — пояснил инспектор. — Ребята из следственного отдела обошли вокруг дома и все внимательно осмотрели, но не нашли никаких следов. Представляете? Я проверил, там действительно ничего нет.

— А они, как я понимаю, должны там быть? — вышло несколько саркастично, но я уже слишком устала и разозлилась, чтобы сдерживаться.

— Ну конечно! Понимаете, когда воры убегали, они должны были оставить более глубокие следы, чем обычно.

Я пожала плечами.

— Здесь столько людей прошло, возможно, следы затоптались. К тому же несколько дней не было дождя, на сухой земле почти не остается никаких следов, ни когда идешь, ни когда бежишь.

— Да, такое тоже нельзя исключать, — ответил Колирри, но, как мне показалось, больше из вежливости. Он явно уже сделал для себя какие-то выводы, и переубедить его будет теперь не просто. — И все же очень странно. Что-то здесь не сходится.

Я со звоном бросила вилку на стол.

— Хельд инспектор, я прошу меня простить, но больше не намерена терпеть ваши весьма недвусмысленные намеки на то, будто я лгу!

— Что вы! Что вы, сударыня! — он снова примирительно поднял руки, как будто сдавался в плен. — Я покорнейше прошу меня простить, если ненароком чем-то обидел вас. Я вовсе этого не хотел. Умоляю, не сердитесь. Это все старая привычка подозревать всех и каждого, — пустился он в объяснения. — Понимаете, раньше я работал в отделе убийств, там без этого никак не обойтись. Но к вам у меня нет никаких претензий! — горячо уверил он. — Ровным счетом никаких. Все мои вопросы — это для отчета. Я уже говорил, мой начальник очень дотошный человек, не успокоится, пока не получит исчерпывающие ответы на все вопросы, даже самые незначительные. Да, очень дотошный.

— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь вам, инспектор, — холодно произнесла я. — Но буду весьма признательна, если свои подозрения вы станете держать при себе и выскажете их лишь тогда, когда сможете полностью и неопровержимо доказать.

— Сударыня, обещаю впредь быть внимательнее к своим словам, — ответил Колирри и поклонился. — Еще раз прошу простить меня, если чем-то обидел. Мы еще увидимся.

Он церемонно откланялся, и я, наконец, осталась одна. Поставила локти на стол и спрятала лицо в ладонях. До чего же я устала! Сказывалась бессонная ночь и нервное напряжение. Начинала болеть голова. Двуликий Эурин, помоги выдержать все это!

— Хельда Дайсгартен, я могу убирать? — голос слуги вырвал меня из страданий.

Я дернулась, резко подняла голову. Сообразила, что он спрашивает, закончила ли я обед. Я кивнула и побрела к себе в комнату. Сон. Мне нужен продолжительный крепкий сон. Желательно до тех пор, пока все не утрясется и не забудется, чтобы, когда я проснусь, не было бы ни этого проклятого ограбления, ни назойливого инспектора. Ничего.