Глава 3. Профориентация

В один из вечеров за ужином мы разговорились. Выяснилось, что Милош и Пшемек живут на хуторе вдвоём с тех пор, как жена Милоша, Ханна, четыре года назад как-то пошла после обеда полоскать бельё на речку, и пропала. Потом нашли на берегу корзину с бельём, обрывок платья, зацепившийся за корягу, да следы, не очень похожие на человеческие. По всем признакам Ханну утащила речная тварь, то ли плавняк, то ли утопник. Злые языки поговаривали, что она сбежала со старшим сыном конюха из соседней деревни, который, кстати, тоже пропал в те дни. Но Милош был уверен, что это враньё. И сестра жены, которая в той деревне живёт, тоже уверена, что не могла она ни с кем сбежать. Ханна к сестре каждую неделю ходила на два-три дня, так что сестра про неё все подробности знала. Ну а то, что Ханна иногда от сестры уходила куда-то на весь день, а то и вовсе до утра, так мало ли какие дела у неё важные были.

Хутор у Вуйциков небольшой, можно даже сказать, скромный. В бревенчатом доме три спальни и кухня. Сзади к дому пристроены сараи с живностью. Вокруг хутора стоит высокий частокол, ворота на ночь запираются, так что если и есть в окрестностях какие ночные звери или твари, то внутрь они пробраться не могут. А днём относительно безопасно, если не лезть в чащу леса или в пещеры под холмами.

Всё хозяйство состоит из коровы, пары свиней, десятка кур, да лошади. Пшемек пасёт корову на окрестных лугах, кормит свиней и кур, а его отец иногда ездит в деревню на заработки.

Соседей поблизости больше никаких нет, до ближайшего хутора по дороге версты четыре, а до деревни так и все десять.

После настойчивых просьб Милош вернул мне медальон, завёрнутый в какие-то тряпки, и перевязанный крест-накрест верёвкой. Когда я развернул свёрток и вытащил блестящий кругляш на цепи, Милоша опять проняло. Он смотрел издали, готовый в любой момент отпрыгнуть и побежать от меня сломя голову. К счастью, когда я надел медальон на шею, ничего ужасного не произошло, и через какое-то время Милош перестал нервничать. Когда я спросил его о причине такого страха, он нехотя рассказал, что дракон, изображённый на моём медальоне, является символом очень могущественного культа драконопоклонников. И что эти самые культисты весьма неприятные товарищи, особенно если решат провести свой ритуал, для которого обязательно нужно кого-нибудь принести в жертву.

Я добросовестно попытался представить себе, как приношу в жертву великому дракону всю семью Вуйциков, но не смог определиться не то что с порядком проведения ритуала, но и со способом умерщвления жертв. После нескольких бесплодных попыток стало понятно, что скорее всего я не отношусь к этому культу, и понятия не имею в чём его смысл. Когда я рассказал об этом, Милош окончательно успокоился. А Пшемек, похоже, вообще на эту тему не сильно волновался.

Моё здоровье потихоньку восстановилось, рёбра перестали болеть, а правая рука действовала наравне с левой. Шрам на лбу зажил, оставив после себя тёмно-красную отметину в форме полумесяца. Дальше валяться без дела и злоупотреблять гостеприимством стало неудобно. В очередной день за обедом я уже было собирался сказать Вуйцикам, что готов от них съехать и отправиться куда-нибудь, чтобы выяснить о себе хоть какую-то информацию, но жизнь распорядилась по-своему.

Когда мы уже закончили есть, Пшемек торжественно извлёк из-под стола большую потрёпанную книгу в кожаном переплёте, и положил её перед собой. Во всём его виде читалось, что сейчас должно произойти что-то очень важное и судьбоносное.

— Хоть Вы и не помните о себе ничего, но мне удалось кое-что разузнать из этой книги, — заговорил парень торжественным голосом. Обложка с негромким скрипом открылась, обнажая пожелтевшие страницы. Мы с Милошем заинтересованно посмотрели на Пшемека. Тот практически светился от ощущения собственной значимости. Книга тоже добавляла загадочности и таинственности.

— Я укр…, эмм…, взял эту книгу у одного старика в деревне, — лицо парня отражало запредельную важность момента. — И я прочитал в ней то, что позволило мне узнать о Вас, милсдарь, очень интересные вещи.

Я дважды моргнул, подтверждая крайнюю степень внимания.

— В общем, я выяснил, кто Вы, — напряжённость нарастала, мы с Милошем затаили дыхание. Похоже, для него происходящее было таким же сюрпризом, как и для меня. — Вы — ведьмец! — Пшемек вложил в последнюю фразу столько уверенности, что я даже не нашёлся, что ему возразить.

— Ваша одежда, медальон, и весь Ваш вид точно соответствуют описанию, которое я нашёл в этой книге. Ваши чёрные кожаные штаны, куртка и сапоги со шнуровкой — это одежда ведьмецов. Медальон означает, что Вы когда-то победили дракона, и получили часть его силы. А рубаха с перевёрнутой звездой и магическими рунами — это оберег от всяких монстров и тварей, с которыми Вы, милсдарь, сражаетесь.

Я попытался осознать услышанное. Память подкидывала какие-то обрывки информации, которые меня ещё хуже запутывали. Ведьмецы. Монстры. Твари. Драконы. Магия. Всё начало перемешиваться в кучу. Неужели парень прав, и я наконец-то выяснил о себе хоть что-то?

— Оружие и все вещи из сумки наверняка украли презренные разбойники, которые напали, застав Вас врасплох, — Пшемек продолжал убедительно вещать, и я верил каждому его слову. — Если бы в честном бою, так Вы, милсдарь, их всех в капусту порубили бы. А так видно, что подло накинулись из засады и ударили по голове, от чего память Вас и покинула.

Оружие? Если я ведьмец, то у меня обязательно должно быть оружие, тут к гадалке не ходи. Сабля. Или лучше меч. Да, хороший такой меч из качественной стали. Иначе как я буду разбираться со всякими лихими людишками, по скудоумию или подлости характера не проявляющими должного уважения ко мне? Опять же, мне надо как-то бороться с нечистью, а для этого желательно иметь оружие, которое подействует на нечисть. Точно знаю, что нечисть боится какого-то особого металла, но вот какого? Понятно, что не железа, иначе бы никто отдельно об этом не заморачивался, а рубили бы всех подряд обычными мечами. Чёрт, как-то сложно это всё. Вон и Пшемек что-то про меч читает, только я его прослушал, углубившись в свои мысли.

— А ещё, милсдарь, прошу выслушать меня очень внимательно. Потому что я сейчас скажу очень важную вещь, и в книге об этом тоже написано.

Я сфокусировал взгляд на торжественно-бледном конопатом лице, и приготовился слушать.

— Я, милсдарь Витольд, принадлежу Вам по праву неожиданности. — Пшемек преданно уставился мне в глаза.

— С чего это ты взял? И что ещё за право такое? — От неожиданности я чуть не свалился со стула.

— Право неожиданности, милсдарь, это такое право, по которому Вы можете забрать меня у моего отца и сделать своим учеником. В книге написано, что ведьмецы часто пользуются таким правом.

В моей голове закрутилось какие-то смутные образы. Я однозначно раньше уже слышал про «право неожиданности», но в чём его смысл, вспомнить никак не мог.

— Ну, понимаете, когда я первый раз на Вас в лесу наткнулся, со мной от страха такая неожиданность приключилась… Я потом штаны полчаса в речке отстирывал, прежде чем снова к Вам вернуться. Так что теперь по этому самому праву моя жизнь принадлежит Вам, милсдарь. И Вы, стало быть, за неё в ответе. Тут к гадалке не ходи, судьба нас свела. Я с самого детства мечтал к ведьмецу в обучение попасть. Представлял себе, как сам стану ведьмецом, как буду чудовищ убивать. Вот судьба и определила меня к Вам. Через неожиданность.

Только этого мне ещё не хватало. Я и о себе-то толком позаботиться не могу, пока память не восстановлю. Даже не представляю, что я делал до того, как очутился в этом доме. Может у меня дела какие-то срочные есть, или обязательства невыполненные, про которые я напрочь забыл. А тут ещё этот засранец с его неожиданностью.

— Каждый ведьмец должен найти, подготовить и обучить достойного ученика, провести его через обряд инициации, чтобы тот в дальнейшем смог помочь учителю и всему братству ведьмецов сражаться с нечистью и защищать людей от тварей и монстров. — Пшемек цитировал по памяти текст из книги.

— Ты уверен? — меня продолжали терзать сомнения в правильности происходящего. — Я сейчас с трудом представляю, как мне жить дальше и чем заниматься. Пока память не вернётся, я даже не знаю, куда я должен идти и что делать.

— Так это и хорошо! — Пшемек излучал вокруг себя махровый оптимизм, — Значит у Вас, милсдарь, пока нет важных дел, и Вы сможете больше времени уделять моему обучению.

— Я думаю, парень прав, — молчавший до этого Милош решил вдруг подать голос. — Стать ведьмецом великая честь. Хоть многие и не любят вас, и считают мутантами и выродками, но мне почему-то кажется, что Пшемеку с Вами, милсдарь, будет лучше. А уж если он обучится всем ведьмецким премудростям, то и в деньгах нуждаться не будет. Ведьмецам ведь неплохо платят за их работу.

«Ведьмецу-у заплати-ите чеканной моне-етой…», — прорвалось откуда-то из подсознания. Ну точно. Весь смысл жизни ведьмеца в том и заключается, чтобы защищать людей от тварей и монстров. Естественно не бесплатно. Есть чем заплатить — будет вам защита. А если нет денег, то и разбирайтесь сами. Как-то так.

— Всё это, конечно здорово, — я уже практически смирился с неизбежностью в лице конопатого ученика, — но у меня даже оружия нет.

— Так это дело поправимое, — старший Вуйцик встал из-за стола, — в деревне есть кузнец, наверняка у него можно купить подходящий меч.

— И не просто подходящий. Нужен специальный, чтобы и против людей, и против чудовищ. — Я продолжал пребывать в состоянии тягостных раздумий.

— Что? — Милош вроде бы хорошо расслышал, но сделал вид, что не понял, о чём я.

— У ведьмеца должен быть особенный меч. Никак не могу вспомнить, что за металл там должен быть, может серебро, или бронза, или ещё что-то, что на нечисть действует. Может вы знаете, что это за металл? — я вопросительно посмотрел на Вуйциков.

— В книге написано, что меч ведьмеца сделан из стали высшего качества и сплава под названием «мельхифрил», — Пшемек принялся листать книгу, пытаясь найти нужную страницу. — Видите, милсдарь, всё-таки память понемногу к Вам возвращается, про особый металл вот вспомнили.

— Ничего она не возвращается, — пробурчал я, — огрызки какие-то. Ты же сам мне вот только недавно про этот мельхифриловый меч из книги своей читал. В любом случае, у меня денег даже на фанерный нет.

— Так не велика проблема, — на лице Вуйцика младшего расплылась торжествующая улыбка, — у моего отца денег полно!

Милош недобро взглянул на Пшемека и попытался пнуть его ногой под столом, но тот увернулся и продолжил выдавать семейные тайны.

— В погребе в одном из чугунков доверху золотых крон насыпано. Я сам видел! Там на хороший меч точно хватит, и ещё на лошадь останется.

Вот, значит, как дело поворачивается. Не такие уж и бедные мои спасители, какими пытаются себя показать.

— Не волнуйтесь, милсдарь, — старший Вуйцик говорил, и одновременно, судя по лицу, лихорадочно соображал, как съехать с темы безвозмездных финансовых вложений. — Я понимаю, что забота об ученике дело непростое, поэтому готов на первое время дать Вам немного денег. Взаймы.

— В смысле? — я, если честно, ожидал более щедрого поступка.

— Ну, я Вам сейчас дам денег, чтобы было на что купить оружие и припасов в дорогу, а Вы мне потом их отдадите, когда заработаете. — Милош продолжал складно излагать своё видение ситуации, — Вы же в ближайшее время наверняка контракт какой-нибудь возьмёте на убийство чудовищ. Вам же самому без денег неловко, да и ученика на что-то кормить надо.

— Извините, а Вуйцик случайно не еврейская фамилия? — Всё это начало меня слега подбешивать. Мало того, что впарил мне родного сына в ученики, так ещё и денег для него пожалел. Ну, пусть не совсем для него, но всё равно, для его же блага.

— Милсдарь, наша фамилия самая что ни на есть обыкновенная, и мы на неё все права законно имеем, — Милош, похоже, не понял о чём речь. — Мне она от отца досталась, а ему от его отца. А тот её за честные заслуги от жены своего пана получил. Пана-то разбойники порешили, так мой дед не будь дурак, к пани его и подкатил. Ей без мужа трудно было дела вести, так мой дед ей с этим и помог. Ну и ещё кое с чем. А уж когда мой отец у пани в животе завёлся, так дед её жениться уговорил, да и фамилию её взял, чтоб всякие финансовые документы и помещичьи грамоты лишний раз не переделывать.

— Мда, я смотрю, у вас наследственная тяга к предпринимательству, — мне явно не нравилась перспектива отдавать Милошу какие-либо деньги. — Предлагаю такой вариант: мы все вместе едем в деревню к кузнецу, покупаем там мне оружие, после чего я берусь учить вот это сопливое дарование. Но! Без каких-либо гарантий и обещаний. Если в дальнейшем выяснится, что он по каким-то параметрам не годен к строевой службе, или просто не способен постичь ведьмецкую науку, то я его верну без малейших сожалений.

Милош хотел было добавить ещё какие-то свои условия, но, видя мой решительный настрой и сердитый блеск в глазах, предпочёл не рисковать. Мы скрепили договорённость рукопожатием.

— А деньги на оружие и припасы я беру не в долг, а в уплату за обучение, — не отпуская руки, я потянул Милоша к себе, стараясь при этом сделать кровожадное выражение лица.

— Да, да, пусть так, — Вуйцик старший оказался не из храброго десятка, и покорно поддался моей настойчивости.

— И вот ещё что, Павлик, — я повернулся к своему новоиспечённому ученику, — ты отдашь мне эту книгу.

— Почему Павлик? — Пшемека удивила внезапная смена имени.

— Знал я одного Павлика, тот тоже своего отца сдал с потрохами, — моя память в очередной раз подкинула бесполезный фрагмент. — И мне так будет удобнее. Опять же, в знак того, что жизнь твоя резко меняется, можно и имя сменить. Будешь теперь Павликом, а в особых случаях — Пашей.