Глава 5.

Утром, проснувшись, я не сразу поняла, в чём дело, но мне казалось, что что-то произошло. Конечно, стоило мне подняться с кровати, с теплой, и той, которая так нежно открывала мне теплые объятия, маня к себе. Я поняла, в чем дело, меня начало морозить, плохой знак. Стоит потеплее одеться, по мурашкам и гусиной коже можно догадаться температура на улице упала ещё на несколько градусов. Но только одно могло меня взбодрить в это утро. Теплый душ. О да. Это хорошо, нет, это просто замечательно. Так что, взяв с собой вещи в охапку, я помчалась в душ.

Теплый ободряющий душ, с утра. Это мне помогло, и тут мне вспомнился вчерашний вечер. О боже, надо поторопиться, вдруг я не успею собраться, а Калеб не станет меня ждать, а я ведь уже договорилась с Лорен, чтоб она сегодня не заезжала. Хватит балдеть в душе. Пора завтракать, и сумку собирать.

Наконец-то одевшись и посушив ванной комнате свои волосы, я решила, что надо, сначала, собрать свою сумку. Так что как только я убедилась в зеркале, что я выгляжу прилично, я пошла собирать сумку. Собирать свои вещи в сумку это очень нудное дело, и я то и дело поглядывала на часы. Они показывали половину восьмого утра. В запасе у меня примерно осталось тридцать минут на завтрак.

Завтрак для меня не очень важное дело, папа всегда на меня ворчал, что я ничего не ем на завтрак, зато приходя домой к ужину, я люблю вкусно покушать. Открывая холодильник, я вспоминала, что там где-то на полке лежат батончики. О, вот они, как раз рядом с молоком. Стакан молока с ложечкой мёда, это моя маленькая слабость, и ко всему прочему, к ними шли вкусные батончики. Ням-ням, вкуснятина.

Время без пятнадцати восемь, где же Калеб? Но о чудо как только я подумала о нём кто-то постучал в дверь. Так что, поставив стакан в мойку, я пошла открывать дверь.

Дверь открылась, и на пороге стоял он, Калеб я улыбнулась парню. Он не поскупился на ответ.

— Привет! — сказал, он широко улыбаясь.

— Привет! Ну что Калеб приготовился к первому дню в школе?

Пусть вопрос мой был риторический, но парень мне все, же ответил.

— Знаешь, я немного нахожусь в растерянности.… Никогда бы не подумал, что первый день в новой школе, а точнее ожидание первого дня будет приводить меня в растерянность… — Калеб сказал это с таким искренним чувством страха и благоговения, что я невольно прикоснулась к его плечу и сказала:

— Да ладно, всё будет в порядке.

Боже что я делаю мне бы надо держать свои руки при себе, но он от такого моего жеста вновь улыбнулся, по-моему, я начинаю привыкать к его улыбке. Ну и пусть, потому что не привыкнуть просто не возможно, он такой милый, и симпатичный что на моём месте любая бы не устояла. Калеб прервал мои раздумья и сказал:

— Ну, так что, мы в школу едем?

— Ах, да только сумку возьму.

Быстро взяв сумку, которую я положила на полку в коридоре, я снова посмотрела в зеркало и улыбнулась. Я снова открыла дверь и вышла, а Калеб так и стоял на том же месте где я его, и оставила, быстро закрыв дверь, и вынув ключ из замка, я сказала:

— Калеб, ты мне не поможешь? Положи, пожалуйста, ключ на карниз.

Протягивая парню ключи. Он быстро взял их и без особых усилий положил на карниз. Конечно Калеб был высок и справился с этим без труда, а лично мне пришлось бы подпрыгнуть. Правда, глупо. Но против истины не попрёшь, с моим-то ростом.

Вот наконец все дела сделаны, и мы спокойно сели в машину. Калеб был настолько грациозен, как будто лебедь, исполняющий самый прекрасный танец на воде, отбрасывая от себя мелкую рябь на ней. Но вот что странно, разве у идеалов существует тень, которая идёт по следу, как будто та самая рябь оставлена лебедем. Но я бы была спокойна, если бы это тень не внушала бы мне, какой-то страх и недоверие. Не знаю, называйте это как хотите, называйте меня, как желаете, но что-то в этом парне пугало и отталкивало меня, как будто он был опасен и не заслуживал доверия, но не только моего, но и окружающих.

Но все мои сомнения как ветром сдуло. Потому что как только мы подъехал к школе, случилось невероятное. И, в конце концов, это навсегда поменяло мои рассуждения на счёт Калеба.

Как только мы нашли парковочное, место всё изменилось. Дело в том, что на школьной парковке очень редко можно встретить автомобиль, который если правильно выражаться «только что сошёл с конвеира». В основном все кто имел машину, относили их к разряду б/у. Так что машина Калеба стоила нам очень пристрастного интереса со стороны. А ведь утро только началось.

Во-вторых, когда все увидели, кто выходит из машины, только добавило нам парочку косых, восхищённых, и завистливых взглядов.

Честно я старалась не обращать на это внимания, но это было безуспешно. Тогда я обратилась к Калебу:

— Ну как? Вот тебе и прелестное начало утра.… А вообще-то так не прилично пялиться на людей.… Как же я ненавижу, что на меня так пялятся.

Тогда-то это и случилось. Калеб взял меня за руку и развернул к себе и сказал:

— Ты жалеешь, что поехала сегодня со мной? Только честно?

Он так искренне посмотрел мне в глаза и я, наконец, смогла увидеть ту глубину его глаз, которую так хотела познать. Его глаза они были серого красивого, светло-серого цвета с мягкими отливами лавандовых оттенков. Боже, зачем ты создал такие глаза, я тонула, утопла, я была одурманена этими глазами. И тогда я ответила, мягким, но полностью крепким и властным голосом.

— Нет, и никогда не пожалею. Ну что может, пойдем до администрации нам надо взять твоё расписание, а так же узнать на какой факультет ты попал.

И назло всем взглядам, летящим в нашу сторону, мы пошли в здание администрации, по дороге непринужденно болтая и шутя, так как будто мы знали друг друга уже давно. И так как будто этот человек был моим лучшим другом, хотя я знала его пару дней. И это заставляло меня задуматься над тем, почему мне так легко удалось добиться расположения Калеба и почему так вышло. В здании администрации нас приятно удивили, сказав, что Калеб будет учиться со мной на одном факультете, поэтому мы не стали брать расписание, потому что один из нас знал их безоговорочно.

Прядя на первый урок, на тригонометрию к мистеру Майерсу, он представил классу нового студента и попросил Калеба немного рассказать о себе, на что учитель получил вполне сдержанный ответ.

— Извините мистер Майерс, я пришёл сюда, чтобы учиться, а не рассказывать истории из своей биографии.

После того как мы с Калебом вышли из класса я здорово посмеялась.

— Нет, Калеб ты просто не выносим, мистера Майерса никто ещё не ставил на место с такой легкостью.

Зато мой ответ на его заявление его изрядно повеселил.

— Кристи, ты сама подумай, кому было бы интересно слушать о том, что из себя я представляю, я просто высказал своё мнение.

— Мне было бы интересно…

— Поверь, у тебя ещё будет время узнать меня поближе. А вот я думаю, что мне бы не помешало бы узнать тебя, как думаешь?

И снова роковая ошибка, зачем я посмотрела ему в глаза, я снова как будто на краю бездны, и только его глаза держат меня в падком состоянии.

— Ну, знаешь, я согласна. Давай узнаем друг друга поближе.

В основном день прошёл вполне спокойно, кроме одного немного раздражали взгляды, которые так и преследовали нас с Калебом, где бы мы, не появились. Ещё меня встревожило, что сегодня я так и не видела ни Лорен, ни Стива.

Когда же уроки закончились я и Калеб выскочили из школы и помчались к машине. Калеб грациозно и не принужденно сел за руль, а я просто прыгнула на соседнее место. И мы помчались по дороге к моему дому. В дороге у нас завязался разговор.

— Кристи, продолжим тему знакомства, ты сказала, что сегодня я должен был увидеть твою подругу, кажется, её зовут Лорен.

— Да, но проблема в том, что ни Лорен, ни Стива сегодня в школе я не увидела. Знаешь, я начинаю волноваться. А вдруг с ними что-то случилось?! Сама не знаю, но у меня такое чувство что, что— то должно случиться…

— Ты что-то чувствуешь, но объяснить это не можешь… Интересно, очень интересно, я бы даже сказал что это интригующие.

— Да уж, Калеб ты не мог бы сегодня меня отвести к папе, просто я бы хотела его навестить.

— Прости Кристи, но я не могу, мне сегодня надо будет съездить с Питером, у него важная встреча, и он хотел, чтоб я его подвёз. Но знаешь, хочешь, я попрошу Лео, и он отвезёт тебя по дороге на работу к отцу. А потом я за тобой заеду в больницу.

— Да конечно, заодно я поблагодарю Лео. Калеб, а кто такой Питер?

— Питер? Ах,… Я тебе не рассказывал, ну ладно у нас будет время для моей истории. Ну а если в двух словах, то Пит мой отец.

— Твой отец. Значит, ты сегодня с отцом едешь на важную встречу. Отец…

Как непроизвольно в последнее время из меня вылетают реплики. Калеб хорошо меня чувствует, каждое изменение в моём настроении заставляет его подстраиваться под меня. Интересно к чему бы это? Может потому что он считает меня своим другом, а у друзей принято переживать друг за друга, наверное, поэтому он не удержался от ответа.

— Кристи, ты слишком переживаешь за отца. Поэтому ты хочешь, сегодня к нему съездить. Но знаешь, я думаю тебе надо себя чем-то отвлечь. Чтобы твою голову не занимали постоянные страхи и пережиная, мой отец работает психологом, и в таких случаях он предлагал своим клиентам заводить личные дневники, чтобы там они оставляли все свои негативные переживания, а чуть позже дописывали к ним позитивные события пережитой ими проблемы. Он предполагал, что это уравновесит жизнь, и она будет течь как и должна по течению судьбы.

— Дневник?! О боже, Рейчел, я совсем о ней забыла. Калеб отвези меня домой. Пожалуйста, Калеб.

И тогда Калеб поддал газа и помчал меня к дому.

В тот момент, когда я вспомнила о Рейчел, я видела, каким растерянным выглядел тогда Калеб, а в его глазах. А в его глаза я разглядела то чувство, которое видела только однажды. Это чувство я называла «истинным чувством долга». Это такое чувство долго, когда ты почти не знаешь человека, но несмотря не на что обещаешь себе. Сам себе, что никогда в жизни ты не простишь себя, если не поможешь ему. Это чувство можно разглядеть только в глазах, и однажды я уже видела его. В её глазах, двенадцать лет назад.

Вот я и около дома, в размышлениях я не заметила, как по лицу вновь стекали слёзы, а Калеб до сих пор смотрел на меня.

— Кристи, что произошло?

— Прости, Калеб, но мне нельзя об этом распространяться.

— Но я не могу оставить тебя в таком состоянии одну.

— В каком состоянии?

— В котором ты сейчас. Состоянии апатии, грусти, печали, стресса, тревоги, тут много терминов, но логике твоё состояние не поддается.

— Ничего тебе же надо было на важную встречу, ты можешь ехать. Не волнуйся за меня. Езжай.

— Нет, ты только посмотри на себя, не волнуйся, я ведь твой друг или нет. У друзей принято переживать друг за друга, поддерживать в любую минуту. Или я не прав?

— Прав, ты считаешь меня своим другом?

— Да, или мне это уже запрещено?

— Нет, я рада, что у меня появился такой друг как ты. Правда, я не у многих видела такое чувство в глазах как у тебя. Ты будешь относиться к моим лучшим.

— А если не секрет, что ты прочитала в моих глазах?

— Такое я называю «истинным чувством долга», видела я это только однажды… — я выложила Калебу мою теорию на счёт этого чувства.

Он долго молчал, а потом мне пришлось добавить:

— Ведь ты кое-что пообещал себе, не так ли?

— Ты умеешь читать мысли?

— Нет, просто я умею хорошо читать по глазам. Папа всегда говорил, что это мой талант.

— А я назову это по-другому, ты просто очень внимательна.

— Калеб со временем я тебе обязательно всё расскажу, обещаю. А сейчас я бы хотела пойти домой.

— Кристи, Лео приедет в пять и отвезёт тебя к отцу.

— Хорошо.

И я вышла из машины. Подошла к дому, всё как обычно. Всё те же алгоритмы, ключи, замок, коридор, кухня. Почему ноги постоянно вели меня в кухню, я сама не знала просто шла. Но потом когда я посмотрела на холодильник, поняла почему, фотография. Фотография, где были я, Рейчел, Стив и Лорен. Вот что вело меня сюда, воспоминания.

Бабушка всегда мне говорила, что воспоминания это ключ, ключ от прошлого, которому больше не суждено было сбыться, наверное, она была права. Как бы я сейчас хотела стереть некоторые воспоминания из своего прошлого, но прошлое как жесткий диск компьютера — можно только отформатировать. И то только методом преждевременной смерти. Странно, с каких это пор я начала задумываться о смерти?

Как бы то ни было, я учусь в школе и впору бы мне вспомнить о домашних заданиях. Я спокойно могу себе позволить сделать домашнюю работу. Времени в обрез, так что проведу его с пользой. А потом Лео отвезёт меня к отцу. Начала я с точных наук, кропотливая и занудная работа. Время шло, работы становилось меньше, пока не осталось совсем. Уроки я успела сделать до приезда Лео. Время четыре, значит час в запасе. Что бы мне сделать? Вспомнила, Рейчел, надо подумать.

Я обещала Калебу со временем рассказать, но как долго у меня получиться от него это скрывать? Я ведь даже не понимаю наших с ним отношений. Друзья — так он выразился сегодня, да мы знакомы без малого, второй день, как бы он меня через год своей невестой не назвал. Пугает меня в нём что-то, как будто что-то внутри меня говорит «беги, спасайся», но я это что-то упорно игнорирую. Такое чувство, что это внутренний голос.

Бабушка моя, была мудрой женщиной, она никогда не пользовалась обычными терминами. Она говорила, что не верит, во внутренние голоса, в усиленную интуицию, и во многое другое. Она говорила, что верит в дары высшей силы. Из-за этого её считали немного эксцентричной, но всё равно я её любила. Она всегда мне говорила, что я особенная, и меня ждёт великое будущие, нерушимое и вечное. Но родители отвергали её слова, говоря, что так говорят все дедушки и бабушки от любви к своим внукам. Тогда бабуля упрямилась и говорила: «Никого не слушай принцесса моя, только сердечко своё, оно тебя не обманет, и наставит на путь истинный. Как только ты подрастёшь, ты увидишь то, что никто не видел, ты будешь видеть то, что другим видеть ни дано. Ты будешь обладать силой, которой никто не видывал, ты будешь, красивой и прекрасной. Ты будешь любима, такими же как ты, ты особенная, девочка моя. Только поверь в это и ты всё поймешь».

К чему я это вспомнила, к тому, что внутреннего голоса у меня нет, у меня есть только дар и это со слов бабушки. Вот бы и правда иметь дар, тогда бы я поняла, что это за чувство, и как его отключить?

Вот тут то и прозвенел дверной звонок, оповещая меня, что у моих дверей стоит в ожидании гость. Время пять часов, это Лео. Пора к отцу. Я пошла открывать дверь, обещая себе ещё поразмыслить над бабушкиными словами. Дверь открыта, а на пороге…

Ослепительно улыбаясь, стоит Калеб.

— Я в шоке, ты всегда появляешься так неожиданно. У тебя же поездка?

— Я не думал, что она будет такая быстрая. Ну что к шефу Эндрюсу Муну поедешь?

— Да, Калеб да ты прям, светишься изнутри, такой счастливый, есть повод для счастья?

— Повод есть, рассказать?

— Давай.

— Ну, тут несколько причин, первая я люблю, когда кого-то застаю врасплох. Вторая причина: когда видишь т.… Нет, не нужно тебе это знать. А вот третья причина, тебе останется не известной. Лишь потому, что если ты это узнаешь…. Вобщем не важно. Ну что поехали.

Я кивнула головой. Садясь в машину, я посмотрела на небо, похоже погода сегодня будет ужасная, буря. Плохой знак, похоже, жить по законам моей бабули дело скверное.

Мы снова мчались по дороге, а дорога уносила меня прочь от дома, в больницу в которой все было пропитано медикаментами и слезами больных. Но это было моё мнение.

— Кристи, ты что-то молчишь, что случилось? Если это из-за того что случилось сегодня в машине, я не хотел тебя обидеть.

— Обидеть?

— Ну да, ты, наверное, подумала, что я к тебе как к душевно больному относился, ну то, что про дневник сказал.

— Что? Калеб да ты что, как тебе могло в голову придти, что ты меня чем-то обидел? Нет Калеб, ты меня не обидел, ты мне напомнил. Про Рейчел, про дневник.

— Про кого?

— Про Рейчел, я же сказала, что со временем всё расскажу. Ведь мы же друзья.

И на этих словах Калеб затормозил, я не заметила, как мы приехали.