Глава седьмая

Делвин Дирхейл не ожидал нападения. Это только в сказках заброшенные города кишат разбойниками и чудовищами. В реальной жизни разбойники предпочитают найти удобное логово неподалеку от поселений и торговых путей, которые можно регулярно грабить, а не сидеть в заброшенных развалинах, никем не посещаемых годами. Что до чудовищ, в них Делвин не верил вовсе.

Он ехал во главе колонны, будучи погружен в отвлеченные мысли. Окружающий пейзаж навевал сонливость и скуку. Почему-то вспоминался дом — в прежние дни, еще до войны, когда Делвин приезжал туда в увольнительные. Отец обычно сидел в кабинете, запершись с книгами, зато мать со своими дамами устраивала приемы, на которые собирались сквайры со всей округи. Балам, проходившим в Новом Валисе, не хватало роскошества, если сравнивать их со столичными, но и там можно было встретить симпатичных барышень или нарваться на дуэль, так что скучать не приходилось. Кадриль и вальс, преферанс и покер, нежность девичьих губ и капля крови на острие клинка.

Теперь Новый Валис совсем не отличается от этого места. Опустошен, оставлен и выжжен. Вспыхнула злость, придя, как и всегда, внезапно. Подобные вспышки ярости уже стали для Делвина привычными. Они начинались немедленно, стоило ему вспомнить о случившемся дома. Капитан Дирхейл передернул плечами, сжимая зубы. Косой Боб как раз начал надоедать Лоттерсу своей обычной никчемной болтовней, и только Делвин открыл рот, собираясь приструнить его — как воздух наполнился смертью.

Дальнейшее произошло очень быстро. Свист стрел, крики умирающих и раненых. Времени, чтобы колебаться и раздумывать, не оставалось — только на то, чтобы действовать. Делвин выкрикивал приказы не рассуждая, слова сами рождались на языке. Он лишь успел запоздало сообразить, что необдуманно выбрал укрытие. Вдруг там тоже свили гнездышко нападавшие? Но, похоже, за полуразваленным фасадом никто не прятался.

«Хоть в чем-то везет. Небеса, какой я болван. Как можно было так подставиться».

Он вновь выстрелил, из второго пистолета. Времени на перезарядку не оставалось, так что Делвин вбросил пистолеты в поясные чехлы и выхватил меч. Следовало оттянуть огонь на себя. Выгадать время, чтобы остальные успели укрыться. Попавший под обстрел конный отряд практически беззащитен.

— Занять пока позицию за стеной и достать мушкеты! — крикнул он своим, не оборачиваясь.

Враги затихли. Тратят время на перезарядку? По всей видимости. Хорошо, что у разбойников, или кем являются эти люди, нет ружей. Хотя стрела, выпущенная из арбалета в упор, ничем не лучше пули, если разобраться. Кирасу может и не пробьет, особенно если придется по касательной, но кираса — не рыцарский доспех. Бобу вполне хватило попадания в плечо, чтобы выбыть из боя.

Лоттерс и еще с десяток солдат встали рядом с Делвином, спешившись. Кони нервно прядали ушами.

— Сержант, какого демона вы тут делаете?! Я приказал прятаться.

— Прикройте нас, вы же маг, — попросил Дейв угрюмо. — И покончим с этими подонками. Ворвемся в дом сразу после следующего залпа и всех перережем.

— Лошадей хоть уберите! Если не хотите потом добираться в Наргонд на своих двоих.

Делвин поспешно выбрался из седла, и несколько солдат, повинуясь команде Лоттерса, повели коней под защиту стены. Оттуда уже слушались ругань и шум — стрелки занимали позицию, готовые, когда понадобится, оказать огневую поддержку. Было немного страшно стоять вот так, посреди улицы. Впрочем, магия с ним — а значит, не подведет.

Он обратился к Силе, доверился тому яростному и страстному потоку, что издревле позволял волшебникам творить заклятия, зачерпывая из него. На мгновение перед глазами всплыло покрытое морщинами и старыми шрамами лицо отца. «Концентрация и выдержка. Постоянные. Всегда реагируйте мгновенно, — говорил старый лорд Дирхейл, видя, как сыну не дается очередное сложное плетение чар. — Действуйте быстро, молодой человек. В бою у вас не найдется лишней секунды. Творите заклинание сразу — и наверняка».

Из дома напротив вновь начали стрелять. Палили со всех трех этажей, одновременно, слаженным залпом. Никак не меньше, чем два десятка арбалетчиков. Ничего удивительно — завидели легкую мишень и спешат с ней покончить. «Значит, вы поняли, что я волшебник, но отказываетесь принимать меня всерьез? Вот же дурачье».

Когда вражеские арбалетчики возобновили обстрел, Делвин уже был готов. Он сжег все стрелы в полете. Ни одна не коснулась ни его самого, ни его спутников. Они вспыхнули, объятые жарким, яростным пламенем. В тот же миг зажглись пламенем руны, выгравированные на лезвии Убийцы. Они складывались в девиз, составленный на языке более старом, чем все королевства этого мира. Меч жаждал крови. Меч рвался в бой.

— Вперед! — заорал капитан Дирхейл, вскинув клинок к холодному небу.

Позади его собственные солдаты открыли огонь из мушкетов, выглянув из пробоин, имевшихся в стене. Они стреляли поверх голов столпившихся на улице товарищей, целясь в окна второго и третьего этажей. Кажется, несколько арбалетчиков рухнули, кто-то вскрикнул. Не тратя больше времени и не оглядываясь, двинулись ли за ним остальные, Делвин бросился к дому, в котором засели люди, решившие атаковать их отряд. Капитан Дирхейл взлетел по выщербленным ступенькам, метнулся в дверной проем.

Его ждали внутри. Вооруженные до зубов громилы притаились по обеим сторонам от входа, сжимая топоры и кинжалы. Сразу шестеро — достаточно, чтобы на первых порах сдержать незваных гостей. Они бросились к Делвину, темные фигуры во тьме, стоило ему перемахнуть порог. Засвистела, ища добычи, жадная сталь.

В узком коридоре, конечно, сложно фехтовать длинным клинком. Еще сложнее сражаться, стоя спиной к свету и глядя во мрак. Однако если ваш меч заклят великими волшебниками древности, это сразу меняет расклад. Руны разгорелись еще ярче, озарив уводящий в холл коридор, и Делвин увидел лица своих противников. Косматые бороды, ощеренные зубы, злые глаза. Обычный сброд, который водится за околицей больших дорог. На двоих кольчуги, на остальных — лишь кожаная броня.

Капитан Дирхейл выставил меч перед собой. Бандиты на секунду опешили, увидев горящий клинок — а затем голодное пламя, треща и разбрасывая искры, выгнулось косой плетью, соскальзывая с лезвия меча. Огонь с шипением окатил разбойников. Раздался бешеный крик, вспыхнули одежда и волосы.

Не боясь и не мешкая, Делвин сделал выпад, проткнув горло ближайшему из врагов, чья одежда уже горела. Высвободил клинок и на возвратном движении раскроил лицо еще одному бандиту. Отбил лезвие топора и тут же швырнул в неприятеля выскользнувший из рукава стилет. Отступил, прежде чем на него бы успели наброситься двое разбойников, которым посчастливилось не пострадать от огня.

Патрик Телфрин появился совершенно неожиданно, мимо Дирхейла протиснувшись в коридор с улицы. Граф Телфрин мгновенно пригнулся, когда над его головой пролетел брошенный неприятелем кинжал, и на полусогнутых ногах тут же подскочил к врагу, пронзив его шпагой. Дагой, зажатой во левой руке, он ранил в бедро еще одного бандита. Пока Патрик расправлялся со своими противниками, Делвин покончил со своими, добив в том числе и того разбойника, которого перед тем успел ранить стилетом.

В дом, следом за Телфрином, вбежали Дейв и еще шестеро солдат. На улице опять загремели мушкеты — гвенхейдцы и люди Патрика как раз успели их перезарядить. «Только зря тратят пули. Подонки уже смекнули, что к чему, и не станут лишний раз высовываться. Ну ничего, значит разберемся с ними сами. Не убегут».

— У вас отличный палаш, — произнес Телфрин бесстрастно.

— Отцовский подарок. Все, что у меня осталось из наследства. Простите, не до болтовни. Давайте сначала здесь всех убьем. Видите, эти мрази идут к нам.

И в самом деле, из холла показалось еще пятеро вооруженных людей. Патрик и Делвин встретили их, стоя плечом к плечу. Делвин получил лишнюю возможность убедиться, что Телфрина не зря называли в Тельгарде мастером клинка. Один за другим следовали короткие, быстрые взмахи клинков, стремительные увороты, резкие выпады.

Наследник королевского дома Гвенхейда демонстрировал боевое искусство, отточенное им за долгие годы странствий. Делвин старался не отставать и драться не хуже. Не хотелось ударить в грязь лицом, уронить честь мундира. Телфрин и без того заносчив. Не стоит давать ему повод еще больше зазнаться. Он всего лишь пират, ничем не лучше этого сброда, а Делвин Дирхейл пять лет служил в элитном столичном полку.

Шпага и дага так и плясали в руках у Патрика. Он выставил правую руку, изгибая кисть, и принял нанесенный короткой саблей удар на эфес шпаги. Приставным шагом приблизился к противнику и полоснул его дагой по горлу.

Делвин сделал от плеча рубящий выпад, кромсая предплечье вставшему перед ним разбойнику. Капитан Дирхейл немедленно вскинул обагренной кровью клинок и, дернув его налево, пронзил неприятелю шею. Труп рухнул к ногам — а на место убитого противника сразу встал новый. Встал — и напоролся правым боком на выставленную Патриком дагу. Делвин покончил с ним, погрузив свой клинок врагу в грудь.

Пока капитан высвобождал оружие, Патрик Телфрин кинулся к двоим оставшимся бандитам. Крутанулся, уходя от удара секирой, с лязгом и скрежетом парировал выпад кинжала, пнул ближайшего противника коленом в живот и, когда тот согнулся от боли, вогнал ему под челюсть острие даги. Последний из пятерки попробовал достать Патрика мечом, но вместо этого получил рану в живот, когда Делвин сделал быстрый тычок палашом. Патрик воспользовался моментом, нанеся шпагой меткий удар в сердце.

Вся схватка заняла не больше трех минут. Державшиеся позади Лоттерс и остальные гвенхейдцы не успели даже пустить оружие в ход. Оно и понятно — в коридоре просто не смогли бы встать в ряд больше, чем два человека.

Патрик взмахнул клинками, стряхивая с них капли крови.

— Когда я жил в Гвенхейде, то частенько дрался с офицерами из Первого Корпуса, — сообщил он любезно. — Иногда принимал участие в их учебных разминках — привилегия, доступная вам, если вы королевский родич. А порой и вызывал их на дуэль. Знаете, как оно случается — званый ужин, много вина, еще больше бренди потом, резкое слово, произнесенное в сердцах, и вот вам в лицо летит перчатка.

— Знаю, — буркнул Делвин. — К чему этот треп?

— Для выпускника из королевской академии вы не так уж плохо владеете клинком. Большинство ваших однокашников показывали намного худшие результаты. Хотел бы при случае переведаться с вами в поединке — посмотрим, кто кого одолеет.

— Возможно, вам представится такая возможность.

— Буду ждать. — Патрик торопливо наклонился и срезал у мертвеца с пояса туго набитый кошель. — Дорожная привычка, — пояснил он. — В путешествиях вы добываете деньги любым доступным способом либо пухнете с голоду.

Едва Патрик выпрямился, в противоположном конце коридора появилась еще одна фигура, сжимавшая в руках арбалет. Разбойник вскинул оружие и спустил крючок, похоже даже не целясь. В такой тесноте и не требуется особенной меткости — все равно в кого-нибудь попадешь. Граф Телфрин вскинул левую руку, с зажатой в ней дагой, и на мгновение затянутую в перчатку кисть объяло синее пламя. Выпущенный из арбалета болт отклонился под углом в сорок пять градусов, рухнув на каменный пол прямо перед Патриком. Еще один поворот кисти — и арбалетчик упал и сам. Его шея при этом с хрустом вывернулась под неестественным углом.

— Не люблю колдовать, — признался Телфрин. — Предпочитаю честную сталь. Иногда, впрочем, все равно приходится.

К тому моменту на улице закончилась перестрелка, и оттуда подоспело еще семеро гвенхейдцев. С ними также пришел Луис, дворецкий Телфрина, и один из лакеев, тот самый Иоганн, с которым Делвин столь неудачным образом познакомился с Димбольде. Прочие солдаты остались в укрытии — охранять раненых, горничных и слуг, лошадей и имущество. Делвин заметил, что вместе с подмогой явилась и Марта. В одной руке девушка сжимала пистолет, в другой — одну из алгернских сабель, которыми Делвин разжился, убив Клауса Герстера. Вид у Марты был самый решительный.

— Я, кажется, подстрелила одного, — выпалила она, едва завидев Телфрина.

— Завидное достижение. Поздравляю с первым на вашей совести трупом. Теперь, пожалуйста, держитесь позади и не высовывайтесь. Мы с капитаном Дирхейлом пойдем первыми. Примем первый удар на себя. Как только отразим его, все, у кого заряжены пистолеты, врывайтесь за нами следом и стреляйте. А дальше да поможет нам небо.

Патрик отвернулся и двинулся вперед. Делвин, стараясь не отставать, последовал за ним, а дальше Лоттерс, Луис и все остальные. Кровь яростно бурлила в жилах, от волнения, как иной раз бывает в бою, не хватало воздуха в легких. Делвин покрепче сжал рукоятку клинка. В такие моменты он чувствовал себя намного более живым, нежели обычно. Наверно, потому и пошел в войска, пока братья прожигали жизнь на светских раутах или рассиживались от отцовского имена в Совете лордов. Схватки делали жизнь ярче, чувства становились острее. Все преображалось. Обретало смысл, которого Делвин во все прочие моменты не ощущал вовсе.

В холле собралось около четырех десятков неприятельских бойцов. Надо полагать, пока Дирхейл и Телфрин дрались в передней с первыми двумя группами оборонявшихся, сюда спустились все остальные защитники дома. Они сгрудились на пролетах уводившей ко второму и третьим этажам лестницы, собрались у ее подножия, готовые убивать.

Подавляющее превосходство в численности. Но не тогда, когда против вас выступило сразу два волшебника. Два наследника высокого дома Волфалер, правившего Гвенхейдом с момента его основания. Пусть даже о подлинном происхождении капитана Дирхейла не знал никто из присутствующих здесь, он все равно оставался тем, кем родился на свет. Магия в крови, и ее не избыть. Магия составляет твою сущность, магия — щит и меч, спасение и проклятие, угроза и опора.

Едва Патрик и Делвин перешагнули порог, в них ударил град стрел. Телфрин ответил магией — по залу пронесся шквал ураганного ветра, сбив болты на пол, а некоторые из них так и вовсе треснули, разломавшись на осколки. Секундой спустя сплел боевое заклятье и Делвин. Ветвящаяся молния, наполнив воздух грозовой свежестью, соткалась из пустоты, оплетая с десяток головорезов сразу. Электрические разряды взвихрились с яростным треском. Раздались истошные вопли. Бандиты падали, бросая оружие, многие — замертво.

Патрик и Делвин бросились в разные стороны, и гвенхейдцы, вбежавшие в зал следом за ними, немедленно открыли стрельбу. Завизжали пули. Еще несколько громил рухнули, раненые или убитые. Не давая врагам времени опомниться, Делвин ворвался в толпу. Убийца, клинок, подаренный ему старым лордом Эдрианом Дирхейлом перед отбытием на военную службу, ожил его в руке. Палаш словно обратился в гремучую гадюку, жалящую каждого, кто подвернется под руку. Делвин дрался отчаянно, весь обратившись в движение, в скорость, в злость.

«Это вам за испорченный день. За потерянных товарищей — хорошо, если выживет Косой Боб! За позор, которому вы меня подвергли. Это ведь я принял решение не сворачивать, проезжать Пенхолд. Я за это решение теперь и расплачиваюсь».

Бросок. Разворот. Боль в связках, напряжение в плече. Клинок разит голубой молнией, руны вспыхивают вновь. Они гласят — «прошедшие через тьму, возвратимся на звезды». Мало кому ведомый на Дейдре язык. Высокое Наречие, которому Делвина учил, втайне от домочадцев, отец. Наречие драконов, язык Бездны.

Чужие, искаженные яростью и страхом лица. Песня стали, взмахи клинков. Вскинуть палаш, заблокировать режущий удар в голову, атаковать самому. Отскочить, крутануться, подсечкой свалить с ног бородатого крепыша в кольчуге. Угостить сталью плешивого верзилу, вставшего следом за ним. Уйти с линии атаки. Поднырнуть под выставленный клинок, вонзить собственное оружие в чужое тело, проворачивая в разверзшейся ране.

Делвин отражал направленные на него выпады и моментально наносил свои. Генерал Марлин занимался с ним лично, преподал все из искусства фехтования, чем владел сам. Пришло время пустить полученные навыки в ход. Несколько неприятельских выпадов все же пришлись по кирасе, надетой Дирхейлом еще утром, все прочие он парировал или увернулся. Он едва успевал следить, как идут дела у товарищей. Патрик, Иоганн и Лоттерс устроили в рядах бандитов не меньший разгром. Особенно отличился Луис. Дворецкий Телфрина фехтовал как бешеный, с завидной ловкостью орудуя тяжелой абордажной саблей. Он махал ею не менее изящно, чем Патрик — своей легкой шпагой.

Все изменилось совершенно внезапно. Бой к тому времени начал затихать — гвенхейдцы одерживали победу. Сперва разбойников ошеломила магия, затем их ряды проредили пистолетные выстрелы, дальше сказало свое слово железо. Прошло минут десять или пятнадцать, и с бандитами было почти покончено. Остались лишь двое, которых Лоттерс и его ребята загнали в угол, собираясь разоружить, чтобы потом допросить.

В этот самый момент он и появился. Неторопливо спустился по лестнице, поначалу никем не замеченный. Невысокий тощий человечек, с длинными нечесаными лохмами, падавшими на плечи. Затрапезная темная одежда, кое-как залатанная в десятке мест, никакого оружия на виду. Лицо бледное, как у покойника. Он шел не спеша, держа руки безвольно опущенными. Они били по бокам, как плети.

Будто марионетка, которую дергает за ниточки кукловод. Пустые глаза. Неестественно прямая осанка. Приоткрытый рот.

Иоганн заметил незнакомца первым. Лакей Телфрина разделался как раз с собственным противником, срубив ему голову с плеч, и, заметив появление нового действующего лица, двинулся к лестнице. Не сбиваясь с шага, человек в перелатанной коричневой рубахе поднял правую руку. Внезапно обострившимся зрением Делвин разглядел длинные, в три дюйма, ногти и висящий на шее у незнакомца амулет. Странный человек скрючил пальцы в жесте, принятом у волшебников, и голова Иоганна в тот же мир разорвалась изнутри, как граната. Кровавые ошметки и осколки костей полетели во все стороны, а тело бессильно повалилось на камни.

Колдун. И достаточно сильный. Энергией от него бьет во все стороны. Наверно, сияет в незримом пространстве как факел, на три мили окрест. Делвин удивился, как не почувствовал присутствие настолько сильного чародея до этого. Видно, тот хорошо скрывал свою мощь. Однако откуда такой волшебник возьмется здесь, посреди безвестной глуши, в компании вооруженных прадедовских хламом громил? Сильнейшие маги — все в Алгерне, Гвенхейде, городах морского побережья. Состоят на прибыльной службе у владык либо изучают потаенные знания в тиши высоких башен. Отдельные отщепенцы могут водиться с преступниками, продавать свои услуги на теневом рынке — но то обычно отбросы, мелочь и дрянь. А от этого натурально разит Силой.

Чародей повернул голову, посмотрев прямо на Делвина. Пустой неподвижный взгляд, глаза — все в воспаленных алых ниточках кровеносных сосудов. Капитану Дирхейлу показалось, будто на него прямо с потолка обрушилась гранитная плита весом в тонну или две. В голове потемнело, мышцы пронзило вяжущей болью, ноги подогнулись. Делвин рухнул на колени, сделав усилие, чтобы не выпустить меч. При всем желании он не смог бы сейчас подняться и сделать хотя бы шаг.

Волшебник отвернулся, утратив к нему интерес. Выпростав длиннопалую руку в сторону ближайших троих гвенхейдских солдат, он вновь в замысловатом жесте вывернул пальцы. Бойцы из отряда Делвина вспыхнули взвившимся к потолку пламенем, как три наспех зажженные свечи. Не переставая орать, солдаты бросились в стороны, пытаясь сбить с одежды огонь, но тот лишь усилился. Колдун коротко усмехнулся, обнажив гнилые зубы, и шагнул на самую нижнюю из ступенек.

Патрик Телфрин встал у него на пути. Шпага и дага, которые наследник Волфалеров держал на вытянутых перед собой руках, смотрели незнакомцу прямо в лицо. Делвин не мог толком рассмотреть лица Патрика, стоявшего к нему вполоборота, зато прекрасно заметил странное выражение, проступившее на лице враждебного колдуна. Тот выглядел удовлетворенным, будто нашел нечто, что очень давно искал.

— Хорошо выглядишь, волчонок, — голос у чародея оказался глухой, низкий. Он говорил с явным трудом — язык едва ворочался во рту. Голос долетал как сквозь огромную толщу воды. — Повзрослел, возмужал, раздался в плечах. Больше не похож на тощего мальчишку с вороватым взглядом, о диких выходках которого судачил весь Тельгард. Смотрю, ты проделал долгий путь, Рикки.

Приветливые слова, произнесенные столь замогильным голосом, прозвучали до крайности странно. «Будто он не сам говорит. Будто просто повторяет, медленно, с большим усилием, слова, которые кто-то нашептывает ему на ухо». Гвенхейдцы остановились, замерли, подпав под странное магнетическое влияние этих потусторонних интонаций. Даже драка в углу прекратилась. Все молча стояли, напряженно наблюдая за происходящим.

— Рикки? Немногие люди называли меня так, — откликнулся Телфрин. — Мать, например, звала, пока мне не исполнилось тринадцать лет и я не начал брить бороду и усы. Отец порой, когда оказывался порядочно пьян. И некоторые другие родственники. Чем обязан подобной фамильярностью, сударь? Мы, кажется, встречаемся впервые, а разговариваете, словно давний знакомец. Волчонком меня так и вовсе звал всего один человек.

Граф Телфрин держался совершенно невозмутимо. Не похоже, чтобы происходящее напугало его или заставило растеряться. Его поза выглядела совершенно расслабленной — но как опытный фехтовальщик, Делвин оценил, насколько легко из нее при желании можно атаковать. Патрика и странного колдуна разделяло всего пять шагов. При желании их получится преодолеть всего за две секунды. Хватило бы их только, этих двух секунд.

— Разве ты не узнал собственной семьи, волчонок? — спросил колдун. — От тебя я ожидал большей смекалки. Лицо и личина бывают любыми, а вот магический отпечаток не изменить. Или не я учил тебя его различать? А помнишь жеребца, которого я подарил тебе на пятнадцатилетие? Риданских кровей, серый в яблоках, лихой словно ветер. Ты брал с ним призы на скачках. Жаль, не выиграл Серебряный Круг — а ведь я поставил на тебя целое поместье.

— Дядя Кледвин. Какая неожиданная встреча, — на мгновение голос Патрика все же дрогнул.

— Мои люди прибыли в Димбольд вчера. Сразу доложили о случившемся. — Кто-то из солдат дернулся, поднимая палаш. Колдун слегка повернул в его сторону голову, сжал пальцы в кулак. Короткий булькающий вскрик, а затем оружие с глухим стуком упало на пол. Не меняя интонаций, незнакомец — или тот, кто овладел его телом — продолжил. — В городе только и болтали, что о твоем отбытии. Гора трупов, море крови. Это не аристократично, Рикки — уходить от погони вот так. Я бы справился лучше, без погрома и без лишних жертв.

— Не сомневаюсь, дядя. О твоих успехах в Гвенхейде судачит весь мир. Чистый и бескровный переворот. Почти никаких жертв. Ну, может быть, несколько тысяч человек, включая почти всю нашу семью, но их ведь совершенно не жалко. Очень аристократично проделано, я бы сказал, — голос Патрика сочился ядом. — А теперь, значит, нашел ближайшего в округе колдуна и влез ему в голову? Столько усилий, и все ради одного меня.

Одержимость, вот что это такое, осенило Делвина. Тайная магия, и совершенно запретная. Могущественный волшебник способен порой овладеть чужим разумом, даже на расстоянии в тысячу миль, если проявит достаточные усилия и сноровку. Значит, это узурпатор. Залившая весь Гвенхейд кровью тварь все же выследила их. Теперь капитан Дирхейл узнал эти бархатистые, иронические обороты, дружелюбный любезный тон — пусть даже несчастный одержимец продолжал разговаривать так, будто рот ему набили соломой. Ненависть наполнила Делвина пряной волной. Он сделал усилие, попытавшись встать. Не получилось.

«Да и что я могу сделать? Его отсюда не убить. Можно убить тело, которым он овладел, но не его самого. Кледвин в Тельгарде, за семью замками и под надежной защитой».

— Я не буду врать, — признался Кледвин Волфалер, — мы теперь не друзья. Сложно оставаться друзьями, когда столь многое брошено на весы. У тебя в Гвенхейде остались сторонники, волчонок. Дураки и безумцы, которые, вижу, и в Димбольде тебя нашли. Они сделали тебя претендентом, подняли как знамя заместо покойного Эйрона. Обстреливают от твоего имени мои отряды, нападают на чиновников и офицеров, чинят беззаконие и раздор. Желают посадить тебя на мой трон.

— Мне даром не сдался этот трон, дядя. Ты же знаешь, я никогда не хотел власти. Пустая ответственность и пустые заботы. И Эйрона я тоже не поддерживал. Сложно поддерживать человека, который обошелся со мной вот так. Хочешь править в Тельгарде? На здоровье, выпью бутылку вина за твой успех. Могу прямо здесь принести клятву, что отрекаюсь от любых притязаний на корону. Разрешишь мне тогда уйти? Обещаю не возвращаться в Гвенхейд.

Одержимый ответил не сразу. Могло показаться, что он находится во власти раздумий. А ведь это крайне сложно, на таком расстоянии управлять чужим телом, да еще и колдовать попутно. Конечно, сам этот парень, в чью голову Кледвин залез, тоже несомненно обладал магическим даром — иначе бы узурпатор вовсе не смог творить тут заклятья. Но и собственной энергии он тоже тратит наверняка немало. Может быть, если Патрик заболтает его, Кледвин устанет и контакт оборвется?

— Прости, — произнес одержимый. Слово упало тяжело, подобное огромному камню, сорвавшемуся с горы. В комнате потемнело. — Я никогда не относился к тебе плохо. Даже просил Эйрона тебя помиловать, хотя тупой болван и не согласился. Но даже отрекись ты от притязаний на корону, рано или поздно у тебя появятся дети. Может, уже появились, при твоей-то любвеобильности. Не хочу, Рикки, чтобы однажды твои дети явились в Гвенхейд и чинили препоны моим наследникам. Амбиции могут вскружить им голову. Такое случается. Я не хочу новых войн. Я намерен оставить сыну королевство, пребывающее в мире.

— Какая достойная забота о собственном потомстве, — сказал Патрик с насмешкой.

И бросился на врага.

Пять шагов — расстояние, в сущности, небольшое. При желании их можно преодолеть за две секунды. Патрик Телфрин перемахнул за одну. Замахнулся дагой, метя колдуну в лицо. Рубанул лезвием шпаги. Его противник проявил поистине нечеловеческую скорость. Превратился в смазанное пятно, одним-единственным летящим движением уклонился от обоих ударов. Тело, до того производившее впечатление пребывающей в руках у неловкого кукловода марионетки, стало вдруг опасным и ловким.

Одержимый оказался совсем рядом с Патриком. Перехватил его правую руку, отводя в сторону занесенную шпагу. Граф Телфрин с коротким замахом вонзил дагу колдуну прямо в живот. На губах у одержимого выступила кровь, но тот даже не пошатнулся. Вывернул все же Патрику руку, выцарапывая шпагу из разжавшихся пальцев. Перехватил ее, сделав ловкий замах. Патрик ушел перекатом, за секунду до того, как острый клинок рассек бы ему голову.

Незримая плита, до того давившая на Делвина Дирхейла, внезапно исчезла. Капитан вскочил, занося над головой палаш. Одержимого нужно убить, немедленно, пока он всех здесь не порешил. Кледвину это, правда, не повредит — но зато их собственные жизни спасет. В голову обычного человека Волфалер не влезет. Ему нужен волшебник — и достаточно слабый при этом, чтобы держать разум открыт. Как этот, видимо. Очевидно, водившийся с пенхолдскими разбойниками колдун не обладал должными защитными навыками — вот и оказался легкой добычей для иноземного чародея.

Дворецкий по имени Луис добежал до одержимого первым. Обрушил на него саблю. Колдун выставил шпагу, защищаясь — но ее клинок преломился у самого основания, не выдержав направленного на него напора. Светловолосый дворецкий, похоже, отличался недюжинной силой. Тогда одержимый перехватил лезвие сабли левой рукой, не обращая ни малейшего внимания на то, что ее пальцы окрасились кровью. Подчиненный воле Кледвина Волфалера колдун вскинул правую руку, готовый, видимо, сотворить очередное смертоубийственное заклинание — и тут грянул выстрел.

Делвину на тот момент оставалось совсем ничего. Его и колдуна разделяли всего три шага. Капитан Дирхейл готовился нанести врагу удар в спину, но неизвестный стрелок оказался проворнее его. Голова одержимого превратилась в одну большую развороченную рану, и он повалился на бок, выпустив саблю Луиса и забрызгав того кровью. Дворецкий медленно опустил клинок, глядя на распростершийся рядом с ним труп. Колдун не шевелился и больше не проявлял никаких признаков жизни.

Лицо Луиса выглядело слегка удивленным. Делвин и сам от изумления едва не уронил челюсть. «А уж больше всех удивлен, наверно, у себя во дворце Кледвин Волфалер. Надеюсь, он хотя бы успел ощутить головную боль».

— Отменный выстрел, — сообщил подошедший к ним Патрик. Граф Телфрин пнул носком сапога убитого наповал колдуна. Нагнулся и подобрал сломанную шпагу. — Какая досада. Служила столько лет верой и правдой, и вот сломана, да еще моим собственным мажордомом… Как не стыдно, Луис.

— Простите великодушно, — проворчал дворецкий. — Не рыдайте над ней только.

— Прощаю вам дерзость. Мы все перенервничали.

— Выстрел действительно хорош, — сказал Делвин, тяжело дыша.

В висках гулко стучала кровь, тело била крупная дрожь. Капитан Дирхейл медленно спрятал палаш в ножны, даже не потрудившись его почистить. Он надеялся, что применять сегодня оружие больше не придется. Вокруг собрались потрясенные солдаты. Стояли, перешептываясь, пожирая глазами труп. Двое уцелевших бандитов побросали оружие и даже не предпринимали попыток сбежать, хотя сейчас была самая подходящая для того возможность.

— Человек, подобным образом обращающийся с пистолетом, имеет прирожденный талант, — произнес Патрик задумчиво. — И я, кажется, понимаю, кому мы все обязаны жизнью.

Делвин проследил направление его взгляда. Марта Доннер, дочь проигравшегося в карты имперского офицера, последний год служившая в доме графа Телфрина простой горничной, стояла среди гвенхейдцев гвардейцев, потрясенная и перепуганная. Грудь девушки часто вздымалась, лицо побелело, губы дрожали. Казалось, она вот-вот грохнется в обморок. В руках Марта держала украшенный замысловатой инкрустацией дорогой пистолет, и его широкое дуло все еще глядело на труп колдуна, сделавшегося незадолго до смерти безвольным орудием Кледвина Волфалера.