Глава 4

Занятия в Школе волшебства закончились рано. Город Светлояр на берегу Китеж-озера мог вздохнуть облегченно, на этот раз день прошёл без происшествий.

Николас шёл в шумной толпе школяров, приветливо махая знакомым из параллельных потоков.

Хмурый день пробивался через хрустальные стены коридора, а из столовой призывно пахло обедом.

Николас зажмурился. Он представил, как возмёт себе порцию картошки-фри, котлеты с подливой и кетчупом, пару пышных булочек, стакан персикового сока и изумительный, ароматный и пряный сырный суп-пюре. В животе одобрительно заурчало. Но тут, как всегда невовремя, в его мечты ворвался приятель Тарас.

— Николя! Я тебя давно ищу! Вот ты где!

— Где же мне ещё быть? — Николас открыл глаза и с некоторым сожалением посмотрел на распахнутые двери столовой, через которые протискивалась шумная ватага голодных школяров.

— Ник! Дело на сто тыщ мильёнов! Смотри, что я раздобыл.

Тарас задрал край свитера и, оглядевшись по сторонам, показал краешек ветхого фолианта, засунутого за ремень.

— Ух ты, — сказал Николас без энтузиазма. — И что это?

Тарас с самого первого класса был неугомонным генератором самых различных и невообразимых проделок. Правда отдувался за него обычно Николас. Вот и теперь шестое чувство закатило глаза и предупредило, что опять будет “ой!”.

— Это запретная магия, — прошептал Тарас. — раздобыл на каникулах.

— Опять?!

— В этот раз наверняка!

Николас погрустнел, но его друг этого как будто не заметил.

— Сегодня вечером приходи на наше старое место на Дремучую опушку. Будет ещё пара ребят. Испробуем!

— Тарас! Я тебя по-дружески предупреждаю, над тобой опять кто-то подшутить решил. Специально эту ерунду подсунули, ради смеха.

— Да что ты! Всё точно и проверено. На этот раз никакого обмана! — он похлопал себя по животу.

Николас покачал головой.

— Смотри. Мне надоело гулять по школе с длинным лиловым носом.

— В тот раз мы что-то не учли.

— А в этот?

— А в этот — с нами будет Милочка из восьмого “А”, — подмигнул Тарас, — у нее “восхитительно” по заклятиям.

Николас вздохнул. Милочка с каштановыми локонами и милыми ямочками на щеках давно нравилась ему.

— Хорошо. Уговорил.

— Отлично! Иди, подзаправься, а мне ещё пару дел провернуть надо, — Тарас подтолкнул Николаса в сторону столовой и испарился в толпе.

* * *

Николас передумал идти в столовую, есть совершенно расхотелось.

Он вышел по мощёной дорожке на берег озера, нашёл дальнюю, заброшенную среди старых лип скамейку и разлёгся на ней, подложив под голову сумку с учебниками.

Он смотрел сквозь густую крону в затянутое облаками небо, любовался как изредка солнце пробивается сквозь тучи и солнечные зайчики играют маслянистыми листьями. Он с наслаждением вдыхал пьянящий медовый аромат липового цвета, запах смолы. Тёплый июньский ветерок гонял по озеру лёгкую рябь. На душе было спокойно и светло.

Николас подумал про вечер, про Милу из восьмого “А”. Она будет совсем рядом! Может быть, удастся перемолвиться с ней парой слов или прикоснуться. Она, конечно, гордячка и не обращает на Ника внимания. Но ему всё равно захотелось вскочить и прыгать на одной ножке.

“Нет, это не может быть правдой! — сказал он сам себе и крепко зажмурился. — Это слишком хорошо, чтобы быть правдой!”

Не открывая глаз Николас прислушался к шелесту листвы. На мгновение ему почудилось, что деревья рассказывают тайны этого мира. Он широко улыбнулся.

— Вы только посмотрите! Все его ищут, а он тут загорает и улыбается!

Противный Зинкин голос мог бы поднять умертвие из могилы. Николас приоткрыл один глаз.

— Нечего подглядывать! Тебя Таракан ищет. Всех на уши поставил!

— Что ему от меня нужно?

— Откуда мне знать. Может, хочет всыпать тебе за твои проказы?

— Ничего не было! Не было ничего.

— Это ты завучу расскажешь! И Бармалеичу. Я видела, как они в кабинет к Таракану зашли, а потом он меня послал тебя разыскать.

Педсовет в полном составе. Плохой знак. Николас нехотя поднялся с лавочки.

— Ну, колись, что случилось? — выпытывала Зинка.

— Отстань!

— Я ведь всё равно узнаю!

— Сорока-сплетница.

Зинка надула губки. Её длинные чёрные ресницы мелко задрожали.

— Я ведь знаю, что вы опять что-то задумали. Ведь так? Так? Но я никому ничего не сказала!

— И не скажешь, — Николас постарался, чтобы его голос прозвучал грозно и зловеще. — Ты. Никому. Ничего. Не. Скажешь! — он ещё мысленно проговорил заклинание и сложил пальцы в секретный знак.

Зинка ехидно прищурилась:

— У тебя за это “посредственно” было, с большой натяжкой. Так что, ты меня не заколдуешь!

— Зато у тебя от этого на носу прыщик вскочит.

— Дурак!

* * *

В кабинете директора было людно. Справа сидели: учитель метафизики Барман Алилей — по прозвищу Бармалеич, историк Боян Игоревич, преподаватель зельеварения Флора Степановна, слева расположились завхоз Клопов, сторож Игнат и завуч Серафима Агигбековна. Сам директор, именуемый всеми школярами Тараканом, восседал во главе огромного дубового стола. На плече у директора сидел старый одноглазый ворон.

Флора Степановна поднесла к тонкому носу мешочек с каким-то травяным сбором и звонко чихнула.

Пятнадцать глаз смотрели на ученика в упор.

— Гранкин!

В воздухе сгустилась тишина и Николас снова почувствовал неладное.

— Ты не догадываешься, для чего мы тут все сегодня собрались? — спросил директор.

Николас пожал плечами.

Бармалеич взрыкнул и возмущённо оглядел присутствующих.

— Мы, дорогой ты наш, собрались по твоему поводу, — продолжил директор. — Слишком уж часто твоё имя звучит из уст преподавателей. С этим надо что-то делать! Ты как думаешь?

Николас опустил глаза и неопределенно дёрнул плечами.

— Ты, видимо, считаешь, что мы занимаемся фокусами, и вас тому же учим. Ты не понимаешь, что магия это серьёзное дело? Относится к ней необходимо по-серьезному. А ваши шалости не доведут до добра.

Флора Степановна утвердительно кивнула и снова понюхала мешочек с травами. Завхоз Клопов нетерпеливо заерзал на стуле, а Боян Игоревич шумно высморкался в носовой платок.

Директор откинулся на спинку кресла и окинул кабинет взглядом.

Николас вжал голову в плечи.

С левого края выдвинулся Клопов. Он пожевал губы, осмотрелся по сторонам, наконец собрался с мыслями и пошёл в атаку. Вытянутый корявый палец нацелился в грудь Николаса:

— Меня не покидает ощущение дежа-вю, — проскрипел завхоз. — В каждом потоке попадается вот такой вот экземпляр. Портит школьное имущество, устраивает разные безобразия, не соблюдает режим, подбивает других учеников на антиобщественное поведение. Если их вовремя не остановить, они школу по кирпичику разнесут!

— Не надо драматизировать, — прогудел густым басом Боян Игоревич.

— По кирпичику! — взвизгнул Клопов.

— Позвольте с вами не согласиться, — подала голос Серафима Агигбековна. — Всё не так критично.

Она посмотрела на Николаса поверх узких очков в тонкой золотой оправе. Кончик её длинного узкого носа слегка покраснел.

— Ты знаешь, что это такое? — спросила она и показала на стену за спиной Таракана.

Николас вздохнул.

— Символ и эмблема школы.

— А что она означает?

— Весы символ равновесия, меч…

— Вот именно! — торжественно воскликнула завуч. — Равновесие! Все наши поступки попадают на чаши весов. Хорошие на одну сторону, плохие — на другую. Но весы должны оставаться в равновесии. Это основа мира! Если хоть одна чаша перевесит, по земле пронесётся волна магических флуктуаций, которая всё сметёт!

— Я понял, — пробормотал Николас.

— Что ты понял?! — Боян Игоревич вскочил со стула и замахал руками. — Что ты можешь понимать!?

К нему присоединился Клопов и ботаничка Флора. Бармалеич пытался всех перекричать, ворон запрокинул голову, захлопал крыльями и хрипло закаркал. Только сторож Игнат был как всегда невозмутим. Он сидел незыблемо, как гора, и сжимал крепкими руками верную метлу.

Директор обхватил голову руками.

— Пожалуйста, успокойтесь! — голос его был тих, но прозвучал необычайно чётко. В кабинете воцарилась тишина. — Я попрошу всех оставить нас на минуточку наедине.

Преподаватели успокоились и нехотя вышли из кабинета. Завхоз Клопов бросил взгляд через плечо и криво улыбнулся.

Таракан сидел в кресле неподвижно и внимательно разглядывал пуговицы на курточке Николаса. Длинные усы директора располагались строго параллельно столу.

— Николас, магия — дело серьёзное. И мы стараемся дать вам не только знания. Мы хотим дать вам понимание, что в ваших руках — сильное оружие. С его помощью можно сделать много хорошего, но можно натворить ещё больше бед.

— Я ничего плохого не делал.

— Это тебе так кажется! Я понимаю тебя…

Николас недоверчиво улыбнулся.

— Да-да, представь себе! Я тоже когда-то был молодым. И мне тоже хотелось скорее стать опытным волшебником, творить чудеса одним движением руки.

Директор неожиданно хитро улыбнулся. Вместо полного, лысого и усатого Таракана за директорским столом оказался щуплый курносый парнишка с курчавыми волосами и в облезлой школярской курточке. Незнакомец показал Николасу язык, маленький воронёнок запрыгнул на его плечо.

— Это было очень давно, но я до сих пор помню все свои проказы, — сказал курносый парнишка голосом директора.

— Вы шутите?

Наваждение пропало, и Николас не смог сдержать смешок.

— Всё ещё не веришь? — директор нахмурился и что-то быстро и невнятно пробормотал.

Нос Николаса вдруг вытянулся, стал лиловым как спелая слива. Некоторое время он вызывающе тянулся ко лбу директора, а потом вдруг обмяк и повис вдоль пуговиц курточки.

Волосы зашевелились на голове у школяра.

— Так это вы?!

Таракан ухмыльнулся.

— Да уж, моё изобретение. Тебе понравилось?

— Не очень.

— То-то и оно! А нам тогда показалось это ужасно смешным.

Директор прошептал заклинание и нос мальчика приобрёл прежнюю форму, размер и цвет.

— Так вот, Николас, молодые могут совершать ошибки. Без этого никак. Но мы надеемся, что вы будете хотя бы изредка задумываться о последствиях.

Николас опустил голову.

— Ты с приятелями доставляешь много хлопот школе. Не буду скрывать, многие считают, что тебя следует исключить.

Сердце у Николаса сжалось, а в глазах защипало. Он опустил голову, чтобы директор не увидел навернувшиеся слёзы.

— Но я решил дать тебе последний шанс. Испытательный срок. Если за это время не произойдёт никаких чрезвычайных происшествий, будем считать прошлое забытым. Ты согласен со мной?

— Я хочу стать волшебником.

Таракан рассмеялся.

— Хотеть мало! Запомни парень, встать на тёмную сторону просто. Достаточно не задумываться о последствиях, дать волю своим желаниям, забыть о чувствах окружающих. Чтобы делать по-настоящему добрые дела приходится прилагать усилия. Нужна дисциплина и самоконтроль.

Николас кивнул.

— Я верю в тебя, — сказал директор и поднялся, грузно опершись на обе руки. Ворон на его плече встрепенулся и посмотрел на мальчика золотым глазом. — Не обмани моих надежд.

Директор вышел из-за стола и приобнял Николаса за плечи.

— Пойдём, объявим всем о нашем решении.