Глава 3. Ищи-не-найдёшь

Падение прекратилось так же быстро, как и началось.

Я стоял на вымощенной рыжей квадратной плиткой дороге. Слева находился фруктовый сад, листья деревьев шелестели на ветру. Справа простиралась огромная площадь, на которой были фонтаны и аккуратные лавочки. Тишина, покой и мягкий золотистый свет. Будто я и не падал сюда с высоты, а случайно завернул с какой-то из браннхальдских дорог. Только, глупость это всё. Нет дорог в спящий город для простых людей.

Вот так мощь у Северной Зари!

Я сделал шаг вперёд, всё ещё не веря, что попал в заколдованный Ищи-Не-Найдёшь. Камни под ногами не рассыпались, и дома не исчезли. Нет, это не видение. И это не сон. Забытая святыня Древней расы. На мгновение сердце сжалось и тут же бешено застучало. На этих улицах пусто, будто не было никогда жизни. Но всё же присутствовало какое-то странное ощущение, что смерть сюда так и не пришла.

Я пошёл вперёд, потом и вовсе побежал. Эхо шагов нарушило безмолвие Соук-Икке-Соуке, но ничего не изменило.

Остановившись посреди площади, снова огляделся. Никогда я ещё не чувствовал себя таким одиноким и потерянным. Город спал, город почти не дышал. Как и чем его можно было разбудить — я понятия не имел.

Так, спокойно, Оларс. Яралга не послала бы меня сюда просто так. Надо отыскать кудесников. Как? Хороший вопрос.

Я вновь тоскливо оглядел площадь. Если буду стоять, ничего не получится. Но и бездумно метаться — не лучше. Вот уже точно город — Ищи-Не-Найдёшь.

Только сейчас дошло, что я не ощущаю ни трепета, ни благоговения. Город-сказка, город-легенда… но это лишь слова. Может быть, и впрямь он утратил всю свою мощь и чары, когда оказался подо льдом?

Откуда-то слева донёсся тихий звон. Но не такой, как тогда, когда Яралга мчалась по небу, а как… как во время ритуала на озере! Повернув голову, я увидел перламутровую и огненно-золотые башни храмов.

Пресветлые боги Севера, какой же я глупец! Уже если кто и сумеет мне помочь, то только она!

Быстрыми шагами пересёк площадь, направляясь к узкому переулку с лавками. Кажется, последнее время я стал ближе к богам, чем когда-либо.

В лавках сияла золотом и серебром изящная посуда, лежали рулоны дорогих тканей, висели шерстяные ковры самых невероятных расцветок и узоров. Расшитые шёлком диковинные рубахи чередовались с подбитыми беличьим и куньим мехом накидками; плащи, крашенные пурпуром с южных островов, необычные остроконечные шапки, чем-то похожие на головные уборы нынешних лаайге. Всё это было странно и непонятно. Вероятно, правду говорят наши старики, что раньше здесь были тёплые земли и жили совсем иные люди.

Улочка вывела прямо к горделиво поднимающимся к небу храмам Праотца Бранна и супруги его Госпожи Луны. И хоть манил и звал к себе сложенный из солнечного камня огненный дворец, мне нужен был другой — хрупкий и изящный. Построенный будто не из металла и камней, а из застывшего ледяного плетения и серебряного кружева дом хозяйки ночных небес.

Подойдя к входу, я немного помедлил, но тут же отогнал прочь сомнения и неуверенность и шагнул внутрь и… провалился в молочно-белый туман. Голова закружилась, в нос ударил резкий запах мороза и мяты. Со всех сторон полился едва различимый звон. Я сделал шаг, ещё один — туман белыми змеями скрывал пол, рассмотреть, куда идёшь было почти невозможно.

Невольно моя рука потянулась к костяному янтарю на шее. Я сжал камень, он тут же обжёг мои пальцы, и по телу разлилось тепло. Такой простенький оберег — маленький мерикивский целебник — а придаёт столько силы и уверенности.

— Прости, повелительница Лунного льда. Второй раз прихожу к тебе незваным, но иначе не могу.

Мой голос звучал глухо и чуждо, будто кощунством было ему быть среди этого нечеловеческого звона.

— Помоги отыскать кудесников — строителей Гьялларбрёста, подскажи, направь, не оставь…

Звон затих. Я замер, позабыв как дышать. Неужели, услышала?

Земля под ногами задрожала, я едва успел отпрыгнуть назад, как всего в нескольких шагах возник огромный алтарь. Белый мрамор, хрусталь, сверкающий, будто пронизанные солнцем капли воды, по бокам — крылатые девы-валкары с копьями и щитами. На алтаре в пузатой чаше, выдолбленной и голубого лунного льда, горело серебристое пламя. Чашу обвила белоснежная змея. Голубые, как бирюза на прилавках южных торговцев, глаза неотрывно смотрели на меня. Рот змеи приоткрылся, вниз скользнул прозрачный раздвоенный язык, и послышалось приглушённое шипение. Тут же донёсся еле различимый шорох, и возле змеи появились белые скорпионы.

Сердце пропустило удар. Змеи и скорпионы — священные звери Госпожи Луны. Бирюзовые глаза завораживали, белая яшма скорпионьих панцирей не давала отвести взгляд.

Молочно-белый туман дрогнул. Десятки каменных рук ухватили меня, впились до боли твёрдыми пальцами, не давая сдвинуться с места. Я дёрнулся, но вырваться не удалось.

— Ищи-не-найдёшь, — послышалось во всех сторон, — ищи-не-найдёшь…

Шипение… и звон хрусталя, словно обретшие плоть лунные лучи играли мелодию слов.

За туманом мелькали лица — красивые, правильные, но неживые. Глаза смотрели на меня, но не были они человеческими — мертвенно-белая эмаль, покрытая изморозью. Хрустальный смех срывался с неподвижных губ.

По коже пробежали мурашки. Что-то нехорошее, что-то жуткое и пугающее было в этих оживших камнях.

Они начали вертеть меня в разные стороны, будто какую-то диковинную куклу. От их прикосновений внутри всё сжималось. Но вдруг правая рука оказалась свободной. Понимая, что поступаю как безумец, сжал её в кулак, произнёс несколько слов, призывая силу Посредника. Смоляно-чёрная лента тут же обвила пальцы, рванула вверх, и хлестнула плетью, рассекая молочно-белый туман.

Вокруг повисла тишина. Лента окружила мои ноги и замерла.

Звон и шипение зазвучали снова, но на этот раз мне показалось, что я слышу одобрение.

Каменное создание выступило вперёд, останавливаясь возле меня. Нечеловеческие глаза, казалось, были безучастны, но я кожей чувствовал, как оно изучает меня. Не мужчина и не женщина, не ребёнок и не взрослый. Пресветлые боги Севера, кто ты?

И хоть лента Посредника защищала меня, страх сковывал всё тело.

— Не даёшь себя в обиду, — выдохнуло оно, — хорошо… Ты искал нас, говори.

Я растерялся. Нет, этого не может быть!

— Вы… вы и есть кудесники?

Создание кивнуло, со всех сторон посыпался звенящим шёпотом:

— Есть, есть, есть…

— Гьялларбрёст — наш…

— Ищи-не-найдёшь…

— Мы служим холодной богине — Госпоже нашей Луне, — мягко произнёс каменный собеседник. — Её закон — наш закон. Её враги — наши враги. Ты — чужой, ты — далёкий, нет тебе покоя ни в прошлом, ни в будущем. Что ты хочешь от нас?

— Помощи, — произнёс я вмиг пересохшими губами. — Мне нужно перейти мост, чтобы освободить спящий город. Ваш город.

— Мы — единственные, кто продолжает бодрствовать здесь. — В голосе кудесника проскользнула горечь и сожаление. — Госпожа наша Луна не хочет этого. Она хочет, чтобы всё было по-старому.

— Я тоже этого хочу.

Только не я сам. Хотят Искорки — малые боги огня, хотят браннхальдцы, хотят спящие во льду жители Соук-Икке-Соуке, хотят ушедшие на звёздные дороги Лунные всадники. Хотят…

Кудесник поднял руку, вслед за ней взвился молочно-белый туман, шёпот зазвучал яростнее и четче, будто каменные создания спорили между собой.

— Перед тем, как Соук-Икке-Соуке покрылся льдом, — сказал он, — один из жрецов Праотца Бранна провозгласил, что спасти город сумеет только тот, кто не подчиняется законам.

Неожиданно кудесник оказался очень близко и положил каменную ладонь мне на на грудь.

Я вздрогнул, но не сдвинулся с места, решив, что не поддамся больше ни страху, ни слабости.

Ладонь исчезла, но в груди разлилась какая пустота.

— Ты — чужой, далёкий, — повторил он. — Жизнь тебя не держит, но смерть не обняла. Я вижу в тебе Мрак, но его гонит огонь. Кто ты?

— Последний из рода Глёмтов, Оларс Забытый. Я поклялся отомстить за смерть моих близких Хозяину Штормов.

Всё правильно. Мрак — единственное, что у меня осталось. Потому что светлое уничтожила эта тварь. Но и огонь не погас. Огонь ярости и ненависти, который держит меня здесь и подогревает желание отомстить с каждым днём всё сильнее.

Шипение заполнило весь храм от верха до низа, сияющий алтарь Госпожи Луны потемнел, будто его заслонила огромная тень.

— Хозяин Штормов, владелец Островов-Призраков… Он и помог Повелителям Холода отобрать эту часть земли.

— Как мне отыскать Гьялларбрёст?

— Не спеши. — Почему-то мне показалось, что кудесник улыбается, хотя каменные губы и не дрогнули. — Янсрунд и Иданнр не глупы, но тщеславны. Они владеют ледяными линормами. Их колесница способна опередить солнце. Линормы — подарок самой Госпожи Зимы.

На мгновение он замолчал и вздохнул.

— Что мне делать?

— Поспорь с ним. Скажи, что сумеешь управлять ими. Скажи, что знаешь, где волшебный Гьялларбрёст.

Я сощурил глаза:

— А где он?

— У тебя будет помощник, — прозвенел голос кудесника. — Лебедь-птица, слуга Госпожи Зимы.

— Когда?

— Узнаешь. Не торопись. Убери чары Посредника.

Сам не понимая почему, я опустил руку, и лента растворилась в воздухе.

— Будет больно, но это необходимо. Чтобы не чувствовать холода, надо и самому стать им.

Кудесники окружили меня плотным кольцом — каменные глаза и губы, сжатые руки, расставленные ноги. Говоривший схватил меня за плечо одной рукой, а второй рванул плащ, потом и рубаху на груди.

Каменные пальцы легли на обнажённую кожу.

Вспышка ослепляющей боли ударила со всех сторон. Я вскрикнул, но с губ сорвался лишь слабый хрип.

— Терпи, терпи…

Каменные руки вновь удерживали меня, не давая упасть. Боль била, разрывала, не давала думать.

— Ищи…

— Ищи-не-найдёшь, — звучало как странная древняя молитва, — ищи-не-найдёшь…

Сердце прекратило биться, каменные пальцы сжали его.

С губ сорвался стон:

— Не-е-е-т!

— Ищи-не-найдёшь… ищи-не-найдёшь.

Перед глазами мелькнули окрашенные тёмно-красным каменные пальцы, неподвижные глаза продолжали смотреть на меня, звон и шипение становились громче и громче.

— Ищи-не-найдёшь… ищи-не-найдёшь.

Я дёрнулся, но тут же обессилено рухнул вниз.

Тьма поглотила сознание.