Глава 4. Звёзды в кармане

Дружба похожа на большой воздушный шар. Она растёт, растёт, а потом, нет, не лопается, разлетаясь на части, она взлетает в небо, увлекая за собой всех, кто держал шар в руках. Их дружба была такой же. Олливия всегда ждала ночи, чтобы поговорить с ветром. Он редко принимал человеческое обличие, но это не так важно. Куда важнее то, что каждый вечер, как бы тепло ни было, какой бы ни была погода днём, высокие травы, окутавшие старый дом, шумели на ветру…

— Спускайся вниз, — услышала как-то Олли за своим окном.

Девочка вышла из комнаты и оглянулась. Никого. Она спустилась по лестнице. Дверь на улицу была заперта. На ночь Мария всегда запирала её, чтобы никто не пробрался внутрь. Если, конечно, было от кого прятаться.

Олливия уже собиралась вернуться к себе в комнату, как вдруг увидела на лестнице мальчика. Не удивительно: ему ничего не стоило попасть в любой дом. Для этого не нужны двери.

— Что ты здесь делаешь? Уходи скорее, — испугалась Олли.

Она говорила тихо, почти шёпотом, но сердце колотилось так громко, что, наверное, разбудило Марию. Та спустилась в гостиную, прошла по всему первому этажу. Но никого не обнаружила. Приснится же такое.

Тем временем дверь в подвал не была закрыта так плотно, как обычно. И на самой нижней ступени, ведшей в самый тёмный уголок дома, стояла Олли и слушала. Когда шаги стихли, она посмотрела вглубь мрака, пытаясь различить в нём своего друга.

— Нам сюда, — Олли не видела его и шла на звук голоса.

Мгновение. И пол исчез из под ног. Сердце в эту секунду словно осталось где-то наверху, в то время, как сама Олли с шумом упала куда-то вниз. Она поморщилась, когда приземлилась. Крайне неприятно падать на твёрдую и холодную землю.

— Куда мы идём? — спросила девочка, отряхивая платье, хотя в кромешной темноте она едва могла различить собственные руки.

— Мы идём собирать звёзды, — послышалось из-за спины.

Ветер повёл её вперёд.

— Отсюда можно попасть куда угодно, — сказал он, — и скоро тебе очень пригодится этот секрет. О нём не знает даже Мария. Главное запомни, что страх принимает тот облик, который создаёт воображение. Мы боимся не темноты, а того, что в ней. Поэтому знай, что бояться тут нечего. И храни звёзды до самого конца. До той секунды, когда придётся посмотреть правде в глаза, а иного выхода не будет.

Когда дети спустились в подвал, был поздний вечер, когда они, наконец, вышли из узкого тоннеля, соединявшего дом со всем, с чем только можно, было уже так темно, что даже тени боялись показаться и прятались за спинами тех, кто пытался их отыскать.

Покинув тоннель, Олли оказалась в каком-то совершенно не знакомом месте. Позади был лес. Настоящий лес. Высокие деревья были живыми. Они шумели кроной, будто смеясь над ребёнком, живущим на свете уже пять лет, но пять долгих лет не видевшим жизни. И всё небо было усыпано звёздами. Казалось, только потянешься рукой, и соберёшь целую горсть созвездий, а потом разожмёшь кулак, и тысячи светлячков взметнуться к самому небу. И снова станут звёздами. В серых глазах Олливии танцевали огоньки. Не дыша, она смотрела в небо. Позади лес. Впереди обрыв. Внизу шумит река. Наверху звёзды. Так много звуков и красок в ночи, которая обычно не так и богата на яркие цвета…

Мальчик протянул Олли стеклянный шар. Небольшой шарик, внутри которого суетились звёзды. Девочка потрясла его. Звёзды заметались ещё быстрее. Она улыбнулась и спрятала подарок в кармашек платья.

— Как думаешь, что-то ведь должно измениться? — спросила Олли.

— Что-то всегда меняется, — он сделала вид, что не понимает суть вопроса.

— Что-то всегда меняется. Но в то же время что-то остаётся неизменным. А моя жизнь, она изменится?

— Ты уже достала звёзды с неба, а это куда больше, чем можешь себе представить!

— Скажи мне, ветер. Ты ведь так много видел. Много ли мест в этом мире, где дышится так же легко, как здесь, на краю мира, — Олли посмотрела вниз, туда, где шумела река.

— Ты даже и вообразить не можешь, как их много.

Это чувство, когда ты предвкушаешь что-то хорошее, что-то волшебное. Когда ты знаешь, что что-то совершенно новое приближается, ждёшь этого, мечтаешь.

— Когда-нибудь я вырасту. Мы будем жить в большом и светлом доме. За окном будет цвести яблоневый сад. И всё будет хорошо.

Олливия открыла глаза. Солнце нагрело подушку. Она зевнула, потянулась и перевернулась на бок. У самой головы лежал расколотый надвое стеклянный шарик.

Поделиться…