Глава 3. Самая потрясающая явь на свете

Солнце было почти на самой верхушке неба. Небо, в свою очередь, было повсюду. И даже земля была небом, потому что утром прошёл дождь, и в зеркальных капельках росы отражались облака.

— Сегодня я пойду за Марией, — прошептала Анна, наклоняясь к самому уху сестры.

— За Марией?! — взвизгнула та, и большие серые глаза стали ещё больше.

Анна и сама испугалась, когда Олли так громко произнесла имя сестры.

— Тише… Тише… Я поэтому и пришла к тебе. Если Мария спросит, скажи, что весь день мы провели вместе.

— И что же мы делали? — Олли с любопытством смотрела на сестру.

Анна задумалась, бросила взгляд в окно, словно кто-то должен был написать на стекле ответ на этот сложный вопрос.

— Придумай что-нибудь сама, — она медленно встала и вышла из комнаты.

Когда резная, вся в цветах и узорах, ручка двери пришла в своё привычное горизонтальное положение, Олливия подошла к окну и стала ждать. Скоро из дома вышла Мария. Глядя на неё, Олли поёжилась. Было странно в такую погоду видеть в высокой траве тоненькую фигурку девочки в совсем летнем белом платье. Скоро ещё одна такая фигурка показалась за окном.

— Только не выдавайте Анну, высокие травы, — прошептала Олли.

Теперь у нее было не так много времени. Хотя, следует сказать иначе. Теперь у неё появилось время.

Девочка медленно спускалась на первый этаж, выслушивая каждый упрёк скрипучих ступеней. Она прошла гостиную, где обычно завтракала, обедала и ужинала с сёстрами. У входной двери остановилась.

— Куда это ты собралась? — послышалось за спиной.

Олли оглянулась.

— Я не ухожу, нет, я только на веранду и обратно, — сказала она в пустоту.

Где-то скреблись мыши, ветки большого сухого дерева царапали крышу. Стоя спиной к входной двери, глядя прямо перед собой в окно рядом с обеденным столом, напряжённая, как струна, стояла девочка и ждала ответа.

Потом дверь, наверное, сама отварилась, и Олли нырнула в эту послегрозовую свежесть.

Зазвенела музыка ветра, тоненькие металлические палочки, которые, ударяясь одна о другую, играют приятную мелодию.

— Ты уже здесь? — улыбнулась Олли и засмеялась. — Идём скорее.

И они побежали через поле. Не задаваясь целью, не зная, что ждёт их впереди. И даже высокие травы расступались перед Олливией, словно указывая ей путь. Но девочке пришлось остановиться, когда впереди она увидела чью-то фигуру. Это было совсем не то, что встретить птицу. Совсем не то чувство, которое появилось, когда она впервые встретила дождь.

Напуганная, Олли попятилась назад. Но фигура незнакомца в ответ приблизилась. Тогда девочка решила, что, если она будет идти навстречу, то незнакомец, в свою очередь, отступит.

Она шагнула вперёд. Он не шевелился. Она сделала ещё шаг. Теперь, кажется, ей управлял уже не страх, а любопытство. Незнакомец вытянул руку перед собой. Олли сделала то же самое. Это было простое рукопожатие. Такое простое, но удивительно необычное для обоих.

— Здравствуй, Олливия.

— Здравствуй…— она поняла, что не знает имени своего нового друга.

У солнца можно не спрашивать имя, потому что и так понятно, что это солнце. По той же причине можно не спрашивать имён птиц, насекомых…

— А тебя как зовут? — спросила Олливия.

Незнакомец пожал плечами. Они расцепили рукопожатие и сели на сырую землю, хотя, по правде, от земли их спасал толстый слой примятой травы.

— Ты знаешь моё имя, — наконец произнёс мальчик со светлыми, почти белыми волосами и небесно-голубыми глазами, — можешь всё так же звать меня ветром. Каким бы я ни предстал перед тобой, я всё ещё остаюсь ветром, потому что в этом моя суть. Такая же суть, как твоя быть человеком. Я могу быть взрослым, могу показаться стариком, а могу и вовсе исчезнуть, приняв свой привычный образ. Но мы ведь по-прежнему остаёмся друзьями?

От удивления Олливия не могла произнести и слова. Ей хотелось поверить, что всё происходящее не исчезнет, когда она проснётся, что всё это не сон, а явь! Самая потрясающая и настоящая явь на свете!