Глава II

Агнус проснулся в холодном поту. Это, определённо, был самый реалистичный сон в его жизни. Он запомнил каждую его деталь. На часах 4:40. Душ. Невкусный кофе. Такси. Работа.

Работал Агнус в городском морге — не самое лучшее место для педиатра, одного из лучших выпускников медицинской академии, но его всё устраивало. Он не любил живых людей — они казались ему невыносимо глупыми, лживыми и лицемерными. С трупами всё было иначе — они не могут притворяться теми, кем не являются. К тому же, они всегда молчат, а значит не кажутся такими глупыми. Агнус занимался в основном развешиванием номерков на большие пальцы ног покойников. Рабочий день прошёл неплохо: он оформил двадцать три трупа, из них: восемь женщин, четырнадцать мужчин и один ребёнок, лет двенадцати.

После работы Агнус обычно ужинал в заведении под названием «Black butterfly» с вывеской в виде тёмно— синей бабочки на входе. Там можно было курить, всегда играла хорошая музыка и не было яркого света. Так было и на сей раз. Проходя мимо барной стойки, Агнус поморщился: он ничего не понимал в политике, но слушать толстого, небритого мужика, лет сорока пяти, с безнадёжно тупым взглядом и кружкой пива в руке, рассказывающего о проблемах французской демократии, было противно.

Агнус сел за столик в глубине зала, кивнул официанту, который через две минуты принёс пасту с сыром, пару пирожных и чашку крепкого чая. Это был его привычный, стандартный заказ. Агнус ел с аппетитом, но из головы никак не выходил сегодняшний сон.

Он уже разделался с макаронами и приступил к пирожному, когда к нему за столик подсел странный на вид человек. Незнакомец, не говоря ни слова, с совершенно каменным выражением лица пододвинул к себе тарелку и начал поедать оставшееся пирожное Агнуса. Он был одет в скромный строгий костюм и напоминал пожилого профессора. Седая, ухоженная борода и аккуратно зачёсанные на правый бок волосы совсем не подходили к его безжизненному лицу. Мертвецкий взгляд незнакомца словно пронзил Агнуса, вызвав огромный интерес к нему.

(Агнус) — Вы кто?

(Незнакомец) — Я Митра.

(Агнус) — А почему вы сели именно за мой столик?

(Митра) — Потому что вы хотели со мной поговорить.

(Агнус) — И о чём же я хотел с вами поговорить?

(Митра) — О вашем сне.

От неожиданности Агнус нечаянно опрокинул стакан с недобитым чаем, и он шумно ударился об пол.

(Агнус) — Как вы узнали про сон? И почему вы решили, что я хотел поговорить именно с вами???

(Митра) — Ваши глаза выражают чрезвычайную озабоченность, но при этом у вас совсем неплохой аппетит, а это значит, что причина озабоченности в чём-то, не представляющем угрозы вашему физическому и материальному состоянию. Из чего я предположил, что вы взволнованны именно сном.

(Агнус) — Вы за мной наблюдали?

(Митра) — Да, но не больше минуты. Не волнуйтесь, вы попали в поле моего зрения совершенно случайно.

(Агнус) — Всё это весьма странно.

(Митра) — Да, наверное. Так вы поделитесь со мной своим переживанием?

(Агнус) — В чём же ваш интерес?

(Митра) — Я психиатр. Думаю, общение с вами будет для меня полезно. К тому же, замечу, вы приятный собеседник.

По лицу Митры скользнула едва заметная улыбка, глаза наполнились теплом. Агнус начал свой рассказ. Когда он закончил, в баре почти не осталось посетителей. Потолок заволокло густым сизым сигаретным дымом. За окном стемнело. Митра неподвижно сидел, откинувшись на спинку стула.

(Агнус) — Профессор! Профессор!!!

(Митра) — Да, да, простите.

(Агнус) — Вы хотели помочь мне разобраться в этом странном кошмаре.

(Митра) — Ну-у-у… Начнём с того, что это вовсе не сон.

(Агнус) — А что тогда?

(Митра) — Больше похоже на воспоминания.

(Агнус) — Воспоминания о чём?

(Митра) — Только вы можете ответить на этот вопрос.

(Агнус) — И кем я был в этих воспоминаниях?

(Митра) — Вы были богом. Я думал, вы понимаете.

Агнус молчал. Митра вложил в его руку визитку и встал из-за стола.

(Митра) — До встречи.

Агнус по-прежнему молчал, не отрывая взгляда от собственной ладони. Митра уже ушёл, а он всё сидел и сидел без движения, изредка моргая глазами.

Было поздно, бар уже закрывался, поэтому он встал и, расплатившись, медленно вышел на улицу. Придя домой, он лёг на кровать в одежде и еще долго лежал с открытыми глазами. Мысли так и мелькали в голове, сменяя друг друга с невероятной скоростью. И если бы его сейчас спросили, о чём он думает, он не смог бы ответить ничего вразумительного. Прошло ещё пару часов подобных мучений, и он уснул.