Глава 3

После того, как Майкл произнес эти странные слова, прошло уже шесть часов. Должен же он был уже заснуть, в конце то концов. Искренне надеясь на это, тихо вылезаю из кровати. Ступаю босыми ногами на холодный пол. На улице до сих пор метель? Прислушиваюсь. Ничего не слышно. Проверять так это или нет, времени нет. Надо найти где-то теплую одежду. Ага, вероятно, она за той второй дверью. Стараюсь бесшумно подобраться к ней. Но пол настолько стар, что скрепит под моими ногами.

— Джииин, — слышу тихое рычание доносящиеся с кровати (и как только человек может издавать подобные звуки?), — куда ты намылился, мелкий засранец?

Я застываю на месте, не веря своим ушам. Как он меня назвал? Засранец?

— Да кто ты такой, черт побери, чтобы позволять себе подобное? — кричу я на него, повернувшись в пол оборота.

Он снова усмехается:

— И как они только с тобой справлялись? — Майкл поднимается с кровати, садится на ее край. Медленно запускает пальцы в волосы, разделяя ими спутанные пряди, смотрит на меня, — Кто я такой? Я твой хозяин, Джин. Или ты уже забыл наш утренний разговор?

— Так я тебе и дался, чертов придурок! — выкрикиваю я ему в лицо и бросаюсь к двери. Дергаю один раз. Второй. На третий она поддается и с гулом открывается.

Не раздумывая ни секунды бегу прочь от этого места. Босые ноги проваливаются по колено в холодном снегу. Метели и правда нет, вместо нее стоит жуткий холод, тут же пробирающий до костей. На мне та же самая пижама. И мне жутко холодно. Но я не сдаюсь, продолжая пробираться сквозь высокие сугробы. И поскальзываюсь на ступенях, покрытых снегом. Под снегом тонкая корка льда. Поскальзываюсь и кубарем лечу вниз. Спуск неровный, и второе мое падение за эти сутки оканчивается тем, что я спиной врезаюсь в стену соседнего дома.

— Джин, — спустя долю секунды слышу крик подбегающего Майкла, — ты в порядке?

Что это за нотки тревоги в голосе? Он действительно волнуется за меня, или, как и все, только делает вид?

— Чего тебе? — бурчу я, стараясь не смотреть на него. Но взгляд все равно замечает его покрасневшие от холода босые ноги. Спина начинает ныть от удара, — Сам, что ли, не видишь, что я не в порядке? И вообще, кто тебя просил идти за мной?

Он тихо смеется и протягивает ко мне свою раскрытую ладонь:

— Вставай, я покажу тебе кое-что.

Поднимаю на него глаза. И замираю. Этот идиот даже ничего не надел на себя. Как был в одной рубашке, так и выбежал. Ноги его покрывают сети мелких мурашек. Пальцами то и дело он сжимает снег у себя под ногами.

— Давай скорее, Джин, мне холодно, — его рука до сих пор протянута.

Я не решаюсь принять ее. Может легче встать самому? Но чувствую одним местом, что это далеко не так. И потому хватаюсь за его руку и поднимаюсь с земли.

— Теплая…

— А? Кто теплая? — Майкл удивленно смотрит на меня.

— Рука твоя… — и тут до меня доходит, что я все это вслух говорю. Тут же поджимаю губы и смотрю в землю. Хмурюсь.

И как я мог допустить такую оплошность? Но его рука действительно теплая… В отличие от моей, уже напрочь замерзшей руки.

Крепко сжимая ее своими тонкими пальцами, он огибает со мной дом.

— Посмотри, куда ты хотел сбежать, — его голос спокоен и тих, как никогда.

Еще несколько домиков и весь оставшийся спуск и то, что находится у его подножия пусто, словно засыпанная снегом пустыня. Ни единой души. Ни единого отблеска костра на горизонте. Мы словно выдернуты из общего мира и выброшены в это богом забытое место.

— Давно ты здесь? — спрашиваю я Майка.

Он тяжело вздыхает, но мою руку не отпускает:

— Давно, Джин, давно.

Кажется, я наступил на заживающую мозоль.

Больше мы ничего не говорим друг другу, лишь разворачиваемся и идем обратно. Домой.