Путь Короля

I Полуночный Вестник

  С нашей последней встречи прошло целых двадцать лет. Сейчас мне сорок два года, даже не верится. Боже мой — сколько же воды утекло с тех времен. Все в моей жизни изменилось, и к счастью, к лучшему.

Через год после знакомства с самой прекрасной девушкой на свете, я сделал ей предложение руки и сердца. Кристина не смогла мне отказать. Она любила меня всеми осколочками своего сердца, не смотря на все мои недостатки. А если вспомнить нашу с ней первую встречу, то недостатков у меня предостаточно. Я завалился в ее таверну и осушил немало бочонков вина. А после и вовсе подрался со своим давним знакомым Петром прямо во дворе. Тогда я потерял своих родителей, они сгорели в драконьем пламени, и я считал себя виновным в их гибели. Сколько бы тебе ни было лет, ты никогда не будешь готов потерять своих родителей. Никто не понимал меня, ни рыцари, ни король Георг, лишь одна Кристина прониклась ко мне всей душой, хоть я и предстал перед ней не в лучшей форме. Так я и понял, что с этой женщиной мне суждено прожить всю жизнь, а может и больше.

Через десять лет совместной жизни, у нас родился сын. Мы назвали его Вильямом, в честь моего покойного отца. Незадолго после этого на небеса ушел еще один прекрасный человек — мой лучший друг Георг. Он честно и справедливо правил Дальними землями, но после его смерти мне пришлось занять трон, и вся власть взвалилась на мои плечи. Во время своего правления я добился того, чего не мог достичь ни один король прошлого — я объединил Дальние и Ближние земли. Теперь все народы живут вместе. Я разделил власть с королями других королевств, но главное слово всегда оставалось за мной. Наш единый народ жил в мире и согласии, я обрел знание двух королей — моего друга Георга и отца Ричарда — и избрал золотую середину. Теперь образование было бесплатным, каждый гражданин был обязан владеть грамотой, иначе его не возьмут на работу, даже на самую простую. Умным может считаться только образованный человек, а не просто принадлежащий какому-то дворянскому роду.

Сегодня, 30 марта, Вильяму исполняется двенадцать лет — столько мне было, когда я познакомился со своим отцом, тогда мы с матерью пришли к нему в кузницу — просить починить сломанную мотыгу. Март — первый и самый чудесный месяц весны, ведь именно тогда я познакомился с Кристиной.

Сейчас мы с Вильямом направлялись в так называемую детскую конюшню. Там располагались молодые лошади.

— Отец, а сколько тебе было лет, когда ты впервые оседлал коня? — Спросил меня сын.

— Мне было шестнадцать. Но будь моя воля, я бы ездил верхом с самого рождения. Я рассказывал тебе, что у меня было трудное детство. И мы с мамой не могли позволить себе лошадь — это очень дорого. Мне повезло, что с отцом тогда расплатились конем. Того прекрасного скакуна звали Бенджамином, он умер еще до твоего рождения. К сожалению, лошади живут недолго.

— Я тоже хочу назвать своего коня Бенджамином! — Воскликнул Вильям.

Я раскрыл калитку в конюшню и запустил туда сына. Здесь находились только молодые лошади лет пяти-шести. Вил внимательно рассматривал каждого жеребца, а мне не терпелось узнать, на кого же падет его выбор. Вдруг мальчишка забежал в один из загонов. Там жил прекрасный белогривый конь, в его взгляде я видел доброту и любовь, которую когда-то замечал в глазах своего коня. Скакун цокал копытами, ему не нравилось находиться в загоне, он мечтал попасть на свободу. Этот жеребец был точной копией Бена.

— Папа, посади меня на Бенджамина! — Попросил меня сын. Он был еще слишком мал, чтобы забраться на такую громадину.

Я посадил сынишку в седло и показал, как надо держаться за вожжи. Про стремена я пока ничего ему не рассказал, ведь его ноги попросту до них не доставали. Я взял Бена за поводья и вывел его из конюшни. На улице была кромешная тьма, лишь голубая луна освещала нам путь. Мы вышли из города и стали гулять по полю.

— Пап, думаешь, мне суждено стать рыцарем?

— Я думаю, что тебе суждено стать королем, сынок. — Я посмотрел на него и улыбнулся. Его невинные глаза смотрели на луну и мечтали о чем-то великом. В этом мальчишке я видел самого себя. — А чтобы стать королем или рыцарем, ты должен прилежно учиться. Твой отец позаботился о том, чтобы никто не считал тебя почетным гражданином только потому, что ты принц. Чтобы доказать свою почетность тебе придется учиться, а чтобы стать рыцарем тебе придется тренироваться день и ночь. Когда я готовился к своему первому рыцарскому турниру, я не спал ночами, тренировался без устали. Мой отец, твой покойный дед, научил меня всему, что знал сам.

— А ты научишь меня? — Робко поинтересовался Вильям.

— Конечно, Вил, я научу тебя. Я твой отец, и это мой долг — передать тебе все свои знания. Из поколения в поколение отцы учат своих сыновей всему, что знают сами.

Через пару часов, вдоволь накатавшись, Вильяма все же стало клонить в сон. Я дал Бенджамину сена, налил воды и снял седло.

— Теперь, нужно его помыть. — Сказал я сыну.

Без тени сомнения, Вилли взял губку и стал протирать огромную лошадиную спину. Закончив, он погладил Бена по гриве и поцеловал его.

Кристина стала рассказывать Вильяму страшные сказки о драконах, а я, пожелав ему спокойной ночи, направился в свои покои. В боковой части комнаты располагалась огромная королевская кровать из красного дерева, заправленная алым атласным шелком. В углу располагался манекен с заштопанными кожаными доспехами, а рядом ютилась отцовская трость. На стене висел портрет моей родной матери, я всегда любовался ею, когда не мог уснуть. И обращался я к ней тоже частенько.

Я лег на кровать, мои веки стали тяжелеть, а сознание стало туманиться, как вдруг в комнату забежала Кристина.

— Роберт, к тебе гости. — Удивленно молвила она.

— Кристина, я никого не желаю видеть в столь поздний час. — Я перевернулся на другой бок.

— Я думаю, это важно. — Она отперла дверь, и в комнату зашел человек.

Я не верил своим глазам, но он был точной копией меня. Мне казалось, что это сон. И самое главное — передо мной был не отец, ведь он гораздо старше меня и выглядит не так молодо. Этот мужчина был моего возраста, ни моложе и не старше. А в его зеленых глазах я видел усталость, но сразу было видно, что это были глаза умного и немало повидавшего на своем веку человека.

— Здравствуй, брат. — Молвил он и раскрыл мне свои объятия.

II Голубые Глаза

  Чего только я не повидал на своем веку — драконы, смерть родителей, предательство родного человека, но о брате-близнеце я не смел и помышлять, к такому жизнь меня точно не готовила.

— Мое имя — Сэмюэль. Я тоже сбежал из приюта, как и ты, но чуть позднее, уже в совершеннолетнем возрасте. В отличие от тебя, я всегда знал, что у меня есть брат-близнец. Мать родила двойню и скончалась во время родов — это все, что мне поведали о нашей семье. Судьба не была со мной так радушна, и уже с восемнадцати лет я работал на галерах. Я брался за любую работу, лишь бы заработать на хлеб. Все эти годы я не оставлял мысли отыскать своего единственного родственника — тебя, Роб. Три года назад я узнал, что ты все еще жив. Ко мне в руки попали золотые монеты, с изображением моего лица — представляешь себе мое удивление? — Сэм впал в мои объятия, не веря своему счастью. — Да и в народе все толкуют о драконах, они называют тебя героем, искоренившим эту всепоглощающую расу. Брат, неужели это правда?

— К сожалению, так все и было. Драконы действительно существовали. Один из них напал на мое родное королевство и спалил весь город, вместе с моими приемными родителями. Они нашли меня совсем маленьким и забрали к себе. Я был им благодарен, я был обязан им своей жизнью, но не смог защитить их в нужный момент. — Я тяжело вздохнул, отогнав от себя ненужные мысли. — Незадолго после этого я познакомился с нашим родным отцом…

— Как?! Отец еще жив? — Изумился Сэм.

— Да, он еще жив. Но знакомство с ним я отношу к самым худшим мгновеньям моей жизни. Это он разводил последних драконов, прямо здесь, в столице Дальних земель…

— Не может быть! — Брат заметно помрачнел, и радость мгновенно сменилась грустью.

— Он томится в темнице и по сей день. Я так и не смог простить его за то, что он натворил, как бы он не мечтал искупить свою вину.

Через пару дней я показал брату ту самую картину, на которой была изображена наша мать. Она была прекрасна, словно одинокая луна в ночном небе, шелковые каштановые волосы ниспадали по спине и плечам, а изумрудные глаза смотрели прямо в душу.

Так и прошло наше с братом знакомство. Хоть я и не ожидал такого события, я был очень счастлив, что в моей жизни есть еще один родной человек. Когда я жил со своими родителями — я всегда чувствовал свою безмерную благодарность к этим людям, но бог сделал так, что я потерял их. Когда в моей жизни появился мой родной отец — я думал, что наконец-то пустота в моей душе заполнится, но и этому не суждено было сбыться. Теперь, я снова смотрел в глаза моего единокровного брата с надеждой, что вот та частичка моей души, которая когда-то была утеряна мною, будет восстановлена.

Все последующие дни я старался сделать все, чтобы узнать поближе своего обретенного брата, и насколько возможно сблизиться с ним. Мы устраивали ежедневные конные прогулки по лесу втроем — я, моя жена и мой брат. Устраивали совместные обеды, я познакомил его со всеми близкими и важными нашему королевству людьми. Все принимали моего брата, как меня и это не могло не радовать мое сердце. Еще меня радовало то, что он полюбил моего сына и принимал его как своего. Я смотрел, как они вместе с Вильямом возятся с лошадьми, как он показывает моему сыну имеющиеся в нашем порту корабли и посвящает его в неиссякаемое множество своих знаний про оснастку, навигацию и море.

С момента нашего знакомства прошло пару месяцев, наступил июнь. Лучезарное солнце за окном достигло своего пика свечения, оно озаряло весь чудесный мир своими лучами, а все потому, что сегодня день Рождения самой прекрасной девушки на свете — моей Кристины.

В нашем бальном зале в этот день собралась вся местная знать, все знакомые и родные. Даже мой старый знакомый король Соломон осчастливил нас своим прибытием. Хоть и познакомились мы достаточно давно, еще во времена драконов, мы до сих пор поддерживаем дружбу, именно в королевстве Соломона и родилась Кристина, а также жила там, пока судьба не свела ее со мной.

Торжество началось с приветствий, после были танцы. Мы с Кристиной растворились в нашем традиционном помолвочном танце. Глаза всех пришедших вдруг устремились на нас, а мы, не замечая ничего вокруг, думали только друг о друге, о нашей любви и нашем танце. Закончив, мы поклонились. Замок взорвался аплодисментами.

— Могу ли я поздравить королеву первым? — Спросил Сэмюэль, одетый в черный, расшитый золотом королевский наряд. — Я очень рад, что наконец-то нашел вас, родные мои. Я мечтал обрести брата чуть ли не всю свою жизнь, лет десять назад я отчаялся, поверив в его погибель. А сейчас и слов не подобрать, чтобы описать мою радость. Я наконец-то нашел семью, о которой всегда мечтал. — Сэм проронил мужскую скупую слезу. — За последние месяцы мы с Робертом много разговаривали. Вы мне не поверите, но в каждой из бесед он упоминал свою единственную любовь — Кристину. Не было и дня, чтобы он позабыл о ее доброте, о том, что она для него сделала. Все в этом зале считают, что именно Роберт спас наши земли от драконов, но я думаю, что нас спасла королева Кристина. Ведь если бы ни ее доброта, ни ее любовь, все мы сгорели бы в адском пламени. Именно она поведала Роберту о его призвании в жизни, только благодаря ей мой брат сейчас сидит на этом троне и правит нашим королевством, лишь благодаря ей мы все еще живы. Поднимем же бокалы и выпьем за нашу королеву!

Кристина пригубила вино и взглянула на меня. Ее улыбка отражала всю ее доброту и всю любовь ко мне, в ее белокурых шелковистых волосах словно спрятались самые яркие лучи солнца, а голубые глаза были наполнены радостью. Я чувствовал, как чувство всеобъемлющего счастья наполняет всю мою душу, но в этот самый миг ее глаза вдруг начали тускнеть, и взгляд ее начал затуманиваться. Она повалилась на мое плечо, я взглянул на нее, но в глазах увидел лишь пустоту. Я уложил ее на пол, она уже не дышала. Внутри меня умер целый мир, в один миг все вокруг потеряло смысл. Мои глаза наполнялись слезами, я выл словно волк. Слезинки капали на лицо моей Кристины. Она смотрела мне прямо в душу, а ее голубые глаза не прекращали сверкать.

III Чудовищное Зрелище

  Вот и наступила осень — самое ужасное время года. Вся природа вокруг умирает, приходят холода, листья деревьев поначалу теряют свой родной цвет, а после и вовсе опадают. Так и я, подобно листу, потерял свой родной цвет. Я потерял смысл своей жизни — им была моя любимая Кристина. Я любил ее больше всего на свете, я был готов отдать жизнь за нее, но в итоге умерла она. Кто-то отравил мою любимую прямо в день ее Рождения. Еще не придумали таких слов, чтобы описать мой гнев и ярость. Этой крысой мог быть кто угодно, абсолютно все в подозрении. Но если мне суждено когда-нибудь узнать правду, то я клянусь могилой Кристины, этому человеку не сносить головы, я придушу его голыми руками, кем бы он ни был.

Я похоронил ее тело на нашем кладбище, спустя неделю после ее смерти. Несколько дней я не отходил от моей жены, рыдая у нее на груди, не позволяя никому приближаться к ней. Я не мог поверить, что в ее голубых искрящихся глазах больше нет жизни. Уже три месяца я не выхожу из замка. Сижу в бальном зале, а мой единственный собеседник — бутылка. Как когда-то давно, в моей прошлой жизни, только она способна была дать мне забыться. Кто бы мне что не говорил, Сэм пытался успокоить меня, какие-то люди, находившиеся в замке, даже сынишка Вильям пытался найти верные слова, но у них ничего не выходило. Моей единственной родственной душой была Кристина, она понимала меня с полуслова, всегда знала, какая горесть таится в моей душе, даже когда я молчал. Она не была моей второй половинкой, она была всем для меня, а теперь я пуст. Лишь вино изредка касается стенок моей опустошенной души, на пути к желудку. Моя жизнь больше никогда не будет прежней. Ведь в жизни каждого человека должен быть смысл, а я утерял его, я потерял свою любимую.

Иногда я подходил к картине моей матери за надеждой. Но посмотрев своими изумрудными глазами в мою душу, мама находила там лишь пустоту. Выслушав свой вердикт, я возвращался в бальный зал и открывал новую бутыль.

За решетчатым окном я наблюдал огромные капли проливного дождя. В ушах звенел гром, вдали вспыхивала сверкающая молния. Взяв с собой бутылку, я направился в центр зала и встал на колени, подняв голову вверх. Сквозь потолок я видел звездное небо. Мне казалось, что звезды вдруг ожили. Четко виднелись всего три звездочки, две из них были вместе, словно держась за руки — это были мои родители. А чуть поодаль была звездочка поменьше, но она сияла еще ярче — это была моя Кристина. Даже с такого огромного расстояния я видел ее голубые добрые глаза, смотрящие прямо в мою душу и находящие там что-то такое, чего я сам еще не видел.

Вдруг дверь в зал раскрылась, в нее вошел Сэмюэль и двое моих приближенных вельмож. Я не спешил вставать с колен, сделав еще глоток и окинув брата презренным взглядом.

— Роберт, я больше не буду перед тобой унижаться, перейду сразу к делу… — Сэм перевел дыхание, пытаясь подобрать нужные слова. — Ты больше не можешь править. Что там править, ты даже от бутылки отойти не можешь уж третий месяц. Я понимаю, как тебе тяжело, брат, ты потерял любимую…

— Нет, ты не понимаешь меня! — Вскричал я на брата, отголоски моего крика эхом отдавались от голых стен замка. — У тебя никогда не было семьи, ты всегда был один, Сэм! А у меня была Кристина, и я был обязан оберегать ее, но я не смог ее защитить. Кто-то отравил ее у меня за спиной. Это мог быть любой из вас! — Я кинулся на вельмож, но Сэм удержал меня.

— Ты твердишь это уже третий месяц, Роб. Не поверишь, но я устал, я не могу смотреть, как ты убиваешься. Я пытался помочь, брат, я пытался помочь тебе. Все это время я был с тобой, хоть ты этого и не помнишь. Я был рядом каждый божий день и надеялся, что когда-нибудь увижу тебя прежнего, что однажды ты справишься с этим горем. Но ты проиграл. Ты наплевал на все вокруг — на меня, на своего сына, на королевство, на народ. Люди голодают, Роб, им не хватает еды. Флот уничтожен, моряки спились и поломали все корабли, беря пример со своего короля. С охотниками и фермерами то же самое. Никто не работает, никто не учится. Короли соседних королевств отказываются от всемирного союза, весь мир катится в тартарары, но тебе — верховному королю на все плевать. — Брат резко замолчал и глубоко вздохнул. — Так больше продолжаться не может. Кто-то должен занять твое место. Я претендую на трон так же, как и ты. Я стану новым королем.

— Ты не имеешь права, это я — король! — Я накинулся на брата, не в силах управлять собой.

Сэм ловко уклонился от удара и повалил меня наземь.

— Вместе с приближенными я принял решение — отныне ты изгнан из Дальних земель. Здесь тебе не место. Вся знать, весь народ озлобился и ненавидит тебя, ты никому не нужен.

— Мой сын, мой Вильям… Ты не имеешь права отнимать его у меня!

Сэм взгромоздил мое никчемное тело на свои могучие плечи и вышвырнул меня во двор.

— Я имею право желать лучшей жизни своему родному племяннику. Кем он станет, если ты будешь воспитывать его? Теперь он мой сын, мальчик даже не заметит разницы. Но все же, без подмоги я тебя не оставлю. — Сэм зашел обратно в замок. Вышел уже с каким-то стариком, лет шестидесяти. Беднягу он тоже вышвырнул во двор. — Если не уйдешь до рассвета, тебя казнят за покушение на короля. — Дверь захлопнулась и больше не открывалась.

В свете луны я смог разглядеть морщинистое бородатое лицо старика, оно было чертовски мне знакомо. Это был мой отец. Я обратил взор к небу, оно покрылось облаками, и звезд я больше не видел. Они покинули небосвод, словно отбежав куда-нибудь подальше, чтобы не видеть это жалкое зрелище.

IV Давний Друг

  Кажется, мое сознание начинает проясняться. Я открыл глаза, но лучше не стало. Вокруг была кромешная тьма. Лишь через пару минут я смог увидеть свет во тьме. Такое ощущение, что я проспал несколько недель. А лежал я, к слову, на неком подобии постели — свежая трава с сухими ветками. Это была обычная каменная пещера. С потолка капала вода, холодный пол чувствовался даже через траву. Вдруг послышались тяжелые шаги, и я увидел свет. В пещеру зашел бородатый старик с факелом в руке. Только увидев его, я вспомнил, что со мной приключилось.

— Вот это тебя угораздило! — Прокряхтел он, присев на камень рядом со мной. — Неужели это семейное — терять все, что имеем в один миг?

— Видимо, семейное. — С трудом проговорил я. Во рту пересохло, я был бы рад даже капле росинки. — Где мы?

— В Глубоких лесах. — Ответил Ричард. — Ты вспомнил, что произошло?

— Да. — Сухо сказал я. — Сэм изгнал нас из королевства. Я оплакивал Кристину, пока государство разваливалось на части. Он поступил правильно, я больше не могу править.

— Не ожидал услышать от тебя такое. Я считал, что мой сын силен духом, я знал, что ты не дашь слабины в нужный момент…

— Не смей называть меня сыном! Ты мне не отец. И то, что ты не бросил меня в лесах ничего не меняет. — Рявкнул я.

— Ты проспал целую неделю, Роб. Был когда-нибудь в Глубоких лесах? Они находятся на окраине Ближних земель. Я протащил твою тушу через всю страну. — Старик заметно нахмурился.

— Любой поступил бы также. Но это не делает тебя героем. Ты убил моих родителей, ты поработил Дальние земли, ты карал людей… И один хороший поступок не искупит твоей вины. — Заявил я и с трудом встал на ноги, направившись к выходу.

— Ты думаешь, я не жалею об этом? — Ричард схватил меня за плечо. — У меня было время обдумать свои ошибки, я находился в темнице двадцать лет! Ты не представляешь, как это тяжело. Я сделал столько плохого, я натворил такое, за что никогда себя не прощу. И все эти двадцать лет я мучился угрызениями совести. Все началось с того, что твоя мать забеременела, а я бросил ее, я не был рядом, когда она нуждалась во мне. Потом у меня родились дети, но я об этом не знал. Лишь услышав о гибели дракона, я узнал о тебе. Но я не мог и помышлять о том, что вас было двое. Мои сыновья росли без отца, а я даже не знал об этом… — По морщинистой щеке отца скатилась слезинка. — Ты прав, я не твой отец. Можешь уходить, но одному в лесах тебе не выжить. Я был во всех королевствах, просил помощи у людей, но при виде тебя все впадали в ярость. В народе тебя больше не примут. Мы — изгои.

Я вышел из пещеры и огляделся. Ели, сосны, лиственницы — вокруг густой лес. Изумрудная трава блестит на солнце. Чуть левее пещеры был родник, я присел и испил воды. Мой черный шелковый костюм уже не напоминал королевское одеяние. Красное закатное солнце уходило за горизонт, день подходил к концу.

— Я останусь с тобой. Чем я могу помочь? — Спросил я у отца, зайдя в пещеру.

— Нам нужно оружие и инструменты. Если кто-то из охотников отыщет нас, нам даже нечем защищаться. Да и в пещере жить не так приятно, нужно нарубить деревьев и состругать какой-никакой домишко. — Поведал отец, заметно изменившись в лице, в котором явно проглядывалась радость.

Нам нужны были маски, чтобы скрыть наши лица от людей. Ричард сделал каменный ножик и залез на ель, наблюдая за местными животными. Как только енот подошел достаточно близко, он кинулся к нему и зарубил его. Из шкуры получились отличные маски, а мясо мы пожарили на костре и подкрепились. В свои шестьдесят лет отец был в неплохой физической форме.

С наступлением кромешной тьмы, мы вышли на «охоту». С собой взяли по ножу и один факел. Через пару часов мы стали выбираться из леса. Помимо огня дорогу нам освещала яркая луна, сегодня она была полной. Я с опаской поглядывал на небо, не хотел обращать на себя взор Кристины, мне было перед ней чертовски стыдно за все.

Эти улицы были мне знакомы, мы попали в королевство Соломона — здесь я впервые встретил свою единственную любовь.

— Ты помнишь нашу первую встречу, Роб? Ты работал в кузнице. Вот она, та самая. — Показал он на небольшой домик. — Судьба обратилась с нами так, что сегодня нам придется ее ограбить. — Ричард немедля ни секунды вбежал внутрь. — Возьми пару кожаных мешков, хватай все, что видишь!

Я успел схватить три стальных меча, еще и с ножнами в придачу, а также пару топоров. Отец набрал несколько ножей и стрел. Сложив все в мешки, мы покинули кузницу. Неподалеку отсюда отец завидел огромную ферму, там мы набрали себе овощей. За двором на веревках сушилось белье, некоторые вещи мы забрали с собой. Вот теперь можно возвращаться домой. Все бы ничего, только неподалеку от нас раздался топот лошадиных копыт, и стал виден свет факела. Мы скрылись за углом кузницы. Топот слышался все четче, свет становился все ярче. Вдруг странник завернул в нашу сторону. Это был рыцарь в черной броне, в ножнах болтался знакомый мне фиолетовый клинок из драконьей кости. Я налетел на него с ножом, забрало шлема раскрылось, и я увидел знакомое лицо. Это был Петр, мой старый друг и коллега. Только через пару секунд я почувствовал, что с меня слетела маска. Я оглушил бывшего друга чугунным ударом и рванул в лес, с огромными мешками на спине. Ричарду оставалось только смотреть мне вслед.

V Глубокие Леса

  Мы с отцом живем в лесу уже пару недель. Как ни странно, такая жизнь оказалась мне по душе. Мне нравится тишина, в этом отдалении от всего общества я чувствую себя прекрасно. В свете последних событий, я разочаровался в народе. Все были со мной заодно, когда я правил. Когда я был в отличной форме, всех это устраивало. Но когда в моей жизни произошла трагедия, все вдруг забыли о моих былых подвигах и возненавидели меня. Все бросили меня в трудный час, все те, кого я считал друзьями, даже мой родной брат. Той ночью в городе моя судьба пересеклась с моим давним другом Петром. Я был рад увидеть былого брата по оружию, но в его глазах я наблюдал лишь страх и презрение. Даже он ненавидел меня.

У нас закончилась еда. Мы вышли в лес, поохотиться на местную живность, для полноценного обеда нам было достаточно зайца или енота. Гуляя по лесу, мы беседовали.

— Прости меня, Роберт. Я прошу простить меня за все. Я знаю, что натворил уйму плохих и ужасных вещей. Но я всеми силами пытаюсь искупить свою вину. Из всех тех страшных бед, что я натворил, самой непростительной я считаю воспитание тебя и твоего брата. У меня родились сыновья, а я даже не знал об этом. До сих пор не могу понять, как это произошло. Как отец, я был обязан защищать вас, учить и оберегать. Я должен был воспитывать вас. Каждый отец обязан научить сына всему, что знает сам — это закон чести и достоинства. А я свою честь утерял, она пропала без вести еще сорок лет назад. Сколько раз я благодарил судьбу за то, что она смилостивилась над тобой, даровала чудесных родителей. Но в жизнь Сэма она не привнесла своей милости. Всю жизнь он был один, не ведая любви и семьи. Как только подумаю об этом, в душе становится скверно, и только потом я понимаю, что нет во мне души, внутри лишь пустота, черствость и жестокость. Я знаю, что уже подвел тебя однажды. И тебе незачем доверять мне. И в оправданье сказать-то нечего, поэтому я умоляю тебя просто довериться мне. — Ричард взглянул на меня кристально-чистыми изумрудными глазами и протянул свою морщинистую руку. По его щеке невольно скатилась слеза.

— Я верю тебе, отец. — Сказал я, пожав его руку.

Ричард сразу же впал в мои объятия, не в силах сдержать слез радости. Листья деревьев шелестели, птицы распевали свои последние песни перед холодной зимой, грибы выглядывали из травы, звук прохладного ветра раздавался в ушах. Вдруг послышалось знакомое ржание коней. Мы с отцом мигом взгромоздились на деревья и, скрывшись среди листвы, стали ждать добычу. Вскоре к тропинке вышли двое путников верхом на лошадях. Они были в богатой шелковой одежде, но меня это тревожило меньше всего. Ведь не имеет значения, богатый пытается тебя убить, или же бедный. Переглянувшись с отцом, я ринулся на мужчину лет сорока, отец же занялся седовласым стариком.

— Прошу, пощади! — Завопил этот человек, его лицо было мне очень знакомо.

— Не знал, что с возрастом ты стал таким трусом. — Усмехнувшись, я протянул Петру руку помощи.

— А я и не мыслил, что в такие годы ты будешь лазать по деревьям подобно белке! — Поднявшись, в ответ рассмеялся он.

— Да, судьба — странная штука. — Я обнял старого друга только когда убедился в его добрых намерениях.

Седовласым стариком оказался король Соломон.

— Что такие почтенные люди забыли в этих дебрях одни и без охраны? — Я взглянул на старого короля и по-дружески обнял его.

— Хочу задать тебе тот же вопрос. — Соломон окинул меня мудрым взглядом, а после взглянул на отца. — Рад знакомству, король Ричард. Это ж какой развратницей должна быть судьба, чтобы упрятать двух великих королей в Глубоких лесах?

Разговор мы продолжили за обедом, поймав по пути несколько зайцев. Умелыми руками мы быстро освежевали зверей и разместили над огнем. Через несколько минут мясо было готово. Гости удивленно рассматривали наше небогатое каменистое жилище.

— Не дворец, но живем. — Заявил я, с удовольствием прожевывая зайчатину.

— Могу я перейти к делу, Роберт? — Поймав мой одобрительный взгляд, Соломон продолжил. — Я явился к тебе с добрыми намерениями. Как видишь, ни прислуги, ни рыцарей я с собой не взял. Клянусь богом, никто не узнает об этом вашем пристанище без твоего ведома. Но и пришел я тоже не зайчатиной перекусить, как бы она ни была прекрасна в твоем приготовлении. Я пришел помочь, да и сам не откажусь от вашей помощи.

— Мне не нужна помощь, как видишь, у меня все хорошо. А в нашем нынешнем положении, я и не догадываюсь, какой помощи ты от нас ожидаешь.

— Я знаю, что стряслось. Ты потерял любимую, это тяжело. Но и этого судьбе оказалось мало — она решила полностью уничтожить тебя. Трон забрал твой родной брат, еще и изгнал из королевства. Мы знакомы давно, Роб. Ты — хороший человек, я-то знаю. — Соломон дожевал остатки зайчатины и встал с камня. — Слыхал когда-нибудь о Железных островах?

— Конечно, слыхал. — Мое сердце вдруг бешено заколотилось. — Ими правит король Артур, верно? Мы всегда были в дружественных отношениях. Те места очень богаты железной рудой — отсюда и название — Железные острова, именно оттуда нам и доставлялся металл для изготовления оружия, доспехов, обшивки кораблей… А что стряслось?

— Сэмюэль приказал отправить туда шхуну-разведчика. Он хочет присвоить те земли себе. Ты же знаешь, какая у них армия, какой у них флот? Полкоролевства перемрет в этой битве. Я не могу этого допустить. Я долго думал, кого же туда отправить, но когда Петр рассказал мне о тебе, я сразу все понял. Ты должен защитить их от порабощения, Роберт. Он у власти благодаря тебе, и если с островами что-нибудь случится, то это будет только твоя вина. Ты должен спасти их, Роб. Сэмюэль не предупредит их о своих намерениях, он нападет внезапно, но зная Артура, можно предположить, что свое он просто так не отдаст. Не думаю, что твой брат будет с ним дружелюбен, он возьмет весь свой флот и уничтожит всех невинных граждан. — Соломон умоляюще смотрел мне в глаза, выискивая в моей душе надежду на спасение.

— Сэм так не поступит. Он не может… — Неуверенно промямлил я.

— Разве это не он забрал твой трон, не он ли изгнал родного брата, когда тот нуждался в помощи? Он не так наивен, как ты думаешь, он гораздо кровожаднее. Я наслышан о его прошлом…

До этого часа я считал, что Сэм поступил правильно, изгнав меня. Но сейчас в моей душе появилась огромная темная тень сомнения. Соломон прав, если, не дай бог, с Железными островами что-нибудь стрясется, эта вина ляжет на мои плечи. Лишь благодаря мне Сэм у власти. Мне и разгребать эту кашу.

— Мы должны предупредить их. — Взглянув на отца, заявил я. — Но есть одно условие, Ричард поплывет со мной.

— Вдвоем вам будет даже лучше. — Улыбнулся Соломон, приобняв нас двоих за плечи. — Шхуна выплывает завтра с рассветом. Нужно выбираться из этих дебрей.

Соломон с Петром без промедлений оседлали коней, и мы направились обратно в город, прихватив с собой все самое нужное. В лесной тишине отчетливо слышались ржание коней и цоканье копыт.

 VI Железные Острова

  Шхуна уже была готова к отплытию и ожидала нас у причала. Мы с отцом отправлялись на секретное задание. Для всех приближенных оставалось тайной, что на Железные острова поплывем именно мы. Эта новость вызвала бы множество споров и негодований — два короля в изгнании, один убийца, другой пьяница — кого же еще отправлять на государственно-важную миссию?

Соломон был весь в делах, поэтому спровадить и нагрузить нас припасами решился Петр.

На прощанье он обнял меня и протянул мне мой старый фиолетовый меч из драконьей кости.

— Когда-то я заслужил его в честном бою, но я возвращаю его тебе. Сегодня ты доказал, что достоин его.

— Спасибо, друг. — Я положил родной клинок в ножны и в ответ крепко обнял старого товарища.

Этот самый меч даровал мне еще сам король Георг, пускай земля станет пухом для него.

Попрощавшись, мы с отцом взошли на борт. Только расправив все паруса, капитан взял управление и направил корабль на восток. Петр с берега махал нам рукой.

В море время течет куда быстрее. Вроде недавно был рассвет, как уже заканчивается закат. Красное, словно драконье пламя, солнце уходит за горизонт. Вот и нам пора на боковую. Мы с отцом вошли в трюм, отыскали пару коек и легли спать. Как вдруг судно пошатнулось, мы во что-то врезались. Я хотел было подняться наверх, но Ричард остановил меня, послышались голоса. Мы спрятались по углам.

— Это королевская шхуна, здесь должно быть много золота… — Доносился незнакомый голос с поверхности. Дверь трюма открылась. Послышались тяжелые шаги.

Я бесшумно достал из ножен драконий клинок и был готов напасть. Когда незнакомец подошел достаточно близко, я схватил его за грудки и приставил лезвие к горлу.

— О, какие люди, неужели я имею счастье снова лицезреть твою морду, Сэм? — Осклабился незнакомец. — С каких это пор ты пытаешься меня убить, или не признал с перепою? И что это за старческая бородка?

— Ты знаешь моего брата? — Удивился я, действительно обросший бородой.

— Я, думаю, что знаю этот меч, и он, разумеется, не из лазурита. Это кое-что покрепче — драконья кость. Значит, это ты — братец Роберт собственной персоной. Неужели Сэмюэлю удалось все-таки все провернуть и присвоить твой трон себе? Вот уж не думал, что это произойдет так быстро… ну и лопух же ты, Роберт! — Рассмеялся он.

— Ближе к делу. — Приказал я, приставив клинок еще ближе к глотке. — Рассказывай все, что знаешь о Сэме.

— Мы познакомились с ним еще в молодости. Он тогда работал на галерах, чтобы заработать на хлеб. Я увидел в этом парне что-то такое, что было необходимо моей команде — смелость, властность, упорство. У меня был свой фрегат. Ну, я и взял его с собой — путешествовать по миру. В один прекрасный день, ему в руки попали золотые монеты и в них он разглядел свое собственное лицо. Это вывело его из-под контроля, он просто одичал этой мыслью — найти своего брата и забрать его трон. Глубокой ночью, пока я спал, он вышвырнул меня с моего же судна и захватил корабль, отправившись в Дальние земли на поиски брата.

— Сейчас дело обстоит так, что он не обойдется одним твоим фрегатом. Он хочет напасть на Железные острова. Ты, я думаю, знаком с их флотом? Глядя сейчас в твои глаза, я вижу, что ты далеко не глупый человек, да и не из трусливых, раз не испугался моего клинка. Ты хоть представляешь, к чему приведет развязанная им война? До сих пор Железные острова сохраняли нейтралитет, они мирно торговали своим достоянием, не только с нашим королевством, но и с множеством других стран, ведь им повезло располагаться как раз на большом торговом морском пути. И кого они призовут себе в союзники, развяжи наша страна с ними войну? Я, например, даже не хочу думать об этом, и остановятся ли они в итоге, только отстояв свои острова? Нам сейчас совершенно не нужно, чтобы наши земли пострадали… Вот и скажи мне теперь, что ты думаешь об этом?

— Меня зовут Геральд. Так ты хочешь предупредить короля Артура об опасности? Насколько я знаю, он правильный малый, и действительно не спустит обиды. Их независимость далась им только благодаря его рассудительности, уму и величайшей способности к дипломатии. Я бы мог помочь тебе, но мне нужно золото. У меня есть бриг, на нем мы доберемся на острова к утру. А на этой посудине вам еще плыть и плыть. Ну, как, ваше былое величество, вы согласны? — Ехидно улыбнулся Геральд.

Я заплатил ему мешок золота, и мы перебрались на его судно. Геральд встал за штурвал, приказал команде расправить белые атласные паруса и направился к островам.

— И часто ты так шаришься по королевским шхунам? Так и до разбоя недалеко. Посылая сюда корабли, я никогда не слышал о нападениях. Но, ты же знаешь, что виселицу за разбой еще никто не отменял? — Предупредил я его.

— Никак нет, ваше величество. Когда-то я работал на Артура, добывал металл. Тогда у меня были деньги, а сейчас я на мели. Работы нет, а жить на что-то надо… — Промычал Геральд.

— С каких пор там нет работы? Я помню те времена, когда люди толпами уплывали на острова, чтобы подзаработать.

— В общем, меня выперли, это моя вина. Захотел богатства, спер себе чуть-чуть металла… Я же вроде уже говорил, но ничего, не грех и повториться, Артур — правильный малый. Именно поэтому я не смогу проводить вас до короля, только высажу на берегу и сразу обратно. Мне там делать нечего. — Признался капитан судна. — А вы, значит, действительно, тот самый Драконоубийца? — Снова перевел Геральд свой взгляд на клинок. — В тех местах только о вас и говорят, чуть ли не церкви строят, дабы замаливать грехи нашего спасителя. Я сам никогда не видел зла в медведях или волках, а уж тем более в драконах. Настоящее зло таится в душах людей.

Как он и обещал, к утру мы уже прибыли. Я с трудом разбудил отца и, взяв все припасы, мы высадились на берег.

— Не думал, что ты согласишься отправиться сюда. — Заявил отец.

— Не сидеть же нам в лесу, в ожидании конца дней. Пока внутри бьется сердце, нужно бороться. Да и мне терять нечего. Судьба забрала всех, кого я любил — мою Кристину, моего сына Вильяма. Остался только ты, отец. Надеюсь, на сей раз не подведешь. — Я искренне надеялся на верность отца, наблюдая за чудесной природой.

— Спасибо тебе, сын. Я люблю тебя. Не придумали еще таких слов, чтобы описать мою благодарность. Клянусь, чем хочешь клянусь… На сей раз, я буду с тобой до самого конца.

 VII Долгожданное Прибытие

  С нашей последней встречи прошло целых четыре года. Все это время мы были на Железных островах. Как только я прибыл к королю Артуру, то без промедлений ввел его в курс дела. Оказывается, он и понятия не имел, что я покинул трон. Так Сэмюэль мог бы запросто прикинуться мной и совершить нападение исподтишка. Артур щедро отблагодарил нас — даровал нам приличный фрегат, целую кучу качественного оружия, а также припасы еды. Но перед тем как возвратиться, я счел своим долгом помочь старому другу собрать армию. Зная свой флот, я подготовил целую военную стратегию, при исполнении которой можно было избежать потерь и не подвергать опасности невинные жизни. К примеру, мы договорились, что воевать на территории островов или же Дальних земель категорически запрещается — пострадают люди. Сражаться можно только на море. Вступление в схватку разрешается только в крайнем случае. Мудрый король никогда не будет искать войны, ведь любая война влечет за собой смерть, а смерть — это самое ужасное, что правитель может даровать своему народу. Таковой была моя политика, я никогда не вступал в войны, все конфликты решались миром.

Вы не поверите, с кем вновь свела меня судьба. Нашим судном управлял тот самый разбойник Геральд. К слову, он был неплохим моряком, даже в штормовую погоду отлично справляясь с управлением «Фортуны» — так мы назвали корабль.

— Что же заставило тебя вернуться на Железные острова? Помнится мне, ты говорил, что тебе там не место.

— Память не подводит вас, ваше былое величество. Но даже такие люди, как я, порой прислушиваются к словам мудрых людей. Даже если эти люди были изгнаны с трона родным братом… — Геральд рассмеялся. Он сразу же затих, завидев мою недовольную мину. — Я действительно не могу понять, как можно было отдать трон этому охламону? Я знаю его с самых юных лет, и он не представляет из себя такого уж стратега. А ты, вроде как, драконов убиваешь, если память меня не подводит. — На пару минут капитан заткнулся. — А если честно, я решил, что разбой не для меня. Лучше жить честно, зарабатывать трудом, а не грабежом, тогда и судьба над нами смилостивиться, верно?

Моя душа покрылась стыдом и позором, мне стало совестно. Я не просто потерял трон, а еще и отдал его безжалостному карателю, мечтающему о войне и власти.

Вскоре мы причалили к берегу. Там нас ожидали король Соломон, Петр и еще один молодой человек. С такого расстояния я был не в силах его разглядеть.

Мы сошли с корабля, прихватив с собой сумки с оружием. Тот юноша был верхом на прекрасном белогривом коне. В голубых глазах парня я видел что-то знакомое, родное сердцу. Но одновременно с этим, меня охватывала тень сомнения, что я никогда его не видел.

— Здравствуй, отец. — Слезая с коня, поздоровался Вильям.

Я не верил своим глазам, неужели это возможно. Мой маленький сынишка стоит здесь предо мной, здоров, живехонек, и вроде как уже совсем не маленький. Я не сдержал слез счастья и крепко обнял сына, принявшись его целовать.

— Словами не передать, как я рад тебя видеть, Вильям. — Сказал я, вытерев с лица слезы. — Познакомься, это твой дед Ричард. Он помогал мне все это время.

Ричард впал в объятия внука, которого так мечтал повидать все эти годы в темнице.

— Я дам вам время вдоволь навидаться с сыном. Но прошу, введи меня в курс дела. — Попросил Соломон.

— Пойдите, прогуляйтесь. Я поведаю королю обо всем. — Сказал отец, жестом провожая нас.

Я с трудом взобрался на коня, как же мне этого не хватало. Вил уселся впереди и легонько ударил по вожжам, приказывая лошади двигаться шагом.

— Я смотрю, ты обучился верховой езде? — Спросил я сына.

— Да, в королевстве достаточно учителей. Мы с Бенджамином славно провели эти четыре года… — Вильям заметно помрачнел.

— Сын, послушай меня. Это я во всем виноват. Все заговоры, все ссоры, все надвигающиеся войны — всему виной только я. Кто допустил Сэмюэля до трона? И это был я. Уже никогда я не смогу простить себя, что оставил тебя одного. Поверь мне, не было и дня, чтобы я не вспоминал о тебе. Единственное, о чем я мечтал — это когда-нибудь увидеть тебя вновь. Выходит, мечты сбываются. Даже у таких олухов, как я. — Я расплылся в искренней улыбке радости. До сих пор не могу поверить, что все это происходит со мной. Но я несказанно этому рад, даже не могу слов подобрать.

— Ты только и слышишь об этих ссорах и заговорах. А я присутствовал при их создании. Сэмюэль — ужасный человек, это точно. Он изгнал тебя, не сообщив мне об этом. Он прикинулся тобой, отец. А также достаточно убедительно отыгрывал свою роль. Но я знал правду с того самого дня, как ты исчез. Дядя Сэм хочет власти — это предел его мечтаний. В его планах захватить самые мощные державы, а затем, уже с их помощью, перебраться к провинциям. Он хочет видеть весь мир на своей ладони. — Поведал сын страшную правду.

— Подумать только, к чему человека может привести нелюбовь. С самого рождения Сэм жил в приюте, к совершеннолетию его отпустили, и он отправился на галеры, ради куска хлеба он корячился день и ночь. У него никогда не было семьи, друзей, любимой женщины. Он никого не любил, от этого и сам не был любим. Такая жизнь и привела его к мечтаньям о власти и господстве. — Рассказал я сыну грустную историю его родного дяди.

— Ты же не собираешься оставлять его у власти, отец? Ты же свергнешь его и вновь станешь восседать на троне? — В голубых, словно льдинках, глазах была надежда.

Через час мы прискакали к замку. Оставив Бенджамина во дворе, мы направились в тронный зал.

— Сын, ты должен подождать меня здесь. — Попросил я его.

— Но я хочу с тобой. Я имею право знать ваши планы. Столько лет я ждал этого дня, я ждал возвращения заблудшего отца… И сейчас ты меня прогоняешь?

Я не смог ему отказать, и он вошел вместе со мной. Сынишке придется услышать горькую правду. Вокруг восседали самые почетные люди в стране — преимущественно короли соседних государств. Правитель Железных островов Артур также был здесь, было приятно, что моему отцу Ричарду позволили присутствовать на этом заседании. Когда я зашел в зал, все вдруг замолчали и заворожено затаили дыхания. Я знал, что они хотят услышать, но, к сожалению, придется их разочаровать.

— Я не стану нападать на брата. — Говорил я, стоя в центре зала. Глаза всех присутствующих были увлечены лишь мной. — Во время своего правления, я всегда придерживался дипломатических решений проблемы — споры с соседними государствами всегда разрешались миром. Мой народ не видывал ни одной войны. И я сделаю все возможное, чтобы он никогда не увидел этого ужаса. Даже если на кон будет поставлен мой трон, то я готов им пожертвовать. Я готов отдать трон Сэмюэлю. — Последние слова я выдавил из себя с преогромным трудом. — Пошлем ему весть о боевой готовности Железных островов, тогда он отступит. Если же нет, то я сам поговорю с ним. Войны не будет. Трон будет принадлежать Сэму. Таково мое решение. — Закончив свою речь, я оглянулся вокруг. Никто не мог поверить в мою слабость, они не верили, что я так просто сдамся. Лишь я один знал, что так будет правильнее всего.

Я вышел из тронного зала и направился к выходу. Догнав меня, Вильям не дал мне уйти.

— Отец, я должен сказать тебе кое-что очень важное. Я не хотел огорчать тебя, но кроме этой вести ничто не изменит твоего решения.

— Мое решение останется прежним, какой бы ужасной ни была твоя весть. — Я внимательно слушал.

— Я втерся в доверие к дяде, всегда находившись рядом с ним. И есть у него одна слабость — алкоголь. Видимо, в прошлой жизни, он не мог позволить себе такой роскоши. В общем, когда он был пьян, я мог разговорить его на любую тему…

— Сын, ближе к делу! — Приказал я.

— Сэмюэль отравил маму в тот вечер… — Казалось, Вильям еле сдерживает слезы.

Мое львиное сердце забилось с такой скоростью, с какой не летают даже самые быстрые драконы. Мои глаза загорелись огнем ярости и ненависти. Руки дрожали, а ладони сжимались в кулаки. Я был полон злобы и гнева, меня словно подменили, я одичал, будто дикий зверь. Даже погода за окном изменилась — ясное небо стало вдруг мрачным, яркое солнце сменилось громом и молниями. Все вокруг вдруг потеряло свою важность и меня больше не интересовали чьи-либо невинные жизни. Перед глазами лишь лик моего кровного брата, которого я был готов придушить голыми руками. Ворвавшись в тронный зал, я объявил всем свое окончательно решение.

 VIII Боевая Готовность

  — Армия Сэмюэля гораздо сильнее нашей. Поэтому мы должны объединить все Ближние земли, а также Железные острова. Кто-нибудь из вас желает зла своему народу? — Обращался я к королям. — Тогда мы обязаны остановить безжалостного карателя. Я наслышан о его деяниях. Можете разузнать эту информацию поподробнее у моего сына Вильяма. Он втерся в доверие к нашему общему врагу и разузнал все необходимое. За последние четыре года войско Дальних земель увеличилось втрое. Теперь, при правлении Сэма, каждый совершеннолетний гражданин обязан вступить в армию государства. Иначе его ждет огромный налог, который не в силах оплатить даже самый богатый дворянин. К слову, служить обязаны не только мужчины, но и женщины. Не оплачивая налоги, гражданин нарушает закон и впоследствии отправляется в тюрьму. Любой разумный человек изберет первый путь, лучше уж отслужить, чем до конца дней просидеть в темнице. Таковой логики и придерживаются граждане Дальних земель. Разве вы хотите такого ужаса для своего народа?

— Я думаю, стоит провести опрос. Кто согласен с политикой Роберта? Кто из вас, великих правителей, считает, что пора положить конец кровопролитию? — Спрашивал Соломон, поддерживая боевой дух. Все руки устремились к небу.

Каждый король был согласен со мной. Нашими общими усилиями сбиралась огромная армия, способная противостоять Сэмюэлю. Было решено выступать с закатом, не отправляя брату никакого предупреждения — нападать будем внезапно, так наши шансы на победу увеличатся.

Напоследок я решил прогуляться по этому дивному городу. Ноги сами вели меня в ту самую таверну, в которой мы познакомились с моей Кристиной. Там меня поджидал мой знакомый, к счастью несостоявшийся разбойник, Геральд, сидя за стойкой с бутылкой вина в руке. Я попросил у хозяина мяса, дабы насытить голодный желудок.

— Решил напиться перед боем? — Спросил я, жадно прожевывая идеально прожаренный бифштекс.

— Я не воин, ваше былое величество, я — моряк. Скоро я вас покину. Вы же сами посоветовали мне начать новую жизнь. Думаю, несчастная ждет меня житуха, если начнется она с убийств. А перебил бы я достаточно, боец я отменный. — Геральд сделал глоток и перевел дыхание. — Итак натворил немало плохого на своем веку. Пора на пенсию. Может, и ты со мной? Уплывем за горизонт, туда, где о нас никто не слышал… Кому нужны эти войны?

— Нет, сегодня вечером мы выдвигаемся к Дальним землям. Через день-два будем на месте. Я должен вернуть себе трон и отомстить брату. Он убил мою жену. — Признался я.

— Так значит, все дело в мести… — Пролепетал разбойник. — Теперь все ясно. Мистера Драконоубийцу изнутри разъедают злоба и ненависть. Ну, это обычный случай. А я-то думал, что же так изменило твое решение? Еще неделю назад ты мечтал о ясном небе, о поющих птичках, о радостных детишках, а сегодня хочешь крови. Однажды мудрец сказал, что месть — это двухголовая крыса: когда ты убиваешь своего врага, ты сам себя убиваешь. Что ты получишь, убив родного брата — ты обретешь радость, удовлетворение, а может, ты станешь счастливым человеком? Нет, убив брата, ты не получишь ровным счетом ничего… — Сказал Геральд, допивая бутылку.

— Ты либо гений, либо пьяница, одно из двух. — Рассмеялся я, моряк тоже залился смехом.

Встав из-за стойки, мы обнялись на прощанье.

— А не плохой ты парень, как я успел убедиться, надеюсь, судьба когда-нибудь вновь сведет меня с вами, великий Драконоубийца… — Попрощавшись, Геральд вновь уселся за стойку и заказал еще бутылку вина.

В последний раз я разглядывал эти прекрасные улочки, как же в королевстве Соломона было красиво! Может, не стоило уезжать отсюда, нужно было остаться здесь с Кристиной, заняться работой…

Вдоволь нагулявшись и надышавшись, я вошел в замок и направился в свои покои. Там я увидел собиравшегося отца.

— Я горжусь тобой, сын. Ты принял верное решение. Кровопролитие больше не может продолжаться, оно и так длилось слишком долго еще в мои времена… Как жалко, что я прежде не видел мир теми глазами, какими видишь его ты. И это далеко не наивность, а жизнелюбие и доброта твоего сердца делают тебя таким. Когда мы познакомились, ты был совсем молод, но уже тогда ты был способен слушать свое сердце. Я же прислушался к его отголоскам лишь под старость лет, многого уже не изменить.

— Главное, что в конце концов, ты нашел свой истинный путь. А все, что было в прошлом пускай и остается там. Что сделано, то сделано… Куда это ты собираешься? — Поинтересовался я.

— На Железные острова. Я поплыву вместе с королем Артуром, буду вести командование оттуда. Мы прибудем в Дальние земли, как только сможем. Будет задействован весь флот. Одна голова — хорошо, а две умные головы — куда лучше. Все-таки уже не та сила в руках, в бою от меня толку будет мало…

Отец собрал все самое нужное, и мы направились к берегу. Там нас ожидали Вильям и король Артур.

— Роберт, — Обратился ко мне отец. — А может нам забрать Вильяма с собой, пусть пока побудет подальше от этакой заварушки — не рановато ли ему участвовать в таких действиях, а мы с Артуром присмотрим за ним?

— Нет, дед, я столько времени не видел отца, что не хочу оставлять его одного в тяжелую минуту. — Улыбнулся на его слова Вильям. — Уж лучше за мной отец присмотрит, пора бы мне уже взрослеть.

— Ну что ж, это слова уже не мальчика, а мужа, до скорой встречи, Вильям. — Ричард с большой любовью обнял внука. — Я клянусь, сын, однажды солнце вновь воссияет над нами. — На прощанье отец обнял и меня.

Пока Артур давал распоряжения команде расправить паруса, Ричард встал за штурвал «Фортуны». Через мгновенье, корабль отплыл, а через несколько минут, мы его уже не видели.

Я показал сыну местные достопримечательности — таверну, в которой мы познакомились с его мамой, а также кузницу, в которой мне когда-то доводилось работать. После небольшой экскурсии, мы направились обратно в замок. Уже вечерело, вскоре солнце примет свой родной багровый цвет и начнет уходить за горизонт.

Я надел черные доспехи и, протерев фиолетовый меч из драконьей кости, вложил его в ножны. Осматривая мое обмундирование, сын заговорил.

— Отец, я пойду на войну вместе с тобой. Все эти четыре года я учился верховой езде, фехтованию, стрельбе из лука, метанию ножей. Я даже мог бы пройти рыцарское посвящение, если бы не Сэм…

— Вильям, ты останешься здесь, в королевстве. А я пойду на войну, я заварил эту кашу, мне ее и расхлебывать. Это не твоя битва. Однажды я потерял сына, и я никогда не прощу себя, если потеряю его вновь.

— Прошу, отец, смилуйся надо мной. Я ждал этого часа всю свою жизнь. Зачем же я обучался и тренировался днями и ночами, если никак не могу проявить себя, не могу помочь своему родному королевству?

— Нет, Вильям, это исключено. Я уже потерял жену, я не смогу пережить и твою гибель…

— Ты считаешь, только ты потерял жену? Я потерял мать! Думаешь, мне было легко все это время? Мама умерла, а тебя изгнали, я остался совсем один со своим психованным дядюшкой! — Голубые глаза Вильяма, доставшиеся ему от мамы, наполнялись слезами. Хлопнув дверью, он выбежал во двор. А пришпорив Бенджамина, он погнал туда, куда глаза глядят.

Я обещал себе все исправить, когда покончу с Сэмюэлем, но сейчас у меня не было времени. Когда солнце совсем скрылось из виду, я спустился вниз. Там меня поджидал мой старый друг по оружию Петр, верхом на бронированном коне. Рядом с ним стояла еще одна лошадь, ее я и оседлал. За городом на холме нас ожидало несколько сотен рыцарей. Некоторые из них уже опустили забрала шлемов.

— Спокойно, парни, забрала можно и поднять. До поля битвы еще далеко. — Сказал я. Рыцари тут же облегченно вздохнули, сняв шлемы. Но один юный воин в конце строя остался при защите, я не придал этому большого значения.

Как и планировалось, через сутки мы прискакали. Уже светало, но солнца пока что не было видно. Десятки сердец остановились на мгновенье, когда перед нашими глазами встала целая армия вражеских рыцарей. Каким-то образом Сэмюэль разузнал о наших планах. Солнце уже выходило из-за горизонта, но на небе по-прежнему виднелась одна меленькая яркая звездочка — это была моя Кристина. Я встал на колени, помолившись своей любимой.

 IX Осада Крепости

  Кристина осуждающе смотрела на меня с небес. Мои глаза разбегались, когда я примерно пытался сосчитать количество врагов.

— Кажется, наши шансы на победу заметно уменьшились… — С комом в горле выдавил я.

— Нельзя поддаваться отчаянию. Если позволить себе пойти по этой дороге, можно предаться самым низким инстинктам. В самые трудные времена надежда и вера — единственное наше спасение, лишь в них источник внутренней силы. — Попытался ободрить меня Петр. И, надо признать, это сработало.

— В бой! — Приказал я своим воинам и пришпорил коня, опустив забрало шлема.

Лучники с вышек пытались нас обстреливать, но нашим крепким доспехам было плевать на любые стрелы, чего нельзя сказать о лошадином обмундировании. Пара десятков бедных коней тут же повалились наземь с жалобным ржанием. Первым свалился тот молодой парнишка, не показывающий своего лица, постоянно пряча его за шлемом. Мгновенно оправившись после падения, он достал из ножен стальной меч и рванул к врагам, оглушая их коней мощными ударами. Стоит похвалить его, эта стратегия работала. За поваленными лошадьми в первых рядах падали все остальные. Примеру парня последовали все наши рыцари, лишившиеся скакунов. Я же, верхом на коне, прорубал себе путь к главному входу замка. Положив полсотни вражеских рыцарей, я оказался без коня. Мигом пробежав сквозь толпу, я оказался у главного входа. Я поднял запотевшее забрало и набрал полный рот воздуха. Поднявшись по винтовой лестнице, я принялся за лучников. Вырубал их медленно и незаметно, по одному. Взяв лук, я стал стрелять по врагам. Их я различал по серой стальной броне, такое обмундирование считалось более дешевым, а черные же доспехи отличались своим качеством. Но даже здесь Сэмюэль сэкономил на своем народе. Мой взор устремился на того молодого парня, сражался он достойно, внутри него билось настоящее львиное сердце. Он мог драться сразу с пятью противниками, удачно парируя и уклоняясь от всех ударов. Но вдруг со спины на него напали, совершив мощный удар по голове, с паренька слетел шлем, и я увидел знакомую каштановую шевелюру.

— Вильям! — Вскричал я так громко, что меня было слышно над всем полем боя. Вдруг с меня тоже слетел шлем, и шею обхватили крепкие руки.

— Не стоит так кричать, ваше былое величество. — Ехидно произнес знакомый голос. Это был Геральд, которого я до сего дня считал другом и искренне хотел ему помочь.

— Как ты мог рассказать обо всем Сэмюэлю? Ты же, вроде как, не хотел воевать, если память меня не подводит? — Я не мог поверить в предательство близкого человека, к которому уже успел проникнуться и довериться. Порой я действительно кажусь себе наивным мальчишкой, беззаботно верующим в то, что жизнь — это счастливая сказка.

— Времена меняются. — Не видя его гнусного лица, я мог понять по интонации, что сейчас он оскалил свои выбитые зубы. — Было тяжело принять это решение, но все же твой брат был убедительным. Он заплатил мне столько золота, что мне хватит до конца жизни, и еще даже останется на следующую. — Этот гад по-прежнему крепко держал меня за шею. Одно неловкое движение, и он с легкостью придушил бы меня.

— Никогда и подумать не мог, что твоим главным приоритетом может быть только золото. Поверив тебе, я видел совсем другого парня, которого интересует мораль, смысл человеческого существования…

— Все мы живем лишь раз, Роберт. Нет смысла тратить свою жизнь попусту, надо веселиться и развлекаться, пока внутри бьется сердце. Вместо того, что видят все, можно напрячься и увидеть новые возможности! — Прошептал Геральд. — Что мне ваши войны и распри — хоть все тут поубивайте друг друга, когда я с полным бригом золота отправлюсь на острова, может быть даже заведу семью и наконец-то обрету счастье. Ведь радость не в славе и власти, истинное счастье всегда кроется в тишине и спокойствии. Там я и буду его искать. Прошу простить меня за все, великий Драконоубийца, а теперь прощай! — Разбойник скинул меня с огромной винтовой лестницы, а сам рванул к своему кораблю.

Боль сковала все мое тело, я не чувствовал ни рук, ни ног. В глазах помутнело, мое сознание начало угасать. Все тело ныло от адских мук, но в глубине души я знал, что если потеряю сознание сейчас, то больше могу не очнуться. На небе по-прежнему виднелась яркая звездочка, даже несмотря на рассветное солнце. Это Кристина смотрела на меня свысока и умоляла собраться с силами, ни за что не сдаваться. Преодолев ужасную боль, я с трудом встал на ноги. Драконьим мечом я буквально прорубал себе дорогу к сыну. Мое львиное сердце бешено забилось и наполнилось ратным духом, так я позабыл о своих серьезных ранах.

— Какого черта ты здесь делаешь? — Взяв Вильяма за шкирку, спросил я. Прорываясь к причалу сквозь ожесточенное войско, мы продолжили разговор.

— Я не мог иначе, отец. Тебя отправить воевать, жертвовать собой, а самому просиживать штаны в королевстве? Рыцари так не поступают! Каждый рыцарь должен обладать благородством и стремлением к защите родины, и я готов отдать жизнь за свое королевство.

— Да будь оно проклято, это рыцарство, от него одни беды… — Еле слышно пробормотал я. — Хорошо, хочешь геройствовать — так тому и быть. Нам нужно найти корабль Геральда. Этот разбойник рассказал Сэму о наших планах, нужно поймать его.

— Вот же его корабль, он только отплывает. — Вильям указал на корабль, разворачивавшийся у берега.

Неподалеку от судна предателя по волнам лавировал знакомый фрегат «Фортуна», а за штурвалом стоял отец. Его седую бороду я узнал издалека. Усевшись в лодку, мы погребли в их сторону, что было мочи.

— Отец его задержит, если постараемся, сможем успеть… — Вдруг раздалась пальба. Из двух кораблей одновременно вылетели снаряды.

Мое сердце обливалось кровью, а глаза наполнялись слезами. Грести стали еще усерднее. Оба корабля были в огне. Взобравшись на борт горящей «Фортуны», я словно обезумевший бросился к телу отца. Он был весь в крови, видимо осколок снаряда попал точно в него.

— Прости меня, сын, я подвел тебя… — Извинялся Ричард, кашляя кровью. — Ты не представляешь, каким счастливым я был все эти четыре года. Самое прекрасное, что я когда-либо создал — это ты, Роб. Ты был смыслом моей никчемной жизни…Ты и Вильям — я продолжусь в вас…

— Нет, прошу тебя, отец, не покидай меня, только не сейчас… — Я рыдал словно маленькая девочка на груди у родного отца.

— Мне так жаль, я сделал столько плохого. — Морщинистое лицо наполнялось горькими слезами.

— Ты сделал не меньше и прекрасного. Я люблю тебя, отец…

— Заверши… заверши начатое, Роб. Полпути пройдено. Верни себе трон, верни равновесие в этот мир. Ты — великий правитель… Прошу тебя, когда встретишь брата, вспомни мои слова… У всех нас одни корни, мы все ветви одного дерева!..

— Клянусь, отец, я буду помнить… — Пообещал я, не в силах сдерживать плач.

— Помни обо мне и о том, кто ты есть. Ты — король, Роберт… — Зеленые глаза отца вдруг перестали сверкать. Только что жизнь покинула его.

Я упал на его тело, смачивая его рубаху слезами. Обратив свой взор к небу, я увидел четыре звезды. Две из них были вместе — это мои приемные родители. Чуть поодаль сверкала маленькая звездочка — это была моя Кристина. А дальше всех ютилась самая большая звезда — это был мой родной отец.

 X Свет во Тьме

  Я мог бы долго оплакивать отца, но вдруг с корабля Геральда спустился темный силуэт в рыцарском обмундировании, это был Сэмюэль. Сев в шлюпку, он поплыл к берегу.

Взгромоздив тело отца на плечо, я спустился в лодку.

— Сын, я могу тебе доверять? Ты должен позаботиться об этом теле…

— Хорошо, отец, я позабочусь…

Окропленные кровью поля приводили мою душу в ужас, из сотен воинов остались лишь единицы, но и они не сдавались, продолжая вести бой. Сэм направился к главному входу, а затем взобрался по винтовой лестнице, я последовал за ним. Брат взял лук и стал обстреливать моих воинов.

— Сегодня судьба вновь была милосердна с тобой, брат. — Сказал я, выхватив лук. — Геральд погиб, но ты цел и невредим. Видимо из нас двоих, все же ты родился в рубашке.

— Мне не нужно везение, я его не хочу! Мне всегда приходилось бороться, поэтому я стал сильным, таким, какой есть! — Заявил Сэм. — Чего нельзя сказать о тебе, братец. В твоей жизни никогда не было борьбы. Судьба все преподнесла тебе на тарелочке — семью, любовь, трон и даже родной отец по крови знал только тебя. Драконью расу искоренил тоже не ты, а Кристина, если бы ни она, ты бы заныл как баба и спился к чертям. Вывести тебя из строя было просто — всего лишь отобрать любимую, и вот ты уже не тот великий правитель, каким тебя все считали, а простой пьяница. А я никогда не нуждался в чьих-то подачках или помощи, всю жизнь я всего добивался сам. Никому не доверяя, я научился быть независимым, мне не нужна любовь, дружба, семья, в этом мире есть лишь я и моя цель. — Брат обнажил меч и накинулся на меня, мы встряли в борьбе.

— И в чем же она — твоя грандиозная цель? Заполучить весь мир, увидеть всю страну на своей ладони? Чего ты хочешь, Сэм?

— Мое королевство — образец правления, я хочу, чтобы весь мир был таким, каким я хочу его видеть. — Заявил брат, отцепившись от меня.

Рыцари прекратили бойню, наблюдая за нашими с братом распрями.

— А так ли хорошо твое правление, братец? Думаешь, разумно отправлять всех граждан на войну? Оглянись вокруг, твое войско превышало мое по количеству, но моих рыцарей осталось больше. Порой приоритет не в количестве, а в качестве. Каждый воин в моей армии обладает львиным сердцем и готов отдать жизнь за свою страну. А что твое войско? Неделю назад достигли совершеннолетнего возраста и, никогда в своей жизни не тренируясь, отправились на войну за деньги? Мои парни трудятся в поте лица день и ночь, чтобы добиться значимого результата. И уж тем более, в моем войске нет женщин. Где это видано, чтобы представительницы прекрасного пола воевали, их задача — беречь домашний очаг и защищать детей, но никак не складывать головы в кровопролитных войнах. Мудрый король не ищет войны, но он должен быть к ней готов… — Пытался я образумить брата.

— Я готов к войне, брат. — Заявил Сэмюэль, проведя колющий удар.

Я уклонился от его меча и налетел на Сэма со шквалом ударов, бил и в голову, и по ногам, и по туловищу, но брату все было нипочем, он защищался и уклонялся.

— Ты всегда был трусом, Роберт. Познакомившись с тобой, я подумал, действительно ли у меня есть брат-близнец, а может это сестра? Такого нытика-правителя я еще не видел. Ты не контролируешь свои чувства, привязываясь ко всем вокруг. Скажи честно, предательство Геральда содрогнуло тебя? Еще как, ты чуть не расплакался, валяясь там внизу у винтовой лестницы. Что же заставило тебя подняться, до сих пор остается тайной для меня. Я уж думал, что ты больше не встанешь, так и проваляешься, пока кто-нибудь не зарубит. Но нет, единственный раз в жизни ты проявил стойкость. — Усмехнулся Сэм. — А что ты чувствовал, когда увидел горящий корабль отца? Печаль, грусть, тоска, скорбь — все это бренные земные чувства, постоянно сбивающие человека с его истинного пути. Но великий король никогда не поддастся эмоциям в нужный момент, чем ты никогда не славился. Ты трусливый король, Роберт. Будущие поколения никогда не назовут тебя великим, в честь тебя не будут распевать чудесные песни, не построят памятной статуи твоему величеству, и даже ни один писака не насочиняет о тебе стихов. Ты был хорошим властителем, заботился о своем народе, думал о невинных жизнях, но никогда не вступал в бой, ни разу за всю жизнь не пошел на риск. Самую большую ошибку, которую ты можешь совершить, является постоянная боязнь ошибиться. А смелость — это вовсе не отсутствие страха, а понимание того, что есть что-то более важное, чем страх. Но ты всегда боялся, Роб, ты никогда не мог взглянуть своим страхам в лицо. В природе нет никакой разницы между героем и трусом, поскольку они испытывают одинаковые чувства. Но героя делает героем то, что он сделал, а труса трусом то, что он не сделал. Ровным счетом, ты не сделал ничего хорошего для своего народа, поэтому тебя будут называть трусом. А меня прозовут героем лишь за то, что я хотя бы попытался. — Сэмюэль напал на меня, горя злобой и ненавистью.

Я с трудом парировал удары, с еще большей сложностью уклонялся. Повалившись наземь, я выронил свой драконий клинок.

— Ну, прощай, братец! — Сэм приготовился нанести удар, смотря на меня свысока.

Но в последний миг, я сделал ему подножку, тот подкосился и упал. Схватив его же меч, я ударил брата по ноге, попав как раз между стальными доспехами. Сэм пал на колени в муках адской боли.

— Выходит, ты неплохой боец, брат, кажется, я недооценил тебя. — Сэм ехидно осклабился. — Ну, что ж, вот и настал мой конец. Моя песенка спета. Давай, братец, докажи мне свою храбрость, убей меня. — Подставив голову, попросил он.

— Нет, брат, я не буду убивать тебя. Ты отправишься в темницу. Все мы совершаем ошибки, но исправить их никогда не поздно. После двадцати лет заточения, отец стал мудрее и искупил свою вину. Будем надеяться, что с тобой случится то же самое… — Я повернулся к брату спиной, осматривая кровавое поле боя. Столько невинных людей погибло в этот день, а все из-за наших с братом семейных проблем. Кто же мог подумать, сколько жизней могут унести два крошечных человека.

Вдруг сзади на меня набросился Сэм. Своими крепкими руками, он принялся меня душить. Оставалась лишь пара секунд, до того как душа покинет мое бренное тело, отправившись на небеса — возможно, там мне будет лучше, вместе с родителями и Кристиной. Неожиданно мое львиное сердце бешено заколотилось, солнце стало сиять куда ярче, чем прежде, словно давая мне второй шанс. Перед собой я увидел голубые глаза моей любимой, а после ее мертвое тело. Когда-то я поклялся себе придушить виновного голыми руками. Резко выбравшись из плена, я запрыгнул на Сэма, словно дикий лев, поедающий свою добычу. Мои пальцы крепко сжали его шею, а глаза мои искрились ненавистью и яростью. Я искренне желал брату смерти. Спустя мгновенье, я понял, что пытаюсь придушить самого себя. Передо мной была та же каштановая шевелюра, начинающая покрываться сединой, те же зеленые глаза, та же небритая борода. «Все мы ветви одного дерева!..» — вспомнил я прощальные слова отца. Перед глазами появилась моя родная Кристина «Роберт, неужели тебе мало смертей? Столько невинных душ погибло… Скажи мне, что изменится, когда ты убьешь родного брата? Думаешь, все вокруг вдруг обретет яркие краски, а люди станут добрее? Нет, ничего не изменится. Всего лишь погибнет еще один твой родной человек, а с ним и часть твоей души. Мудрец говорил, что месть — это двухголовая крыса: убивая своего врага, ты сам себя убиваешь». Прислушавшись к своему сердцу, я отпустил брата. Бедняга возбужденно дышал, не в силах насытиться воздухом. Озлобленность делает человека жалким. А самые гнусные поступки человек совершает именно в порыве гнева. Спасибо великодушной судьбе за то, что мне хватило сил сдержать свою ярость.

— Все кончено, брат, ты победил, трон твой. Заверши начатое, я умоляю тебя, убей меня! — Умолял Сэмюэль, стоя предо мной на коленях. — Плен — самая ужасная пытка, я сойду с ума, брат! Тюрьма не излечит меня, только сделает из меня монстра. Прошу, брат, смилуйся надо мной, перережь мне глотку, я больше не хочу жить!.. — Отвлекая мое внимание, Сэм встал на хромую ногу и попытался спрыгнуть с верхушки крепости, желая покончить с собой, но я вовремя успел его поймать.

Глаза брата наполнялись горючими слезами, он пал наземь и принялся рыдать. Еще никогда я не видел человека, находящегося в таком отчаянии. И самое ужасное, что причиной такой грусти стала неудавшаяся попытка самоубийства. Что же должно было твориться в душе моего брата — мне и представить страшно.

— Порой жизнь становится темным туннелем: ты не всегда видишь свет в его конце, но если будешь двигаться, обязательно на него выйдешь! — Пообещал я брату и взгромоздил его огромную тушу себе на плечи.

 XI Конец Пути

  Мои годы медленно, но верно подходят к концу. Все мы рано или поздно стареем. Вот и я собираюсь в скором времени уходить на покой. Мои годы правления были славными. Всеми силами я оберегал свой народ, войн больше не было. Пока мои внуки-близнецы сидят дома, разрушая замок, мы с Вильямом купили букет цветов у бродячих торговцев, уселись на Бенджамина III и поскакали на кладбище. Путь освещала лишь яркая луна. С небес на нас смотрели звезды. Сегодня был день скорби, именно в этот день закончилась ужасная война, преподавшая мне урок на всю оставшуюся жизнь. Возложив цветы на дорогие сердцу могилы, я вытер слезы с лица.

— Отец, однажды ты попросил меня посмотреть наверх и сказать, что я вижу?

— А ты ответил, что видишь небо, усеянное звездами…

— Но на самом деле, это были не просто звезды, а наши с тобой предки. Видишь четыре самые яркие звезды прямо над нами? Чувствуешь, как они наблюдают за нами, направляют нас? Две держащиеся рядом звезды — это твои приемные родители, маленькая яркая звездочка — это моя мама, а самая большая одинокая звезда — это мой дед. Ты просил меня всегда помнить о своих предках, ведь они — наши главные помощники. И когда станет грустно или одиноко, стоит просто поднять голову и взглянуть на своих родных, они всегда спасут нас в трудный час. А в ослепительном свете звезд, ты можешь увидеть голубые глаза своей любимой, отец. Я любуюсь ими каждый божий день.

— Да, сын, я тоже их вижу…