Глава 8. Всё чёрное

Александру позвонили, чем прервали наш разговор, и молодой человек застыл посреди моей комнаты со смартфоном у уха. Довольно долго ни слова в ответ от него слышно не было. Мне показалось, что перед ним отчитываются. Его отстранённый взгляд свидетельствовал о том, что ему совершенно неинтересно выслушивать звонившего. Напоследок он всё же бросил пару фраз:

— На сегодня отмените все встречи. Я занят, — выключил и кинул смартфон в карман ночных брюк.

Его пижама такая же чёрная, как и костюмы, которые он носит. Почему всё чёрное? Думаю, лучше не спрашивать.

— О чём задумалась?

— Да так, о твоей пижаме...

— А что с ней? — при этом оттянул в сторону кусочек рубашки и осмотрел себя.

Я лишь пожала плечами и отвернулась.

— На сегодня у меня планов нет, так что могу показать тебе своё королевство, — и сам ехидно прищурился от этой фразы. — Только так выходить из дома не хочется...

— А куда монетку дел? — перебила я его.

— В укромное место, — и похлопал ладонью по груди, — пусть пока здесь полежит, потом ещё куда-нибудь спрячу. Не волнуйся, не потеряю.

Мой злобный взгляд его совсем не смутил:

— Одевайся, позавтракаем и пойдём гулять.

— Да я и так одета. Мне больше нечего надеть, говорила же тебе об этом.

Александр развернулся и уже направился к выходу, но остановился и обернулся в ответ на мои слова. Быстрыми шагами он оказался передо мной:

— Нет, не позволю тебе так идти. Что это за кофта? А какой вырез, — и схватился обеими руками за полупрозрачную голубую кофточку, попытался натянуть её мне на грудь, прикрыть белый обтягивающий топик, но ничего не получалось.

— Да какая разница? Всё равно собирались мне что-нибудь купить? Потерплю немного.

— Нет, это очень откровенный наряд, — и в подтверждение своим словам уставился на мою грудь.

От его жаркого взгляда мне захотелось скрыться и я тоже начала натягивать кофточку и прикрываться руками:

— Ничего такого в этом нет… И совсем не откровенно. Странные у тебя стандарты.

Молча он вышел из комнаты, но быстро вернулся.

— Вот, надень это, — и, будто боясь снова дотронуться до меня, вытянутой рукой вручил чёрный свёрток.

Я развернула свёрток, повертела в руках:

— Но это свитер? Большой такой и рукава длиннющие, — я приложила его, примерила. — Это твой?

— Конечно, — Александр с улыбкой наблюдал за мной, стоя на расстоянии.

— Но он слишком большой, я буду выглядеть в нём как бочка.

— Ну-у, не обижай меня. Всего-то несколько лет назад его носил и не так сильно я за это время изменился, так что...

— Ну точно как бочка, — я уже успела погрузиться в эту чёрную дыру и рассмотреть себя со всех сторон в зеркале. Зрелище не радовало.

— Зато тепло будет.

Я выглянула в окно — ярко светит солнце.

— Но ведь сейчас лето?

— Не бойся, я тоже что-нибудь такое надену, — он явно радовался своей находчивости.

После завтрака, мы вышли на улицу. У входа нас ожидала чёрная машина. Водитель предложил свои услуги, но Александр запротестовал:

— Я сам поведу, а если беспокоитесь обо мне, следуйте за нами на расстоянии.

— Хорошо, хозяин, — и водитель скрылся из виду. Больше я его не видела.

Александр открыл дверь и пригласил меня присесть. Затем обежал машину спереди и занял место водителя. Я долго мучилась, нащупывала как же зафиксировать ремень безопасности. Горячая рука неожиданно обхватила моё запястье, ремень заскользил по ладони. Зачем всё время дотрагиваться до меня?

С автоматической коробкой передач каждый справится. Мы сорвались с места и полетели. Летели по извилистой дороге среди холмов, на краю моря. Над морем зависали чайки, высматривая свою добычу, бились о зеркальную голубую поверхность и снова взлетали. За окном проносились деревья или это мы летели мимо них?

Я взглянула на водителя. Опять во всём чёрном, ещё и похожий свитер нацепил. Всё за мной повторяет.

Наша машина спустилась с холма в самую гущу пробки. Но, словно по волшебству, другие водители начали уступать нам дорогу и мы быстро прорвались в центр города. Остановились у одного из небоскрёбов. Много людей, мельтешат туда-сюда, говорят по телефону, перекусывают на ходу, роняют вещи, ругаются, бегут… Всё как в обычной жизни. Не замечала здесь такого раньше. Неужели, действительно, что-то изменилось? Кто-нибудь это заметил, кроме меня?

Александр поспешил открыть мне дверь, а когда я вышла, попытался приобнять рукой за талию, но я не позволила.

— Давай сначала купим тебе что-нибудь из одежды? — неуверенным голосом предложил он и прошёл вперёд, а я вслед за ним.

Не помню на какой этаж мы поднялись, я задумалась о чём-то и не заметила. Мы долго бродили по магазинам. Я указывала ему на разную одежду, но мой спутник не радовался моему выбору: то слишком коротко, то обтягивает, то просвечивает и так далее...

Александр утомился, но и я ничуть не меньше. Наконец, мы выбрали один магазинчик, где и купили почти всё, что нужно.

Продавщицы громко, не скрываясь, переговаривались между собой, обсуждая правителя и меня, его спутницу. Оказывается, по их мнению, я не так уж и хороша. Потом они долго стайкой ходили за мной по пятам и предлагали самые дорогие, но безвкусные вещи.

Одна девушка опасно приблизилась к Александру и задавала ему разные вопросы, пользуясь случаем. Он терпеливо и холодно отвечал, ни разу не взглянув в её глаза, пропуская мимо ушей то, что не достойно дойти до его слуха. Тогда девушка, наконец, успокоилась и, покраснев как переваренная креветка, отстала.

Напоследок я схватилась за рукав какой-то кофточки, в этот момент луч солнца пробился сквозь стеклянную витрину и ослепил меня. Невольно вырвалось вслух:

— Как ярко! — я прикрылась рукой.

На что продавщица, как раз оказавшаяся рядом, воскликнула:

— Да, здесь всегда так солнечно!

— Как всегда?

— Да, солнце круглый год. Правда, дожди периодически идут, но это ничего, терпимо.

— И день сменяется ночью и потом снова рассвет?

Продавщица посмотрела на меня как на сумасшедшую и быстро отошла в сторону. Я и сама только сейчас поняла — что спросила и что мне ответили. Значит никто ничего не замечает?

В углу, на кожаном диванчике уютно расположился мой спутник. Он дремал. Я аккуратно присела рядом. И снова закралась бешеная идея достать мою монету. Наверняка теперь он носит её везде с собой? Но с чего начать? Кажется, он машинально похлопал себя по груди. Может там? Хорошо, что снял свитер, так мне будет удобнее.

Рука сама потянулась к его жилетке, плотно прижимающей чёрную рубашку к телу. Но воришка из меня никакой. Александр проснулся раньше, чем моя рука оказалась у него в кармане, и опять схватил меня за запястье.

— Снова пытаешься улизнуть раньше времени?

Слова застыли на языке, совсем не знала что ответить.

— Вот, лучше возьми это, а то ходишь с распущенными волосами, мешаются, наверное… Ветер и всё такое, в глаза лезут...

И на моём запястье очутилась чёрная резинка для волос. Я рассмотрела поближе. На резинке красовался серебристый маленький ёжик. Опять ёжик...

— Давай я помогу тебе?

Ёжик сбил меня с толку и я не успела ничего возразить, как его пальцы заскользили по моим волосам, нежно формируя высокий хвост на голове. Он потянулся к моей руке, забрал резинку. Ещё через мгновение я нащупала почти на самой макушке хвостик и ёжика. Я встала. Чувствовалось, что ему не хотелось меня отпускать, он ещё долго смотрел мне вслед даже, когда я спряталась и незаметно выглянула из-за плотно развешенных вещей.

Александр натянул на себя свитер, поднялся и поспешил пойти за мной. Мы вернулись к машине и загрузили салон и багажник купленными вещами. Я попросила его поехать к морю. Уже стоя на берегу, у воды, я сказала, поёжившись от холода:

— А здесь не так уж и тепло.

— Я же говорил, что свитер пригодится.

Тогда я не удержалась, нагнулась и зачерпнула рукой горстку воды. Капли окропили невозмутимое лицо моего спутника. И он сделал то же самое со мной. Мы гонялись друг за другом как сумасшедшие. Меня невозможно было поймать. Я выкручивалась как могла и забегала по колено в воду. Все ноги промокли. Но одно неверное движение и он схватил меня за руку. Вырваться уже не получилось. Мокрым солёным хвостом я случайно ударила ему по лицу, отчего он зажмурился, протёр глаза и засмеялся. А я вместе с ним. Он больше не хотел отпускать мою руку, но я и не сопротивлялась, позволив нам такую вольность хотя бы раз, только сейчас.