Часть 3

Лин смотрела на лист, не понимая толком, что это может быть по правде. Из эмоций были только удивление и убеждённое ожидание того, что кто-то сейчас появится и скажет, что это — ошибка. Или она сейчас проснётся.

Виктор встревоженно вглядывался в её лицо, не понимая, что делать, и даже примерно не представляя, что будет дальше.

Дан дремал тяжёлым сном. В окно залетел шмель, которого он выпустил случайно, когда закружилась голова. Полетал кругами над его головой и грузно хлопнулся на подушку.

— Кыш, кыш! — Лин замахала над ним рукой.

— Стой, на нём же пыль! — синеватая пыль на крыльях обильно обсыпала подушку. Попадёт в диагност — будут проблемы…

— Что тут происходит?

Картина Репина «Не ждали». Лин вздрогнула и сунула лист за спину, Виктор моментально подобрался и попытался заслонить её спиной. Не вышло…

— Так… — лицо Старшего приобрело удивлённый, растерянный и рассерженный вид. Лин и Виктор молчали, мучительно не зная, что же можно тут ответить. — Что здесь происходит?!

Лин даже мысли в голову не пришло — соврать, поскольку шансов на это не было. И подумала она только о том, как выгородить брата. Поэтому она, ужаснувшись собственной смелости, протянула Старшему лист.

Ему хватило одного взгляда на него, чтобы понять, что именно там написано.

— Я… Я очень хотела узнать, что с дедушкой. — Лин хотела сказать это чуть громче и уверенней, но получился лишь слабый шёпот. — Извините…

— Поэтому я достал листок.

— Виктор! С дубу рухнул?! — Лин нахмурилась и глянула в его глаза. — Это я всё… — решимость вновь исчезла.

По лицу Старшего же нельзя было прочесть ни единой эмоции. Казалось, что он был абсолютно невозмутим, если бы не те порывистые шаги, с которыми он подошёл к окну. Приложил расслабленную руку к виску. Все знали, что он так делает только тогда, когда у него крайне сильно болит голова. Это происходило из-за какой-то хронической болезни, названия которой не помнил почти никто, даже сам Старший, слишком уж оно было трудночитаемое…

— Итак. Сейчас мы не будем разбираться, кто, что вычудил и как. — произнёс он чётко и раздельно. — Сейчас совсем нет времени на это, потому оставлю всё на вашу совесть. А что я тут могу сказать? Что это бесчестный поступок, вы сами понимаете, не дети малые…

— А вы? — Лин поняла, что начинает закипать, и постаралась сдержаться, но её уже понесло. — Вы правильно сделали, когда нам ничего не сказали?! Почему же?.. — Виктор порывисто приобнял её, стараясь успокоить, но она только вырвалась. — Объясните!

— На вас и так много всего навалилось… Не хотелось волновать вас ещё больше. — Старший тут подумал, что немного кривит душой. Это не вся причина. Ещё было просто страшно… Он обещал себе раз за разом, что скажет, но всё оттягивал и оттягивал этот момент, ища отговорки и оправдания. Вот и дотянул… Не подумал, что не знать правду куда страшнее.

Виктор видел, как Лин изводилась всё это время, а потом и Дан, пусть они даже не показывали этого и старались об этом не думать. Вместе с ними изводился и он. Этот груз лежал на их плечах привычно, незримо, но был очень тяжёл. И совсем не удивился, даже ожидал этого, что Лин расплакалась. Схватил её за руку, но она ловко вывернулась из захвата и выбежала из палаты. А сильно сжимать руку было страшно, вдруг не рассчитает.

Шаги застучали по коридору, а потом по лестнице…

— По-идиотски вышло, да? — он устало прикрыл глаза.

— Стоит найти её. — Виктор накрыл Дана, всё ещё спящего, одеялом.

— А ты знаешь, где? — Старший встрепенулся, однако боль вдруг столь резко впечаталась в голову, что он поморщился.

— Знаю, знаю. Только к Степану Таличу надо бы зайти… И шмеля этого несчастного поймать.

— Надо… — в таком состоянии он вряд ли что дельное сказать сможет, да. Не хотелось бы подсаживаться на обезболку, но раз так…

***

Лин бежала по коридорам и лестнице, сломя голову. Правда, потом всё же поняла, что надо смотреть под ноги, когда чуть было не сковырнулась с лестницы на нижних ступенях. Похромала дальше по улице, стараясь, чтобы никто не заметил её слёз. Кому-то даже ответила, прикрывшись капюшоном, что всё нормально.

Ноги машинально несли её к старому ангару с инструментами. Он давно уже не использовался, и там она часто проводила время и иногда пряталась. Вот и сейчас…

Правда, когда подходила к нему, опять же поняла, что это как раз первое место, где её будут искать. Остановилась прямо перед дверью, замерла в нерешительности. Куда ещё идти, она не знала.

— Лин.

Девушка вздрогнула и оглянулась, как загнанный заяц. Она ещё не хотела говорить ни с кем, тем более с Виктором и Старшим. Но, на удивление, за спиной никого не оказалось.

— Лин!

Теперь она поняла, что голос вообще женский и доносится сверху. Подняв голову, она увидела Марту, высунувшуюся из окна второго этажа. Но только…

Её уши вытянулись, покрылись шерстью и стали похожи на звериные. Зрачок был надломлен сверху и снизу, будто немного сузился. Но совсем малость…

— Лин, это ты?

— Я. — ей показалось странным, что Марта не совсем узнала её с такого близкого расстояния, но пока она ничего не спросила.

— Я слышала плач. Это ты была?

— Ну, я… Но ничего, я… — слёзы опять запросились на волю.

— Лезь сюда. — Марта приглашающе кивнула на дерево у окна.

— Зачем? — тихо спросила Лин.

— Поговорим.

Отказывать было неловко, тем более посылать её лесом, так что, решив, что ничто не помешает уйти, отговорившись важными делами, она полезла, наконец, по дереву.

Марта поймала её за руку у подоконника и помогла влезть в окно. Такая же белая палата, плюс абсолютно необжитого вида. Даже постель застелена идеально, без единой складочки. Но в этом вся Марта, у неё всегда идеальный порядок.

— Садись. — Марта села на кровать и похлопала по ней рядом. И Лин теперь уже явственно отметила её неуверенность в движениях. То, как она немного вытягивала руки, проверяя пространство перед собой. И схватилась за спинку кровати не с первого раза, чтобы сесть. — Что с тобой случилось?

— Ты скажи сначала, что с тобой. — в конце концов, они друг другу не чужие люди, и Лин начала волноваться.

— Со мной? Ничего. — что бы доказать, что действительно «ничего», Марта попыталась взять стакан. Махнула перед ним рукой, не смогла схватить. Потом выше, чем надо, и снова промахнулась.

— Я вижу. — Лин посмотрела на неё уже с некоторым скепсисом.

— Ну… Так, проблемки небольшие со зрением. Это из-за изменения зрачков все искажается. Но всё пройдёт! — поспешила она оборвать страх Лин. — Через пару месяцев, наверное… Расскажи лучше, с тобой-то что.

— Честно, я не знаю, можно ли говорить… — Марта, конечно, надёжный человек, но вдруг это какая-то военная тайна.

— Старший не разрешает?

— Я не знаю… Я разозлилась на него, психанула, накричала… — И теперь ей становилось всё больше и больше стыдно за то своё поведение…

Марта только удивлённо присвистнула.

— Ну ты даёшь… Значит, на то была весомая причина, наверняка.

— Весомая… Но в то же время и не совсем.

— Это как? — Марта удивлённо приподняла брови.

— Он… Утаивал важные новости по поводу деда. Прости, я не знаю, могу ли я сказать больше.

— Странно… На него это совсем не похоже.

— Он не терминатор, а новость действительно страшная. Мне не стоило винить его за это.

Марта напряглась, сразу захотев узнать, что именно произошло, но, увидев потухший взгляд Лин, пока передумала.

— Теперь я чувствую себя полнейшей дурой. — Лин уткнулась лицом в ладони. — И деда…

— Он мёртв?! — Марта неосознанно выкрикнула это, а потом хлопнула себя рукой по губам и обозвала трижды кретинкой. Но поздно, поздно…

— Нет. Пока нет… Надеюсь. Не знаю, что сейчас… — Марта рванулась и приобняла Лин, надеясь утешить, но заплакать ей теперь захотелось ещё больше.

В руки Лин ткнулось что-то шуршащее. Она отняла их от лица, попыталась сквозь слёзы навести резкость. Это нечто оказалось шоколадным батончиком. Ещё с тех времён. Старший давал такие только на Дни Рождения и большие праздники. У Марты День Рождения был полгода назад. И она всё это время его хранила, похоже…

— Не надо. Твой же. Сама ешь.

— Я его для важного случая берегла. Пожалуйста.

— Тогда давай хоть напополам. — Лин разорвала обёртку и разломила шоколад. Он оказался ещё с вафлями и сгущёнкой.

— Давай.

Шоколад был вкусный, и говорить не хотелось. Лин вспоминала, как хорошо было раньше. До. Она ходила в школу, и школа эта была не в старом ангаре за хлипкими партами. Как могла спокойно пойти гулять, не опасаясь ничего и не прислушиваясь к каждому шороху. Рюкзак с учебниками был голубой с бабочками и страшно тяжёлый. Сейчас в нём хранится старая рация.

А потом что? Не хватало продуктов, не было отопления, первое время находились бунтовщики, сокращая численность выживших, наладка электроники и постройка новых мест жительства, ныне — Главной базы. Работа до упаду и больше.

Но потом, когда всё наладилось, была и масса хороших моментов. Совместный праздники, друзья, новая школа, оказавшаяся даже полезней, чем та. И опять всё пошло кувырком…

А что будет после этого кувырка? Всё опять придётся начинать сначала?

— Большинство людей нас не приемлют… — Марта словно прочитала мысли Лин. А, может, и не прочитала, а просто сама Лин произнесла это вслух.

— Да ты что! — Лин резко оборвала её мысль. — Даже думать о таком не смей! Все знают, что это было бы абсурдом.

— Все — не все, а вот дежурные, видя меня, пугаются, некоторые даже убегают, хотя я и не опасна, даже наоборот. Что уж говорить о тех, кто может создать взрыв просто, ну, случайно. И отрицать их страх нельзя — мы все живём, как на атомной бомбе. Я… Лин, ты только не ругайся.

— Смотря что ты скажешь! — Лин насторожилась, моментально приготовившись слушать.

— Ну… Я решила нескольких наших собрать. И, понимаешь ли, мы могли бы уйти… Ну, скажем, в лес. Мы не пропадём там! — не смотря на просьбу Марты, взглядом Лин можно было убивать. — Так мы никому не навредим и не будем мешать. Так для всех лучше будет… Марк с Сашкой, конечно, волноваться будут, но пусть о нашем побеге никто больше не узнает. Пусть и будут, это ради них всё.

— С дубу рухнула?! — рявкнула Лин. — Вам медицинская помощь нужна, ты еле видишь, каким образом ты собралась в лесу выживать?! Кто вас защитит! Ну, кто?! Ты и сама запуталась, и других на смерть увести собралась?

— Но вам так лучше будет…

— Знаешь, это глупо. За вас будут не просто волноваться, с ума сходить, и ты считаешь, что так лучше будет?

Марта всхлипнула, легла и уткнулась лицом в подушку.

— Да, поговорили… — Лин тронула подругу за плечо.

— Прости, действительно ужасная идея. Я в этом и не сомневалась. Но что ещё придумать? Я не знаю. Если так дальше продолжится, то это больше чем наверняка станет куда опасней, а, может, и мутации выйдут из-под контроля.

— Опять ты со своим пессимизмом! А ещё мы устроим повторный апокалипсис, а потом вселенскую катастрофу. Наверняка же всё под контролем. — В последней фразе Лин, правда, засомневалась сама, но успокоить подругу было важнее.

— Ну… Может быть. — Марта всё прекрасно понимала, но решила Лин не расстраивать.

— Лин! Лин, ты тут?! — раздался с улицы знакомый бас Виктора. — Лин?!

— Что разорался? — раздалось сердитым шёпотом Старшего в ответ. — Тут больные лежат, а он…

— Извиняюсь!

— Угу. Интересно, где она может быть?

— Что там за огонёк мелькает? — Виктор.

— Да, похоже, опять не убрали светоотражающий материал. Ух, кому-то разнос сегодня устрою. Ещё трава загорится… Пошли, унесём.

Шаги начали удаляться. Лин подошла к окну.

— Пока… Я пойду, поговорю с ними. Увидимся.

— Хорошо. Удачи тебе.

Лин кивнула и вылезла наружу. Марта хотела взять попить, но её рука только опять бесцельно шарила у стакана. Перед глазами вновь поплыли тёмные пятна. Может, зря она не сказала Лин, что уже не поправится и скорее ослепнет?..

И тут тишину сотряс громкий крик с улицы:

— Пожар!!!

***

Огонь разгорелся достаточно сильно, охватив один из ангаров и начав заползать на другой. И пожарная сигнализация не сработала, благополучно находясь на ремонте. Лин, подбежав, сразу увидела Виктора и Старшего, однако для пространных разговоров сейчас было явно не время. Удушливая пыль лезла в глаза и не давала дышать, застревая в горле, потому все почти сразу натянули на лицо высокие воротники курток. Что делать в таких ситуациях, было отрепетировано, отточено до мельчайших подробностей, и не раз. Каждый работал на пределе своих способностей.

Виктор и Старший таскали огнетушители к месту происшествия. Лин же досталась другая работа — кто-то особо зоркий углядел в ангаре человека, и, как самой гибкой и вёрткой, с несколькими другими людьми они начали пробираться к нему. И, опять же, Степану Таличу все сказали большое спасибо за изобретение столь температуроустойчивой ткани. Хотя что там, за всё, что он делал, ему хоть памятник ставь.

Все рассредоточились, ища удобные пути подхода. Лин решила, на свой страх и риск, пролезть через крышу по металлической балке. Одна из них была почти не повреждена. О том, что она может рухнуть, честно говоря, думать не хотелось. Другие пути вроде как ещё сложнее…

Под потолком собралось чересчур много дыма, и это следовало учесть прежде, чем туда лезть… Конечно, в повседневном комплекте есть и пожарные маски, но никто их с собой не таскает, очень уж большие и громоздкие.

Что касается чрезвычайных ситуаций, то Лин часто действовала на автопилоте в те моменты. Не давая себе возможности бояться или сомневаться. Только хладнокровно рассуждать. Поплакать и побояться и потом можно…

Вот и сейчас она, особо ничего не ощущая, шла по балке. Правда, потом пришлось ползти по ней, ведь почти ничего не было видно. Только мелькало внизу что-то белое…

Это белое пятно двигалось. Лин показалось, что это человеческая фигура. И эта фигура нагибалась и закрывала рот рукой. И через мгновение услышала кашель…

Мысленно отметив, что тут достаточно высоко, она, не раздумывая, прыгнула на пол. Виктор всех учил, как надо приземляться в таких случаях, поэтому Лин не особо ушиблась. Пошарила глазами.

— Эй. — вгляделась. — Слышишь меня?

— Уходи. — раздался приглушённый голос. И вдруг Лин сразу поняла, почему произошло возгорание…

Виной тому были не небрежно брошенные на солнцепёке светоотражающие пластины, совсем нет. Там, в огне, сейчас стоял мутант, ведь его белая одежда — наверняка пижама. Но как он мог попасть сюда?

— Успокойся. Слышишь? — с другой стороны тоже подходила тень в капюшоне. Лин даже не узнала, кто. — Только так мы сможем тебе помочь.

— Вы поможете мне, если уйдёте и я не… — мутант всхлипнула, — не ударю кого-то из вас случайно.

— Иди ко мне. — Лин говорила максимально спокойно. — На мне защитный костюм. — и врала напропалую. Обычная куртка на ней. И она просто надеялась, что третий собеседник её не выдаст. — Иди ко мне. Всё будет хорошо.

— Точно? Я не причиню тебе вреда?

— Нет. — Лин было ужасно противно врать. Но другого выхода она придумать не могла. А, может, его и не было.

— Хорошо. Где ты? Я боюсь. Мы скоро выйдем отсюда?

— Я иду к тебе, и ты иди на звук. Ты?

— Я. — откликнулся третий собеседник.

— Где наши?

— Будут здесь через три минуты.

— Хорошо. Давай, иди, не бойся… — Это уже мутанту. Девушка шла, пошатываясь. Ей явно было плохо, но держалась она молодцом. Лин протянула ей руку, надеясь дотронуться, однако обстоятельства всё решили сами.

Рухнула потолочная балка.

Лин увернулась с запасом, испугавшись грохота. Рядом оказался третий, в котором Лин уже смогла признать Сашу, с которым они сидели в бункере не так давно. Мутант вскрикнула, вздрогнула, и некий заряд, сгусток смертельной энергии полетел прямо на него…

Лин резко собиралась повалить его на пол, рефлексы сработали вовремя, однако не поняла, что уже не успевает. Зарядом её отшвырнуло к стене, в бок ударила резкая, нестерпимая боль. Правда, совсем ненадолго, буквально на мгновение — она сильно ударилась головой и потеряла сознание. И последнее, что она запомнила, был крик, бьющий по нервам:

— Лин!!!

***

Виктор нашёл их почти сразу. И первым же делом заметил фигурку, лежащую у стены неподвижно. Рядом сидел Саша и… Ещё какая-то девушка, тоже из мутантов. Она всё плакала и звала её по имени…

Потом их всех легко оттеснила бригада медицинской помощи. Бледная девушка продолжала звать Лин и просила не подходить к себе, однако те люди и правда были в защитных костюмах, потому она позволила себя увести.

Так же медики закрутились и вокруг Лин.

И опять, опять Виктор ощутил это ужасающее чувство собственного бессилия. Опять он ничего не мог сделать. Здесь гибнут многие, но это впервые коснулось его так близко, и он не верил, что и правда может потерять этих важных ему людей — Дана и Лин. С которыми он возился уже много лет после катастрофы, ещё с тех пор, как они были детьми. Когда всё это началось, Лин вроде только пошла во второй класс…

И их родителей он помнил. Поел катастрофы они заболели какой-то непонятной болезнью и протянули недолго. Пожалуй, он помнил их лучше, чем сами Дан и Лин.

За всем этим Виктор занимался обычными делами — тушил остатки возгорания, таскал мешки со смесью для тушения огня…

***

<i>Ли!!!</i>

Этот крик всё звенел в её голове, и чем больше она приходила в себя, тем чётче он становился. В голове поселился давящий, удушливый вакуум, который изо всех сил хотелось скинуть. Но преодолеть оцепенение тело почему-то отказывалось…

Лин психанула и рывком села. Крик в голове оборвался, а вакуум схлопнулся, оставив после себя только лёгкое головокружение. Огляделась.

В больничной кровати было достаточно тепло и уютно, солнце било в окно, высвечивая квадратики на полу. Казалось, что ничего не произошло, настолько всё было спокойно и уютно. Но если бы ничего не произошло, не лежала бы она сейчас здесь…

Кто её принёс сюда, она не помнила. Только помнила, как вокруг мелькали блики огня и было тяжело дышать.

На столике у кровати обнаружилась записка. Чёткий и порывистый почерк старшего она узнала сразу:

«<i>Степан Витальевич на дежурстве. Еда в тумбочке. Зайдём к тебе после сбора.</i>»

Вот так, коротко и по существу. Но оно и понятно. Кстати, про сбор… Может, если поторопится, сможет туда успеть. Отлежаться и потом можно.

Лин почему-то было неприятно чувствовать себя больной и быть в стороне, поэтому она слезла с кровати. Правда, тут же схватилась за бок, который прошибла боль, и осела обратно. Повязка сдавливала талию и рёбра. И… Решила ещё немного полежать. Вот сейчас отлежится малость, голова кружиться перестанет, и пойдёт…

***

Сбор начался на редкость шумно. Каждый торопился что-то, да обсудить. Друг друга люди даже не всегда слушали, им просто надо было выговорить все свои страхи, подозрения, теории… Старший, глядя на это, решил, что если дать им ещё немного времени, то они так до мирового заговора договорятся, потому крикнул, как и раньше:

— Тишина!!!

Стало тихо. Вот они — плюсы сильного авторитета. Однако и ответственности этот авторитет требовал ого-го сколько.

— Внимание. Панику убираем. Одна из групп занимается восстановлением ангара, я уже сообщил им, кто именно. Придерживаемся старого плана. Но не это ключевой вопрос сегодняшнего сбора. Ключевой вопрос — где дежурные? — Молчание. — Почему от Степана Талича я узнаю, что почти все дежурные сдали свои пропуска и обязанности? Где все? Я понимаю, что это может быть страшно, опасно, однако не забывайте, в каких условиях мы живём и какие решения стоит принимать. Оставшиеся дежурные выбиваются из сил и допускают огромные просчёты из-за переутомления. Неужели вы так трясётесь за себя, что готовы забыть о других?! —

Он оглядел людей внимательным взглядом. Внимательным и непоколебимым, хотя внутри у него всё тряслось. Что будет, если он не предотвратит это? То, что следует за этим страхом?..

Молчание.

— Я вас предупредил. Степан Талич ждёт вас всех. Если так продолжится, придётся назначать дежурных в обязательном порядке. — раздались недовольные возгласы. — Тишина! Что бы к вечеру дежурных было не меньше тридцати человек. На этом всё.

И сошёл со сцены.

Зал загудел. Кто-то начал протискиваться к лестнице, ведущей в медблок, чтобы вернуть или получить пропуск. Но этих людей были жалкие крохи. А Старший понял, что у него снова невероятно болит голова… Сам он со всем не управится. Надо поговорить с Даном и Лин, всё же их учили, что делать. Не хотелось тревожить их этим, но раз Александр Андреевич счёл нужным оставить их одними из главных, значит, так тому и быть. Только Лин надо отлежаться пару дней, и за Даном проследить получше. Мутанты вроде пришли в себя, так что можно собрать их всех в одном ангаре и попросить помочь. Немного, сколько смогут, но уже эта помощь будет крайне важна… Даже не всех. Только тех, кто может по здоровью.

Надо обсудить это. Если всё будет хорошо, то можно даже решиться на один план…

Этот план в замыслах Старшего казался крайне рисковым и, можно сказать, даже дерзким, однако, если всё пройдёт хорошо, он может стать спасительным.

***

Данька сидел на кровати и играл со шмелём. Шмель уже научился по команде летать вокруг его руки, и он подозревал у этого насекомого наличие разума. Не человеческого, конечно, и даже не как у собаки или кошки, однако как-то же он это выучил…

Про пожар в ангаре ему рассказал Виктор. Как и про то, что случилось с Лин. Её жизнь была вне опасности, однако Дан не мог найти себе места от волнения большинство времени. И даже сейчас, когда он играл со шмелём, его рука немного подрагивала. Незаметно, но он это чувствовал прекрасно.

В палату постучали.

— Войдите.

Заглянул Старший.

— Здравствуй. Ты как, идти можешь? Хорошо себя чувствуешь?

— Да. А что такое? — Дан встревожился.

— Одевайся и пошли, надо кое-что обсудить. Жду тебя тут.

Дверь закрылась. Дан подскочил, быстро переодел пижаму на чёрные спортивные штаны и футболку. Правда, та оказалась серая — частично сама по себе, частично по жизненным обстоятельствам. Но не на бал же он собирается, и так сойдёт!

Второй носок куда-то мигрировал, поэтому он выбежал в коридор босиком. Зато не забыл прихватить шмеля и посадить его себе на плечо. Выбежал в коридор, сгорая от любопытства, нетерпения и волнения.

— Куда босиком?! Тапки надел.

Данька понял, что лучше не спорить, и нацепил кроссовки на босу ногу. Запрыгал на одной ноге, поправляя один.

— Как-то ты шибко для бедного больного здорово скачешь. — усмехнулся Старший. — Это чудо тоже с собой берёшь?

— А… — Дан глянул на шмеля. — А нельзя?

— Почему, можно. Сейчас к Лин в палату пойдём. Там уже и Виктор.

Дан бодро пошёл по коридору. После мутации он не чувствовал за собой ничего необычного. Может, и не мутировал он вовсе?

Идти оказалось недолго. Однако на стук дверь никто не открыл. Дан осторожно заглянул внутрь и увидел, что открыть дверь и не могли — там никого нету. Ни Лин, ни Виктора.

— Эй? — вопросительно крикнул Дан. Но не могли они спрятаться под кроватью! А где ещё?

— Помогите… — тихо. Виктор.

Старший выглянул в коридор и увидел Виктора. За него цеплялась бледная, как смерть, Лин, и еле переставляла ноги. Несмотря на это, она не разрешила нести себя на руках. Правда, Старший не спрашивал, просто… нет, не перекинул через плечо и понёс, хотя и очень хотелось, а поднял её на руки и понёс к палате.

— Вот сразу видно, брат и сестра… — Дан недоумевающе хмыкнул, и Старший пояснил: — Вечно носит вас куда попало, когда надо спокойно лежать и не дёргаться!

— А как же сбор?

— Не пропал бы без тебя этот сбор, и так бы рассказали, что к чему. Ляжь. — Старший опустил её на кровать.

— Нет, я сяду… — Лин схватилась за спинку кровати и попыталась подняться.

— Да ляг же, неугомонная! Давай куртку. — Лин послушалась, сняла куртку, накинутую поверх пижамы. Старший встал и повесил её в шкаф. — Итак, зачем мы здесь собрались. У меня есть один план. Возможно, вы примете его за абсурд, однако сначала выслушайте и обдумайте. Итак… Мы пойдём в сторону главной базы. Что нас ожидает по дороге? Возможно, остатки пожаров, радиация, опасные животные, слетевшиеся на падаль. И через это пробиться будет крайне трудно. Но у нас есть мутанты. Мы уже заметили, кто из людей может лечить или ограничивать вредное воздействие на организм. Кто-то может создавать защиту или разряды энергии. Кто-то может воздействовать ментально… И эти все способности нам помогут. Понимаете?

— Но эти мутации неуправляемы! — Лин опять подскочила. — Они опасны. Мутанты сами боятся их и не могут спрогнозировать, что произойдёт.

— Я уже думал над этим. Опасная сторона мутаций проявляется в большинстве случаев когда? Когда мутанты испытывают сильные эмоции, даже неважно, положительные или отрицательные. Но ведь есть масса способов, как можно научить их держать свои эмоции под контролем. И тогда у них станет получаться больше.

— А как же тот план? Ну, с машинами… — перебил его Дан.

— Большинству людей всё равно придётся идти пешком. И это будет в разы опаснее и сложнее, чем мы шли сюда. Мы не откладываем их сборку и, тем более, не отменяем, ведь не все мутанты смогут справиться. А ту часть, которую поставим на защиту отрядов… Надо подумать над этим. Проверить, что из этого будет получаться. И мне нужна ваша помощь здесь. Лин будет отвечать за организацию людей, Дан — мутантов. И мы с Виктором распределимся вам на помощь. И Степан Талич. Александр Андреевич многому научил вас, так?

Брат с сестрой согласно кивнули.

— Прекрасно. За работу примемся завтра с утра, а пока отдыхайте. И мне надо на обход. Лин! Лежи спокойно, скоро придёт Степан Талич, проверит твоё состояние. Можете посидеть здесь пока, только Виктор — совсем недолго. Жду тебя на обходе! — Старший вышел, аккуратно притворив за собой дверь.

— Значит, пока у нас есть время, надо распланировать, что будет происходить. — Виктор задумался.

— А если повести отдельные сборы? Ну, отдельно соберём рабочих, отдельно — мутантов?

— Не, ну рабочих собрать легко… — Дан отнёсся к этому с некоторым скепсисом. — А вот мутанты, особенно со способностями, обязательно что-нибудь сожгут или взорвут.

— Так ты их и будешь удерживать. — Лин указала на брата.

— Я? Так я же сам ни хрена не умею. — Данька помахал рукой в воздухе. — Эт-ж не сбор супергероев или волшебников. Короче, да…

— Можно это как-то контролировать. Ну, наверное… — Лин смутилась.

— Угу. Заклинание прочитал, рукой махнул — вот тебе фаербол.

— Ну раз такой умный, сам думай! — Лин насупилась и отвернулась.

— Спокойно! — Виктор вмешался, как и всегда делал, чтобы остановить ссору. — Дань? Не хочешь поэкспериментировать?

— Я? — Дан вдруг понял, что да, хочет. Ему было невероятно интересно узнать, что же это такое… Но… — Я могу зацепить вас случайно.

— Так и палата — не место для таких экспериментов. Можно пойти на старое посадочное поле.

— Это же за пределами базы! — Лин удивилась.

— Ну и что? Так даже лучше!

Верно… Раньше, до взрыва, тут была школа, и многие прилетали сюда из дальних деревень на шаттлах. Площадки для их приземления представляли собой крытую металлическим куполом зону. И, по технике безопасности, металл купола совсем не проводил электричество. То, что надо!

— А Старший отпустит? — Дан подумал, что может и не отпустить, ведь не самая безопасная вылазка.

— Спросим. Пошли?

— Пошли. — Лин встала.

— Может, ты тут останешься? — Виктор прекрасно помнил, в каком состоянии тащил её сюда.

— Фиг! — Лин, нарочито прямой походкой, дошла до шкафа, взяла уличную одежду и ушла переодеваться в туалет.

— А тебя не ждут на обходе? — спохватился Дан.

— Ох, точно… Тогда не торопитесь… Лин!

— А? — Приглушённо раздалось из-за двери.

— Ложная тревога, мне ещё на обход. Пойдём ближе к вечеру.

— Так уже вечер, вон, сколько время. — Лин выглянула.

— Всего пять часов. За два с половиной часа мы должны управиться, а темнеет сейчас поздно. Плюс Старшего сразу найду и спрошу.

— С нами из мутантов только Данька идёт?

— А кто ещё может?

— Дениса можно взять. Он уже может кое-что, помнишь, как лампочку зажигал?

— Он не очень хорошо себя чувствует. Помнишь?

— Мы зайдём и спросим.

— Ты же не дежуришь.

Лин, конечно же, об этом уже тридцать раз забыла.

— Ну, ты спроси… И посмотри, кого ещё можно взять, ладно?

— И поспрашиваю. Обязательно.

— Хорошо… Дан, не уходи к себе пока? Мне одной скучно.

— Хах. — Виктор усмехнулся. — А вам ведь положено всем лежать по разным палатам.

— А мы будем обсуждать великий и ужасный план захвата мира! — Лин зловеще засмеялась. Дан тоже заржал, только уже не зловеще, а просто уткнувшись в подушку.

— Захватчики. — Виктор тоже не удержался от смешка.

— Я великий маг Саруман! — Дан вскочил с ногами на кровать и сделал себе мантию из одеяла. Величаво взмахнул рукой. — Узрите мою мощь!

Из руки вылетела небольшая шаровая молния и попала в занавеску. Лин вздрогнула. Да уж, узрели так узрели…

Сестра рефлекторно выплеснула на неё чай, так и не выпитый. Занавеска жалобно зашипела, по комнате расползся дым и запах гари.

Раздался вой, с потолка полился дождик…

— О, сигнализацию починили… — Дан побалансировал на краю матраца, но всё равно не удержался и, со вскриком взмахнув руками, грохнулся на пол.

Лин охнула, и они с Виктором кинулись проверять, не убился ли он там ненароком. И, спасибо предусмотрительности Виктора, он вспомнил о том, что надо нажать кнопку отмены тревоги…

***

Старший шёл по коридору, и его мысли были не самые лучшие. И причина этого была — разговоры, которые порой доносились до его слуха. Тех немногих дежурных друзья и родственники уговаривали бросить всё и уходить, были даже инциденты, когда на них давили, и они рассказывали об этом ему или Степану Таличу. Люди наперебой говорили о том, как опасны мутанты и как надо остерегаться их. Самое страшное — когда от мутантов отворачивались друзья. Некоторые из них до сих пор не хотят ни с кем разговаривать и никого слушать. А отчаяние губит, а их не только морально, но ещё и физически. Эти новые способности и болезни от таких эмоций могут просто поглотить их, и они сгорят за несколько недель. Нескольких уже пришлось переселить в палаты для людей с тяжёлым состоянием…

— Постойте. Постойте!

Старший вздрогнул, поняв, что слишком далеко ушёл в свои мысли. К нему подбежал Виктор и затормозил, переводя дух.

— Мы придумали, что было бы неплохо попробовать способности мутантов, можно ли научиться контролировать их. Можно мы соберём некоторых из них, человек пять, и сходим на посадочное поле? — Виктор уже про себя отметил, кого именно.

— Можно. Но одних я вас не пущу. Кто идёт с вами?

— Данька, Денис, Лера, Даша… Пока вроде всё. Может, кто ещё захочет.

— Ага… Подожди… Лера — это кто?

— Она тогда ангар подожгла. Степан Талич так и не придумал, как справиться с этим лунатизмом?

Дело в том, что Лера не хотела идти ни в какой ангар, а просто легла поспать. А потом проснулась уже там. Человек она впечатлительный, а со своей клаустрофобией, боязнью темноты и непониманием, где находится, она, естественно, вытворила это.

— Пока нет… Вряд ли на это есть какой-то способ. Кстати, мои очки тоже у неё оказались. Помнишь, которые у Дениса с подоконника пропали? И она не знала, чьи они и откуда у неё. А Даша…

— Волосы мелками в разные цвета красит.

— А! Сегодня это был рыжий и синий. Похоже, это её успокаивает, так что пускай… Пока, думаю, вам и четырёх их выше крыши хватит. Почему, кстати, именно они?

— Я спрашивал всех, кто бы хотел принять участие в этом, и они вызвались. Ещё один хотел, Лёк, но его не пустил Степан Талич. Ему категорически нельзя такие нагрузки.

— Хорошо. Когда выдвигаемся?

— Да вот хоть прям сейчас.

— Хорошо. Тогда я скажу им, что бы готовились.

— Я за Даном и Лин.

Они разошлись. Старший, когда Виктор уже не видел его, схватился за виски и помассировал их, однако это не помогло. Боль накрывала всё чаще и чаще…

***

Виктор подошёл к палате Лин. К Дану он заходить не стал, и правильно — судя по голосам и смеху, они всё ещё сидели вместе.

Виктор постучался и вошёл к ним. Брат с сестрой сидели на кровати напротив друг друга, и каждый держал в руке по вееру карт. Они одновременно обернулись.

— Вы в дурака режетесь, что ли? — Виктор удивлённо приподнял брови.

— Ага. — Дан выложил Лин козырного туза, потом короля, а потом простую шестёрку. — Ты осталась!

— Ну и ладно, счёт всё равно десять — семь. — сестра кинула свой огромный веер на кровать. — Что узнал?

— Идём сейчас. Берём всех четырёх мутантов. — Виктор сел на кровать и начал машинально тасовать колоду. — Эх, уже отдохнуть не успеем, расходиться и собираться надо.

— Думаю, оно будет того стоить. — Лин встала и подняла с полу свои вещи, которые они с братом не заметили, как спихнули с кровати. — Надеюсь…

— Я к себе. А то как же я так пойду? — Дан попрыгал, и эта огромная охломонская футболка ещё сильнее сползла с его плеча.

— Кстати… Это моя футболка? — Виктор не сразу узнал этот давно посеянный предмет гардероба.

— Ну… Помнишь, был ливень, и ты её у меня сушить оставил. А я отдать забыл. Ну она такая удобная… А ты всё равно выкидывать её собрался.

— Конечно, дыра на дыре. И, похоже, ты ещё ей пол помыл и потолок протёр.

— Не всё так плохо!

— Выкину. — угрожающе.

— Ладно, ладно, ну забыл я её постирать… Сейчас другую надену. — Дан тоже поднялся с кровати.

— Ну, мы пошли. Увидимся у главного входа через полчаса. — Виктор поднял руку, как будто собрался махнуть, но передумал.

— Угу. — Лин не особо хотела разговаривать, как и все здесь. Особого страха перед предстоящим не было, но чем ближе, чем больше накрывало волнение.

Они машинально собирались, каждый у себя в комнатах, и думали каждый о своём. Но была у них у всех одна мысль — чем же закончится сегодняшний вечер?..

***

Старший сидел прямо на ступеньках лестницы у главного входа. Вечерняя прохлада была приятна, ветерок осторожно касался его, давая свежесть и, казалось, унимая головную боль. Но только казалось, ведь происходило это исключительно из-за таблеток. Куртку Старший уже давно снял, оставшись в одной футболке. Глянул на небо, еле тронутое закатом. Потом расслабленно и устало прикрыл глаза. Пока есть время, хоть немного этого спокойного времени, хотелось просто ненадолго поддаться этому чувству безмятежности. Давно не было таких моментов. А в последнее время и вовсе приходилось работать только с перерывами на еду и сон. Да и то не всегда… Последний раз он спал сутки назад и ел… Вроде рано утром. Но желудок уже привык к таким издевательствам и особо не возмущался. Правда, Степан Талич опять ругаться будет. Поминать гастриты всякие… Однажды Степан Талич даже нашёл одну интересную книгу, небольшую, но с очень красноречивым названием: «К чему приводит недосып», и отдал ему с твёрдым наказом прочитать. До сих пор книга эта пылится где-то за шкафом неоткрытая…

Дружный топот ног он услышал задолго до прихода группы. По этим слоникам даже не скажешь, что в лесу могут ходить столь бесшумно, что их не заметить в упор.

Вдруг подумалось, а что будет, когда (если) они выберутся отсюда и разъедутся? Все эти дети и подростки должны буду ходить в обычную школу и общаться с обычными сверстниками, от которых наверняка разительно отличаются. Они больше знают, больше умеют. В седьмом классе здешний ребёнок может уже буквально на коленке собрать мини рацию, починить систему жизнеобеспечения в некоторых случаях, без особых проблем пробежать километра полтора… Как они приживутся в том социуме?

Взрослые-то ещё ничего. Работу найти, конечно, будет не так уж просто, но тоже реально после сдачи некоторых экзаменов. В лучшем случае даже с руками оторвут, ведь ситуация «вот тебе три ржавых провода, собери из них диагност» — вполне себе нормальное явление здесь…

Эти медленные и спокойные мысли были прерваны грохотом, встревоженными вскриками, а потом смехом. Старший кинулся смотреть, что происходит. Оказалось, Лера просто навернулась с лестницы. Не особо ушиблась, потому сама смеяться начала.

— От меня одни проблемы, да? — выдавила она сквозь смех. Длинный, но куцый светлый хвостик волос совсем растрепался. И в светло-зелёных, словно выцветших глазах, скользнула некая грусть. И вообще она вся была какая-то несуразная, очень бледная и тонкокостная, её лицо словно припорошено мелом. Вот-вот ветром унесёт…

— Не переживай, не так всё страшно. — Старший схватил её за руку и дёрнул наверх. Лера малость пошатнулась. Ох, силу не рассчитал… Как вообще такую сдыхоть на вылазку взяли?

— Идём? — вот Даша уже чуть не приплясывала от нетерпения.

— Идём, идём.

Когда все вышли, Старший закрыл двери базы. Большие и железные, они лязгнули и заскрипели. Повеяло какой-то тоской. Денис, всё это время не проронивший ни слова, спросил, ничего ли, если не успеем до темноты. Старший ответил, что почти ничего, ведь площадка рядом, однако задерживаться действительно не стоит.

Только Даша не подпустила к себе уныние. Она вообще не любила унывать, пусть и казалась порой угрюмой и депрессивной. Потому, чтобы разрядить обстановку, она захотела запустить в кого-нибудь снежком. Не осознанно, не проконтролировав это, просто почему-то взмахнув рукой и решив создать снежок. И Старший порядком офигел, когда ему в затылок впечатался с размаху кусок льда.

Даша ойкнула. Вот так снежок… Крепкий.

— И за что? — он старательно делал серьёзный голос, но почему-то было очень смешно. И все вокруг это поняли, тоже начав подхихикивать и подхрюкивать.

— Я нечаянно… — громко и растерянно вскрикнула она. — Извините! Больно?

— Ничего, пройдёт… — Старший потёр затылок и подумал над абсурдностью ситуации. Выпил обезболку, чтобы голова не болела изнутри, и теперь она болит снаружи. — Долго мы тележиться будем? Или по темноте прогуляться решили? Романтичная ночная прогулка будет?

Все дружно помотали головами. «Романтичной» ночной прогулки в «романтичном» тёмном лесу с ну о-очень «романтичными» буераками и «няшными» хищными зверюшками не хотелось никому.

Вообще, можно было пройти по дорожкам, даже почти не заросшим, всё же старый город, однако школа на окраине совсем, и переход через лес напрямую будет куда короче.

— Тогда вперёд. Виктор впереди, я замыкающий.

Старший подождал, пока они пойдут, и двинулся за ними. Школы часто делали у леса, чтобы ученикам за барьером можно было легко и безопасно наблюдать за самой разнообразной лесной живностью. Часто у барьера проводили уроки окружающего мира или биологии. Но теперь он давно уж не фунциклирует, генераторы давно перенесли сюда или на основную базу. Часть разобрали на детали, часть оставили в резерве… ведь незачем держать поле вокруг пустующего уже города.

Старший иногда вспоминал о городе, когда он был ещё живым. Эти воспоминания уже подёрнулись плёнкой, казались не совсем настоящими. Помнил свою студийку в центре города, которую купил, когда пошёл учиться на программиста. Небольшой бардак там, вещи вечно валялись где попало. И то, как когда тишину улиц пронзил сигнал тревоги, и как он не поверил в это сразу, но, тем не менее, бросил на спинку компьютерного кресла свою любимую кофту и выбежал из дома. Не верилось, что это надолго… Скорее всего, она там и осталась. Кем он тогда был? Да обычным студентом, немножко (или множко) раздолбаем. И никогда не мог подумать, к чему приведёт его эта непредсказуемая жизнь. Сейчас вот он — Старший, он командир, на нём лежит ответственность ежедневно, непрекращаемо. Увидь он тот, прошлый, себя сейчас — и не узнал бы, скорее всего…

Стар-ший… Интересно, помнит ли кто-нибудь, как его зовут на самом деле? Он сам, казалось, иногда забывает это.

Лин уверенно шла вперёд, а потом так же резко испарилась из поля зрения. Бух!

Виктор машинально хотел её поймать, но она уже провалилась под землю. Не от стыда, конечно, а в самом прямом смысле — в заросшую лианами яму.

— Ты как? — Старший с Виктором подбежали, схватили её за руки и вытянули наверх. Поставили на ноги.

— Да ничего, я в порядке. Только руку немного поцарапала. — Ой, кровь…

Старшему мучительно захотелось взвыть. А ещё больше — стать снова Димкой-студентом и никак не разбираться со всем этим, что происходит вокруг. Зачёт его несданный тогда волновал, ха!

Ядовитых кустарников в яме не наблюдалось, зато крайне колючих — навалом. Так что она разодрала не только руку, но и кусок спины. Но, тем не менее, не расстраивалась, просто обрадовалась тому, что цела куртка.

Самые страшные царапины на руке помазали кремом из аптечки, остальное решили, что потерпит до возвращения. И большую оставшуюся часть дороги Лин только и делала, что вытряхивала колючки из волос.

Наконец, как-то резко, сразу показался купол посадочной площадки. Точнее, он наверняка мог бы постепенно, как полагается, выплыть из-за горизонта, но из-за леса его не было видно, и они в него почти врезались.

Серый металлический купол поднимался высоко над их головами, но был достаточно приплюснут в отношении самого себя. Когда прилетал шаттл, он раскрывался спиралью и уходил под землю, а после посадки закрывался снова. Иногда, в особенно ясную и жаркую погоду, его не закрывали вообще, потому что он очень сильно раскалялся, и внутри становилось крайне жарко и душно.

Дверь попыталась привычно услужливо открыться перед гостями, но на середине её со странным скрежетом переклинило. Старший снял со стены щиток и разомкнул какой-то из кабелей, чтобы на дверь энергия не шла, от греха подальше. А то ещё закроется резко, пока через неё будет кто-нибудь пролезать…

Купол нагрелся за день, и, несмотря на вечернюю прохладу, в нём было тепло. И пусто. Просто пустое пространство с вмятиной посередине для опоры шаттла. Он так и остался в соседнем городе…

— С чего начнём?

— А где вы будете? — робко подала голос Лера. — Я не хочу зацепить вас случайно.

— И я нет. — подтвердил Денис.

— Там есть рубка диспетчера. Она хорошо защищена. — Даша показала пальцем на окошко возле выхода.

— Разве? — Дан недоверчиво покосился на казавшееся очень хрупким стекло.

— Ну уж точно лучше, чем сидеть здесь! И вообще, оно пластиковое! Укреплённое!

— Да где-ж оно укреплённое? Зачем его было укреплять?

— Ну ты даёшь. Помнишь, как туда несколько вандалов забралось? Их, конечно, поймали, они совсем невменяемые были, но стекло-то поставили!

— Да не ставили никакого особенного стекла туда! Ты путаешь!

— Ну и пожалуйста! И всё равно, я — права!

— Отставить споры! — Старший сказал это достаточно громко. — Не дети малые, в конце концов. — это уже более спокойно и примирительно. — Мы все пойдём в рубку диспетчера, а один из мутантов будет оставаться здесь и делать, что сможет. Если что-то пойдёт не так, у меня есть блокиратор. — Этот прибор замедлял большинство ресурсов мозга. Раньше его использовали для сдерживания психбольных, но оказалось, что в случае с неконтролируемым выбросом силы у мутантов он работает тоже весьма неплохо. Правда, ценился он — на вес золота теперь. Еле как достали такие… — Кто первый?

— Я? — Даша, желающая пойти больше всех, вдруг немного струхнула, потому утверждение получилось несколько вопросительным.

— Хочешь — ты.

— Ладно… А что делать-то?

— Не важно. Просто попробуй сделать осознанно что-нибудь. То, что сама чувствуешь, что можешь.

— Ладно… Только вы отойдите.

— Пошли. — Старший махнул рукой в сторону окна.

Вход в диспетчерскую оказался сбоку от главного коридора. Дверь туда открывалась просто, не автоматика, и вскоре они все оказались там. Было не очень тесно, но кресло было всего одно, и то — компьютерное. Прям на панели приборов стояла недопитая чашка кофе. Данька ради интереса понюхал его и скривился, будто напихал полный рот лимона. Аж нехорошо стало…

— Фу, вылей это. — попросила брата Лин.

— Куда? — он развёл руками.

— Ну, на улицу…

— Тихо, начинаем! — Старший подошёл к окну и махнул Даше рукой.

Она кивнула и вышла на середину площадки. Сейчас, в этом огромном пустом пространстве, она казалась очень маленькой и одинокой. Неуверенно попереминалась с ноги на ногу, не зная, что делать. Помахала руками в воздухе, пощёлкала пальцами… Подумала. Казалось, что ничего не происходит. Даша только стала смотреть в одну точку и немного раскачиваться. И на уровне её груди — раз! — возник маленький светящийся шарик. Он не был похож ни на шаровую молнию, ни на что-то ещё ясное и привычное. Девочка вышла вдруг из этого оцепенения и заоглядывалась. Шар продолжил висеть на месте, но вырос примерно до размера кулака. Даша протянула к нему руку. Шар как-то странно сверкнул, и руку она, не коснувшись его, испуганно отдёрнула. Постояла на месте, выравнивая дыхание. Потом попробовала прикоснуться к нему снова… Шар никак не отреагировал на приближение руки. И она осторожно коснулась его пальцем…

Вспышка! Шар сорвался с места и врезался в стену и рассыпался искрами, оставив на ней небольшую подпалину. Даша вскрикнула и рефлекторно прикрыла голову руками.

Старший хотел выйти и сказать ей, что всё, хватит на сегодня, однако она, словно почувствовав это, глянула на него сквозь стекло и остановила движением руки. Создала новый шар и почувствовала, что устаёт. Зато он вышел ещё больше размером и потрескивал. Даша поняла, что чем спокойнее будет она, тем больше шансов на успех, поэтому выдохнула и заставила себя отринуть все эмоции. Протянула к шару обе руки, уверенно, как будто не капли не сомневалась в успехе, и, не мешкая, взяла его в ладони. И он не вспыхнул, не улетел. Он продолжил лежать в её руках. Даша не чувствовала ничего особенного, только ладони слегка покалывало словно электрическими искорками.

— А теперь исчезни. — сказала она шару. Чем больше она держала его, тем больше нарастала слабость. Однако он не хотел исчезать. — Исчезни, ну! — она малость перепугалась. Сдавила ладони, желая убрать его, однако ничего не получилось — шар продолжал светиться сквозь них. — Исчеза-ай! — тут уж она запаниковала. Начала махать руками, надеясь его сбросить. Но он только разделился надвое, оставшись у каждой руки.

Она снова свела ладони вместе. Её трясло, она никак не могла успокоиться. Старший увидел, что происходит, и схватил пульт с одной единственной кнопкой — блокиратор. Однако опоздал — шар с лёгким хлопком исчез сам.

Даша села на пол, подогнув под себя колени. Ноги не держали.

— Тихо. Тихо, тихо, всё хорошо… — Старший подбежал и обнял её, одновременно проверяя пульс. Даша узнала его голос сквозь страх, и поверила этому голосу, который никогда не обманывал. И паника начала помаленьку отступать. — Пойдём, сядешь…

Даша закивала. По щеке потекла слезинка — так прорывался испуг. Она уже давно привыкла к тому, что эти шары летают и взрываются, но к тому, что они могут оставаться и начать ослаблять её, оказалась не готова. И, когда он не исчез, сил стало ещё меньше, как будто он их выпивал. Особенно после того, как она начала паниковать. Может, в этом вся причина?

На подкашивающихся ногах и опираясь на Старшего, она дошла до диспетчерской и села в кресло. Хорошо бы дать ей чаю или кофе, но ничего такого не было — чая никто не взял, а кофе было дефицитом даже после самого начала катастрофы. Да и чай был не настоящим, просто запаривали травы из леса. А то кофе, что стояло забытое здесь уже много лет в той кружке, пить не захочет даже самый непривередливый нищий…

Даше стало лучше, с её лица начала уходить нездоровая бледность. Старший подумал, что одним креслом они наверняка не обойдутся… Да и стоять несколько часов, возможно, придётся. И это тоже не прельщает…

— Может, диван принести? — Денис подумал точно так же.

— Где ты видел тут диван? — Лин запомнила только железные стульчики в зале ожидания, да и те были прикручены к полу. Да и их убрали, может, она была там последний раз очень задолго до катастрофы…

— Да наверняка же должны быть в комнатах для персонала! — Данька подорвался бежать.

— Стой, подожди… Ты хоть знаешь, где они находятся? — спросил вслед Старший, и Дан растерянно затормозил. — Вот что. Мы сейчас поищем комнату для персонала, а Лин и Денис глянут по коридорам, может, что ещё найдут. Хорошо?

— А с Дашей кто останется? — Лин глянула на девочку, пытаясь оценить её состояние.

— Я в порядке! Идите, всё хорошо будет. — она улыбнулась, и вроде даже искренне.

— Ну ладно… — Лин. Подозрительно.

— Да мы ненадолго. Не больше, чем на пятнадцать минут. А то ничего не успеем. — Старший подумал, что можно было бы ночевать здесь. Мутантам нужно время, чтобы восстановиться после таких экспериментов. Как же он раньше до этого не додумался?.. Но это пока в планах, для этого нужны хотя бы новые двери.

Они выдвинулись на поиски, пока все вместе. И, свернув в боковую отвилку, обнаружили там зал ожидания. А в зале ожидания — два кожаных дивана.

— Может, уже не идти никуда? — предложил Дан, примериваясь к дивану.

— Действительно, ну её, эту комнату персонала. Этого с лихвой хватит. — Старший подошёл с другой стороны дивана. — Раз! Два! Взяли!

Диван неуклюже приподнялся и малость скрипнул ножками о каменный пол.

— Потащили!

Диваны перетащили быстро. Единственной трудностью было развернуть их в узковатой комнате, но они справились. Этот момент пролетел совершенно незаметно для всех, и если бы не изменившаяся в диспетчерской обстановка, о нём бы скоро забыли.

Стало тесно, диваны пришлось ставить под углом, однако куда комфортнее. Лин растянулась на одном из них, однако с сожалением почти сразу встала. Как можно спокойно лежать, когда продолжаются эти испытания?

— Кто следующий?

Молчание. Потом робкое «может, я?» Дениса.

— Хорошо, давай ты. Иди. Удачи.

Он кивнул и вышел. Зябко поёжился в куртке, под которой был ещё и свитер. Но на середину выходить не стал, подошёл к стене. Сначала «наступил» на неё ногой. Но потом подумал и прижался к ней всем телом. Замер. Повисло ожидание.

А потом произошло то, чего не ждал никто — он поднялся со стены, и теперь эта стена была для него полом! Он просто стоял на ней, легко и свободно, как люди ходят по земле. Даже волосы лежали правильно относительно него, не притягиваясь к полу. Вот он пошёл по стене, но, когда купол начал изгибаться, замедлил шаг. Дальше шёл медленнее, постепенно и вовсе дойдя до потолка. И помахал им всем рукой.

Старший выбежал, перепугавшись — а вдруг навернётся?! Даже срыв не так страшен, ведь его можно остановить. А как теперь ловить вот этого типа?

— Ты как там?

— Я нормально! Я ведь не просто ногами прилепился, я гравитацию перевернул. Так что вы все теперь на потолке стоите, вот забавно! — Денис сделался уверенным и несколько залихватским. Это было крайне странно для него и резко контрастировало с привычным поведением.

— Слезай!

— Не-а! — он с весёлой повернулся на одной ноге и сел на потолок. — Мне и тут хорошо!

— Что с тобой? — Дениса в таком состоянии не видел никто и никогда, и это очень напрягало. Хотелось прекратить это как можно скорее. Он не ответил, соскабливая с штанины какое-то пятно. — Слезь, а? Пожалуйста. Я за тебя боюсь.

— Ой, ну какие вы все скучные… — закатил глаза он и запрокинул голову. — Ладно, ща…

Он начал слезать бегом, при этом чуть не намешнулся. Силы оставили его в самом низу, но Старший успел подбежать и поймать его.

— Ой… Извините, я вас ушиб. — пока Денис падал, случайно стукнул Старшего локтем в голову.

— Ерунда… Ты в порядке?

— Я не знаю… — его взгляд стал прежним, тихим и спокойным, как и голос. — Я не совсем хорошо соображу, что было.

— Ты не помнишь? — Старший приготовился рассказывать, но этого не понадобилось.

— Помню… Только смутно. Как будто я во сне был. Но это же не сон был.

— Нет. Совсем нет… Пойдём отдыхать.

Старший поддержал Дениса за руку. А тот снова подумал, может, всё же рассказать им?..

Они добрались до диспетчерской. Денис устало сел на диван.

— Кто следующий? — Старший глянул на Дана и Леру.

— Девочкам надо уступать. Лер?.. — Дан вопросительно глянул на неё.

— Я? — она оглянулась на него удивлённо.

— Ну, хочешь, я пойду. — Дан передумал, решив, что он же не трус какой-нибудь в конце концов.

— Я как-то… Я боюсь.

— Давайте на цу-е-фа. — разрешил дилемму Старший. — До трёх.

Цу-е-фа!

Лера выиграла три раза подряд. Видать, сегодня удача была на её стороне. Но она этой удаче не обрадовалась. Дан предложил пойти первым, однако она махнула рукой и выскочила на площадку, пока не успела передумать. Правда, потом замешкалась и вернулась обратно. Внимательно оглядела пространство в диспетчерской, однако ничего, что можно взять не нашла. Потому просто сняла куртку и вышла обратно.

Бережно положила куртку на середину площадки. Седа рядом. Некоторое время ничего не происходило, потом она зашептала вполголоса что-то. Это были простые слова, позволяющие получше сосредоточиться.

— Поднимись… Вставай… Поднимайся, ну же! Давай…

И куртка зашевелилась, словно ей накрыли какое-то животное, которое пытается выбраться и неуверенно шарит там в поисках выхода. Куртку неуклюже мотнуло по полу, а затем она приподнялась и опустилась, так же неуклюже выгнувшись. Старший хотел остановить испытание, однако куртка начала подниматься выше и почти перестала касаться пола. Лера гордо улыбалась и обернулась на них. Однако контроль терять не стоило — куртка тут же хлопнулась ей на голову. Однако это вызвало только её смех.

Со смехом она выплеснула всё своё волнение. И прямо из-под её рук полились язычки пламени…

Со вскриком она отбросила куртку. Та занялась пламенем почти моментально и осталась гореть на полу.

— Ой… — Лера отошла на шаг назад.

— Всё нормально! — Старший подбежал к ней со спины. — Бывает.

Хорошо, что стены и пол посадочной площадки были железными., и дело ограничилось только потерей куртки. Руки Леры ещё подрагивали, но она была относительно в порядке. Правда, в чём же идти на базу?..

— Я дал сигнал на базу, нам принесут новую куртку и поесть.

Все вспомнили про еду. И правда, шли налегке, пару консерв и галеты уже схомячили во время испытаний в усмерть голодные мутанты. И все тут же поняли, насколько голодны…

— Последнее испытание проведём, и как раз посыльный должен дойти. Дан? Готов?

Готов, готов… Можно подумать, есть варианты. Так что пришлось идти.

Если честно, он ничего не чувствовал. Точнее, не чувствовал, что как-либо изменился.

Постоял по центру и попытался сосредоточиться, всё больше волнуясь. Все могут так много, почему именно он не знает, как быть? Что надо сделать, чтобы что-то произошло? Помахивания руками ничего не дали. Получилось только сконцентрироваться и создать вокруг себя слабенькое скопление электричества, да и то развеялось очень быстро.

— Хватит, наверное… — Старший вышел из диспетчерской. — Уже почти полчаса прошло.

— Сколько? — Дан искренне удивился. — Нет. Я ещё попробую! Можно, да?

В коридоре раздались шаги, ударившие по нервам и заставившие всех вздрогнуть. Но из-за косяка входа выглянули две абсолютно одинаковые белобрысые головы и в унисон сообщили:

— А мы еду принесли! И куртку.

— О, Хоспаде!.. — Даша облегчённо выдохнула. — Вы нас напугали!

Близнецы засмеялись и начали открывать рюкзаки, доставая консервы. Куртка оказалась Лере сильно велика, но что нашли. Специально на неё куртку сошьют только через пару дней…

Все развеселились и начали с аппетитом поглощать паёк. Только Дану было обидно и грустно. Он сел немного вдалеке, и безмолвно взял в руки ломоть хлеба и консерву с вилкой. Все смогли сделать хоть что-нибудь, а он?..

— Ты что, расстроился? — Лин подсела к нему и сочувствующе глянула в глаза. Дан только тряхнул головой. — И совершенно напрасно! Мутация может не поддаваться тебе чисто вот по биологическим причинам. Штука сложная, в конце концов.

И Дан действительно решил, что волнуется зря. А потом они собрались домой, решив собраться здесь в следующий раз с большей группой. А, может, даже с ночёвкой…

***

Записки Старшего:

«Согласно результатам исследования, способности поддаются контролю в большинстве случаев. Важную роль играет психологическое и эмоциональное состояние мутанта. Необходимость заключается в правильном проведении тренировок и преодолении психологического барьера между мутантами и людьми.

Он разогнулся от тетради и откинулся на спинку стула, раскачался. За окном уже давным-давно стемнело. И всё время смотрел в одну точку, где мелькала пришпиленная к стене тревожная надпись сводки с главной базы, обведённая красным:

«БОЛЬШИНСТВО ЛЮДЕЙ НАСТРОЕНЫ ПРОТИВ МУТАНТОВ. ВОЗМОЖЕН ПРОТЕСТ ЗА ИХ ОТСЕЛЕНИЕ.»