Глава 36. Мой старый добрый Самос.

Небольшой пассажирский турбовинтовой самолет авиакомпании «Олимпик» коснулся земли и весело бежал по посадочной полосе, скрипя тормозами и громко шумя пропеллерами в режиме торможения. Снизив скорость, самолет медленно подкатился к небольшому одноэтажному зданию аэропорта с надписью «Самос. Аэропорт имени Аристарха». Среди пассажиров, выходящих из самолета, показался молодой человек высокого роста, в светлой летней одежде, без солнцезащитных очков, с небольшим рюкзаком за плечом. Молодой человек шел от самолета к аэропорту, с жадностью глотая воздух этого необыкновенного острова, и не отрываясь смотрел на покрытые зеленью, холмы. Со стороны казалось, что этот человек сейчас в эйфории или находится под сильнодействующими веществами. Но никаких веществ он, конечно, не употреблял. Просто он снова был на Самосе. Том самом Самосе.

«Вот что вечно! — подумал Тео. — Прошло 25 веков, а они так и не изменились. Те же холмы, та же хвоя, то же море. Меняются только люди, приходящие сюда на время и уходящие обратно в никуда». Минута философии Тео закончилась, когда он вышел с небольшим чемоданом и рюкзаком за плечами из зоны прилета и оказался у стойки аренды автомобилей. Проведя минут пятнадцать у стойки и подписав все необходимые документы, Тео вышел из здания аэропорта и направился к парковке. Вот и нужный номер — 034. Белый сеат, не просто повидавший жизнь, а уже изрядно успевший от нее устать, тоскливо стоял, ожидая очередного временного хозяина, как бы стесняясь своих царапин на крыльях, сколов на уголках зеркал и других мелких повреждений… везде.

Тео уложил свой чемодан в багажник, бросил рюкзак на заднее сиденье и сел за руль. «Куда сейчас поехать? В гостиницу? Вначале устроиться, принять душ, а затем уже ехать «домой», к пещере?» — думал он. Это были глупые вопросы — он давно уже все обдумал и давно знал ответ. Нет, все подождет и все подождут. А пещера и Учитель — не подождут. Потребуется ли ему навигатор или он сумеет найти дорогу «по компасу»? Современные дороги вряд ли совпадают с теми старыми, которые он знал наизусть. И он выехал из аэропорта и поехал вперед. Заехав в село Хора, он увидел указатель на Марафокампос и свернул налево, в его сторону. Километров через тридцать он увидел указатель к морю, на Кампос. «Ну вот мы и дома», — подумал Тео и с осторожным энтузиазмом начал спускаться по извилистой дороге к морю. Он проехал вдоль пляжей, вдоль множества мелких гостиниц, разнообразных кафешек и магазинчиков. Абсолютно ничего, кроме названия, тут не напоминало тот древний Кампос, к которому он так успел привыкнуть.

Проехав Кампос, он увидел указатель «Пещера Пифагора» и свернул направо. А через 5 минут езды по чудовищной, изуродованной дороге уперся в маленькое скромное кафе у подножия горы, где по-прежнему находилась пещера. А у входа во вторую, верхнюю пещеру, где они брали воду, — даже построили небольшую часовенку. С самого низа до самой верхней пещеры теперь была выложена приличная лестница с поручнями и качественными ступеньками.

«Да, это гораздо приятнее, что когда-то», — обрадовался Тео. Сейчас он решил, что все подождет, включая кофе. Он вышел из машины и сразу начал взбираться по ступенькам к пещере. «Какие они молодцы, что лестницу соорудили!» — мысленно похвалил неизвестных «их» Тео. По крутой тропинке взбираться было гораздо труднее. «Хотя в этом теле взбираться не помогают даже ступеньки!» — весело отметил он про себя. У него было чрезвычайно воодушевленное настроение, переходящее в восторг! Он добрался до стены с деревом инжира, взобрался на нее и через пару минут уже стоял прямо у входа.

— Учитель, я дома! — радостно, но негромко сказал Тео. Ответа не последовало, но Тео его и не ждал. Он поднялся на среднюю площадку, затем в «гостиную» — последнюю, верхнюю комнату. Снял рюкзак, вытащил оттуда веточку сосновой хвои и зажигалку, зажег и положил дымящуюся веточку на привычное место на возвышении в углу пещеры.

Тео сделал круговой жест рукой и сказал:

— Спасибо вам, Учитель. Спасибо за все, что вы сделали и для меня, и для других. Пусть все, чему вы учили, теперь продолжит приносить пользу людям и миру.

— Ну, это теперь в твоих руках, — прозвучал мягкий и тихий голос. Тео вздрогнул и обернулся, но никого не увидел. Он понял, что этот голос звучал у него в голове. Сказал ли это сам учитель, или в голове играла его фантазия, или подсознание сказало то, чего он так жаждал услышать? Тео так и не понял. Да это было и не важно. Он вернулся в то место, которое ему было дорого, и увидел то, что хотел, и не разочаровался в том, что увидел и что почувствовал.

— Ну что, как ощущение дома? — продолжал говорить все тот же мягкий голос.

Тео подумал, что даже если он сейчас говорит не с Учителем, а сам с собой, то, во-первых, всегда приятно поговорить с умным человеком, а во-вторых, иногда полезно серьезно поговорить даже с самим собой. А если это и вправду Учитель — то вдвойне приятно!

— Наверное, это то, что у людей называется «момент счастья», — вслух ответил Тео.

— Я рад за тебя, что ты сделал Елене предложение и что теперь у тебя будет семья.

— Спасибо! На свадьбу придете? Я приглашаю, — шутливым тоном сказал Тео.

— Не уверен, что у меня получится, но я об этом подумаю. Спасибо за приглашение, — последовал учтивый ответ. Но тон ответа был не формальным, а таким дружеским и таким теплым, что Тео это чувствовал всеми фибрами души.

— Знаешь, Тео, — продолжал тот же мягкий голос, — теперь моя очередь рассказать тебе одну шутку. Однажды пьяный мужчина срывается с крыши высотного жилого дома, летит вниз и просит Бога: «Господи, спаси меня, пожалуйста! Если я сейчас выживу, я больше никогда не буду так пить! Я брошу курить, перестану скверно ругаться — стану хорошим законопослушным человеком!» В этот момент он цепляется одеждой за ветку дерева, амортизирует и остается невредимым. Слезает с этого дерева, закуривает сигарету, достает из кармана бутылку узо и говорит: «Всего полминуты лететь, а уже такая чушь в голову лезет!»

— Да, это старая, известная шутка. А к чему это? — спросил Тео.

— К тому, что сейчас на тебя свалится ежедневная рутина, работа, соблазн развлечений, и постепенно ты можешь полностью раствориться в этой рутине. Тебе нельзя позволить этому случиться. Ты всегда должен помнить о том, что должен делать. О том, что ожидает от тебя твой истинный «Я». Помни это. Помни, Теодор Паппас. Не разочаруй того, кого ты познал в себе, и не разочаруй меня.

Так как Тео уже знал сказанную шутку, он так и не понял, говорит ли он с Учителем или все же сам с собой. Но, сказанное действительно было важно, и Тео действительно стоит постоянно об этом помнить. Рутина и удовольствия — это такое опасное болото, которое может очень плавно и незаметно засосать кого угодно и заставить забыть о главном.

Молодой человек вышел из пещеры, спустился с горы и зашел в небольшую скромную деревянную кафешку у самого подножия. Прилавок и киоск кафешки были расписаны различными геометрическими доказательствами теоремы Пифагора. Также там была нарисована некая карта древних храмов с центром в храме Геры на Самосе. На деревянном прилавке, кроме воды и кофе, было множество местных сувениров на тему Пифагора — разнообразные брелоки, футболки, кубки и прочие безделушки. А еще местное оливковое масло и местный мед. За прилавком стоял мужчина средних лет в очках. Тео попросил у него кофе и сел за столик. «Как же мне не хватало тогда такого деревянного столика со скамейками и навесом от солнца и ароматного кофе!» — думал Тео, и улыбка не сходила с его лица. Он очнулся от своих мыслей и увидел перед собой чашку с кофе и хозяина кафе, присевшего к нему за столик.

— Тео, — представился молодой человек и протянул руку.

— Никос, — улыбаясь, ответил хозяин. Он был на вид скромным и очень обаятельным и располагающим к себе человеком. От него веяло чем-то неуловимо добрым и светлым.

— Жаль, что такие важные знания Пифагора утеряны, не правда ли? — сказал Тео, с интересом поглядывая на своего нового собеседника. Никос мог быть тут как обычный торговец, а мог работать и по убеждению — а вдруг он тоже что-то слышал о Пифагоре, и можно будет хоть что-то с ним обсудить, подумал Тео. Хоть, какое-то подобие первого единомышленника.

— Ну, почему утеряны? — спокойно ответил собеседник. Есть тайное общество пифагорейцев. Они по-прежнему хранят некоторые оставшиеся знания. Но это мало известно и покрыто тайной.

Ложечка из блюдца со звоном упала на землю, и Тео наклонился, чтобы ее поднять. Его медальон в виде пятиконечной звезды в круге с начертанными греческими буквами в лучах выпал на золотой цепочке из-под его поло. Никос посмотрел на медальон, немного помолчал и с улыбкой спросил:

— Как там Учитель?

В эту минуту Тео подумал, что, отпивая кофе, он сейчас откусит кусочек кофейной чашки от неожиданности. Он немного помолчал, подумал и ответил:

— Нормально. Все такой же, добрый и мудрый.

— Мудрым может быть только Бог. — улыбаясь сказал Никос. — Если когда-нибудь встретишь его снова — передавай ему привет.

— И ты тоже, — сказал Тео, глядя Никосу прямо в глаза. Он допил кофе и посмотрел на дно чашки. Кофейная гуща струйками стекала на дно чашки. Тео еще раз посмотрел на пещеру и прежде, чем поставить пустую чашку на стол, снова взглянул на ее дно. А там из кофейной гущи и воды на него смотрело рельефное и точное изображение лица Пифагора. Самое настоящее, как живое! Тео ожидал всего, чего угодно, но только не этого! Чувство юмора Учителю не изменяло.

Тео встал из-за стола, и они с Никосом, не сговариваясь, тепло обнялись, не говоря друг другу ни слова. «Похоже, первый член моего нового «оазиса» уже нашелся», — подумал Тео и сел в машину. Теперь можно было в гостиницу, в душ, в ресторан. Теперь начиналась новая жизнь. Тео знал, какая у него цель, хоть пока у него и не было плана действий. Он принял эстафету, он может сделать для мира много хорошего, и он может повлиять на судьбы очень многих. Сможет ли он? Удастся ли ему? Откуда же он знает…

«Делай, что должен, и будь что будет, — подумал Тео и поехал обратно. Он медленно продвигался по убитой дороге в сторону моря. — Природа никогда не спешит, и у нее все всегда вовремя», — улыбнулся он, а солнце прямо перед ним уже медленно ползло к краю моря, чтобы спрятаться там на ночь, а утром снова вернуться к людям и подарить миру новый день и новую надежду.