Глава 30. Верить или не верить. Вот в чем вопрос.

Сегодня Пифагор предложил Тео сменить место их занятий и разнообразить свой день походом в новое место. Они отправились пешком вглубь острова, в деревню Марафокампос. Это было относительно небольшое селение, примерно в часе ходьбы от пещеры, расположившееся в верхней части горы или высокого холма, щедро покрытого соснами. Дорога туда постоянно шла то резкими подъемами, то спусками, и Тео пришлось приложить немало усилий, чтобы дойти. Походы по горам не доставляли удовольствия, и когда они дошли до самого селения, Тео уже не радовали ни потрясающие виды с вершины холма, ни аромат сосновой хвои, ни даже шишки, которыми были покрыты все овраги вдоль дороги. Пифагор не стал заходить в само село, а прошел мимо его окраины и остановился на небольшом ровном плато на вершине холма. Это было место удивительной красоты. Позади них было море, а впереди внизу, прямо перед ними, простиралось другое море — море цветущих специй! У подножия холма раскинулся луг, где цвели специи, и аромат от них каким-то образом доносился даже на вершину холма, прямо к Тео. А над лугом без остановки и без умолку носились пчелы, делая свою важную работу. Тео не знал ни одного названия специй, но тот аромат, что доходил до него снизу, не оставил его равнодушным.

Пифагор предложил Тео присесть в тени большой сосны, откуда открывался прекрасный вид на луг. Во все времена салат из свежих и ароматных овощей, заправленный свежим оливковым маслом, с кусочками солоноватого сыра — это удовольствие. А если еще и на красивой природе в жаркую погоду — это удовольствие вдвойне. Греческий салат подают во многих странах, но настоящий греческий салат — от которого испытываешь истинное удовольствие — можно попробовать только в Греции. Наши друзья приготовили себе «легкую» версию салата, из тех сезонных овощей, что сейчас были в наличии, со свежим оливковым маслом, а в сумке лежали теплые лепешки, купленные еще горячими в Кампосе, по дороге сюда. После вкусного обеда снова началась обучающая беседа. В этот раз тему дискуссии поднял Тео:

— Знаете, я никак не могу выбросить из головы еврейский субботний лифт. Это же какой маргарин вместо мозгов нужно иметь в голове, чтобы тратить время, деньги и ресурсы на такой бред!

У Пифагора лицо сделалось даже не серьезным, а хмурым. Казалось, что вмиг ясное небо в его глазах затянулось серыми грозовыми тучами и сейчас начнутся молнии с крупным градом.

— Дорогой мой ученик, я тебе уже неоднократно говорил — никогда не насмехайся над тем, чего ты пока не понимаешь. Во-вторых, никогда не насмехайся и не оскорбляй верования и обычаи других людей, независимо от того, во что ты веришь или не веришь сам и какими бы странными эти обычаи тебе не казались. Я тебе это тоже неоднократно повторял.

Ты же помнишь мой рассказ о царе Ашоке? Ну, который жил в Индии за 300 лет до новой эры? И вот у него в своде законов под номером 3 стоял закон, по которому любой, кто оскорбит чужие верования или традиции, будет навсегда изгнан из его царства! Заметь — этот закон поставили не в середине и не в конце длинного списка, а под номером 3! Это много говорит о том, какую важность это представляло 23 века назад от твоего времени. И знаешь, что изменилось за эти 23 века? Ничего. Вопрос уважения к другим мнениям, верам, обычаям так же актуален в том времени, где мы сейчас, и он так же актуален и в твоем времени, как и в любом другом.

Я много лет прожил вместе с иудейскими священнослужителями, узнал их веру и культуру и испытываю к ним глубокое уважение. Не меньше, чем к представителям других верований. У иудеев есть довольно сильная мистическая школа — Каббала, и к ее глубинному учению допускаются только те, кто смог победить своего Дракона. Такое же уважительное отношение у меня и к христианам, и к мусульманам, и к буддистам, и ко всем остальным традиционным верованиям, которые тебе известны и не известны. Ты знаешь, к примеру, что Коран — это единственное священное писание в традиционных религиях твоей эпохи, которое написано в стихах? Это шедевр искусства, который учит людей лишь Добру. Проблемы, как правило, не в каком-то определенном вероисповедании в общем, а в конкретных людях.

Подумай теперь, что все эти условности и обычаи, которые тебе кажутся абсурдными, вроде субботнего лифта, имеют одну из основных целей — сохранить свои традиции, уважать своих предков и передать это уважение и эти традиции своим детям. Наверное, с каждым новым поколением появляется все больше людей, которые соблюдают эти условности и традиции не потому, что в них верят, а потому, что хотят сохранить традиции и свое уважение к предкам. Если ты не хочешь, чтобы ты и твои дети и внуки стали такими же бесцветными и безликими, какими массово становятся миллионы, которые едят фастфуд, смотрят то же, что и все, слушают то же, что и все, и не имеют никакого понятия о собственном народе и своих традициях, то лучший способ не потерять свое лицо в этой общей безликой массе — хранить и соблюдать традиции родителей, бабушек и дедушек, какими бы странными они тебе ни казались. Это помогает людям оставаться людьми.

Тео молчал и думал. С одной стороны, ему было стыдно за сказанную ранее глупость про лифт. С другой — сказанное Пифагором подняло в его голове целый пласт вопросов, на которые у него пока не было ответов. Но самое страшное другое — он сейчас перебирал в голове всех своих друзей и знакомых и пытался разглядеть хоть одно яркое лицо во всей этой массе, по сути, безликих людей, и с первого раза ему это не удалось.

— Учитель, а во что верите вы? Ведь если вы уверены, что верите в истинное, то это означает, что остальные верования — уже не истинны? Посмотрите на разные традиционные верования — каждое из них утверждает противоположные и взаимоисключающие вещи! И каждая религия настаивает, что права и истинна — только она!

Индусы говорят, что душа человека перерождается, а христиане говорят, что нет. Мусульмане, иудеи и христиане говорят, что Бог один, а индуисты — что Богов много. А буддисты вообще не знают, есть Бог или его нет! Каждая религия утверждает, что только она истинна, и любой, кто в нее не верит, никак не сможет спастись! А сможет спастись только тот, кто верит именно в нее! Все эти ребята между собой не могут и не хотят договориться. Как же можно всех их уважать и считать истинными? Я готов всех любить и уважать, но я должен понимать — почему? Ведь должна же присутствовать какая-то логика? Если один говорит, что Бог один, а другой — что Богов много, как же я могу им обоим доказать, что они правы, если они говорят взаимоисключающие вещи? Особенно если я вообще не верю ни в одного?

Учитель задумчиво поднял брови. Было видно, что такое эмоциональное выступление произвело на него впечатление. Он молча задумался на какое-то время, и было непонятно, захочет и станет ли он на это отвечать.

— Я спросил что-то, что не стоило спрашивать? Простите меня, если я снова проявляю свое невежество и глупость.

Но после недолгой паузы стало ясно, что сейчас последуют ответы на заданные вопросы, и Тео немного успокоился.

— Тео, ты задал сложные и важные вопросы. Я не знаю, смогу ли в полной мере дать тебе исчерпывающие ответы. Во-первых, тебя никто не просит говорить всем, что каждый прав. А ты сам имеешь полное право вообще ни во что не верить. Все, что я тебе говорю, — дай каждому право верить в то, что он хочет, и уважай его мнение, даже если ты считаешь, что он полностью заблуждается. В конце концов, «если вы сейчас говорите с идиотом, то вполне вероятно, что он сейчас делает то же самое». Другими словами — всегда есть шанс, что ошибаешься ты, а не он.

А во-вторых, давай начнем с конца — с присутствия логики. Я тебе расскажу один логический парадокс — о сыре. Всем известно, что в сыре есть дырки. Чем больше сыра — тем больше дырок. Чем больше дырок — тем меньше сыра. Соответственно, на основе этих трех верных логических заключений делаем общее логическое заключение: «больше сыра» равно «меньше сыра». Этот логический парадокс говорит нам лишь о том, что логические заключения тоже могут иметь изъяны, и логика не всегда все решает.

Теперь о том, во что я верю. У меня, Тео, особая ситуация. Некоторое время назад Высшие Учителя дали мне один бесценный дар — я помню все, что было в течение моих многих жизней и между ними. То есть все свои прошлые воплощения и все, что происходило в промежутке между ними, по ту сторону Зазеркалья. Я общался и общаюсь с Высшим Разумом, с Божествами, поэтому не верю в их существование, но точно знаю о нем. Мне не нужно верить в то, существует ли парень Тео или его нет. Я с тобой знаком и знаю, что ты есть. Вера лишь заполняет то место, которое пока не заполнено знанием. Веришь ведь только в то, что наверняка и точно не знаешь, иначе это уже будет не вера, а знание. К счастью, я уже не раз бывал в великом Зазеркалье, поэтому знаю, что там есть и кто там обитает. И мне больше не нужно верить в какую-либо теорию.

И знаешь, я далеко не один такой. В твоей эпохе есть много Школ, которые учат людей, как попасть в Зазеркалье при жизни и вернуться обратно. Людей, которые обрели это знание, называют Просветленными, или Посвященными. Почему посвященные? Их посвятили в тайну Зазеркалья, и теперь они не верующие, а знающие. Для кого-то это звучит мистически, для кого-то отдает шарлатанством, но это существует вне зависимости от того, как к этому относятся обычные люди. Это просто есть и существует само по себе. Да, конечно, в твоем времени есть масса шарлатанов и обманщиков, которые объявляют себя ясновидящими, яснослышащими, яснонюхающими и так далее. Но существует гораздо больше людей, которые, на самом деле, обладают знаниями и способностями, обычным людям кажущимися невероятными. Эти люди являются членами различных тайных школ и орденов, которых невероятное множество в каждой стране. И они ничего никому не говорят. Потому что «кто говорит — тот не знает, а кто знает — тот не говорит». И большинство таких людей также уже не верующие, а знающие.

Для Тео все это было совершенно странным. Он прожил 36 лет и ни разу нигде не слышал, чтобы какая-то школа объявляла набор на курсы магов и чародеев по какой-нибудь своей оригинальной программе. Да и среди всех друзей и знакомых Тео не знал никого, кто бы посещал подобное учебное заведение. Да и нигде и ни разу, он не видел таблички с надписью «Школа волшебников Хоггвардс». Но если Учитель что-то сказал, то это значит, что наверняка так и есть, и не стоит в этом сомневаться.

Пифагор продолжил:

— Теперь по самому важному вопросу — взаимоисключающим моментам в разных вероисповеданиях — Есть Бог или нет? Если он есть, то он один (как это утверждают все Авраамические религии) или много (как утверждают восточные вероисповедания твоего времени и все верования моего времени)? Кто, в итоге, прав?

Тут все тоже вполне логично, хоть и не совсем просто. В твое время есть распространенная метафора, как 3 слепых человека ощупывали и описывали слона. Один наткнулся на хобот и сказал, что слон — это круглая и гибкая трубка, которая постоянно извивается. Другой слепой ощупал ногу и сказал, что это все не так, а слон — огромный и толстый вертикальный цилиндр, а третий уткнулся в бивень и закричал, что те оба дураки, а слон, на самом деле, — это твердая и острая кость. И никто ни с кем не собирался соглашаться, потому что каждый опирался на собственный опыт и не допускал другого. С различными вероисповеданиями происходит ровно то же самое.

Давай я тебе вначале расскажу, что об этом думают индуисты — это одна из самых древних и массовых религий. Эту версию разделяют также и буддисты, и джайны, и сикхи, и представители других, менее известных вероисповеданий Индии.

Итак, индуизм предлагает людям следующую теорию. Есть один Бог. Он есть все, и он есть во всем. У него нет начала и нет конца, он живет вне времени. Индуисты его называют Атман. И вот, по их убеждению, Атман и создал в великой пустоте мир и все, что есть в этом мире. Пока — практически один в один — то же самое, что и в Ветхом Завете, не правда ли? Но так как работы очень много, то Атман решил создать себе 3 помощника — это три великих Божества: Брахма, Вишну и Шива. У каждого из этих помощников есть свои обязанности: один отвечает за создание всего, что должно быть создано, другой — за поддержание и управление всем, что существует, а третий — за правильное и своевременное разрушение всего того, что должно быть разрушено. Зачем разрушать? А ты попробуй наполнять квартиру все новыми и новыми предметами — твое пространство обитания быстро закончится. Поэтому нужно своевременно очищать пространство от старого и отжившего и освобождать место для нового, чтобы ему было где появиться и существовать.

— Ну да! — с интересом поддержал тему Тео. — Даже в программировании у любого программного объекта обязательно должна быть грамотно построенная часть, которая отвечает за его правильное разрушение! Иначе программа будет все время занимать больше и больше памяти компьютера, и в итоге вся программа разрушится!

— Я не совсем понимаю, о чем ты говоришь, но это звучит совершенно похоже. Так вот, каждый из новых помощников Атмана также создал себе помощников, специализирующихся на определенных задачах, и каждый из них тоже со своими способностями, необходимыми для выполнения именно его задач.

Тео снова ушел в себя, видимо, логически расставляя в голове все по полочкам. После минуты молчания он поднял глаза и сказал:

— Давайте я попробую вам образно объяснить то, что я сейчас понял, на примере какой-нибудь абстрактной компании, а вы мне потом скажете, насколько я вас правильно понял, хорошо?

Пифагор внимательно смотрел на Тео, и тот понял, что можно начинать.

— Если говорить образно, очень условно, и описать это простым и понятным языком, то представим ситуацию: один человек создал огромную компанию, и он ее главный менеджер — тот, кто руководит и управляет компанией. У него есть в помощь другие управляющие — по продажам, по производству и по финансам. А у управляющего по производству, в свою очередь, есть управляющий по закупкам, управляющий по транспорту, управляющий по автоматике и так далее. И вот таким образом существует эффективная пирамида управления, благодаря которой вся эта компания существует. Если спросить у любого рабочего этой компании: «Управляющий один?» — любой, не раздумывая, скажет, что да, управляющий, безусловно один! И они будут иметь в виду главного, генерального управляющего. Но если спросить по-другому: «А сколько же у вас управляющих?» — то сотрудники сосчитают и дадут вам полное количество управляющих. Весь вопрос будет в терминологии — кого считать управляющим.

Индуисты называют Божествами все существа, управляющие чем-либо в нашем мире и значительно превосходящие человека в знаниях и способностях. В древнегреческих верованиях — точно так же. А вот в Авраамических религиях — Христианстве, Исламе, Иудаизме — Богом считается только Высший Единый Бог, а все остальные существа могут называться по-другому — Ангелами, Архангелами, Демонами и так далее. Поэтому эти ребята не противоречат друг другу в своих картинах мира — они просто разошлись в терминологии. И если бы у них была цель выработать одну общую базу для лучшего взаимопонимания, я не сомневаюсь, что это вполне возможно.

Пифагор задумался и сказал, что сравнение Высших Существ с управляющими компании, по сути, может быть, и близко, но по форме — недопустимо, так как является недостаточным уважением к ним.

Тогда Тео немного подумал и решил подойти с другой стороны.

— Хорошо, тогда, давайте я постараюсь это объяснить на примере компьютеров.

— Но у меня очень ограниченное понимание этого вопроса, — посетовал Учитель.

— А я постараюсь вам все объяснить самым простым языком. Да и сам для себя постараюсь еще раз все разложить по полочкам, — с энтузиазмом возразил Тео, и Пифагор решил не мешать его порыву. Он утвердительно кивнул, и Тео начал описывать свою новую образную метафору:

— Итак, в компьютере есть главная, основная программа — мы ее называем «операционная система». К примеру, у нас есть Виндоуз. Эта операционная система — система жизнеобеспечения компьютера. Любая часть, любой компонент компьютера работает только с ней и внутри нее. Я могу сказать даже так — компьютер «оживает» и «живет», только когда в нем работает его главная программа — операционная система. Любые программы могут существовать и «жить» только внутри операционной системы. Исчезнет она — исчезнет все.

Пифагор кивнул, предлагая Тео продолжить.

— Ну вот. Операционная система — это главная программа. И все остальные работают только в ней. И проявление деятельности любой программы происходит только внутри Системы. «Она везде и во всем».

Дальше, у самой системы есть свои большие и меньшие управляющие программы. Например, чтобы деятельность всего происходящего «проявлялась в мир», то есть отображалась на экране, нужна программа для управления экраном. Также нужна управляющая программа, чтобы работал интернет. Когда ты, к примеру, запустил игру, то, чтобы ты мог управлять своим персонажем на экране, нужна управляющая программа для работы клавиатуры, мыши и так далее. И если объединить этот пример с индуизмом, то можно образно и условно сказать, что Единый Бог, или Атман, — это «операционная система», в которой весь наш мир и существует. Все Божества — это, условно, все, кто поддерживает работу системы. Но «рядовым программам» это недоступно, неведомо и неподвластно. Буддисты нам говорят, что мир — это иллюзия, и его не существует? А западные люди с ними спорят и твердят, что «как это, мир не существует? Вот же он! Я его вижу!».

Ну да, запустил я игру на экране — вот он, человечек, бегает, собирает монетки, строит дом, к чему-то стремится, чего-то пытается достичь. Я им руковожу, я ему сочувствую. Как же его не существует? Вот же он, ты же тоже его видишь! Но выключи компьютер или закрой игру — и этого всего уже нет, ни человечка, ни мира, в котором он жил и работал. И оказывается, что это все — одновременно, и существует, и, в каком-то смысле, иллюзия.

Пифагор был впечатлен. Он одобрительно качал головой и через мгновение сказал:

— Да, очень необычное сравнение. Оно мне кажется вполне близким к правде. И наверняка, если ты продолжишь размышления в эту сторону, то найдешь много других аналогий, которые помогут собирать разрозненные заявления самых разных вероисповеданий в одну стройную и общую картину.

И христиане, и буддисты, и иудеи, и мусульмане — не противоречат друг другу. Они друг другу исключительно союзники и единомышленники, но никак не противники.

В общем, если закончить, то вот такая история от индуистов и буддистов, Тео.

— Вы не сказали, что все так и есть, а сказали, что это история от буддистов и индуистов. А насколько эта история правдива? Мир на самом деле устроен так, как они говорят, или все совсем иначе?

— Тео, я рассказал тебе эту историю по двум причинам: во-первых, я хотел доказать тебе, что если бы представители разных вероисповеданий решили перестать конфликтовать и договориться между собой о мире и о дружеском сосуществовании, у них были и есть все предпосылки для этого. Различные вероисповедания вполне возможно объединить в одну гармоничную картину мира, где ничего друг другу не противоречит, но, к сожалению, этого сделано так и не было. И у протестантов и католиков не было никаких оснований убивать друг друга на улицах Белфаста, а у некоторых мусульман — убивать представителей других вероисповеданий, называя их неверными, — никто из них, на самом деле, друг другу не враги. А средневековые Крестовые Походы не имели никакого отношения к истинным верованиям. А во-вторых, разве тебе эта история была не интересна?

— Давайте оставим на минуту вопрос о том, интересно это или нет. Вы постоянно уходите от вопроса, а как же мир устроен на самом деле? Я настолько поверил вашим словам, что уже сам нашел какие-то аналогии, логически выстроил все у себя в голове! Вы скажите — весь мир на самом деле устроен, как говорят индуисты, или нет?

— К сожалению, Тео, я тебе отвечу словами Будды — на этот вопрос ты сам должен найти свой ответ. Познаешь себя — познаешь и ответ. Что бы я тебе ни сказал — тебе придется в это слепо поверить или не поверить. А когда ты сам найдешь этот ответ — ты уже будешь это знать.

У Тео сейчас выражение лица снова показывало полное отсутствие абонента. С одной стороны, все, что говорил Учитель, четко вписывалось во все, что Тео слышал и видел в последние недели. Но, с другой стороны, все это полностью противоречило всему тому, что он знал, понимал и во что верил всю свою предыдущую жизнь. Он никогда не сомневался, что наука XXI века быстрыми и огромными шагами успешно исследует глубины Мироздания, и для него это всегда был единственный и надежный источник любой информации о том, как устроен наш мир.

Не то чтобы этот вопрос его раньше интересовал, но если бы вдруг когда-нибудь заинтересовал, то он всегда точно знал, что в этом случае нужно идти к науке. Сейчас Тео снова и снова приходил к мысли, что у него нет оснований не верить Учителю, и, скорее всего, если он так говорит, даже прямо не подтверждая эту теорию, то наверняка все так и есть. И в то же самое время все его воспитание и образование, весь груз его прошлого не позволяли ему поверить. Учитель совершенно прав, что, поверив в любую теорию, Тео всегда будет испытывать какие-нибудь сомнения. И только самостоятельно найдя ответ, он будет точно это знать. Но услышанную историю вполне можно держать в голове, как рабочую версию. Возможно ли в это поверить современному образованному человеку? Вот в чем вопрос!