Продолжение

7

Слова полицейского ошарашили девушку, поэтому она почти не вникала в составляемый протокол, совершая все действия словно автомат. Поблагодарив за пожелание спокойной дороги, Жанна вернулась в автомобиль и принялась размышлять. Всю свою жизнь она подводила логическое обоснование под любое происшествие и вот обычная схема дала сбой. Что же произошло?

Нет, дурацкую мысль о машине-призраке, которая едва не убила её, а после растворилась в воздухе, можно было отбросить сразу же. Второстепенная дорога? Таковых не существовало, даже просёлочных. Полицейский солгал? Но зачем? И эти его подробные расспросы, с какой целью она собирается в Лисичанск! Можно подумать — какой-то сверхсекретный объект оборонки!

Продолжая размышлять, девушка тронула машину с места и очень медленно двинулась дальше. В зеркало Жанна видела, как её "обидчик" достал передатчик и принялся шевелить губами. Оставалось пожалеть, что она не стала изучать курс чтения по губам. Впрочем, расстояние увеличивалось с каждым мгновением, а потом дорога и вовсе повернула и полицейский скрылся из вида.

Однако, с исчезновением стражей порядка неприятности не прекратились. Мягкая пульсация известила автомобилистку о том, какая она рассеянная дубина. Надо же, всё взяла — и ноут, и планшет, а заправить автомобиль забыла. Если не встретится заправка, она и до города не доберётся.

— Нет, ну что за дерьмо! — не выдержала путешественница, — Сегодня что, пятница тринадцатое? И естественно в этом краю непуганых медведей никто не озаботится о проезжающих. Откуда тут возьмётся чёртова заправка?

Однако ей немедленно пришлось взять произнесённые слова обратно. Стоило Церато повернуть за ближайший поворот и взгляду Жанны открылась картина радующая сердце и внушающая надежду на удачное продолжение пути. Вполне себе цивилизованного вида заправка с логотипом Газпромнефти, особенно пикантно смотрящейся посреди глухого леса.

Здесь имелся даже небольшой магазинчик. Поднятые жалюзи на пыльных окнах давали возможность оценить серые богатства провинциального маркета, а дополнял картину пасторального рая старый, видавший виды, шезлонг, изнемогающий под весом чего-то огромного волосатого и пузатого, точно бегемот. Это нечто оказалось накрыто глянцевым журналом и даже на таком расстоянии Жанна сумела рассмотреть обнажённую женскую грудь на обложке. Судя по пустым пивным бутылкам, перед ней находился человек, нашедший своё место в жизни.

Видимо, услыхав шум подъезжающей машины, нечто подняло журнал с лица и выставило наружу мясистый сизый нос, напоминающий картошку. Чуть позже появилось и опухшая физиономия, неопределённо-алкогольного возраста. Что-то, от сорока до шестидесяти. Ближе к шестидесяти.

"Видимо, это — работник заправки, — размышляла Жанна, направляя Церато к постройке, — Никогда раньше таких не видела. И ещё спит на работе, — она с интересом наблюдала за попытками волосатого нечто преодолеть сопротивление собственного пуза, — Впрочем, может он просто охраняет шезлонг, чтобы его черти не украли".

Мужчина сумел-тки подняться и теперь пытался сунуть ноги в разнокалиберных носках в разношенные тапки, попадая правой ступнёй в левый и наоборот. При этом работник улыбался клиентке и прикрывал журналом шеренгу пустых бутылок. При виде всего этого, Юлий Цезарь нервно курил в сторонке.

"М-да, — подумала Зорина осматривая строение АЗС, весьма отличающееся от своих цивилизованных товарок, — Эксклюзивный, видимо, товар. И кто же возвёл этот раритет? Интересно, а кафе тут есть или ветхое деревянное кресло и есть кафе?"

Продолжая иронизировать, она выбралась из машины и пьянчуга тут же уставился на неё. Нет, не на девушку — на её грудь. Причём, глядел так внимательно, что Жанна даже испугалась: а вдруг замарала свою любимую футболку с Уорхоловской Монро. Впрочем, заправщика интересовала не картинка, а округлости под тканью. И если Жанна могла благосклонно воспринять подобные взгляды от кого-то моложе и симпатичнее, то внимание полупьяного животного вызывало лишь раздражение.

— Чего изволите? — работник сделал забавную попытку шаркнуть ножкой, — Сей момент!

— 95 й. Полный бак, — девушка поджала губы, — Надеюсь, качество хорошее?

— Не извольте волноваться, — заправщик, по-прежнему дурачился, — Сделаем в лучшем виде.

Внезапно он схватил одну из пустых бутылок и замахнулся. В это бесконечное мгновение Зориной пришла в голову безумная мысль, что пьяница решил прикончить её стеклотарой. Потом бутылка перелетела через дорогу и пропала в кустах, где тотчас началось активное шуршание.

— Лисы, дорогуша, — мужчина улыбнулся всеми двадцатью с половиной, — Сами понимаете: Лисичанск, то, сё… Он меня до безумия доводят!

"Кажется, уже довели". — сумрачно подумала Жанна.

— Митя меня зовут, Дмитрий Селезнёв, — заправщик направился к девушке и та с ужасом решила, что он собирается подать ей грязную, с чёрными ногтями, ладонь, — Ща я тебя обслужу. Чиста по пацански.

При этом Дмитрий странно хихикнул и подмигнул багровым выпученным глазом. Зорину передёрнуло. Как бы этот придурок не оцарапал краску на боку авто. Тем не менее работник вполне профессионально управился с пистолетом и девушка расслабилась. Кажется, всё-таки неприятности окончились и можно… О чёрт!

Послышалось урчание мотора. Из-за стены деревьев показалась уже знакомая Жанне патрульная машина. Ну точно! Вы ещё остановитесь… Блин, накаркала! Подъехав к заправке, автомобиль остановился м оба служителя порядка чинно выбрались наружу. Причём тот из них, который предыдущий раз не открывал рта, прихватил автомат. Селезнёв угрюмо уставился на полицейских, точно кролик, которому в клетку запустили пару удавов, а девушка ощутила усталое отчаяние. Неприятности продолжали сыпаться на неё одна за другой.

— Эй, Чикатилло, как делишки? — поинтересовался полицейский, беседовавший прежде с Жанной, — Продолжаешь гонять лис или перешёл на дичь покрупнее?

Второй в это время принялся разглядывать девушку, причём делал это настолько бесцеремонно, словно она была преступником, пойманным с поличным. Скрипнув зубами, Зорина отвернулась, уставившись в мутное стекло, за которым просматривались низкие стойки с каким-то товаром.

— Мадамочка, — внезапно пришёл ей на помощь Дмитрий, — Вы бы зашли, посмотрели. Может чего купите. Ассортимент, понятное дело, подхрамывает, но всё же...

Жанна ни в чём не нуждалась. Тем более не собиралась брать товар восемнадцатой свежести, но чтобы избавиться от назойливых взглядов, решительно толкнула скрипящую дверь и вошла в серый полумрак. В нос тотчас ударил запах старой пыли и чего-то несвежего. Чёрт побери, серой сыпучей дряни тут оказалось предостаточно — она лежала на стеллажах с товаром, на дряхлых покосившихся стульях и бахромой свисала с потолка. Видимо санстанция до здешней глухомани никогда не добиралась, сжираемая местными лисами. Чёрт, Жанна не то что покупать, она боялась прикасаться к чему бы то ни было! А вдруг эти залежи пыли обрушатся и погребут её под тысячелетними наслоениями?

Неторопливо прохаживаясь по этому пыльному заповеднику, Жанна повернула за стеллаж с просроченными чипсами и испуганно отпрянула назад: из-за пыльного стекла на неё уставилась чья-то физиономия. Но, через пару мгновений, страх сменился диким раздражением: на девушку смотрел всё тот же полицейский.

— Чёртов мент! — выругалась она, очень надеясь, что её услышат.

После этого повернулась и направилась к единственному предмету обстановки, носящему следы уборки — холодильному шкафу с надписью: "Кока-кола". Здесь, среди пивных бутылок, испуганно жалась к стенке одинокая банка собственно колы.

"Этого Митю следовало бы привлечь к ответственности за лживую рекламу, — раздражённо подумала девушка, забирая банку, — Особенно — сейчас. Ну и ещё по паре десятков статей".

Когда Жанна выбралась наружу, патрульная машина медленно тронулась и тихо фыркая, удалилась. Заправщик задумчиво смотрел вслед, вытирая грязные ладони ещё более чёрной тряпицей, точно поддерживал кожу в состоянии должной загрязнённости. На пятнистых штанах Селезнёва появилась свежая бензиновая клякса, органично вписавшись в имеющийся узор.

Жанна торопливо расплатилась с работником, к своему удивлению даже получив вполне натуральный чек. При этом девушка старательно избегала смотреть на опухшую физиономию Дмитрия, а тот без удержу болтал на всевозможные темы, словно не замечая брезгливой отстранённости клиентки.

— Если не торопишься, дорогуша, — он оскалил щербатые зубы, — Могу показать тебе коллекцию лисьих тушек. У меня ружьишко имеется, так я в свободное время постреливаю, а брат у меня, мастак-растак, чучела шарашит. Глянешь?

— Не в этот раз, — Зорина очень надеялась, что всё это — не попытка флиртовать, — Надеюсь, у вас лицензия на отстрел имеется?

— А? Чо? Лицензия? Ну, удачного пути!

Девушке показалось, что в последней фразе прозвучала скрытая издёвка. Впрочем, ей могло и показаться, учитывая неразборчивую речь "ловеласа". Да и нервишки пошаливали.

Зорина села за руль и повернула ключ. Скорее отсюда, закончить путь, приехать в проклятущий городишко и заняться делом… Двигатель молчал, даже не попытавшись чихнуть или другим способом подать признаки жизни. Мало того, приборная панель тоже выглядела совсем неживой. Ещё раз. Ну же! А фигушки. Твою же мать!

— Твою же мать, — растерянно сказала Жанна и в сердцах ударила ладонями по баранке. Это тоже не помогло.

В окошке появилась улыбающаяся физиономия Селезнёва.

— Решила посмотреть на лисичек? Чо стоишь? — он посерьёзнел, — Какие-то проблемы?

— Не заводится, — она по-детски развела руками, — Всё же нормально было...

— Это всё эти новомодные штучки, — с апломбом заявил Дмитрий, неодобрительно рассматривая её Церато, — Раньше чо? Заглохла сволочь, залез под капот, подкрутил, крутанул ручкой и всё! А теперь понапихали энтих компов, разве в жопу не суют, хрен пойми чо с ними делать. Прежде я мог любой металлолом в порядок привести, а нынче — хрена! Разве, колесо поменять.

— Значит вы мне не поможете? — теряя надежду, пробормотала Жанна, — Это что-же, из Москвы помощь вызывать?

— Не дури! — Дмитрий широко оскалился, — Завтра меня братка меняет, а он, я ж говорил — мастак на все руки. А на вид — так чисто я, одна морда. Короче, ваша красавица снова оживёт.

— Всё это очень хорошо, а сейчас мне что делать? — однако, мало-помалу, она начала успокаиваться, — Как я в город попаду? Какая-нибудь служба такси у вас имеется? Или может вы меня подбросите? Я заплачу.

Девушка была готова выложить немаленькую сумму, лишь бы убраться отсюда и попасть в нормальное место. Однако её предложение вызвало лишь искренний смех Дмитрия.

— Какая там такси! — он махнул рукой, — Из одного конца города в другой можно за полчаса добрести. А чтобы я тебя оттарабанил, — он хмыкнул и вдруг посерьёзнел, — Ты парней видела, которые тут ошивались? Как думаешь, если они меня с выхлопом хлопнут, сколько бабулесов потребуется? Так что давай, отрывай свою попку от креслица и топай ножками — разминайся. Да ты не переживай — тут километр, два, от силы, и не заметишь, как дотопала. А я твою лялю покараулю, лады?

— Благодарю, за помощь, — Жанна тяжело вздохнула и принялась вспоминать, куда распихала самые необходимые вещи, — Гостиница то у вас имеется, или что-нибудь, наподобие?

— Есессно! Чо мы, деревня какая? — Селезнёв даже обиделся за родной городишко, — Отельчик есть небольшой. Одно время, когда дальнобои через нас шли, так всё забито было. Сейчас, конечно, всё не так, но жить можно.

Пока он молол языком, Зорина тщательно перерывала вещи, в поисках телефона, не в силах его отыскать. В памяти девушки отпечаталось, что она бросила девайс на соседнее сидение, но ни там, ни на торпеде, ни в бардачке ничего не наблюдалось. Внезапное подозрение заставило её пристально уставиться на заправщика. Да нет, он бы весь салон перемазал. Тогда кто?

— Послушайте, — вкрадчиво сказала Жанна, — Вы не видели: полицейские не приближались к моему автомобилю, пока я была внутри? Может быть заглядывали, прихватили кое что?

— Да нет, — увалень пожал плечами и протёр нос грязной тряпицей, оставив тёмное пятно на коже, — Нафига им это? А за тачку не переживай — я тут до утра кукую, пока брат не заявится. Так что, после обеда заглядывай — всё будет тип-топ.

Она почти не слушала собеседника, рассуждая о том, что её разом лишили и средства передвижения и связи. Вряд ли происходящее — обычная случайность, однако не стоит впадать в паранойю, подозревая вселенский заговор. Может быть обычная поломка совпала с дурной шуткой и стоит переговорить с шутниками, объяснить, к чему приводят подобные хохмы.

Жанна тяжело вздохнула и запихнула последний планшет в свой небольшой рюкзак. М-да, тяжеловато получилось, но ничего не попишешь — кроме неё тащить это некому.

Она вручила ключи от Церато Дмитрию, надеясь на то, что завтра не придётся вызывать спецназ, чтобы получить машину обратно. Уж больно удачно началось путешествие.

Попрощавшись с заправщиком, Зорина направилась по дороге, следом за полицейской машиной. Шоссе сделало поворот и АЗС исчезла из виду. Теперь девушку с обеих сторон окружали высокие деревья, стоящие так плотно, что казалось, будто путник идёт вдоль двух зелёных стен.

Прошагав пару сотен метров, Жанна поняла, что переоценила большинство тех вещей, которые сложила в рюкзак. Нет, реально, разве могут быть настолько тяжелыми все эти зубные щётки, запасные трусики и ещё полсотни других, крайне важных предметов? Фух, стоит остановиться и немного передохнуть. Можно даже вспомнить брюзжание Жеки о необходимости регулярного посещение фитнесс-центра. Как он там, кстати, справился с воображаемыми заговорщиками?

Во время передышки, Жанна принялась изучать местность вокруг. Деревья подступали к самой дороге, нависая над её серым полотном и зелёный массив казался непривычно молчаливым, точно все птицы (и лисы Селезнёва — хихикнула она) разом удрали в глубину зарослей. Впереди дорога делала ещё один поворот, поэтому казалось, что деревья окружили девушку со всех сторон, а она внезапно очутилась в центре дикой чащи.

Этот древний лес, вокруг неё, несомненно полон диких хищников, которые уже почуяли запах человека и теперь сбегаются из самых дальних уголков. Они притаились за вон теми густыми кустами и прижимают уши, рассматривая будущую добычу. Ноздри зверей раздуваются, ощущая сладкий запах живой плоти, в которую вот-вот вонзят клыки...

Жанна даже вздрогнула от той картины, которую нарисовало её воображение. М-да… Всё-таки богатая фантазия это далеко не так хорошо, ка представляется. Особенно в таких ситуациях. Нет, ну нелепо же представлять, как дикий хищник, среди бела дня подойдёт к дороге, чтобы поохотиться на человека. Улыбаясь, Жанна представила себе урбанизированного тигра, который плевать хотел на все автомобили. Вот он добирается до трассы и сейчас под его лапой треснет ветка...

В лесу хрустнула ветка.

Зорина замерла, уставившись на стаю галдящих птиц, которая поднялась из леса в полусотне метров от дороги. Потом девушка опустила взгляд, пытаясь рассмотреть хоть что-то, сквозь плотную стену деревьев. Ничего. Глупости; просто сломалась старая сухая ветвь, упавшая на землю.

Хрустнула ещё одна.

Ближе.

По-прежнему заросли казались неподвижными, сонно-спокойными. Жанна ощутила дрожь во всём теле и попыталась успокоиться. "Это же — безумие! — сказала она себе. — как можно идти на поводу у собственного воображения?" Девушка демонстративно-неторопливо достала колу и откупорив банку, сделала глоток. Напиток оказался кислым и она, со злобой, запустила банкой в стену деревьев.

Послышался глухой рык и треск ломаемых веток, сквозь которые продиралось нечто очень массивное.

Жанна вскочила на ноги и подхватив рюкзак, сделала пару шагов назад. Её трясло, точно в приступе лихорадки.

— Эй, кто там? — крикнула Зорина, стараясь скрыть предательскую дрожь в голосе, — Ответьте, пожалуйста! Да ответьте же, мать вашу!

Ответа не было, и она решила немного изменить тактику. Кроме того, девушка шаг за шагом пятилась назад, забросив рюкзак за спину и готовясь дать дёру.

— У меня есть оружие! — Жанна повысила голос, — Кроме того, я позвоню в полицию.

Её ушей коснулся странный звук: нечто среднее между звериным рыком и глухим человеческим смешком. Отсмеявшись, человек, если это был человек, продолжил свою тяжёлую поступь. Не оставалось сомнений: кто бы это ни был, к дороге он двигался с недобрыми намерениями. Стало быть, не имело смысла ждать, пока неизвестный выберется из чащи и убедится, что перед ним безоружная девушка. К сожалению отступить к заправочной станции Жанна не могла: треск почти достиг шоссе, отсекая её от АЗС. Оставалось двигаться в сторону Лисичанска.

Тем не менее Зорину продолжали терзать сомнения: а вдруг это обычный розыгрыш местных шутников, которые станут хохотать, стоит её побежать со всех ног? Поэтому она быстрым шагом направилась по дороге, временами оглядываюсь назад, убеждаясь, что пространство позади ещё чисто от посторонних. Обернувшись в очередной раз, Зорина увидела нечто огромное, стоящее на четырёх лапах. Непонятное существо выбралось из леса и стояло на обочине, повернув голову в сторону беглянки. Что это было, Зорина не рассмотрела, но явно не человек.

Несколько секунд существо стояло неподвижно, а потом хрипло рыкнуло и бросилось следом за девушкой. Увидев это, Жанна вскрикнула и рванула со всех ног. Рюкзак слетел с её плеч, но когда это произошло, она бы и сама не могла сказать.

Добежав до поворота, Зорина обернулась и обнаружила, что преследователь почти настиг её. Тем не менее, девушка, по-прежнему не могла разобрать, кто за ней гонится. То ли в этом было повинно солнце, чьи лучи били ей в лицо, то ли волнение и пот, заливающий глаза. Сердце выпрыгивало из груди, а ноги дрожали и подгибались от страха.

Напрягая последние силы, Жанна свернула за поворот и налетела на патрульную машину, стоящую у обочины. Всё те же, уже знакомые ей полицейские, стояли рядом, изумлённо рассматривая мокрую, от пота, девушку.

— ЗОЖ? — невозмутимо поинтересовался более разговорчивый, а второй оскалился в ухмылке, — Воздух у нас хороший. Кроссы бегать — одно удовольствие. Да и безопаснее, чем разговаривать за рулём.

Однако Жанна была не в том настроении, чтобы оценить дурацкие хохмы. Она подбежала к патрульным и едва не закричала, тыкая пальцем за спину:

— За мной гонится какое-то животное! — она даже задохнулась, проглатывая слова, — Огромная тварь!

— Должно быть, это — наш Чикатилло, — заметил тот же болтун, — Когда он подшофе, всегда готов к охоте. А на кого охотиться — на лис или — симпатичных девиц, ему всё равно.

— Прекратите нести чушь! — девушка сжала кулаки, — Вы что думаете, я совсем рехнулась?

— Тише, — второй спокойно показал ей автомат, лежащий на сгибе локтя, — Видите, у меня есть оружие? Пойдёмте, посмотрим на вашу тварь. Понимаете, есть одна странность: в наших местах уже давным-давно не водится ничего, крупнее лис. Это точно была не лиса?

— Нет! — сердито рявкнула Жанна, — Совсем не лиса. И не бродячая собака.

Они повернули за поворот и их взглядам открылась абсолютно пустая дорога, посреди которой сиротливо лежал рюкзак девушки. Пока та, ощущая себя последней дурой, краснела, один из полицейских сходил и принёс рюкзак. Оба служителя порядка участливо посмотрели на Зорину.

— Так бывает, когда из большого города попадаешь в нашу глухомань, — вздохнул болтун, — Кстати, а почему вы пешком? Что-то случилось?

— Автомобиль заглох, — коротко ответила Жанна, забрасывая рюкзак за спину.

— Ну, учитывая качество той бурды, что заливает Чикатилло — совсем неудивительно, — патрульные рассмеялись, — Как бы ремонт не влетел вам в копеечку. Может вас подбросить до города?

— Не стоит, — она решительно повернулась и пошла прочь.

Когда девушка удалилась достаточно далеко, полицейский достал передатчик.

— Основа, это тридцать первая, — он почесал нос, рассматривая напарника, — Мы в пятом, рядом с заправкой Селезнёвых. Тут опять нарушительница, да, та самая. Говорит, типа видела крупное животное, которое гналось за ней. Нет, сами мы его не видели.

8.

Станиславский неотрывно глядел на экран и лишь время от времени отвлекался, чтобы бросить короткий взгляд на лабораторный стол, где неподвижно лежала огромная чёрная пантера. Поначалу кто-то предложил обрить голову животного, но чуть позже выяснилось, что короткая шерсть не искажает информацию. Именно поэтому красавица сохранила весь свой облик в природной неприкосновенности.

Сниматели паучьими лапами нависали над хищником, точно некая тварь приготовилась сожрать обездвиженную добычу. Дополняя впечатление, тонкие световые лучи сплошной сетью накрывали голову спящей патеры. Временами сияющих полосок становилось так много, что они сливались в единую ауру, напоминающую нимб.

Экран, куда так пристально смотрел доктор, показывал мозг огромной кошки. Точнее, не весь мозг, а лишь его небольшую часть, разрез, по которому проходил процесс записи. Поток информации оказался воистину исполинским и для запоминания потребовался специальный блок памяти, ведь даже один срез мозга занимал порядка полусотни терабайт. Целая обойма непрерывно сменяемых дисков медленно вращалась в барабане дешифратора. А ведь ещё предстояло обработать весь этот поток, чтобы выделить только необходимые компоненты. Но для этого запись требовалось произвести в полном объёме.

Станиславский твёрдо знал: у него получится. Он постарался учесть все ошибки предшественников, все неудачные и провалившиеся опыты, чтобы не наступить на те же грабли. Особенно на те, которые принадлежали идиоту Баркову. Запись осуществится лишь на избранных участках коры, а не на всей оболочке. Именно запись, а не имплантация нервной ткани!

Дурак Барков считал, что ему стоит лишь преодолеть отторжение ткани, а остальные вопросы решатся, как по мановению волшебной палочки. Гарри Поттер местного пошиба! А ведь Станиславский сразу предупредил, что клетки животного могут оказаться более жизнестойкими и возьмут верх. Но кто же станет прислушиваться к советам "неудачников"! Однако вышло именно так: тигр одолел человека и начал доминировать.

Доктор вновь оторвался от экрана и посмотрел на пантеру. В его взгляде читалась почти любовь к пленённому хищнику. Какое же всё-таки красивое, грациозное и опасное животное. А какая в нём воля к жизни! Ведь Иванов заметил, что ему потребовалась двойная доза, чтобы свалить добычу. Но даже получив лошадиную дозу транквилизатора, пантера продолжала сверкать глазами и пыталась вырваться на волю. В глазах кошки Станиславский прочитал неукротимое желание разорвать путы и наброситься на своих мучителей. У человека даже мурашки по коже побежали, когда он представил себе, как эти когти рвут его кожу, а мощные клыки впиваются в глотку. Но глаза помутнели и животное, в конце концов, уснуло.

Станиславского всегда восхищали хищные звери, он испытывал своеобразное благоговение перед их стремительными силуэтами, поражался их смертоносной грации и весьма интересовался охотничьими способностями. Но больше всего его влекло к огромной чёрной кошке по имени Багира. Именно она являлась своеобразным эталоном интеллигентного смертоносного хищника.

Прошло время, Станиславский повзрослел, многому научился, узнал, что обожаемый им зверь относится к леопардам-меланистам, являющихся видом пантер. Тем не менее, ничего не изменилось и подготавливая эксперимент, он выбрал именно это, культовое для себя, животное.

Закончив любоваться спящим зверем, Станиславский проверил экран жизненных показателей хищника и обнаружил, что один из графиков всё больше отклоняется от нейтральной линии. Нервная система пантеры начинала воспринимать внешние раздражители.

— Лариса Николаевна, — сказал доктор, не поворачивая головы, — Чем занимаются ваши помощники? Объект просыпается.

— Мы видим, — отозвалась та и тихо зашипела на кого-то, из ассистентов, — Сейчас.

Механическая лапа поднялась над лежаком и коснулась блестящей шеи хищника тёмным цилиндром инъектора. Прошло пару минут и линия графика вернулась на своё место.

Пискнул зуммер, а на основном экране сменилась картинка, показывая, что очередной уровень полностью отсканирован и записан. Леонид Чагов смахнул каплю пота со лба и пожалел сам себя: пока что ему приходилось работать усерднее остальных. Как обычно, он напрочь забыл про помощниц, изнемогающих перед дешифраторами.

— Осталось сорок семь уровней, — сказал Чагов, ник кому конкретно не обращаясь. Тем не менее, Станиславский согласно кивнул. В тот же миг, разрывая рабочую тишину, запищал телефон.

Станиславский чертыхнулся: строго-настрого приказав подчинённым отключить их девайсы, он совершенно позабыл про свой. Вот и Розова укоризненно уставилась своими водянистыми глазами. Какого чёрта! Хоть бы не кто-то важный… Нет, ну он что, совсем с ума сошёл? Только Малова сейчас и не хватало!

— Роб, — окликнул его директор, — Если ты сейчас не слишком занят, будь любезен, загляни ко мне. Ненадолго.

"Если ты не слишком занят!" Как будто этот чинуша не в курсе — Станиславский даже фыркнул, от негодования.

— Я сейчас очень занят, — сказал доктор, стараясь произносить слова медленно и раздельно, чтобы они дошли до собеседника в полной мере, — Пожалуйста, подожди пару часов, я прослежу за активной фазой и смогу подойти. Думаю, к тому времени всё будет решено и уже ничто не сможет испортить...

В голосе Малова внезапно прорезались металлические нотки, как обычно, когда кто-то пытался ослушаться его приказов.

— Нет, — сказал он с явным нетерпением, — Я не могу ждать два часа и даже час, потому что ты мне нужен немедленно. Тем более всё это касается именно тебя и твоего дела. Неужели ты настолько не доверяешь собственным помощникам? Или они уже напрочь разучились думать?

Станиславский тяжело вздохнул. Как же тяжело объяснить человеку, давно отошедшему от исследовательской работы в пользу администрирования, как важно для руководителя проекта находиться здесь, в момент рождения результата! Впрочем, никто и не собирается в это вникать, ведь все работники института должны беспрекословно выполнять каждое желание их повелителя.

— Хорошо, я иду, — сказал доктор, даже не пытаясь скрыть недовольства.

Он отключил телефон и поднялся. Потом повернулся к Розовой.

— Лариса Николаевна, — он щёлкнул пальцами, — Меня срочно вызывает директор. Надеюсь ничего не произойдёт в моё отсутствие.

— Будем очень стараться, — угрюмо буркнула Розова, недовольная недоверием патрона, — Чтобы ничего не испортить.

Станиславский только кивнул, игнорируя брюзжание подопечной. Сейчас его мысли были заняты совершенно иным: он размышлял, по какому такому срочному делу его вызывает Малов. Что могло оказаться важнее эксперимента, который сам Сергей назвал решающим для института?

Так ничего и не придумав, Станиславский вышел в коридор. Там он, нос к носу столкнулся с маленьким и низким, точно тумба, человечком. Мужчина походил на пингвина, которого неизвестные шутники обрядили в белый халат, не забыв прицепить на грудь бэйджик, а на клюв — крохотные узкие очки. "Пингвин" поднял длинный нос вверх и подслеповато щурясь, уставился на доктора.

— Роберт Станиславский, — то ли вопрошая, то ли утверждая, сказал он, неприятным квакающим голосом, более подобающим жабе, нежели пингвину. Получив утвердительный ответ, человек-птица продолжил, — Директор Малов просил вас следовать за мной.

Не сказав более ни слова, он побрёл к лифту, смешно переваливаясь на коротких кривых ножках. Станиславский шёл следом, пребывая в состоянии лёгкого замешательства: доктору, с его фотографической памятью, казалось, что он знает всех сотрудников не слишком большого института. А вот, оказывается, и нет! Этого странного коротышку доктор явно видел в первый раз и абсолютно не представлял, чем тот может заниматься.

Они опустились на пару этажей, и коротышка выкатился в малоиспользуемую ветку, дальнего, глухого крыла здания. Они оказались перед бронированной дверью, над которой висело несколько видеокамер. Охраны не было и дверь открылась сразу же, стоило им приблизиться: очевидно парочку рассмотрели заранее.

— Сюда, доктор Станиславский, — квакнул провожатый, стоя у бронированной плиты, с шипением уползающей в стену, — Вас ждут.

Человечек уковылял прочь, а Станиславский вошёл в крохотную комнату, все стены которой оказались уставлены мониторами. Каждый показывал свою картинку и в одном экране изумлённый учёный узнал свою лабораторию. Одно из кресел занимал верзила с сонной физиономией, начисто проигнорировавший появление доктора. Второе занимал Сергей Малов, который вымученно улыбнулся и похлопал ладонью по оставшемуся свободным седалищу.

— Извини, Роб, — директор похлопал себя ладонями по отвисшим щекам, — Всё понимаю, работы — выше крыши, а тут какой-то надоедливый администратор, срывающий в разгар опыта. Понимаешь, Робби: на меня давят — я давлю на вас. Но и тут я стараюсь принять основной удар на себя.

Станиславский молча занял предложенное место, силясь понять, куда клонит Малов. Однако, у него уже начали появляться кое-какие догадки, и директор их тут же подтвердил. Малов хлопнул сонного громилу по плечу и тот немедленно пробежался пальцами по клавиатуре, покоившейся на его коленях. Изображения множества помещений исчезли, а стена стала одним большим экраном. На нём Станиславский увидел лица трёх спящих человек — девушки и двух мужчин. Все — молодые.

— Ну, как-то так. — пробормотал Малов, подслеповато вглядываясь в представленные физиономии, — Наши, гм, добровольцы. Был и четвёртый, но выбыл из борьбы — слишком серьёзные травмы.

— Добровольцы, угу, — теперь Роберт пристально изучал спящих, — Если они предназначены для моего эксперимента, то женщину убирай сразу — мне нужен мужчина. И всё-таки, — он покосился на Малова, — как тебе удалось заполучить этих "добровольцев"?

— Вечно ты усложняешь! — проворчал директор, — Мои люди слушают переговоры полицейских и медиков, а потом стараются выезжать на места происшествий раньше скорой помощи. Потом — проще пареной репы: угроза жизни, укол и вуаля!

— Ладно, — оставь это для следственного комитета. — Малов негодующе фыркнул, а Станиславский ещё раз вгляделся в изображение, — Не понимаю, чего ты от меня ожидаешь? Это же — просто лица на мониторе, без имён, данных и результатов анализа. Кто они, вообще?

— Ну, тут нет особых проблем, — директор взял с кресла планшет и вгляделся в строчки текста, — Справа — водитель-дальнобойщик, — зовут Денис Временный, женат, трое детей, образование — среднее, возраст — тридцать два, вес...

— Погоди, — остановил его Станиславский и щёлкнул пальцами, — Давай второго.

— Как скажешь. Представляю тебе Константина Бодрова, возраст — двадцать четыре, холост, образование — высшее техническое, инженер, безработный, правда. Вес...

— Достаточно, — рассеянно бросил Станиславский. Он уже сделал выбор и теперь внимательно рассматривал человека, которого в скором времени положат на второй стол в его лаборатории, чтобы завершить начатый эксперимент.

— Вот этот, — он указал пальцем на спящего, — Константин Бодров.

9.

Пришла ночь, неслышно ступая по верхушкам высоких деревьев и принесла лёгкую прохладу слабого ветерка. Крохотные облака оказались не в силах скрыть сияние тысяч звёзд, вольготно расположившихся в тёмном бархате высокого неба. Луна, до того скрывавшаяся за верхушками деревьев, медленно взбиралась вверх, толкая впереди огромное, изъеденное кратерами, брюхо. Вокруг наступила блаженная тишина — настоящий рай, для влюблённых.

Вот только не наблюдалось ни единой парочки, способной оценить романтику позднего вечера. Имелась лишь заправочная станция, озарённая единственным тусклым прожектором, да ещё призрачным сиянием из-за пыльного окна. Слабый свет напоминал о ночной лампе и настраивал единственного наблюдателя на лирически-алкогольный лад.

Дмитрий Селезнёв, развалившийся в шезлонге, чувствовал себя попавшим в райские кущи. Ветер охлаждал его массивное, разогретое алкоголем, тело, а тень, в которой прятался лежак, создавал видимость брони, под охраной которой мужчина мог делать всё, что хочет. Так он и поступил.

Над ухом потрескивал старый, склеенный скотчем, приёмник, источая сладкую, для уха слушателя, музыку шансона. В руке светился поцарапанным экраном древний смартфон, где уже начинали расплываться фишки из игры: три в ряд. По одну сторону шезлонга стоял ряд пустых бутылок из-под пива, а по другую — полных.

И никого!

Ни тебе ворчливой жены, которая вечно треплется с подругами, отвлекаясь от телефона, чтобы отругать его за отсутствие денег или потребовать купить ещё одну тряпку. Ни тебе нудного братца, постоянно бухтящего о его пристрастии к выпивке и зажимающего большую часть денег.

Был только Селёзнёв и самая лучшая компания — молчаливые бутылки с пивом, которые не сопротивлялись, когда мужчина срывал крышки и вступал в самую лучшую, из возможных связей. Звёзды на небе уже покрылись туманом, как это всегда бывало после десятой бутылки и это означало, что очень скоро мир преобразится в нечто невероятное и волшебное, не имеющее ничего общего с обрыдлой реальностью. И пусть окружающие талдычат, что он слишком налегает на спиртное, да и брюхо отрастил, как у бегемота.

Пусть смеются. С него не убудет. За семейством Селезнёвых издавна тянулся шлейф смешных и жутковатых слухов. Вроде бы давным-давно, кто-то, из его предков, промышлял грабежами и убийствами на дороге, завлекая путников в свой дом. Потом произошла непонятная история и почти все бандиты погибли, а история осталась. История и его дурацкая кличка.

Да, тогда он принял на грудь больше, чем обычно. Из компании, в которой он пришёл в кафешку, на ногах оставались только двое: он, да ещё какой-то малознакомый тип. Второй "выживший" пытался свести беседу с музыкантами, лабавшими на сцене, а Дмитрий отправился гулять между столиками. Чего он хотел, мужчина и сам не смог бы сказать.

Короче, тот узкоглазый ему сразу не понравился. Мелкая сволочь отхватила себе грудастую стройную блондинку (так Дмитрию показалось), а он — видный, красивый и умный мужик должен терпеть свою толстую корову! Селезнёв схватил незнакомца за грудки и через мгновение оказался на полу. С пола он поднялся с ножом в руке и громко заявил, что порежет мерзавца на лоскуты, прям, как Чикатилло. Зря он это сказал...

Из алкогольного тумана явились полицейские и заломили руки, уложив мстителя физиономией в грязный паркет. Потом его отвезли в обезьянник, где объяснили, что только чудо не позволило Дмитрию сесть всерьёз и надолго.

К счастью парень не стал писать заявление и Селёзнёва быстро отпустили. Лучше, впрочем, не стало. Стало только хуже. Стоило ему выйти на свободу и доброхоты объяснили, как именно называется ролик на Ютюбе, где его тыкают мордой в пол и где он, подобно неуклюжей обезьяне, размахивает ножом и поминает Чикатилло. Ролик назывался: "Чикатилло атакует".

И надо же, погоняло прижилось! Теперь каждый, кто был в теме не забывал интересоваться, сколько трупов он уже прикопал и как реагирует на полнолуние. Гады! Даже полицейские и те постоянно подкалывали его. Уроды...

Поэтому, гораздо лучше спрятаться на заправке, на отшибе от Лисичанска и полёживать в шезлонге, дожидаясь нечастых посетителей. Местных Дмитрий старался обслужить побыстрее, пока те не начали поддёргивать, а вот с редкими чужаками любил перемолвится словцом. К сожалению, разгуляться опять не удалось: народу почти не было. Какой-то пенсионер на убитой копейке залил десятку, торопливо рассказав анекдот про хохлов, да ещё эта дамочка… Хороша чертовка! И девчушка, и машинка, на которой она прикатила.

Дмитрий так и не понял, что там за тёрки были с полицейскими, но что-то однозначно было — это он заметил сразу. Девчушка приехала на взводе, а когда явилась парочка придурков, так её едва трясти не начало. А потом и вовсе удрала в магазин, хоть определённо ни в чём не нуждалась. А полицейские словно этого и ждали: один стал на стрёме, около окна, а второй принялся шаманить с Церато. Дмитрий попытался было буркнуть нечто протестующее, но ему посоветовали засунуть язык в известное место.

Какого страж порядка наколдовал с автомобилем — неизвестно, но тот умер всерьёз и надолго. Да и трубку, видать, спёрли эти говнюки — больше некому. А не рассказал про все мелкие пакости… Нахрена ему лишние проблемы? Девчонка здесь чужая: приехала — уехала, а Селезнёву оставаться жить дальше. Достаточно и своих проблем, чтоб ещё чужие нагребать.

А странности в поведении полицейских… Да, за последние десять лет засранцы сильно изменились и далеко не в лучшую сторону. Всех местных отправили на заслуженный отдых, а навезли новых, молодых да рьяных. Вот только рвение их… Попробуй проехать по той закрытой трассе, куда постоянно гоняют чёртовы мерседесы, тонированные по самое не балуй! Оглянуться не успеешь, как отхватишь неподъёмный штраф и угрозу отсидки. Пробовали некоторые...

Да и к дьяволу! Жизнь и без того, так коротка, что тратить её нужно на одни удовольствия. А что для Дмитрия является приоритетным удовольствием? Правильно — пиво!

Придя в полное согласие с самим собой и постигнув пивной дзен, Селезнёв откупорил очередную бутылку и сделал продолжительный глоток, опорожнив почти всю тару. В животе забулькало и заквакало, напоминая о необходимости посещения туалета или, на худой конец, соседних кустов. В тот же миг в означенных зарослях послышался оживлённый шорох, сопровождаемый громкой вознёй. Видимо, вернулись проклятые лисицы, обожающие драть мусорные пакеты, разбрасывая содержимое перед колонками.

Дмитрий осторожно поставил полупустую бутылку и взял другую, уже использованную. "Ну, сейчас вы у меня отхватите!" — подумал он, с пьяным злорадством. Мужчина взял прицел на шевелящийся куст и размахнулся. Рука не подвела и бутылка улетела в кусты, тут же наткнувшись на что-то массивное, отшвырнувшее её прочь. В то же мгновение остатки волос зашевелились на голове заправщика: его оглушил мощный рёв, в котором звучало откровенное бешенство.

Нет. В кустах, определённо, притаились не лисы.

Дмитрий вскочил на ноги. Проделал он это с проворством, неожиданным для мужчины, чей вес превышает центнер и на полной скорости рванул к открытой двери станции. Уже у самого входа он услышал за спиной грохот ломаемого лежака и звон бьющихся бутылок, но не решился остановиться и посмотреть назад. Напротив, Дмитрий удвоил скорость и влетел внутрь, едва не споткнувшись о высокий порог.

Оказавшись в помещении, Селезнёв тут же захлопнул металлическую дверь и задвинул мощный засов, поблагодарив паранойю брата, опасающегося возможных грабителей. Мужчина не успел отдышаться, как на прочный металл обрушился удар невероятной силы, вынудив стальную пластину прогнуться, точно это была дешёвая китайская фольга. Впрочем, защита выдержала.

Дмитрий отступил от входа и стукнул кулаком по специальной кнопке. Лязгнули роллеты, опуская плотные металлические задвижки на все окна. Перед тем, как прочные жалюзи окончательно скрыли двор заправки, Селеззнёв успел увидеть ряды колонок и свой шезлонг, разнесённый в мелкие щепы. Мурашки побежали по спине Дмитрия, когда он представил, что стало бы с ним, если бы не успел удрать. Однако, удары прекратились. Куда же делся злобный пришелец?

Внезапная мысль заставила его похолодеть и точно плетью погнала по тёмному помещению, прямиком к чёрному входу. Эту дверь он частенько забывал закрыть и брат постоянно пенял ему на расхлябанность. Добежав до выхода, Селезнёв услышал чьё-то тяжёлое дыхание и захлопнул дверь перед самым носом загадочного зверя. Впрочем, зверя ли? Однако мощный удар тут же развеял все сомнения: ни один человек не сумел бы проломить дюймовую деревяшку, оставив рваную дыру, со следами когтей.

Дверь содрогалась под градом сильных ударов, точно начался ураган и Дмитрий сообразил, что надолго её не хватит. В панике человек осмотрелся по сторонам и его взгляд наткнулся на неисправный холодильный шкаф, который они собирались отправить в город. Напрягая последние силы, Селезнёв подтащил его к двери, опёр на содрогающиеся доски и сам навалился сверху. Удары тут же прекратились, точно нападавший сообразил, что произошло.

Ощутив себя в безопасности, Дмитрий решился оторваться от шкафа. Мобильный телефон остался снаружи и даже если зверюка не растоптала его, ничто на свете не заставило бы Селезнёва отправиться за девайсом. Имелся и стационарный.

Включив свет, Дмитрий снял трубку и набрал номер местного участка. Не успел сонный дежурный отрапортовать, как Селезнёв перебил его взволнованной скороговоркой:

— Это — Дмитрий Селезнёв, с заправки. Тут какая-то гадость ломает мне двери и...

Всякие звуки в трубке прекратились и Дмитрий ошарашенно отнял её от уха. В ту же секунду погас свет.

Мужчина осторожно положил трубку на стол. Теперь ему стало ясно, что за дверью притаился человек. И этот человек замыслил недоброе. Иначе, на кой дьявол он перерезал все провода?

Ужас обнял Дмитрия и он почувствовал невероятное желание помочиться. Переступая с ноги на ногу, Селезнёв побрёл вдоль полок с продуктами. Что ему делать? Кто его атакует? Что ему нужно? Деньги? Чёрт возьми, это — даже смешно! Все местные знали, что много здесь не взять. Или это — чужаки? А это рычание в кустах и когти? Голова Дмитрия разрывалась от вопросов, как его мочевой пузырь, от выпитой жидкости.

Мысль, мелькнувшая в его, затуманенной алкоголем, голове, стала настоящим озарением, это — наркоманы! Те самые, обдолбанные типы, которых часто показывают по ящику. Становилось понятным всё происходящее: смесь звериного и человеческого, рычание и невероятные удары, отрезанные провода.

Но, получив разумный ответ, Дмитрий не успокоился: мало знать, что у тебя за стеной укуренный психопат, надо ещё как-то спасти задницу.

Загрохотали жалюзи на окнах и зазвенело бьющееся стекло, отчего Селезнёв вздрогнул и рванул в сторону от окна. Опять грохот металла и звон. Неизвестный пытался ворваться внутрь и действовал весьма решительно. Потом раздался дикий рёв и Дмитрий присел, ощущая, как самопроизвольно опустошается мочевой пузырь. Да неужели какой-то человек, пусть и невменяемый наркоман, способен издавать такие звуки?

Страх окончательно очистил затуманенные мозги и мужчина вспомнил про охотничье ружьё, которое хранилось в сейфе у кассового аппарата. Периодически Дмитрий доставал его и стрелял по пустым бутылкам, а иногда даже пытался подстрелить увёртливых лисиц. С бутылками, правда, получалось намного лучше.

Дмитрий, едва не на четвереньках, направился в сторону кассы. В полной темноте помещение совершенно преобразилось, отчего Селезнёв то и дело задевал за непонятные углы и спотыкался о какие-то ящики. А стойки с товаром так и вовсе превратились в настоящий лабиринт, полный тупиков и замкнутых секторов.

Грозный рёв у чёрного входа подстегнул паникующего человека и тот свалил последнюю стойку, таки прорвавшись к вожделенному сейфу. К счастью, дверца оказалась не заперта и Дмитрий рванул оружие на себя, больно стукнув прикладом по колену. Хуже другое: вытаскивая ружьё, он зацепил коробку с патронами и те покатились по полу, оглушительно звеня в наступившей тишине.

— Твою же мать! — пробормотал Селезнёв и опустившись на колени, принялся шарить под стойкой, отлавливая шустрые цилиндры, — Да где же вы, черти...

Тишина вновь взорвалась рёвом и звуками тяжёлых ударов по двери чёрного хода. Очевидно, неизвестный, во чтобы то ни стало, решил ворваться внутрь.

Пробормотав нечто, непонятное и самому, Дмитрий вогнал патроны в стволы и сунул несколько штук в карман штанов. Не успел он проделать эти операции и подняться на ноги, как рухнул холодильный шкаф, опертый на дверь. Сквозь треск ломаемой двери, донёсся торжествующий рёв нападающего. Оглушительный вопль усилился и заполнил небольшое помещение.

— Я тебя кончу, урод! — завизжал Дмитрий и направил оружие в сторону чёрного входа, — Писец тебе!

Ружьё дважды громыхнуло и в свете вспышек, мужчина разглядел огромное тело, рвущееся внутрь, сквозь жалкие остатки двери.

Селезнёв заверещал и со всех ног бросился к главному входу, позабыв, от ужаса, что он совсем недавно закрыл его на все запоры. Лишь ударившись о металл, мужчина немного пришёл в себя и попытался справиться с замками. Однако ему сильно мешало ружьё, в которое намертво вцепились пальцы.

Позади послышались тихие шаги невидимого врага. Времени на открытие замков уже не оставалось. Селезнёв повернулся и сделал попытку зарядить оружие. Пальцы дрожали, как от сильнейшего похмелья, поэтому патроны выскользнули из руки и упали на пол.

— Я до тебя доберусь, — едва не плача, бормотал Дмитрий и хлопал ладонью, — Доберусь, сука ты такая!

Во мраке послышался странный звук: нечто среднее между рыком и смехом. После этого ружьё с силой выдернули из рук ползающего мужчины, а его самого мощным рывком вздёрнули над землёй. Нечто огромное и сильное сжимало жирную шею человека и обдавало его зловонным дыханием.

— Пожалуйста, — бормотал Селезнёв, ощущая, что обмочился ещё раз, — Не убивай, пожалуйста! Я все отдам! Всё, что есть...

Дмитрия с такой силой швырнули в стену, что затрещал позвоночник. Потом тёмная тварь склонилась над упавшим человеком, заслонив остатки света, падающего из разбитых окон. Жуткая боль пронзила живот мужчины, и он попытался закричать, но вопль захлебнулся в потоке крови, хлынувшей изо рта. Селезнёв ещё успел ощутить, как острые клыки впиваются в его плоть, разрывая на куски. Потом боль начала отступать во мрак.

Следом за болью ушёл и он сам.