3. Призраки прошлого - образы будущего.

Что такое музыка для терранов? Красивые, ритмичные, а если и не ритмичные, то просто нежные, переливающиеся подобно воде звуки, создаваемые либо самими терранами, либо специально запрограммированными для этого дела ВИ-композиторами, и эта самая музыка создается и теми, и другими только ради эстетического удовольствия или же поднятия духа органиков-терранов. ВИ все это было ни к чему. То же самое в музыке видели и арктосы, и сайлокианцы, да и все остальные расы Совета. Кроме кершанитов.

Так если остальные слушали музыку только ради удовольствия, то ради чего ее слушали кершаниты? Ни для чего, они ее просто не воспринимали всерьез. В родном мире кершанцев, Меркан Прайм, полностью урбанизированной планете, управляемой могущественными корпорациями, музыку не ценили, так как все ее население из тринадцати миллиардов особей было полностью поглощено работой на благо своей цивилизации. А что взять с инсектоидов, в прошлом обладавших коллективным разумом, подобно муравьям или пчелам? Просто нечего. Правда, изредка встречались и такие, кто мог эту музыку понимать и даже любить. Вот только эта музыка была необычной. Это была музыка, состоящая не из красивых звуков, а из криков и плача.

К числу таких кершанитов-ценителей искусства относился Рагот Кайра, глава работорговцев в Сигме Октанта. Так почему он решил заняться таким опасным и непростым занятием, как торговля рабами, вместо того, чтобы просто сидеть в офисе и заниматься тем же, чем занимаются остальные его собратья? Просто в этой офисной рутине он видел отголоски прошлого, в котором его сородичи были ментально связаны друг с другом. Самому Раготу дико не хотелось заниматься однотипной ерундой, тем самым убивая в себе природную скорость и ловкость кершанцев — ему хотелось быть индивидуальным, хотелось выделяться из серой массы. Хотя если подумать, то сидя в офисе много за один день не заработаешь, а вот работорговцам за хороший товар платят отменно, а если товар, большей частью которого были женщины, был особенно хорош, то покупатели делали хорошую прибавку к основной сумме.

И сейчас он стоял в ангаре своей личной базы с еще тремя головорезами позади и внимательно следил за линией горизонта. Наконец один из его прихвостней негромко произнес: "Летят", и указал куда-то вверх, и Рагот увидел достаточно крупный корабль-транспорт, неспешно движущийся к открытому ангару.

Сделав крутой разворот, крупный товарный корабль задом влетел в ангар, и, пару мгновений повисев в воздухе, чтобы выпустить шасси, тяжело бухнулся на стальной пол. Обратив внимание на то, как его корпус корабля самортизировал в момент приземления, Рагот довольно заурчал — сегодня добыча была крупной.

Кивком крупной головы с шишкообразным хитиновым наростом на затылке он дал команду своим помощникам к началу разгрузки машины. Бугаи позади резко оживились, застрекотали, и, сняв с плеч двуствольные автоматы и придерживая за ошейники рычащих на рабов кершанитских гончих (пожалуй, самых омерзительных и злобных тварей, обитающих в пространстве Единых Рас), направились к уже опустившемуся трапу кораблю, вокруг которого уже собралось достаточно таких же отщепенцев, или как они сами себя называли, бывших детей Корпоратократии.

— Всем выстроится в линию и живо вылезать оттуда! — гаркнул самый здоровый с красноватым оттенком панциря кершанит, и из недр корабля показались лица первых рабов.

Это были избитые и напуганные представители всех известных рас Млечного Пути: среди общего потока встречались все в синяках и ссадинах от побоев арктосы, плойтарийцы медленно брели опустив руки и головы, на которых полностью отсутствовали перья, за ними еле перебирали ногами терраны и несколько сайлокианок, последние со слезами на глазах смотрели по сторонам в поисках защиты, но натыкались взглядами на такие же напуганные, как у них, лица. Среди рослых фигур иногда виднелись низенькие фигурки детишек, прижимающихся к родителям от страха.

Видя страх и безысходность на лицах рабов, глаза Рагота превратились в узкие щелочки, будто бы он улыбался. Это было прекрасно в его понятии, ибо в страхе он видел уважение к себе, которого он точно не добился бы сиди он сейчас в офисе на Меркан Прайм. Вот еще одна причина, по которой он решил заняться этим бизнесом.

— Ты, — снова рявкнул красный здоровяк и направился к еле идущей женщине-плойтарийке, размахивая стволом автомата в разные стороны, — шевели ногами, если не хочешь познакомиться поближе с собаками.

— Не трогай мою жену, ублюдок! — одноглазый плойтариец выскачил вперед, заграждая супругу своим телом.

— Глядите-ка, защитник нашелся. — осклабился бугай. — И что ты будешь делать, религиозный ты наш?

Рагот наблюдал происходящее с расстояния, так как знал, что сейчас произойдет. С громким ревом, нежели трелью, орнитоид бросился на обидчика с выпущеными когтями, но тут же растянулся на полу отброшенный мощным ударом приклада по лицу. Девушка беззвучно открыла рот и подскочила к лежащему мужчине.

— Ба, да она же немая! — пораженно воскликнул красный и повернулся лицом к Раготу. — Господин, я думаю, такую у нас никто не купит, да и на хрен она кому далась, безголосая-то? О, придумал! — а можно мы ее ребятам отдадим? Пускай повеселятся.

— Только попробуй ее тронуть, и, клянусь Небом...

— Какой дерзкий теократ нам попался! Небом нас пугает, гляньте-ка! — кершанит оттолкнул девушку и приставил два ствола автомата к горлу раба. — А ты не боишься, что твои шансы оказаться на небе с таким базаром могут резко возрасти?

— Небо и Солнце примут меня как праведника...

— Заткнись, идиот, или они точно тебя пристрелят! — крикнул какой-то терран из толпы.

— С большим удовольствием. — раздался щелчок автоматного предохранителя. — Терпеть не могу борзых пташек!

Поняв, что Гелон (так звали кершанита с красным панцирем) точно не собирается шутить, Рагот решил вмешаться. Все-таки не гоже понапрасну расходовать товар, добытый огромным трудом.

— Успокойся, Гелон. — приказал ему Рагот, и прихвостень тут же убрал ствол от плойтарийца. — В этом месяце у нас сплошные убытки, а товар, знаешь ли, мы не для упражнений в стрельбе собираем. — Он посмотрел на орнитоида, рядом с которым снова давилась слезами девушка. — Что делать, если у них такая религия? Защищаться до последнего? Остается только отдать дань уважения и все.

Окинув своих бойцов взглядом фасеточных глаз-бусинок и поняв, что конфликт в какой-то степени исчерпан, Рагот решил продолжить прерванную сортировку и начал с раздачи приказов.

— Отведите рабов в клетки, взрослых посадите отдельно от детей, лишние сопли мне здесь ни к чему. Всем сайлокианкам сделать инъекции, пусть посидят без своей псионики, при попытке сопротивления использовать шокеры, мордашки портить не нужно, так как девочки с сексуальными телами и разбитыми лицами покупателей не устроят. То же самое касается и терранок. После распределения накормите их, скелеты промеж прутьев решетки только отпугнут клиентов. По выполнении задач всю информацию предоставить мне лично. А теперь за работу, ребятки, веселее!

Толпа рабов, подгоняемая толчками, ударами, одиночными выстрелами вверх и угрозами спустить собак стала разделяться на небольшие группы, расходящиеся по своим клеткам. Дети и женщины плакали, мужчины изредка бросали гневные взгляды на проклятых работорговцев. Но Раготу было абсолютно фиолетово кто и как на него посмотрит, ибо подобные взгляды он видел каждый раз когда прибывали новенькие. Поэтому он просто побрел обратно в свой кабинет на втором этаже комплекса.

Вдруг до, скажем так, ушей Рагота донесся звук странных часто и резко прерывающихся шагов, будто кто-то нарочно косолапил прямо за его спиной. Медленно развернув голову и стараясь посмотреть из-за огромного окостеневшего горба с двумя шипами по бокам, он вытянул толстую короткую шею назад и все-таки смог увидеть своего "приследователя". Это был Л'ок Зарко, старший смотритель и правая рука Рагота, один из первооснователей этого синдиката наравне с Кайрой. Он по обыкновению спешил за ним и при каждом новом шаге нелепо поднимал правую ногу, часть которой заменял киберпротез, после чего выкидывал здоровую ногу вперед и начинал все сначала. За эту свою манеру передвижения он получил прозвище "Хром", правда, кто-то считал, что эта кличка скорее относилась к цвету его панциря.

— Привет, Рагот. — поприветствовал босса подчиненный, после чего задал интересующий его вопрос. — Что с тобой случилось?

— О чем ты? — не понял смысла его слов Рагот.

— Обычно, когда рабы начинали артачиться, ты сам их убивал, чтобы не выеживались. Или это наша ручная ящерка на тебя так повлияла?

— У него на меня влиялки не хватит. — твердо произнес Рагот. — Просто у меня сегодня настроение хреновое из-за этой мелкой стервы. Кстати, она не заговорила?

— Не-а, молчит до сих пор. — активно помотал головой Л'ок, и, словно что-то только что вспомнив, осторожно спросил. — А хочешь окончательно угробить свое настроение на сегодня?

— Меня уже ничем не удивишь.

— В таком случае с тобой хочет поговорить Маска.

Главный работорговец не веря своим ушам резко затормозил и встал на месте не веря своим ушам. Неужели этот черт вычислил его частоту? Значит, вычислил, раз запрашивает аудиенции. Вот только для чего?

— Как давно ты получил сообщение?

— Пять минут назад. — ответил Л'ок как-то просто, и Рагота пулей побежал в свой кабинет.

Преодолев чертову лестницу, Рагот выхватил ключ-карту из заднего кармана штанов, провел ею в замке, быстро открыл дверь и захлопнул ее за собой, после чего подлетел к голокоммуникатору, ввел личный код доступа и стал просматривать список последних сообщений. Заказчики, заказчики, денежный перевод, причем не маленький… ладно, с этим он потом разберется. Да где же ты, черт тебя побери?! Ага, вот она, зашифрованная передача, шифровка необычная, в самом начале два инициала П и В. Да, это точно он.

Набрав обратный дозвон, Рагот потер глаза-бусинки и стал ждать ответа. Наконец в пустом луче света появилось какое-то искажение, за ним последовало появление изображения адресата, которым оказался высокий гуманоид-мужчина в черной легкой броне и в маске скрывающей половину лица, из-под которой местами выглядывали волосы мышиного цвета средней длины. Скользнув взглядом по его миниатюрной фигуре, Рагот заметил на поясе гуманоида рукоять лин'хара. "Точно сайлокианец, раз с такой игрушкой ходит", — подумал про себя кершанит, но уже в следующий миг он считал собеседника терраном, к которому не понятно каким образом попало сайлокианское оружие. А фигура все продолжала молчать и смотреть на него сквозь линзы маски.

— Мы так и будем с тобой в молчанку играть, а, Рагот? — первым не выдержал кто-то в маске.

— Что тебе от меня нужно, Маска? — Рагот заметил, как его голос предательски дрогнул, и, судя по выражению видимой части лица собеседника было ясно, что он это заметил.

— Да не трусь ты, Рагот, не на смерть ведь смотришь и не с нею разговариваешь. — улыбнулся Маска.

— Кончай херню пороть, говори, зачем связался со мной и что тебе нужно?

— Мог бы выразиться и по-интеллегентнее.

— Твою мать!

— Хочу тебя разочаровать, но у меня нет матери. — снова заулыбался Маска.

Да что он, мать его, о себе возомнил? Считает себя неприкасаемым? Идиот, жаль он не знаком с Ритомом, бывшим членом синдиката, тоже приколист еще тот… был.

— Давай на чистоту, Маска, чего ты хочешь? — воспоминания о ныне покойном Ритоме немного успокоили Рагота и позволили взять себя в руки.

— Ну вот, другое дело, Рагот, уже узнаю твой деловой подход. — Маска тоже резко стал невозмутимым. Ну и голосок у него теперь, настоящий лед. — Мне нужно чтобы ты установил еще один контакт с служителем Магистрата и передал его под мое начало. Что касается денег, то ты знаешь, что я не поскуплюсь.

Услышав подобный запрос, главный работорговец чуть было не потерял контроль над собой и не начал обкладывать лыбящегося сайлокианца всеми известными ему ругательствами. К счастью он воздержался от этого.

— Я что тебе в печке их пеку как пирожки? — задал риторический вопрос Рагот, и сайлокианец снова заулыбался. Придурок чертов. — Откуда я тебе нового магистратовца достану? И вообще, неделю назад я уже свел тебя с одним из них. Он был моей страховкой в Магистрате, моим агентом...

— Боюсь, что твой агент-страховщик уже никогда тебя не подстрахует, Рагот. — увидев неслабое такое удивление на лице кершанита, Маска решил пояснить суть проблемы. — Скопытился он, вот уже дней шесть валяется в морге с нехилой дырой в затылке, полученной от смертельно раненого солдата, который каким-то образом выжил.

Если бы Рагот был млекопитающим разумным существом, а не инсектоидом, то сейчас бы его лицо резко побледнело от принесенной Маской новости. Это означало что теперь его бизнес окажется в той еще заднице, ведь прикрытия со стороны агента Магистрата уже не было, а значит новые кражи живого товара никто не сможет замять. Чтож, теперь придется действовать осторожно, а не то прогорит весь его бизнес.

— Ты язык проглотил, что ли? — окликнул его сайлокианец.

— Нет, просто задумался.

— Думать иногда бывает полезно, я вот каждую секунду продумываю свои действия на пару-тройку ходов вперед. Занимательный процесс, знаешь ли, позволяет оградить себя от всяких ненужных хлопот в будущем. — сайлокианец заложил руки за спину и снова внимательно посмотрел на Рагота сквозь линзы. — Так мы договорились или нет?

— Ладно, твоя взяла. — полностью осознал свое поражение Рагот. — Ничего не обещаю, но я попробую достать тебе агента.

— Но только не еще одного арктоса, ладно?

— Это уж как получится. — отрезал кершанит. — Прилетай через пару недель ко мне, познакомлю с этим кадром.

— Прилететь не смогу, буду занят. Может, я пришлю к тебе своих ребят?

— Вот без твоих ребяток как-нибудь обойдусь. Последний раз, когда они прилетели вместо тебя, мои парни чуть было их не изрешетили.

— Я так понимаю, что в сердцах твоих людей до сих пор горит огонь ненависти к ним? Печально, ведь если узнать их получше, то они не такие плохие, как о них думают.

— Это для тебя они хорошие потому как ты каким-то образом держишь их на коротком поводке.

— О, это чудесная технология! — довольно воскликнул сайлокианец. — Я ее пока не запотентовал, если хочешь, могу отдать ее чертежи тебе, кучу денег заработаешь, станешь круче своих сородичей-корпоратократов.

— Спасибо, но я воздержусь.

— А ты какой-то странный сегодня, не замечаешь? — вдруг сменил тему сайлокианец. — Товар попался хреновый или что по-серьезнее?

Рагот ничего не ответил. Он мало знал об этом гуманоиде, ни от пиратов из Альфы, ни от наемников из Сигмы он ничего не слышал об этом лыбящемся черте, но то что он не из Магистрата кершанец знал точно. Мало того он был сильно удивлен тем, что Маска так неожиданно заговорил о его проблемах. Самому работорговцу совсем не улыбалось разглагольствовать на эту тему, но что-то как бы подталкивало его к началу разговора. Черт, жаль он не видит глаз сайлокианца через эти темные линзы, а то вдруг он задействовал свой псионный потенциал, дабы развязать Раготу язык.

— К нам на базу вчера кое-кто заявился. — заговорил Рагот, теперь уже почти не ощущавший давления со стороны сайлокианца. — Мои ребята поймали какую-то девчонку, шаставшую по ангару.

— Не знаешь, кто она? — поинтересовался сайлокианец.

— Без понятия. На шпионку Магистрата не похожа, оружия при ней не было, может, спрятала где-нибудь? Пока что мои бойцы заперли ее в камере, приставили к ней охранника-дейноса… Погоди, — Рагот остановился, — а почему ты спрашиваешь?

— Просто я любопытный. — как ни в чем не бывало сказал Маска. — А кто она по расовой принадлежности?

— Терранка, сайлокианка — мне фиолетово, одним словом, гуманоид. Белые волосы, синие глаза.

— Хм. — сайлокианец закрыл глаза, мысленно представил себе девушку, улыбнулся. — Красиво смотрится в моих фантазиях. Надеюсь она не узнала ничего, что касается дел Корпоратократии в системах Дракона. — как бы невзначай сказал он.

Рагот только собрался ответить на поставленный вопрос, но быстро остановил себя и недоверчиво посмотрел на полупрозрачную фигуру Маски.

— А вот теперь мне действительно стало интересно. — кершанец прищурил свои черные глаза-бусинки. — Откуда тебе известно о деятельности корпоратократов в системах Дракона? И почему ты спрашиваешь об этой самой девчонке? Ты ведь знаешь о ней что-то, да?

Сайлокианец снова загадочно улыбнулся. Черт, как же эта его привычка бесит!

— Ты прав, я знаю много о том о чем ты даже не догадываешься, Рагот, но о целях пребывания этой девушки на твоей базе я не знаю. К сожалению, для меня это такая же тайна, как и для тебя.

— Значит, пристрелить ее будет проще и безопаснее.

— Ну зачем применять такие радикальные методы в адрес такого миловидного, как ты ее описал, создания? — удивился сайлокианец. — Просто подержите ее еще в камере, вежливо поспрашивайте, зачем она сюда пришла, словом, выведайте цели ее пребывания тут. Вдруг ее корабль разбился и она банально тут застряла? Черт, я аж прослезился. Шучу.

— Слушай, Маска, у меня к тебе вопрос. — кершанец буквально впился взглядом в затемненные линзы маски сайлокианца, стараясь увидеть его глаза или хотя бы эмоции в них. — Почему ты так печешься за эту девчонку? Потому что она твой сородич?

Полупрозрачная фигура сайлокианца ничего не ответила, она просто смотрела в окно в кабинете у работорговца, за стеклом которого алым пламенем догорал закат, и молчала. На пару секунд Раготу показалось, что ему удалось схватить сайлокианца за живое, уж больно долго он отмалчивался. Наконец сайлокианец шумно выдохнул и снова уставился на Рагота с мефистофельской улыбкой на лице. Нет, все-таки не задел.

— У меня есть много причин защищать ее и столько же причин пройти мимо. Одно я знаю точно — она умрет, но не в этом году и уж точно не от твоей руки. Я, конечно, не имею с ней никакой связи, но позволить ей быть убитой не могу — вера не позволяет.

— Что-то ты не очень на монаха похож.

— Похож, не похож — мне фиолетово. — передразнил сайлокианец Рагота недавно употребленной кершанитом фразой. — Одно я могу тебе гарантировать точно: если девчонка пострадает, то для тебя и твоих ребят начнется вторая Война Направлений, и она закончится только со смертью последнего из работорговцев. А пока существуй и радуйся жизни. И да, раздобудь мне нового агента.

Связь пропала. Рагот подождал пару секунд, вдруг сайлокианец решит перезвонить, но нового звонка не было. Тогда кершанит выхватил из-за пояса полуметровый нож и с яростным ревом воткнул его в голопроектор по самую рукоять. Прибор жалобно пискнул и, пустив вверх сноп искр, отключился навсегда.

Сопляк паршивый! Выродок никчемный! Что он о себе возомнил? Думает, что раз у него появилась какая-то технология позволяющая контролировать векторов, то он теперь неприкасаемый? Как бы не так. Нужно будет нанять хорошего наемного убийцу для его устранения, чтобы этот выскочка больше не появлялся перед ним и не лыбился, словно насмехаясь над ним как над низшим существом. Да, без услуг киллера никак не обойтись. Только вот проблема: никто с этим засранцем никогда не контактировал, только он сам находил и выходил на связь, поэтому неизвестно ни место его проживания, ни его уязвимые места. Тогда какой смысл искать наемника, если у него, Рагота, нет никакой информации о жертве кроме клички и описания внешности? К тому же этот хрен с бугра умеет отлично шифроваться и выследить его почти нереально. Наемник будет мотаться по всему пространству Единых Рас, выискивать его, но безрезультатно, а счетчик, точнее, сумма на нем, будет прибавлять в размере каждый день, и если ничего не получится, то придется выплачивать деньги за убитое наемником время, а это будет стоить недешево. Нет, к помощи наемников лучше не прибегать, дешевле будет.

Рагот вытащил свой клинок из корпуса голопроектора, и тот как бы в отместку обдал кершанита новым потоком искр. Взбешенный не только наглостью загадочного сайлокианца, но еще и мстительностью почти мертвой машины, Рагот сунул свой нож обратно за пояс и вышел из кабинета с сильным желанием найти провинившегося раба и выбить тому пару зубов. Да, товар будет слегка испорчен, но за все нужно платить, особенно за испорченные нервы главного работорговца в Сигме Октанта. И не обязательно деньгами, кровь тоже подойдет, особенно мужская сайлокианская.

* * *

Помимо чистоты мундира, подготовленности корабля к боевой операции а также своей чести и чести экипажа космонавты ценят традиции. У них заведено так: если не придерживаешься традиций корабля на котором служишь, можешь проститься с частью своего уважения среди других капитанов. Поэтому каждый офицер Федерации старался придерживаться определенных традиций на месте службы и стараться их выполнять. Например, истории был известен капитан Хоук, придерживающийся старых традиций терранских моряков и наотрез отказывающийся брать на борт своего крейсера "Охотник" девушек, считая это плохой приметой, пускай шестнадцать лет назад господин Волков лично отдал приказ о разрешении желающим представительницам прекрасного пола служить в ВКС. Сам Волков тоже придерживался старых земных традиций и разбивал бутылку шампанского о борт своего корабля ккаждый раз когда его дредноут уходил во тьму космоса. Соответственно, на "Персифале" тоже были свои обычаи, которые ложились в первую очередь на плечи капитана.

Вот и сейчас новоиспеченный капитан Зейн в сопровождении Сириуса, Николая и Хитоми занимался выполнением одной из них. Неторопливо шагая по стальному, похожему на самое настоящее сито, в которое временами прохожие роняли мелочь и ключи-карты, полу орбитальной станции "Единство", расположенной на орбите сайлокианской колонии Дасарр в поисках какого-нибудь приличного оружейного магазина, но таковых все не было, и потому прогулка продолжалась.

Зачем им это понадобилось? Просто это была одна из традиций, заведенных на фрегате с самого его создания — каждый новый капитан приобретал для себя какое-нибудь уникальное оружие, отличающееся от стволов экипажа. Например, Хоэнхайм в свое время в качестве особенного оружия приобрел нож-бабочку с тетрасплавовым лезвием, которым он так ни разу и не воспользовался.

Хорошо хоть шли не в молчании — каждый вспоминал истории из жизни, связанные с традициями. Николай рассказывал о первых годах учебы в летной академии, особенно хорошо он помнил первый полет на ЛУИ-21 "Скайхоук" — быстром и маневренном истребителе военного флота Федерации, на котором он чуть было не протаранил борт крейсера, не справившись с управлением. Это была его единственная оплошность за все время обучения. Хитоми тоже припомнила историю, связанную со службой в рядах "Глаз сокола", но, увы, так и не смогла ее нормально рассказать, так как Сириус опять потерял контроль над своей веселостью и начал подкалывать девушку, и ни просьбы Винсента прекратить Братана балагурить, ни гневные взгляды Хитоми не смогли его утихомирить. Тогда Николай смог найти выход — он громко заявил, что у сайлокианского конкорда просто нет никаких интересных историй. Возмутившись подобным заявлением в свой адрес, Сириус принялся перечислять боевые операции, в которых ему довелось поучаствовать за свои семь лет службы в Магистрате. Постепенно обычная армейская байка превратилась в саморекламу — во время рассказа сайлокианец в открытую рисовался перед Сагарой, но вряд ли сайлокианская бравада могла заставить девушку забыть о его выходках.

— Сириус, — Николай остановил сайлокианца на том моменте, когда он начал рассказывать об операции двухлетней давности на Марледе 8, в ходе которой ему удалось прибить сразу пятерых бандитов-арктосов одним псионным разрывом, — заканчивай рисоваться перед Хитоми и повернись на тридцать градусов против часовой стрелки, нам туда.

— Ты нашел подходящий магазин? — тут же оживилась Хитоми.

— Ага, вот он.

Первый пилот указал куда-то вперед знаменитым жестом господина Волкова, соединив указательный и средний пальцы на подобии одного. Трое его спутников отследили направление, куда указывал Николай, и их взгляды уперлись в небольшой обшарпанный магазинчик с серыми стенами и окнами. Перед входом внутрь висела мерцающая неоновая вывеска с надписью "Боеприпасы Халика".

— Что-то этот магазин не похож на превосходную оружейную. — задумчиво произнес Винсент, переводя взгляд с старенького магазинчика на расположенную рядом более приличную на вид оружейную лавку. — Может, зайдем в другое место?

— Кеп, верь мне, — коротко улыбнулся Николай, и, схватив Зейна за рукав, повел его к магазину. — Во время моих учений в академии я был знаком с одним офицером плойтарийцем, который закупался в этом магазине пушками, да, пускай старыми, но зато качественными.

Створчатые двери с негромким шипением работы старой гидравлики разошлись в стороны, пропуская посетителей торгового заведения внутрь. Внутри магазин казался еще старше, чем снаружи: на стенах и полу были видны затирки от когда-то висевших тут полок и стоявших шкафов, вытяжка работала с перебоями, из-за чего немного смахивала на старый терранский автомат АФ-03 "Ублюдок", имевший привычку давать осечки через каждые три отстрелянных магазина, в воздухе стояла пылевая завеса и запах старой мебели. Одно только радовало — стеклянные витрины с находящимися внутри стволами и разными улучшениями для них были в превосходном состоянии.

— Надеюсь, оружие тут в лучшем состоянии, чем само заведение. — Сириус внимательно осмотрел помещение, и, набрав в грудь побольше воздуха, громко крикнул. — Тут есть кто живой?

В комнате за прилавком раздался звук шевеления, затем медленные шаги и ворчание, и вот в проеме двери появился владелец заведения. Старый арктос с пятью рогами на голове ( признак почтенного возраста) еле державшийся на трясущихся ногах и негромко покряхтывая подошел к стойке и облокотился на ее край. "Продавец под стать магазину", — мелькнула мысль в голове Винсента, и он тут же постыдился тому, что так подумал о старике. На самом деле в этом дедульке, не смотря на его возраст, ясно была видна огромная сила, с которой возможно не смог бы совладать даже Братан.

— Чего желаете, господа? — поинтересовался он у посетителей хриплым голосом.

— Привет, отец, — Сириус выскочил вперед, тоже облокотился на прилавок и не оборачиваясь указал на Винсента большим пальцем. — Нам бы какую-нибудь особенную пушку для этого товарища.

— Прошу прощения, а почему вы говорите за своего друга? — арктос с немалым интересом посмотрел на Зейна. — Или он немой?

— Я не немой. — громко произнес Зейн, немного обиженный этим высказыванием продавца.

— О, тогда прошу прощения еще раз, я не хотел вас оскорбить.

— Все в порядке. Так что насчет оружия?

— Все имеющееся оружие перед вами. — арктос кивнул на стеклянную витрину. — Гранатометов и ракет у меня, конечно, нет, но думаю, вы будете довольны имеющимся ассортиментом.

Винсент начал осматривать имеющееся оружие, но все имеющееся стволы под стеклянными крышками, основной частью которых были старые дробовики и автоматы, казались ему громоздкими и неудобными, а ему нужно было что-то простенькое, изящное и убойное. Из головы террана все никак не шел "Кристалл" доктора Тайфуса, из которого Зейну довелось пострелять на "Олимпе". Жалко Тайфус не смог с ними пойти из-за каких-то проблем с оборудованием в медблоке "Персифаля", он бы помог выбрать нужный ствол. Так он простоял минут пять.

Братан, считавший закупку именного капитанского оружия минутным делом, никак не ожидал того, что Зейн будет так долго стоять над прилавком с пушками и разглядывать их, будто они сейчас находились не в оружейном магазине, а в каком-то музее. Сириус хотел поторопить парня, но его остановил взгляд Хитоми, в котором ясно читалась фраза "не торопи его, пусть выбирает". Сайлокианец только улыбнулся. Просто он вспомнил себя, молодого стража Магистрата, стоящего перед столом с разными рукоятками лин'харов и думающего, какой клинок ему выбрать. В конце концов он выбрал меч с черной рукояткой и зеленой лентой на ней, который он использует и по сей день.

Продавец-арктос, до сих пор стоявший молча и разглядывающий посетителей, и, возможно, размышляющий над толщиной их кошельков и суммой, которую он получит за покупку, негромко зевнул и спросил, затрудняется ли господин-терран с выбором.

— У вас интересный товар, столько моделей и вариантов модификаций. — произнес Зейн, не отрывая взгляда от витрины. Наконец он все-таки поднял голову и поинтересовался. — А у вас нет пистолета на базе "Кристалла"?

Арктос задумчиво, а может и заинтересованно, поднял правую бровь.

— Интересуетесь устаревшим арктосским оружием? Или вы случайно наткнулись на векторов и ищете пушку, с помощью которой их можно отстреливать пачками?

Николай хотел было спросить откуда старик об этом узнал, но Хитоми тут же схватила его за руку и глядя ему в глаза покачала головой. Ясное дело, арктос ничего не успел заметить.

— Нет, — простенько улыбнулась она старику, — мы не сталкивались с ними...

— Правильно, они сами наехали на нас. — без тени смущения брякнул Сириус, и Хитоми пожалела, что не прихватила с собой в дорогу клейкую ленту, чтобы кое-кто не трепал языком понапрасну. Но, судя по выражению лица арктоса, он ничего не понял из слов сайлокианца.

— Странная шутка. — произнес он глухо и повернулся лицом к Зейну. — Если вы желаете купить именно АМП-16 "Кристалл", то вынужден вас огорчить — на торговлю подобным оружием у меня нет лицензии, и потом, строение ваших рук отличается от наших, что создает кое-какие неудобства при использовании пистолета в бою, но! — арктос нырнул под стойку, чем-то немного пошуршал там, и, спустя пару секунд, вынырнул из-под нее с коробкой приличных размеров в трехпалых руках, — у меня есть терранский эквивалент "Кристалла".

Арктос открыл крышку небольшой панельки и быстро щелкая по клавишам ввел код доступа. В процессе разгерметизации из контейнера повалил пар, и, когда пар перестал идти, продавец откинул крышку контейнера и подвинул его покупателям — внутри лежал красивый посеребряный пистолет терранской конструкции на манер старого револьвера, но без барабана. Оружие имело рукоять темно-коричневого цвета и удлиненный ствол, полностью соединенный с основной конструкцией. На вид пистолет был таким же старым, как и все в этом магазине, но он на удивление хорошо сохранился.

— Терранский крупнокалиберный пистолет марки "Аякс", — с гордостью произнес продавец, вытаскивая оружие из контейнера. — Использовался терранскими офицерами в годы Первой Космической в качестве дополнительного оружия. Является современником "Кристалла", но был списан с вооружения в отличии от АМП-16 и был заменен на более современный пистолет Хоукая "Шило". В отличии от "Шила" у него большая огневая мощь и удобная конструкция. Помимо удобной конструкции эта пушка стреляет двумя типами патронов — простыми и сверлящими, электру тоже поддерживает...

— Начальник, — Сириус, кажется, опять потерял терпение. — Хватит с нас рекламы данного агрегата. Может пора уже расплатиться и разойтись?

— Прошу прощения за столь долгое ожидание, господа. Но это не все. — он положил пистолет на стол, чем-то щелкнул внутри контейнера, и в боковой части стальной коробки открылось потайное отверстие, из которого он извлек небольшое устройство, своей конструкцией похожий на подствольный гранатомет, странным образом сохранившийся со времен Объединения народов в Федерацию. — Гранатометная наручь модели АТ-63 "Сюрикен" в комплекте с пистолетом.

— Неплохо. — присвистнул Сириус и протянул руку за "Аяксом". — Можно оценить качество игрушки?

Арктос согласно кивнул и передал пистолет сайлокианцу. Он в свою очередь внимательно осмотрел ствол оружия, проверил наличие встроенных в него модификаций и загадочно ухмыльнулся.

— Так, что, брать будете? — поинтересовался продавец.

— Ясное дело, — сайлокианец протянул ствол Винсенту. — Бери, братишка, не пожалеешь.

Винсент без разговоров протянул арктосу пачку купюр и забрал контейнер с наручью. Пересчитав количество кредитов в пачке, продавец с довольной улыбкой на лице кивнул, и, пожелав им доброго пути и быстрого полета, опять скрылся в комнатке за прилавком.

Уже на улице по просьбе Хитоми Зейн снова открыл контейнер и, вытащив пистолет, покрутил его в руке. Особенное оружие капитана сильно нравилось Зейну: помимо родной конструкции "Аякс" был достаточно легким, чего не скажешь по одному его виду, совсем как "Кристалл" Тайфуса. Отличное оружие для террана.

— Ну что, Зейн, испытаем оружейку в местном тире? Он тут неподалеку, хорошее местечко, должен заметить. — ненавязчиво предложил капитану Николай.

— Думаю, в этом нет необходимости. — отрицательно покачал головой сайлокианец, и терраны удивленно посмотрели на него.

— Это еще почему? — поднял взгляд с оружия в руке на Братана Винсент.

— Пушка уже использованная. С нее было застрелено шестьдесят три сушества, пятеро из которых — высокопоставленные чиновники, а ее последней жертвой стал ее же владелец, которого пришил наш продавец. Трофей, так сказать, подарил.

— Как ты это… Ах да, психометрия. — проговорила Хитоми с секундной задержкой, приложив руку к затылку.

Сириус ничего не ответил, только довольно улыбнулся своей необычной озорной улыбкой, мол, знай, с кем работаешь, дорогуша.

— А что это такое — психометрия? — наконец решился спросить он.

— Я тебе попозже поясню, Коля, — с дружеской теплой улыбкой на лице ответила Хитоми. — Ну что, пошли?

— Подождите, а что делать с этим арктосом-наемником? — вдруг вспомнил о странном старике Зейн. — Вдруг он еще состоит в преступном синдикате и продает оружие своим из-под полы?

— А действительно дельный вопрос. — кивнул Николай, после чего повернулся лицом к сайлокианцу. — Ну что, Сириус, будешь его брать?

— Неа, не сегодня… Может когда он совершит реальное преступление, вот тогда...

— Ясно, наш бесстрашный герой струхнул.

— Чего?

Винсент хотел было остановить спорщиков, но Хитоми резко выросла перед ним и тихонько толкнула его в плечо, как бы намекая, чтобы он не лез в разговор. Немного удивленный таким действием бывшей сотрудницы "Глаз сокола" Зейн, хоть и нехотя, но все-таки позволил ей начать действовать. Что она, собственно говоря, и сделала.

— Ребята, ну что вы как маленькие, ей-богу? — выступила вперед Хитоми. — Ребячитесь без конца, все пытаетесь друг другу что-то доказать. Пойдемте лучше посмотрим станцию, а то стоим на одном месте как пограничники. У нас еще, кстати, есть три свободных часа, которые нам выделила Вита на поиск подходящего оружия.

Сириус и Николай замолчали, переглянулись и с довольными лицами уставились на девушку.

— Эх, люблю когда ты действуешь не по правилам, Сагара. — произнес первый пилот, закинув руки за голову. — А ведь нам не помешает пройтись, размяться, да, кеп?

— Ну да, наверно. — неуверенно сказал Зейн.

— Тогда вперед.

Они неспешным шагом двинулись вперед по стальному полу-настилу космической станции, разглядывая местные красоты. Когда они проходили по Красной аллее ( странное название для места почти полностью созданного из серого тетрасплава ), взгляд Зейна надолго припал к необычной статуе в виде плойтарийского фрегата, установленной посреди большого искусственного озера. Заинтересованный этим изваянием, терран решил спросить Братана, кому эта статуя поставлена. Сайлокианец сначала не торопился с ответом, но потом его будто прорвало. Он рассказывал о том, что эта статуя была поставлена пятьдесят лет назад плойтарийским героям, оборонявшим эту звездную систему от векторов во времена Войны Направлений, первого военного столкновения между органиками и киберами за последние три тысячи лет существования Совета Единых Рас. Он детально описывал события тех лет, в частности последнюю битву плойтарийцев с киберами так, будто он лично принимал в ней участие: "Их флоты прикрывали отходящие от орбитальной станции транспортные корабли от летящих в них лазеров, запущенных с векторских крейсеров, подставляли свои борта под вражеский огонь, число их кораблей таяло на глазах. И вот когда последний транспорт исчез в пространстве конвертации, только тогда плойтарийцы пошли в атаку с пятью оставшимися эсминцами и фрегатом под командованием капитана Шарала. В итоге благодаря Шаралу эскадра смогла продержаться до прибытия основных сил кершанцев, которые и смогли выбить киберов за пределы системы. Правда, сам Шарал и его эскадра погибли, а жаль, хороший космопех был."

Сайлокианец замедлил шаг, остановился и устремил взор своих гетерохромированных глаз на гранитную статую старого фрегата плойтарийцев. Остальные тоже затормозили и обернулись назад, желая понять причину остановки сайлокианца. Сириуса они нашли стоящего по стойке смирно и отдающего честь памятнику. Винсент, глядя на Братана, кивком головы попросил друзей пойти за ним — сам Зейн направился к конкорду и встал рядом с ним. Сириус никак не отреагировал. Тогда терран тоже вытянулся во весь рост и тоже приставил руку к виску, отдавая честь, его примеру последовали Хитоми и Николай. Краем глаза Зейн увидел, что Братан улыбается, но не своей кривоватой озорной улыбкой, а слабенькой, неяркой, будто бы сдавленной. Грустной.

— Эй, Братан, ты чего? — спросил его Зейн, и Николай вместе с Хитоми тоже посмотрели на странное выражение лица сайлокианца.

— Да так, задумался. — глухо отозвался Сириус, и, оторвав взгляд от статуи, пошел прочь.

Следующие попытки завести разговор с сайлокианцем ни к чему не привели, и поэтому весь остаток свободного времени вне корабля они провели в молчании.

* * *

Двери в одну из кают медленно разошлись в стороны, и внутрь небольшой каюты вошел Сириус. По надоевшей ему привычке он автоматически кинул взгляд на пустую койку около стены, рядом с которой стояла невысокая тумбочка.

— Здорово, Лан, не скучал? — с насмешкой в голосе произнес он, но никто ему не ответил. Да и некому было это сделать.

Сайлокианец грузно плюхнулся на свою кровать и уставился в потолок. Эх, жалко у него нет такого же окна в потолке с видом на звезды как в каюте у Зейна. Можно было бы полежать, посмотреть на Вселенную, может даже пофилософствовать над чем-нибудь животрепещущим, вечным. Хотя если подумать, то ему и без окна с видом на галактику неплохо философствуется, иногда даже до отвращения доходит. Но что поделаешь с этой дурацкой сайлокианской натурой и потребностью над чем-то постоянно думать? От нее никуда не денешься, да и жизнь без всего этого была бы скучноватой. Сириус снова посмотрел в потолок и негромко вздохнул. Да, без окна ему лучше.

Вот и тогда, семь часов назад, когда он вместе с остальными был на станции и рассматривал статую плойтарийских героев, эта самая надоедливая сайлокианская натура дала о себе знать. Именно поэтому он больше минуты смотрел на это изваяние и думал не о давно падших героях Войны Направлений, а о своей собственной судьбе. Это пока он живой, иногда любит страдать ерундой, прикалывается над всеми, ест, дышит, словом живет. А что будет, когда он, Ситайрикерус Нава, конкорд Магистрата, Лезвие Ночного Ветра, прекратит свое существование и упокоится с миром? Будут ли о нем помнить ныне живущие? Ну, братишка и остальные ребята с "Персифаля" уж точно его будут помнить, все-таки они пережили не одно приключение среди звезд. Это само собой, но если честно этого Ночному Ветру было маловато — даже сайлокианцы, которые кажутся чуть ли не ангелами во плоти, не лишены чувства жадности. А будут ли его помнить остальные жители пространства Единых Рас? Будут ли они слагать о нем легенды и рассказывать их своим детям, чтобы те в свою очередь передали историю о сайлокианском конкорде?

Сириус задумался — а для чего его мозг вообще решил поднять эту тему? Ах да, стычка с векторами, что была неделю назад. Тогда он напрямик рванул к открытой переборке через толпу векторов, способный расчитывать только на себя и огненный град пуль, летящих откуда-то сзади. По какой-то необычной случайности ему посчастливилось не получить девять грамм раскаленного свинца промеж глаз, но это не гарантировало того, что госпожа Фортуна в следующий раз обратит на него внимания и отсрочит его смерть еще на какое-то время. Но даже если что-то такое и произошло, то подобная смерть гордого парня просто не устроила бы, он бы выкарабкался с того света и продолжил жить ища достойного конца, такого, чтобы его обязательно запомнили и потом слагали легенды.

Рука Сириуса быстро нырнула под плащ и вытащила из-под полы черную с салатовой лентой посередине рукоятку лин'хара. Сайлокианец посмотрел, как тетросплавовая рукоять переливается в свете лампы желтыми световыми бликами, повертел ее в руке, проверяя, на сколько она сбалансирована, потом подкинул ее вверх, поймал и нажал маленькую почти незаметную кнопочку. Раздался тихий звук встроенного внутрь термогенератора, и спустя мгновение из рукояти выросло полтораметровое лезвие с зеленой термополосой посередине. Сириус довольно улыбнулся. Красивое оружие, ничего не скажешь, к тому же элегантное и не такое грубое как, например, пистолеты или автоматы.

Да, с этим клинком сайлокианский конкорд за семь лет службы пережил немало, многих врагов победил, многих обезоружил, и поэтому он мог только надеяться, что пистолет и наручь, приобретенные сегодня Зейном, прослужат своему владельцу достаточно долго и не раз спасут ему жизнь. Только тогда он будет абсолютно спокоен за судьбу названного братца.

Сириус поднял правую руку с надетым на нее хендкомом и активировал голоэкран. Когда картинка стала достаточно четкой, он включил режим часов и посмотрел на время — стрелки электронных часиков показывали ровно восемь. Пора топать на камбуз, немного перекусить и снова начать играть роль полного пофигиста и просто пафосного дурачка. Черт, иногда даже его самого эта манера начинала бесить, но что поделаешь? Против природы не попрешь.

Он встал, выключил свое оружие и спрятал его в карман брюк, потянулся, громко зевнул и только после этого медленным шагом направился к двери. В его голове уже зрел новый план по поводу того как развести Аншеля и Сикорски, невзрачного старичка из моторного отсека фрегата, на новую партию в маджонг, которую, разумеется, выиграет Сириус с применением псионного эмпатического потенциала. От предвкушения скорого появления в своих руках хорошей пачки кредитов, сайлокианец мечтательно заулыбался и протянул руку к голопанели на стенке, чтобы открыть дверь.

Стоило ему это сделать, как он тут же почувствовал, будто маленький электрический разряд лизнул его пальцы. Сириус резко отдернул руку от замка и потер обожженое место. Его чутье подсказывало, это было не электричество, а какой-то другой импульс, но ощущение было именно как при электроразряде. Что-то заставило сайлокианца взглянуть на прикроватную тумбочку Лантеуса. Взгляд, которым он буквально впился в мебель, был не таким, каким раньше — это был пытливый, заинтересованный взгляд детектива, во всяком случае, сам Сириус его так называл.

Порывшись в своей памяти, Сириус вспомнил подобное чувство, которое он испытывал раньше — это было ощущение тайны, причем близкой.

— Так, ужин подождет. — сказал он сам себе и неспешно пошел к тумбочке.

Подойдя к ней, Сириус внимательно осмотрел ее, проверяя, нет ли на ней неприятных для него сюрпризов вроде дугового электрогенератора или автоматической системы нервного паралича. Удостоверившись, что ничего подобного там не было, сайлокианец даже немного расстроился — не ожидал он от преторианца вроде Лантеуса такой простоты и самоуверенности. Отодвинув крышку, Сириус полез внутрь с острым предчувствием того, что если снаружи ничего не было, то внутри его точно ждет какая-нибудь гаденькая охранная система. Но он снова обманулся, ибо внутри ничего не было.

— Ну ты меня в конец разочаровал, рожа зеленая. — пробурчал сайлокианец, заглядывая внутрь. — Там, что, даже элементарной мышеловки нет?

Мышеловки там тоже не было, зато была какая-то маленькая серенькая, но до жути подозрительная коробочка. Сунув туда руку, он извлек ее оттуда и повертел ее в руке. Название коробочки тут же пришло ему на ум — инфоблок, к тому же ничем не защищенный, смотри, не хочу. Получается, Сириус был слишком высокого мнения о покойном преторианце-арктосе.

Довольный своей добычей, Сириус уже собрался вставить инфоблок в хендком и считать имеющуюся на нем информацию, но ему пришлось резко отклонить это желание — вдруг в этой коробочке встроена система самоуничтожения. Не желая рисковать работоспособностью своего хендкома и здоровьем, Сириус решил прибегнуть к хитрости — психометрии.

Взяв серую коробочку тремя пальцами, Сириус задействовал малую часть псионного потенциала, и инфоблок загорелся слабым зеленоватым светом. Сайлокианец задумчиво хмыкнул — реакция пси-поля была, а картинок из так называемой "памяти" предмета в мозг не поступало. Постойте-ка, это разве не...

Его догадка оказалась правильной — в следующий момент руку, державшую инфоблок, пронзила острая боль, и Сириус выронил серую коробочку. Она стукнулась об пол, и, попускав в воздух искр, погасла. Сириус снова потер обожженную руку, наклонился, подобрал коробочку и ухмыльнулся глядя на ее нижнюю грань, к которой был присоединен психометрический блокиратор — устройство, сжигающее пси-поле вокруг защищенного им предмета и не позволяющее считывать его "память". "Ну хорошо, Лантеус, этот раунд за тобой, но игра еще не закончена.", — мысленно произнес конкорд воображаемому арктосу, после чего опять задумался над информацией, скрытой внутри блока.

Может внутри коробочки скрыта инфа вселенского масштаба? А может там есть наблюдения за сменой космических маршрутов векторов и причина их возвращения из темного космоса? А что если там скрыта какая-то сверхсекретная арктосская разработка? Да нет, вряд ли, будь хотя бы одна догадка Сириуса правильной, то Лантеус не расставался бы с этим модулем памяти ни при каких обстоятельствах. А что если там есть данные о той самой статуе с Гарды и ее скрытых свойствах? Непонятно почему, но именно эта мысль показалась ему самой привлекательной и рациональной. Везение? Нет, чутье.

В дверь негромко постучали. Сириус почувствовав, что это Хитоми, быстро спрятал модуль в карман плаща, так же быстро вернулся на кровать, и, застыв в позе для медитаций, громко крикнул:

— Открыто.

К его немалому удивлению, в дверь вошла никакая ни Хитоми, а Тайфус Сервиус собственной персоной. Арктос пару секунд осматривал помещение, после чего прошел внутрь и остановился в метре от сидящего Сириуса.

— Чего хотели, господин Сервиус? — не открывая глаз спросил он арктоса. На самом деле Сириус был неслабо удивлен тому, что эмпатический спектр пси-поля его подвел.

— Госпожа Сагара просила зайти за вами. — без выразительности отозвался врач.

— Ага, значит я все-таки был прав. — возликовал Сириус и, когда они оба уже вышли из его комнаты, задал новый вопрос. — А что же она сама не зашла ко мне?

— Потому что она шла с Винсентом на камбуз, а я по дороге случайно попался ей на глаза.

— С Зейном, значит? — сайлокианец с задумчивостью на лице затормозил и встал на месте. — Значит, ей нравятся молоденькие капитаны, не конкорды, капитаны! Эх, братишка, повезло тебе с девчонкой, уважаю.

— Что-то я связи не улавливаю. — посмотрел Тайфус на него искоса. — Если вам нравится госпожа Сагара, то вы наоборот должны ревновать и стараться отбить ее у Зейна.

— Эй, док, притормози с выводами. Я, конечно, хочу видеть Хитоми рядом со мной, но ломать малину Винсенту не собираюсь. Как говорят терраны, профукал я свое счастье. — Сириус возобновил движение и спустя метров тридцать ходьбы в молчании как бы невзначай спросил. — А ты ничего не знаешь о структуре технологии арктосских инфоблоков?

— Ну, если честно, то в прошлом я интересовался этой технологией и даже взломал парочку образцов.

— Замечудненько. — Сириус вытащил из кармана инфоблок и протянул его Тайфусу. — Сможете вскрыть эту коробочку?

Арктос остановился, взял инфоблок своей трехпалой конечностью, осмотрел со всех сторон и вернул его сайлокианцу с недоверчивым выражением лица.

— А вы в курсе что взлом хендкомов служителей Магистрата, пускай мертвых — это серьезное преступление?

— Док, я ведь тоже служитель Магистрата и мне нужна помощь в расследовании одного дела в котором был замешан бывший магистратовец. — судя по выражению лица Тайфуса убеждение сайлокианца на него не подействовало. Сириус решил немного перефразировать свою просьбу. — Содействие следствию — благое дело, док, за это не наказывают, наоборот, поощряют денежкой, грамотой, еще чем-нибудь полезным.

— А я еще пытался переубедить Ревиана в том, что терраны и сайлокианцы не похожи друг на друга. — Тайфус снял очки и потер переносицу, тем самым открыто выражая свое недовольство по поводу этой затеи. — Ладно, я попробую вскрыть эту коробку...

— Не так громко, док, — шыкнул на него Сириус, — об этом никто не должен знать до поры, до времени. Инфа, знаешь ли, глубоко конфиденциальная.

— Что-то мне подсказывает, что я встрял в ту еще авантюру.

— Не боись, — ободряюще улыбнулся сайлокианец, снова убрав инфоблок в карман, — если какой-то магистратовец случайно об этом прознает и попробует на тебя наехать, можешь расчитывать на мою помощь.

— Ага. — Тайфус дотронулся до настенной панели и открыл дверь. — От этого мне должно было стать много легче, так?

Сириус с кривой улыбкой на лице утвердительно кивнул. К сожалению, эта самая хитрая улыбочка ничуть не придала спокойствия самому Тайфусу — напряжение в душе арктоса продолжало расти.

Наконец впереди появились двери ведущие прямо на камбуз.

— Ни одной живой душе, Тайфус. — напомнил сайлокианец Тайфусу об их уговоре, и когда тот согласно кивнул, Сириус сильным толчком открыл дверь и с воплем о том, что он голоден как последняя дворняга, ввалился на камбуз. Тайфус не спеша последовал за ним.

Присев за столик, за которым расположились Хитоми, Николай и Аншель, Сириус заметил что кого-то в этой скромной компании не хватает. Этим самым отсутствующим оказался Винсент. Конкорду стало больно интересно, куда же подевался названный братишка, и он не забыл спросить об этом у Сагары. Девушка, пускай она и дулась на него за утреннюю выходку на станции до сих пор, все-таки ответила, что Винсенту резко поплохело и он отправился спать. Сириус было удивился, мол, с чего это вдруг, но Аншель пояснил, что скорее всего недомогание новоиспеченого капитана связано с переутомлением от утренней прогулки по станции. Тайфус эту догадку подтвердил. Николай в свою очередь предложил Тайфусу немного подправить здоровье кэпа, когда тот проснется, с чем тот снова согласился и уже начал мысленно составлять список лекарств, которые Зейн должен будет принять завтра. В этот момент Сириус незаметно передал инфоблок арктосу и взглядом указал на дверь, арктос тоже мимически показал, что понял его. Отправив последнюю ложку похлебки в рот, он поднялся с места, пожелал всем спокойной ночи и быстро удалился.

— Что-то он быстро слинял. — заметил наблюдательный Аншель, и, повернувшись к Сириусу, спросил: — Ты не в курсе, куда он намылился?

Сайлокианец невозмутимо пожал плечами и продолжил трапезу. Никто не должен об этом знать. Даже братишка.

* * *

Желтое солнце какой-то далекой планеты медленно ползло к линии горизонта, готовясь скрыться за ней от чьих-то любопытных глаз. Под его последними лучами были расположены руины небольшого почти уничтоженного желтого города, за который всего пару часов назад шла страшная битва. Но даже в этом городе еще теплилась жизнь, которая пыталась выжить любыми средствами и способами.

Жизнь эта принадлежала раненому солдату, облаченному в местами оплавившуюся броню с хромированным покрытием. Лицо солдата скрывала маска брони со светящимися изнутри линзами, и если судить по виду этой маски и ее конструкции, то можно было понять, что ее носителем был гуманоид. Он лежал в одном из сотен разрушенных зданий с раной от штыка в боку и смотрел в параллельную стену пустым взглядом.

— Система управления шлемом повреждена. — раздался голос ВИ костюма и маска сегмент за сегментом сложилась в маленькое утолщение на груди, обнажив лицо носителя — им было терраноподобное существо с желтой грубой кожей и миндалевидными глазами. "Где я его видел?" — удивился смотритель.

Воин медленно поднял голову. Тут же его шею пронзила острая боль от недавно полученного удара прикладом, чудом ее не сломавшего. Везение, черт его побери. Уж лучше было бы сдохнуть несколько часов, как десять тысяч его однополчан, чем вот так лежать и ждать своей смерти от рук существ, теперь уже в открытую шастающих по городу и ищущих выживших, чтобы затем добить их. Печальная судьба для эс'кейлу'нарийского солдата, такая же как и для всего его народа. Он выглянул в окно. В нескольких сотнях метров от дома где он доживал последние минуты он видел огромный купол, под которым пряталось мирное население города, включая и его семью из жены и дочери. Вокруг укрытия он видел маленькие движущиеся точки — враги искали вход внутрь. Ради чего они сражаются? А главное не понятно из-за чего эти выродки атаковали их колонии и сожгли их до тла.

Солдат закашлялся — в горле пересохло. Он потянулся за фляжкой, лежащей в метре от него. Когда он почти достиг своей цели, в разбитом зеркале напротив входа в комнату мелькнула чья-то высокая черная фигура. Солдат замер, и, когда движение исчезло, вернулся в исходное положение, взял в руки винтовку, стараясь как можно меньше шуметь перезарядил ее и наставил ствол оружия на дверной проем. Сердце билось где-то в желудке, руки тряслись. Ублюдки, а еще прикидывались эдакими святошами, мы не хотим войны… Лицемеры.

Снаружи донесся грохот. Солдат не раздумывая высунул голову в окно, чтобы посмотреть, в чем дело и его душа тут же ушла в пятки от ужаса — в воздухе над убежищем гражданских висел огромный дредноут врагов и грозно подсвечивал орудия. С земли в сторону корабля полетели снаряды противовоздушных орудий, расцветшие на броне борта дредноута огненными цветками, способными разорвать любой другой корабль на части, но не причинившими дредноуту вреда — последние на всей планете. Следом за ними раздалась частая стрекочущая стрельба, видно, командование совсем отчаялось и в последней попытке защитить гражданских пустили в ход пулеметы, но и этот ход не принес результата.

— Ублюдки чертовы! — выругался солдат, глядя на вражеский дредноут, висящий всей своей многотонной конструкцией над бункером и ловящий в себя снаряды так, будто насмехался над ничтожными попытками эс'кейлу'нари защититься.

Одно из орудий дредноута сверкнуло синим огнем, и снаряд на огромной скорости врезался в землю, подняв в воздух столп почвы, металла и уже мертвых тел его братьев. Когда последний пулемет замолк, корабль запустил основные двигатели и подлетел к убежищу.

— Не смейте, твари, не смейте! — зарычал солдат, осознавая всю свою беспомощность и ненавидя себя за это, когда прямо по середине корпуса дредноута засветилось дуло орудия главного калибра, нацеленное на бункер. Пламя с каждой секундой разгоралось все сильнее.

Откуда-то сзади послышался шорох, и солдат машинально обернулся — в нескольких шагах от него стояло существо с матово-черной кожей, бесчувственные глаза которого смотрели прямо на него. В руках был зажат автомат. Краем сознания солдат понял, что тварь не успела соориентироваться и потому медлит — это его шанс отомстить, пускай одна смерть не искупит смертей миллионов, но этот шанс нельзя упустить. Вкладывая в рывок последние силы, он с яростным ревом бросился на врага, попутно запуская термическое лезвие штыка. Штык вошел ублюдку прямо под ребро, но с его лицом опять ничего не произошло — оно было все таким же невозмутимым, что и секунду назад.

— Мира, — кровь потекла из его рта, — МЫ ХОТИМ МИРА.

С дьявольским воплем солдат рванул ствол винтовки вверх, тем самым распиливая врага надвое. Располовиненное тело грохнулось на пол.

В этот момент раздался оглушительный грохот — главное орудие дредноута дало залп по бункеру, его снаряд проломил бронерованный потолок и оставил от бункера с населением в тридцать тысяч мирных жителей огромную воронку. Слезы градом полились из глаз солдата, ноги подогнулись и он упал на бетонный пол, винтовка глухо стукнулась рядом. "Шима, Атави...", — тупо проговаривал имена своей жены и дочери несчастный солдат, глядя на приближающуюся взрывную волну. Когда она поглотила все поле обзора, лучик света рассек ее и на месте луча появилась фигурка красивой беловолосой девушки в белом платье с синей полосой ткани на груди. Она смотрела куда-то вперед, прямо на него, на смотрителя.

— Помоги, прошу. — произнесла она, а затем острая волна боли...

Винсент проснулся с громким криком. Осмотревшись и поняв, что он находится в своей каюте, терран успокоился и упал на мокрую от пота подушку. По прошествии трех минут он ощутил, что у него дико болит шея и правый бок. Знакомые все ощущения… Странно, но он уже чувствовал это буквально только что. Это было во сне. Секунду, а причем тут сон? Разве продукт деятельности подсознания может причинить настоящую боль? Нет, не может, но он в последнее время столкнулся со столькими непонятными явлениями, что быть уверенным в правдивости этого явления было просто невозможно. Он начал перебирать в своей голове элементы сновидения, вытаскивая из памяти самые яркие и запоминающиеся куски, стараясь максимально правильно состыковать их и посмотреть картинку еще раз. Первым отрывком сна была сцена с красивой беловолосой незнакомкой. Странно, а он и не знал что на свете существуют такие красивые девушки, эта была настоящим ангелом. Так, что там было помимо девушки-ангела? Закат, разрушенный город, повсюду трупы, купол бомбоубежища, солдат-эс'кейлу'нари… Кто?

Зейн для подробного анализа выбрал этот отрывок сновиднения. Кто был этот солдат? Еще немного порывись в памяти он вспомнил статую Первопришедшего с Гарды, и, спустя еще минуту раздумий, от которых почему-то сильно болела голова, сделал для себя вывод: Первопришедший и этот самый эс'кейлу'нари были похожи как две капли воды."В переводе с тренфийского диалекта эс'кейлу'нари означает "Первопришедший", — родилась странная строчка в голове террана, и он тут же ухватился за нее.

Какой еще тренфийский диалект? Зейн никогда о таком не слышал. Да и вообще, к языковой семье какой расы относится этот тренфийский? Арктосы? Плойтарийцы? Кершаниты? Черт, как же голова болит. "Как будто после хорошего загула", — так иногда говаривал Братан, когда ему было совсем плохо. Может на счет этого диалекта спросить у Братана? Он конкорд, у него есть, так сказать, ключи от всех дверей — специальный код служителя Магистрата, открывающий доступ ко всем тайным ресурсам пространства Единых Рас, начиная от новейших боевых разработок до хорошо забытой информации, которой как бы никогда не существовало. Да, Братан определенно сможет помочь, это ясно, как день.

Одну секунду, а вдруг это все просто ерунда, галлюцинация? Вдруг все эти ненормальные сны, какие-то твари и эс'кейлу'нари — действительно плод его воображения? Так-то оно так, но...

— Нужно больше отдыхать. — вслух произнес он слова Тайфуса, сказанные арктосом еще утром перед высадкой на станции — он сразу предупредил Зейна о том, что чрезвычайно высокие нагрузки после болезни нежелательны и рекомендовал возвращаться на фрегат сразу после приобретения всего нужного.

Но как, черт возьми, можно было отказать Хитоми и остальным в небольшой прогулке по "Единству"? Никак. И теперь он расплачивается за это плохими снами. Все от переутомления.

Он резко поднялся с кровати и снова почувствовал боль в шее и правом боку. И снова он вспомнил свой сон, точнее тот его отрывок, где древний солдат ощущал то же, что и он сейчас. Нет, простое совпадение, иллюзия.

Зейн встал и на шатающихся ногах пошел к умывальнику, установленному прямо в каюте. Он включил лампу над раковиной, открыл кран, набрал в руки немного ледяной воды, и, протерев лицо, посмотрел в зеркало. Измученное бессонницей лицо Зейна исказилось страхом. Предметом его испуга стали его же глаза, радужка которых приобрела два ярких кольца красного и желтого оттенка вокруг зрачка.

— Твою мать! — произнес Зейн, заметив, как грани между кольцами стали исчезать и они начали сливаться, образуя что-то вроде огненной оболочки вокруг зрачка.

Винсент тут же вспомнил момент из своего сна, когда солдат-эс'кейлу'нари бросился на какого-то представителя другой расы с активированным штык-ножом — в тот момент в его глазах было то же самое… Мистика какая-то. Вот только больно правдоподобная, можно сказать, настоящая...

— Охотитесь на призраков, капитан?

Винсент резко повернулся назад и обнаружил рядом с собой голопроэкцию Виты.

— Ты прямо как вампир, Вита. — голограмма вопросительно посмотрела на Зейна. — Ну, ты в зеркале не отражаешься.

— Ничего не могу поделать со своим голоинтерфейсом, Винсент, такое у меня программное обеспечение.

— Я и не виню тебя.

— А что случилось? — вдруг спросила Вита.

— А?

— Почему ты так пристально смотрел на себя в зеркале и матерился? Морщинок на мальчишечьем лице поприбавилось?

"Психушка, Зейн!", — остановил себя Винсент, вновь собравшись поведать историю своих видений.

— Просто глаз весь день чешется, хотел посмотреть не попала ли в него соринка. — автоматически придумал отмазку Зейн.

— Соринка, значит? — судя по тону Виты она раскусила вранье Зейна, но решила не подавать виду. — У тебя зрачки неестественно сужены при таком слабом освещении, ты, я думаю, сейчас плохо видишь в темноте и еле различаешь мое виртуальное тело.

— Неправда, я вижу тебя прекрасно. — просто ответил Зейн.

— Тогда это еще более странно, чем я думала поначалу. Может, я приглашу сюда Тайфуса? Он проверит все ли в порядке.

— Не стоит тревожить спящего арктоса, Вита.

— А кто сказал, что он спит? — удивленно приподняла левую бровь Вита. — В данный момент он вместе с Сириусом сидит в медблоке и ковыряет резаком оболочку какой-то коробочки. По-моему, это не такое важное дело и он сможет от него ненадолго отвлечься.

— Все равно не стоит.

— Ну ты прямо как пятилетний ребенок, который боится доктора, честное слово! — возмутилась было Вита, но серьезный взгляд Зейна заставил ее отречься от дальнейших попыток его переубедить. — Ладно, — вздохнула она, — если вдруг станет хуже — зови, сообщу Тайфусу.

— Спасибо, Вита.

— Обращайтесь, господин капитан. — улыбнулась она на последок, и в следующий момент ее полупрозрачное тело растворилось в воздухе.

Винсент снова щелкнул выключателем, на этот раз гася свет, после чего вернулся в свою кровать. Уже лежа на спине, Зейн посмотрел в прозрачный потолок над его кроватью, сквозь который можно было разглядеть десятки тысяч звезд.

Все-таки Джарвис гений, раз решил сварганить такой атрибут в своей каюте для улучшения сна и состояния души. Интересно, а где он сейчас, что делает? Ясное дело, что он где-то среди этого огромного скопления звезд, частиц льда и газа в, может быть, тысячах световых годах отсюда ведет куда-то свой новый корабль. "Солнцестояние", кажется? Красивое, однако, название для такого здоровенного корабля.

А еще красивее эта махина смотрелась, когда она вынырнула из прыжка прямо перед носами векторов и открыла по ним огонь на фоне сотен слепящих глаза звезд. Звезды, космос, залпы орудий… Боль, смерть, отчаяние, война, МЫ ХОТИМ МИРА!

Образы из недавнего сна вновь попробовали вторгнуться в разум Зейна, но он их успел-таки остановить при помощи звука удара кулаком по кровати. Они отступили, но ненадолго.

Понимая, что скоро так называемый "штурм сознания" повторится, Зейн открыл прикроватную тумбочку и вытащил оттуда упаковку таблеток, которые он накануне выпросил у Николая. Проглотив одну, он снова упал головой на подушку и в надежде, что эта таблетка поможет, закрыл глаза.

Помогло.

* * *

Двери отсека, до краев наполненного клетками с живым товаром, скользнули в стороны, и рабы медленно подняли головы на посетителя, надеясь на то, что это пришел покупатель, который приобретет нескольких из них и увезет из этого места, чтобы потом открыть врата в новый круг ада. Но их посетителем оказался вовсе не покупатель — это был еще один член синдиката, вот только кардинально отличающийся от них внешним видом. Увидев его массивную фигуру под три метра ростом, рабы в клетках приутихли, а вскоре совсем замолчали. Их нежданным посетителем был дейнос — огромный рептилоид и еще один представитель разумных рас Млечного Пути. Здоровяк с желтыми глазами, лица которого не было видно в темноте, подвозил к каждой клетке огромный чан с кашицеобразной массой, раздавал по порции каждому и направлялся к следующей.

— Как же ты можешь сидеть под пятой этих инсектоидов, ящер? — испепеляюще зыркнула на него какая-то терранка, когда он передавал ей миску с похлебкой.

Он не знал ее, может просто он не обращал на нее внимания, но, скорее всего, она была новенькой, только что привезенной. Здоровяк сверкнул ей в ответ желтыми глазами и молча отправился к другой клетке. Продолжая раздавать скромную вечернюю пищу в других вольерах, он временами поглядывал на клетку с терранкой. Она не понимает, правильнее будет сказать, не знает, что даже такому ящеру, как он, есть что и кого терять. А этих самых кого-то ему терять очень не хотелось.

Когда всем рабам досталось по порции, а чан почти опустел, гигант выскреб остатки месива из бог есть чего в отдельную жестяную тарелку, и, оставив здоровенную кастрюлю рядом со стеной, пошел прочь из отсека с клетками.

Продвигаясь по слабоосвещенному коридору с зажатой в массивной когтистой лапе миской, он то и дело менял резкость хрусталика своих желтых глаз, чтобы видеть лучше в этой полутьме. Чертовы тараканы при таком свете отлично видели даже ночью, а ему приходилось все время подстраиваться под свет ламп, и это его дико бесило. Вот как эти трое засранцев, только что прошедших мимо него, и что-то болвакающих на своем непонятном, стрекочущем родном языке. Хорошо, что ни один из них не заметил миски в его руке, а то без проблем не обошлось бы. В противном случае ему пришлось бы ее просто съесть у них на глазах, чтобы не быть ни в чем заподозренным. Нет, везти ему будет невсегда, и он это знал, а пока везет — все будет в порядке.

Он свернул в боковое ответвление коридора, еще менее освещенное, чем его прошлая часть, прошел еще пару десятков метров и остановился, стараясь соорентироваться во тьме. В потемках здоровяк нащупал отпирающую панель и нажал на нее. Скрытый механизм заскрежетал своими составляющими и спустя секунду перед ним открылась потайная дверь, за которой царила тьма. Напрягая зрение до предела, ящер прошел внутрь и негромко позвал:

— Нотима, ты слышишь меня?

Впереди раздалось шевеление, потом слабое дыхание и лязг цепей.

— Я слышу, — отозвался слабенький девичий голос, — подождите, я усилю ваше зрение.

Здоровяк почувствовал несильное покалывание в голове, которое постепенно перехошло на глаза, и картинка немного прояснилась. Теперь он по крайней мере мог ее хоть как-то видеть, пусть и не идеально — перед ним в кандалах, прибитых к стене, висела светловолосая девушка в белом платье с синей полосой ткани на груди, глаза ее были закрыты, голова обессиленно была опущена на грудь.

— А ты не можешь усилить частоту? В этот раз я вижу хуже. — попросил ее ящер.

— Боюсь, я не смогу, — ответила она таким же слабым голосом, — у меня почти не осталось сил, сыворотка кершанитов не позволяет мне...

Она закашлялась.

— Ладно, не трать сил попусту, отключи псионику и подкрепись, — гигант неловко взял малюсенькую по сравнению с его лапой ложечку, зачерпнул похлебку и поднес ее девушке. — Ешь.

Девушка взяла ложку в рот и тут же поперхнулась.

— Гадость страшная, не спорю, сам ее жрать не могу, но тебе нужно копить силы, чтобы прожить еще какое-то время. — он добродушно улыбнулся ей, хотя не факт, что она увидела его улыбку. — Тебе еще везет, что ты не чувствуешь всей "вкусовой" палитры этой похлебки, как я.

— Ваша раса удивительная, — девушка с трудом проглотила еще одну порцию варева. — Вы можете чувствовать запахи и вкусы в сотню раз лучше, чем представители других рас. Так почему вы стали охотниками, а не гурманами, например?

— Все вопросы к эволюции, нотима, — сухо ответил дейнос и зачерпнул еще одну ложку. — Тебе удалось связаться с кем-нибудь из своих, в смысле, с теми, кто служит в Магистрате?

Девушка поначалу ничего не сказала в ответ, только расстроенно опустила взгляд своих глаз к земле, и, спустя какое-то время снова подняла его на стоящего рядом гиганта.

— Никто из сайлокианцев-магистратовцев не прилетал в эту систему уже три недели, а мой пространственный сигнал не работает за пределами Сигмы. Я ничего не смогла сделать, простите меня.

Гигант разочарованно вздохнул и отвел взгляд в сторону, чтобы и без того замученная девочка не увидела в нем досады, смешанной с отчаянием. Значит, им обоим придется сидеть на этой базе еще сколько-то дней или недель. Да уж, весело, ничего не скажешь.

— Не волнуйся, — решил он подбодрить девушку, — все будет нормально, мы отсюда обязательно выберемся. Только нужно держаться.

Девушка слабо улыбнулась.

— Буду верить в это. — произнесла она, принимаю очередную порцию.

— А знаешь, ты мне сильно напоминаешь мою дочку, когда она была совсем маленькой, я ее так же когда-то кормил, как тебя сейчас. У меня еще и сынишка есть старшенький, чудный мальчик.

— У вас, должно быть, прекрасные дети.

— Да, они замечательные, и я надеюсь их когда-нибудь увидеть, очень хочу этого.

— А они разве не здесь?

— Нет, и не приведи господь, чтобы они когда-нибудь попали сюда.

— Знаете, — девушка еле смогла поднять голову, чтобы хорошо видеть лицо друга, — а будь я сейчас в другом месте и если бы увидела представителя вашего народа, то я бы подумала, что передо мной суровый воин, который ни за кого не переживает. А на самом деле вы такие же, как мы или терраны.

— Внешность бывает обманчивой, нотима.

Они замолчали — за дверями раздались шаркающие шаги с постукиванием металла об пол через раз. Должно быть, Хром с братвой делал вечерний обход территории. Нужно было закругляться, о чем он тут же сообщил девушке.

— Послушай, нотима, — обратился к ней дейнос, когда шаги за дверью стихли, — может, это и не мое дело, но позволь узнать, что ты тут делаешь? Как и ради чего ты сюда прибыла?

Девушка молчала.

— Простите, но я не могу вам этого сказать. — тихонько произнесла она не поднимая белокурой головы. — Я бы очень хотела все рассказать вам, облегчить душу, но то, за чем я сюда прибыла, слишком важно, чтобы рассказывать об этом каждому.

Интересный ответ, ничего не скажешь.

— Кто же ты на самом деле, нотима?

— Та, из-за которой погибло очень много хороших людей, из-за чего я сильно страдаю, — ответила она, — большего о себе я не могу сказать, простите. — Девушка подняла голову. — Так почему вы не сбежали отсюда?

— Потому что Рагот установил слежку за моей семьей на случай, если я попробую убежать отсюда. Если я сбегу, их всех убьют. — ярость захлестнула душу гиганта, и ложка, зажатая в его руке, тут же превратилась в маленький железный кругляшь. Ящер что-то неразборчиво пробормотал и выкинул сломанную ложку куда-то в угол. — Если бы не это обстоятельство, то я бы уже давно вырезал тут всех этих выродков без всякого сожаления.

— А можно задать вопрос? — спросила она, и ящер в ответ кивнул. — Почему я до сих пор жива?

Дейнос на пару секунд задумался. Чего это она удивляется тому, что она жива? Тут не задумываться надо, а радоваться, так как на этой базе можно было умереть за малейшую, даже самую ничтожную оплошность или же по простой прихоти работорговцев.

— Потому что Раготу было запрещено притрагиваться к тебе, Маска запретил. Он что-то вроде очень крутого парня в преступном мире, имеет неслабые связи, может достать все что угодно, он даже знает то, о чем некоторые и не догадываются, вот только никому неизвестно, как и откуда он все это берет. Среди местных даже прошел слушок, что у него есть своя организация. Видел я его один раз на этой базе, мерзкий тип. А самое интересное, так это то, что он спрашивал о тебе. — верхняя губа дейноса задрожала, обнажая огромные острые клыки. — Клянусь, если эта мразь попробует дотронуться до тебя хоть пальцем, я вцеплюсь ему в глотку и не отпущу, пока он не прекратит дышать.

— Почему вы их так ненавидите? И кершанитов, и Маску? Нельзя жить одной ненавистью. — сказала она глядя ящеру прямо в глаза. — Они ведь тоже занимаются этим делом не от хорошей жизни, им тоже хочется жить лучше.

Гигант молчал, размышляя над словами девушки. Какая же она наивная, раз считает этих тараканов-мутантов жертвами несправедливой политики или еще чего-нибудь? Интересно, она вообще знает, что именно кершаниты когда-то давно выгнали векторов за пределы пространства Единых Рас при помощи ядерных бомбардировок захваченных киберами планет, а это говорило о том, что жуки с рождения были безжалостными убийцами. А, спрашивается, что им стоит пристрелить живого плойтарийца, террана или такую же девушку, как она? Да они могли сделать это без зазрения совести, а может быть, и с удовольствием. Вот только она в гаденькую натуру кершанитов все равно не захочет верить. А что с ней поделаешь? Ничем не запятнанная душа, вселенская доброта внутри, нежность, способность все прощать. Не зря же он зовет ее нотимой, ангелом.

— Мне пора идти, а то они могут что-то заподозрить. — произнес ей ящер и тихим шагом направился к двери.

Выйдя из камеры, он внимательно окинул взглядом пространство впереди, и, не увидив никаких следов пребывания здесь кершанитов, быстро и безшумно пошел в одно из ответвлений коридора.

— А что это мы там забыли?

Услышав этот голос, ящер встал на месте как вкопанный. Все-таки эта хромая падла решила его подсидеть и специально отстала от своего отряда. Он медленно повернулся назад. Ну да, хромая падла вразвалочку направлялась прямо к нему. Подойдя впритык, кершанит уставился на него своими маленькими бегающими глазами-бусинками.

— Что ты там делал? — повторил он свой вопрос.

— Решил допросить ее, хотел облегчить работу Раготу.

— А ты не забыл того, что Рагот отдал прямой приказ не впускать к ней в камеру никого, кроме дознавателей?

— А, что, я мог ей как-то помочь? — парировал дейнос. — Ты же знаешь, что мне нельзя так рисковать, и ты так же знаешь почему.

— Не старайся заговорить мне зубы, рептилия, я знаю, что вы с ней снюхались и всячески помогаете друг другу...

— Так расскажи все Раготу. — оборвал дейнос Хрома на полуслове. — Расскажи. Тогда Рагот избавится от меня и моей семьи, возможно, повысит тебя в звании, а потом тихонько тебя уберет, когда поймет, что твоя популярность растет и ты готовишься к перевороту.

Хром только удивленно посмотрел на здоровую фигуры дейноса напротив себя. Должно быть, он не ожидал, что эта туша может быть настолько проницательной.

— Иди, — шелестящим от негодования голосом произнес он, — но знай, что с этого момента я буду за тобой следить, бывший генерал армии Тирануса Гарм.

"Ну попробуй, сволочь, — мысленно ответил ему Гарм, глядя вслед удаляющеся фигуре хромого кершанита взглядом полным ненависти, — придет время, и мои зубы все до единого познакомятся с твоей шеей."