глава 3 (продолжение)

Фараон посмотрел наверх и встал, за ним поднялся Рене.

— Ну, мне пора. Скоро взойдёт утренняя звезда. — Сид обнял сына за плечи. — Мужайся! Факел оставляю здесь, он не погаснет…

Юноша хотел что-то сказать, но из горла вырвался лишь невнятный звук, он с трудом проглотил жёсткий комок. Фараон сделал шаг в сторону и быстро спустился по лестнице. Почти бегом направился по длинному коридору, заставляя себя не оглядываться, спиной чувствуя взгляд Рене, который стоял на нижней ступени лестницы. Не умеряя шага, лишь непроизвольно зажмурившись, Сид вошёл в стену в конце коридора,. А когда открыл глаза, находился уже на площадке по ту сторону стены. Его окружала мёртвая тишина и темнота. Даже ветер в этот предутренний час стих. Сид выдернул из паза блока кулон и, застёгивая его ремешок вокруг шеи, прислушался. Раздался тихий шелест, как будто откуда-то тонкой струйкой ссыпался песок. И снова в который раз он подумал: что же происходит? Это было похоже на чародейство. Но он твёрдо знал — не чародейство.

Через минуту шорох стих. Фараон протянул руку, ладонь упёрлась в твёрдую поверхность. Сид удовлетворённо кивнул — вход запечатан. Внезапно почувствовал нарастающую тревогу в душе. Что это? Беспокойство за сына? Да! Конечно! Но расстались они всего на месяц. Бывали разлуки и подлиней. Нет, что-то ещё. Он прижал руку с браслетом к щеке. Показалось, что браслет не такой тёплый как всегда. Открытие неприятно поразило. Но может ему это действительно только почудилось?..

Так ничего не решив, Сид начал быстро спускаться по внешней лестнице. Казалось, тьма сгустилась ещё больше. Густая пелена окончательно затянула небо, скрыв и без того неяркий свет звёзд. Но он знал, что это ненадолго — стоит только появиться на небосводе Богу Ра и от облаков следа не останется. Впрочем, в дополнительном освещении фараон не нуждался, прекрасно различая окружающее.

Сид легко спрыгнул на землю с последней самой высокой ступени пирамиды — «Неплохо для столетнего старика», — усмехнулся он, и широко зашагал в направлении сфинкса. Миновав две пирамиды, завернул за угол и увидел тёмный силуэт колосса. На мгновение показалось, что статуя живая — движется на фоне мчащихся облаков. Он даже слегка замедлился, но потом прибавил шаг — небо уже начинало сереть. Фараон не опасался встретить кого-либо. Ночью вход в Долину Царей был запрещён — периметр охраняли стражники. Нарушителей ждало жестокое наказание, вплоть до смерти. Да и среди простого люда распространился слух, что в тёмное время суток Долина находилась во власти злых демонов…

Когда Сид уже подходил к сфинксу, где-то заголосил петух, — подхватил второй. Надо поторапливаться. Он подобрал кусок известняка и постучал по плите под ногами. Через секунду плита дрогнула и со скрежетом поползла в сторону — это старался Горн. Только под силу сдвинуть такую махину, да ещё со стоящим на ней человеком. Скоро щель расширилась настолько, что фараон без помех смог спустится вниз. На маленькой площадке, склонив голову, стоял слуга. Горн старался сдерживать дыхание, но было видно, как высоко вздымалась его грудь.

— Можешь закрывать, — произнёс Сид.

Горн склонился ещё ниже, и вновь взялся за скобы. Когда плита встала на своё место, слуга, мельком взглянув на фараона (тот едва заметно кивнул), вынул из глубокого отверстия в стене факел и начал спускаться по ступеням. Сид двинулся следом.

Проходя мимо ответвления, выходящего на илистый берег Нила, Сиду показалось, что видит высовывающую из галереи голову крокодила. Но вот огонь факела моргнул, в его всполохе видение исчезло. Фараон решил, что ему почудилось — принял за морду крокодила продолговатый валун. Вряд ли эти твари заходят так далеко. Он задумался. Кое-кто до сих пор обожествлял этих тварей. Существовал даже культ крокодила. Говорили, что в низовьях Нила им в дар приносили человеческие жертвы! Кто-то внушал людям, что разливы Нила, влияющие на благополучие государства, зависело от этих тварей. И многие верили!..

За мыслями фараон не заметил, как достигли колонного зала. Миновав его они поднялись по крутой лестнице. Пройдя ещё немного по галерее, схожей с лабиринтом, где немудрено было заблудиться, маленькая процессия свернула в узкий коридорчик, приведший их в тупик. Сид потянул за невидимый рычаг, и часть торцевой стены бесшумно заскользила в сторону.

Спальня фараона освещалась всего одним факелом. На этот раз вслед за хозяином в комнату вошёл и слуга. Подойдя к стене Горн укрепил свой факел в позолоченный держатель и, скрестив руки на груди, вопросительно посмотрел на Сида, ожидая дальнейших указаний. А тот, дотронувшись до известного только ему места на выступающем настенном рисунке, заставил панель вернуться на место и, взглянув на слугу, сказал:

— Иди, Горн, ты свободен.

Горн с достоинством склонил голову и вышел из покоев. Однако Сид знал, что преданный слуга не уйдёт далеко. Достанет из своего тайника, о котором, как он думал, никто не знал коврик — Сид улыбнулся, — расстелет и растянется под дверью, охраняя покой господина.

Сид подошёл к широкой мягкой тахте, стоящей в центре комнаты, но ложиться не стал. Сел в кресло, вырезанного из ствола драгоценного чёрного дерева, осторожно снял с головы и поставил на мраморный столик клафт и, подперев кулаком подбородок, задумался.