Глава II (Ожидание неожиданного)

ГЛАВА II

Ожидание неожиданного

Всех новоприбывших разместили в казарме, которая располагалась в глубине центра подготовки. Но надолго мы там не задержались. Объявили общий сбор в помещении для теоретической подготовки.

Там нем всем зачитали наши положения, согласно которым, мы являемся полной собственностью государства до завершения проекта. А для сохранения секретности, нам озвучили ещё и инструкции о том, как правильно писать письма во внешний мир.

Отбор, к слову, тоже не был окончен. Из нас всех остаться должен был только один.

Потом рассказали и про тип, который нам предстояло освоить.

На этот раз утаивать ничего не стали. Всё рассказали максимально подробно и громко. Но я больше всего впитывал информацию про его «необычные» детали.

К примеру, у него имелся особый механизм торможения при помощи складывания крыла.

Но самое главное — это силовая установка.

Состояла она из двух частей. Первая представляла из себя обычный Жидкостный ракетный двигатель, но вторая была неким П-двигателем. Особая технология, позволяющая перемещаться в пространстве с нереальной скоростью на огромные расстояния.

Успешное испытание этой технологии обеспечит такой прорыв, что американцы нас лет 200 нагонять будут. Да что там американцы, СССР навсегда изменит историю человечества!

Но довольно пафоса. Впереди были долгие месяцы подготовки. И состояла она не только из промывания нам мозгов мат. Частью, но и подготовкой на тренажёре, который полностью повторял кабину нашего летательного аппарата.

С остальными участниками я почти не взаимодействовал, ибо думал, что всё равно их потом не увижу. Да и остаться должен был только один.

Но «грызение» гранита космической науки всё же не было для меня непрерывным, и на досуге мы всё же встречались. Для этого, в данном комплекс была небольшая комната отдыха с такой же малой библиотекой. Преимущественно с литературой на научно-популярную тему. Там я и виделся со своими «конкурентами».

Всего нас училось 8. Все из самых разных полков. Большая часть относилась к ВВС, но один пришёл с Северного флота, а ещё один из ПВО.

Не сказал бы, что мы стали друзьями, но и конфликтов у нас особо не было.

Схема полёта же, которую мы отрабатывали выглядела так:

Сначала мы стартовали с самолёта — носителя, который обеспечивал хорошую высоту для старта.

За этим, летательный аппарат отделялся от носителя и от уже от собственного ракетного двигателя, выходил за пределы атмосферы земли.

После выхода в космос, включался П-двигатель. В его панель вводились координаты «прыжка» и через некоторое краткое время, аппарат оказывался в нужном месте.

В нашем случае, точкой назначения был Юпитер.

Но если долететь до большого шарика — это не столь сложно, то вот возвращение — это уже «Задача со звёздочкой». Для этого надо было сначала дождаться начала входа в атмосферу, а потом задрать нос на 40 градусов и снять блокираторы с механизма складывания крыла. Как только торможение окончено, крыло возвращалось на место и производилась посадка, как и на любом другом самолёте.

И именно на последнем этапе все и заваливали полёты на тренажёре.

Какое-то время, начальство относилось к этому абсолютно нормально. Но чем ближе был день полёта, тем больше становились требования.

С момента моего прибытия сюда, прошло уже полгода. На дворе был декабрь месяц и настал момент финального экзамена.

Тогда все были как на иголках. Особенно я. Не подумайте, у меня всё хорошо получалось, но всё равно что-то было не так. То есть, уверенность была, но сомнения, всё же, имелись. Необъяснимое явление...

Главное было — не дать им взять вверх. Поверьте, это сложнее, чем может показаться. Особенно, когда ты видишь, что до тебя все уже завалили. Одни затормозил поздно, второй неправильно построил заход и разбился перед полосой, третий слишком рано начал разворачиваться на полосу.

Успокаивало меня одно. Я — палубный лётчик. Моя работа изначально не для всех.

И с этой мыслью я сел в кабину симулятора и начал выполнять всё по строго определённому плану.

Посадка была малость жестковатой, но я прошёл.

Через какое-то время нам объявили о результатах. Смысла в них, по выше описанной причине, было мало, однако, бумажки твердят делать именно так.

Другим оставалось лишь поздравить меня с моим достижением, собрать вещи и убраться.

Уже на следующий день я должен был получить снаряжение и стартовать.

Ночью, когда я непривычно находился в непривычно пустой казарме, я находился сразу в двух состояниях.

Первое можно описать как радость за прохождение серьёзного испытания. Вторым же было волнение за близких мне людей. Друзей и родственников, которые даже толком не знают где я сейчас. Подобное ощущение не было для меня новым, но именно сейчас произошёл самый сильный его прилив.

Поэтому, после отбоя, я долго не мог уснуть и просто смотрел на звёзды. Возможно, в тот момент, мы могли достичь любой из них.

Когда я уснул, не помню. Но у меня явно не стёрлись воспоминания о том, как меня разбудили и повели на выдачу снаряжения, которое состояло из:

ПМ-а, фонарика с возможностью зарядки от солнца, аптечки первой помощи, отдельный кислородный модуль, который прикреплялся к спине, и небольшой «сухпай» на случай, если я где-нибудь грохнусь.

Болоны, к слову, можно было перезарядить на корабле при помощи специальной станции, расположенной на борту. Правда, если учитывать то, что кислород брался их атмосферы, её практическая ценность была невысокой. Видать, распитие технических жидкостей добралось и до конструкторских бюро.

Но, к сожалению, данную мысль мне развить на дали и заставили побыстрее надевать скафандр. А потом положили в руки бумажки, которые я должен был взять на борт. Да, без контрольных карт и навигационных сборников никуда. Всё же, это путь и космический, но самолёт.

Ровно тогда же я узнал и о содержимом ангара.

Предо мной предстал огромный 3М с погруженным на него самолётом, носившим название ГЛА-1. К небу сбоку тянулся мост, по которому я мог попасть внутрь аппарата. Да, дверь была для меня низковатой, но это не было большим препятствием.

Как только я занял место в кабине, мне сказали ждать экипаж. Не помню, сколько времени я там прождал. Часа два, наверное. Единственная причина, по которой я всё к чертям не разнёс, было то, что в ангаре было не так жарко.

Когда же эти тормоза изволили явиться, мне сказали запереть и за герметизировать дверь. (Ну и за задержку извинились). После, нас вывели из ангара, экипаж запустил двигатели и начал руление.

Потом носитель взлетел и начал набирать высоту. Я лишь сидел и ждал сигнала.

Как только мы достигли 12-ти километров, я услышал в эфире «Запускай!».

Началась стандартная процедура запуска.

Аккумулятор, генератор, ВСУ (Вспомогательная силовая установка. Всё это было включено, а последняя позволила мне получить больше энергии для запуска двигателя. Потом я настроил радиостанцию и навигационное оборудование.

Теперь можно было и отделяться. За этим со стороны командира экипажа носителя последовал отсчёт. Как он завершился, я расстался с носителем, включил зажигание, отключил вспомогательную установку и понёсся на полной тяге вертикально в космос. Перегрузка была реально большой. Даже в самом напряжённом воздушном бою меня так не вжимало в кресло, как тогда. Небо становилось всё темнее, а горизонт, видный сбоку, начал скругляться. На небе засияли звёзды.

Двигатель через несколько минут остановился, а я перешёл на П-двигатель. Координаты прыжка были указаны в одной из данных мне бумажек.

Экран справа сообщил мне об удовлетворительном состоянии P-двигателя. Дальше, я вбил координаты и нажал старт. Звёзды из точек превратились в линии и меня вновь вжало в кресло, но с ещё большей силой.

Уже через пару минут я ожидал увидеть Юпитер, но совершенно внезапно, система управления П-двигателя дала сбой, и она отказалась выходить в нужном месте. Кнопку аварийного завершения прыжка не предусмотрели, а отключение других систем не давало результата, поскольку второй движок работал сам по себе. Поэтому, всё, что мне оставалось делать — это ждать, пока он просто не выработает топливо и не остановиться.

Мчался самолёт ещё долго, но запас топлива не был вечен и меня выбросило недалеко от неизвестной планеты, очень похожей на землю.

Рельеф её был, по большей части, выглядел пустынным, а материки казались разорванными. Я подумал, что вряд ли смогу там выжить, но выбора у меня не было, а планета медленно притягивала меня к себе.

Начался вход в атмосферу, и я начал торможение также, как и на земле. Сначала задрал нос на 40 градусов, а как началась тряска, разложил крыло.

Процесс также сопровождался тряской и языками пламени, которые вырывались снизу. Всё лучше становилась видной местная атмосфера, которая была такого же голубого цвета, как дома.

Океан также не был сплошным. По курсу был большой зелёный остров с ровной площадкой у берега. До него я вполне дотягивал, так что было принято решение садиться там. Шасси выпускать не стал, чтобы, случаем, их не сломать. (А, то ведь и понадобиться могут). В результате, я совершил очень грубую посадку «на брюхо».

Именно так я и встретил этот мир…