ИГРА ЧАСТЬ IV. Глава 1. Планета Авалон

ИГРА ЧАСТЬ IV.

Глава 1. Планета Авалон

Авалон. Главное управление безопасности федерации. Кабинет командующего флотом адмирала Бейца.

Я стоял на ковре с таким толстым ворсом так, что форменные ботинки утопали по щиколотку.

Просторный, я бы даже сказал громадный кабинет, стены которого были украшены панелями из редчайших в галактике пород дерева. Большие окна размером в высоту стены прикрывали светоотражающие жалюзи. Вдоль стен тянулись стеллажи, выполненные из металла, внешне напоминающего платину. На этих стеллажах было бессчетное количество всевозможных отличительных знаков, кубков и разнообразного диковинного колюще-режущего оружия.

В кабинете приятно пахло. Неповторимый тонкий аромат кофе, коньяка и дорогих сигар.

Хозяин этой роскоши, широкоплечий, крупный мужчина за шестьдесят, сидел прямо передо мной. Его строгий и элегантный китель с адмиральскими нашивками весьма гармонировал с короткой стрижкой типа площадка, широким волевым лицом и холодным, немного колючим взглядом его карих проницательных глаз.

— Расслабьтесь, капитан. —

— больше казалось попросил, чем приказал он.

Я машинально сменил « смирно» на « вольно».

— Так, Джимм, посмотрим, посмотрим, ну что— прекрасно! Ты теперь дважды герой. На всю галактику ты уже известен, как герой Тарсониса. А теперь ты еще и герой операции .

Он мельком взглянул на голографический монитор, парящий в воздухе над столом, и продолжил, растягивая слова.

— Цветок Лотоса, кажется такое название ты дал планете планете В44Р1 ?

Надо сказать, что задача была решена блестяще. Более того, за последние пятьдесят лет с такими минимальными потерями в живой силе и технике, не проводилась ни одна операция и более мелких масштабов. А тут, целая планета отбита, да не просто планета, а солидный запас аннигилиума, да еще и с замаскированной базой противника. Еще немного, и протосы бы начали добычу ресурсов.

Молодец сынок, дай— ка я тебя обниму, — сказал он вставая из— за стола и направляясь ко мне.

Надо признаться, что я был обманут частично. Меня действительно заключили в объятия, и не кто-то, а сам адмирал Бейц. Но только медвежья хватка, от которой трещат кости и темнеет в глазах, не сильно вяжется с моими представлениями об поощрительных и дружественных объятиях.

Когда наконец-то эта пытка под прессом закончилась, я вдохнул полной грудью .

Надо сказать, что адмирал мог бы вполне потягаться силой с медведем гризли.

— Сколько времени на твоих? — спросил как бы между прочим он.

— Я постарался изобразить непонимание и удивление на лице. Собственно это сделать было легко, так как я действительно был удивлен и сбит с толку.

Никто в этом мире не задавал мне этот вопрос.

Точнее спрашивали, типа что это у меня на руке, сжигатель каллорий? Портативный мнемограф? И так далее. Но никто напрямую не спрашивал у меня: Типа-А который братец сейчас час?

Я был не просто удивлен, но и даже поражен. Тем не менее я остался тем, кем я был. Да, я остался рабом своим привычек. Все мы рабы своих привычек. Кто то больше, кто то меньше. Но, то, что привычки могут сказать о нас больше, чем мы можем себе представить— в этом я уже не сомневался ни секунды. Так как совершенно автоматически дал ответ на поставленный вопрос.

— Без четверти пять сэр!

Сказал я и посмотрел на адмирала Бейца.

Он улыбался. Губами, глазами, всем своим видом показывал свое позитивное настроение.

— Позвольте Джим полюбопытствовать. — сказал он вставая из за стола, и направляясь ко мне.

— Пожалуйста сэр. — Я снял часы и протянул ему.

Удивительно, но мое красное родимое пятно их корпус нисколько не натирал. Даже создалось впечатление, что пятно стало немного аккуратней что ли?

— Судя по часам, — начал он, внимательно рассматривая их и крутя в своих огромных лапищах.

— — ты явно не из девятнадцатого, даже не из двадцатого. А скорее из двадцать первого или двадцать второго.

— Простите сэр, не понял, что значит двадцать первого или двадцать второго? Отряда или взвода? Что вы имеете в виду.

— Я имею в виду Джим, что ты прибыл с Земли, только не могу понять точно из какого времени.

Я хотел, что-то сказать, но мой рот остался в полуоткрытом состоянии.

Как он мог догадаться? Откуда он знает? Если знает он, значит знают и другие. А если знают другие, то кто это и сколько их. И чем это может закончиться для меня. Или вид у меня был таков, что даже растерянным его можно назвать с большой натяжкой, или еще по какой-то причине, но адмирал поспешил меня успокоить. Вернув мне часы, он похлопывая правой рукой меня по плечу сказал.

— Тебе беспокоиться нечего, во первых, потому что информация сверхсекретна, а во вторых, Джим, я тоже с Земли .

Видимо, глаза мои начали округляться, так как адмирал Бейц поспешил добавить. —

— Да с Земли, с середины двадцатого века. США. ВМФ. Перл Харбор. Аризона.

— Простите сэр, вы имеете в виду линкор “Аризона"?

— А я удивлен Джим, что ты знаешь об ” Аризоне". Совершенно верно. Именно его я и имею в виду.

— Но как, каким образом, то есть когда? — Спросил я первое, что пришло в голову.

Он помолчал немного, как будто подбирая слова, затем продолжил с интересом.

— По поводу образа перемещения, то думаю, что он идентичен твоему. А вот по поводу вопроса когда, то это случилось, то скажу так:

Ранним утром около четырех часов. Седьмого декабря тысяча девятьсот сорок первого года. Мне не спалось и я решил сделать наброски карандашом. Знаешь ли, своего рода фантазии о технике будущего. Вот во время рисования я и очутился здесь. Точнее на планете Зелат, звездной системы Асгеда.

— Ну а ты чем занимался, когда тебя застала эта волна перемещения?

Я подробно рассказал об игре, о своем возвращении и повторном перемещении в галактику М31. Он внимательно выслушал, а потом добавил,

— да, а мне возможность не представилась побывать на Земле. Хоть на час вернуться на старушку «Аризону».

— Я думаю сэр, это было бы невозможно!

— А это еще почему? — спросил он, и в его вопросе чувствовался неподдельный интерес.

— Даже не знаю, как сказать, точнее с чего начат, — ответил я, растягивая слова и смотря на густой ворс ковра.

— Начинай сначала— посоветовал Бейц.

— Ну, если с начала, то я дважды был, на Гавайях и дважды посещал мемориальный комплекс «Аризона». Первый раз это было в две тысячи сорок третьем, когда учился в третьем классе, а затем в две тысячи сорок восьмом. В обоих случаях, я ездил отдыхать с родителями. Вот только в восьмом классе я еще и писал реферат о сражении в Перл — Харборе. Поэтому многие цифры и факты я помнил наизусть. И коль скоро я посещал мемориальный комплекс «Аризона», то самые широкие и глубокие познания приходились именно на историю и роль в этом сражении линкора «Аризона».

— Седьмого декабря тысяча девятьсот сорок первого триста пятьдесят три японских самолета нанесли удар, в результате было затоплено четыре линейных корабля, урон в живой силе составлял почти две с половиной тысячи убитыми.

Погибла и «Аризона.» Экипаж состоявший из одной тысячи трехсот восьмидесяти пяти офицеров и матросов. Это случилось на тринадцатой минуте первой атаки. Во время налета погибло одна тысяча сто семьдесят семь человек, среди них и адмирал Айзек Кит. Линкор возглавлял, если не ошибаюсь, Франклен Ван Валкенбург. Ну а в живых остались еденицы. Почти никому не удалось спастись. Многие просто утонули на своих боевых постах.

Я помолчал немного, переводя дух, и давая тем самым Бейцу переварить услышанное, затем продолжил уже более спокойным тоном.

— А начиная с пятидесятых годов стали поднимать флаг страны в честь погибшего экипажа.

И если опять таки не ошибаюсь, то в тысяча девятьсот шестьдесят втором был построен памятник, на месте, где затонул линкор. Помню якорь, поднятый с борта Аризоны. В зале было семь окон, как напоминание о дне седьмого декабря.

Ну а по-моему, в восемьдесят девятом прошлого столетия сохранившийся корпус линкора включили в список исторических памятников. Нет президента в США, который бы хоть раз не посетил мемориал.

Вот такая история адмирал.

Молчание длилось несколько минут, затем Бейц спросил.

— А что потом, Джим, что потом случилось?

А потом была война с Японией. Удар бомбардировщиков по Токио. Бои за Маршалловы и Соломоновы острова.

И наконец. Утром шестого августа сорок пятого ядерный удар мощностью восемнадцать килотонн тротила и, как результат, сто шестьдесят шесть тысяч убитых в Хиросиме. А затем, эта же участь постигла Нагасаки, если память не изменяет-девятого августа. И наконец, пятнадцатого августа, потеряв три миллиона жизней, Япония капитулировала.

— Ядерное оружие появилось уже в тысяча девятьсот сорок пятом году?

— Да верно, создан заряд под руководством Оппенгеймера, называвшим себя разрушителем миров.

— Невероятно! Это же так опасно. Все то вооружение, что я знал во время службы на Земле, по сравнению с ядерным вооружением, в этой вселенной, это не более чем писк комара на фоне рева двигателей крейсера. Но, одно дело применять его против врага другого биологического вида, который по ряду показателей даже превосходит тебя в техническом плане, а также имеющий возможность защищаться силовыми полями огромной мощности, а другое

дело, применять на родной планете против таких же людей, как и ты, большинство из которых даже не военные, а гражданские.

Он вернулся и сел в свое кресло, обхватил голову руками. Затем стал массировать пальцами виски и продолжил голосом, полным сожаления и горечи.

— Сто шестьдесят шесть тысяч! И большинство это дети, женщины старики!

В это трудно поверить. Неужели это правда?

— К сожалению, сэр это так.

— А что потом Джим?

— А потом, адмирал, новый передел мира, витки вооружений, которые и не снились предыдущим поколениям. Полеты в космос, на Луну, на Марс. Вывод вооружения на орбиту. Мир почти тридцать лет стоял на грани глобальной атомной войны. Триллионы долларов, громадные ресурсы, бессчётное количество человеко-часов.

Эквивалент этих усилий таков, что направь, потраченные силы в любую область человеческой деятельности успех был бы обеспечен. Какие там скромные вылазки на Марс, научная база на Луне. Все это капля в море, по сравнению с тем, чего люди могли бы достичь, используя возможности, энергию и ресурсы, потраченные на войны и вооружения, в мирных направлениях освоения космоса.

Я помолчал немного, потом пытаясь как-то разрядить обстановку сказал:

— Земля за сто лет шагнула вперед в области науки и техники, гораздо дальше, чем за предыдущие пятьсот.

Вы наверняка были удивлены попав в это время, в этот мир; технологиями используемыми здесь?

— Удивлен? Да я был просто потрясен! Ошеломлен! И подавлен одновременно!

— Адмирал, сказать, что я равнодушен, это соврать. Конечно, девяносто процентов увиденного меня потрясло тоже. Ноль пространства, аннигиляция. Дома деревянные вырастающие из семечек.

Но, часть увиденного, мною есть и на Земле, может не в таком виде, но прототипами техники этой вселенной назвать можно.

— Ты имеешь виду освоение ядерной энергии? — Спросил адмирал.

— Не только, но, например, сверхмалые ядерные заряды, пусть и неуклюже, но используются и в армиях Земли, компьютеры пусть в тысячи раз менее мощные и в сотни более громоздкие, но они есть. Это же касается виртуальных экранов и программного обеспечения. Поэтому мне суть многих вещей здесь знакома. Напомню, что переместился я сюда во время сеанса работы с компьютером. Поэтому мне и во много раз адмирал легче приспособиться. Я снимаю так сказать шляпу перед вами сэр.

Вам наверно, было тяжело адаптироваться, не говоря уже о том, чтобы стать командующим звездным флотом федерации.

Я замолчал, молчал и адмирал Бейц. Казалось, каждый вспоминал свой первый день в этом далеком мире. Затем командующий первый нарушил тишину.

— Да, мне было архи сложно, с одной стороны. Но и легко с другой. У меня мозг не работал по шаблонам людей этой вселенной. Военная служба на Аризоне сделала меня идеальным солдатом для этой войны. Противнику приходилось постоянно удивляться в неприятном смысле этого слова. Скоро меня заметили, я со временем попал в штаб. Ну и после того, как провел операцию по спасению предыдущего командующего из плена протосов, был назначен командующим флотом федерации.

Со временем я стал искать Землян. Но ты, Джим, первый кого удалось отыскать в этой галактике М тридцать один.

— Сэр, а как вы на меня вышли? — Спросил я, сгорая от любопытства.

— Будучи командующим я приказал написать и запустить спецпрограмму, которая во всех уголках этой галактики собирала бы и анализировала информацию о различных аномалиях. Затем, в случае нахождения связи между событиями, отчет приходил мне лично. Я уже сам принимал решение на основе имеющихся данных.

Итак, первый сигнал— это отчет твоего адъютанта SCV в медблок. Относительно твоих биологических данных и амнезии.

Затем, отчет мнемографа, используемого в бункере полевой защиты. Отчет включал в себя области знаний, которыми ты пользовался.

Ну, и собственно, сама операция по спасению группы строителей и бункера полевой защиты. Она проведена дерзко, неординарно. Сразу почувствовалась родная душа с Земли. Дальше я на девяносто процентов был уверен, что ты землянин. И мой человек, на Галапосе выслав твой медицинский отчет, копии мнемографических сеансов, данные по регрессивному гипнозу, — убедил меня на сто процентов.

— Доктор Фамуд?

— Да совершенно верно. Доктор Фамуд — один из моих агентов.

— Вот и верь после этого докторам. — Проворчал я с нотками обиды в голосе.

— А кто еще?

— Ты имеешь в виду мои люди?

— Да.

— Никого, кого ты знаешь, Мира, Мета и Кай самые что ни на есть настоящие друзья, твои друзья Джим. — Он замолчал, затем, лукаво прищурившись, спросил.

— А какие планы с Метой?

— Что вы имеете в виду? — Теперь очередь щуриться была моя.

— Как это что? По здешним понятиям «общественная регистрация», а по земным «свадьба». Выбирай что тебе больше по душе.

— Ну, хотелось бы подать рапорт на отпуск и конечно его получить. А там и свадебку сыграли, скажем, на Галапосе.

— А почему именно на Галапосе?

— А, даже не знаю. Красивое место. Чем не медовый месяц?

— Да, Джим, места там отличные, и свадебное путешествие получится отличное. Только Месяц тебе сложно будет дать. Даже учитывая твои заслуги. А вот по две недели вам с Метой вполне по силам получить. Так что выбирай число регистрации.

— Так точно выбрать число регистрации! — Воскликнул я, и тут же снизив голос, добавил.

— Вы мой первый гость.

— Договорились, — ответил мне адмирал Бейц и потряс мою руку своей пудовой ручищей.

Затем спросил: Кофе хочешь? Настоящий.

— Конечно. А откуда он у вас? Ведь, насколько мне известно, в этой галактике он не встречается.

— Да, не встречается, но у меня в кармане, случайно оказалось одно кофейное зерно. Несмотря, на то, что оно было обжаренное с помощью местных технологий биоинженерии удалось получить жизнестойкие образцы растений. Более того, даже улучшить вкусовые и питательные качества в сравнении с материнским организмом. В одном зерне удалось добиться сочетания арабики и рабусты.

— И где же вы его выращиваете?

— На Гелионе, где же еще. Лучше климата не найти.

Я честно говоря, почти ничего не знал о системе Гелион. Ну разве, расположенние в галактике и то, что это третья планета от звезды и условия, в частости гравитация фактически соотствуют условиям которые я привык называть земными.

— Я о Гелионе знаю мало, расскажите?

— Конечно, Джими, только за чашкой кофе .

И надо заметить, я был не обманут. Я имею ввиду как сам рассказ, так и кофе которым он сопровождался. Я весьма много узнал о Гелионе.

Это мир удивительно похожий на Землю. Гравитация, продолжительность года, суток, температурный режим, количество континентов, их соотношение с водой, соленость океана, приливы и отливы, количество спутников, их размер, удаленность от планеты, радиационный фон. Все эти показатели были приближены к земным и отклонения были в третьем знаке после запятой. Просто Земля номер два.

По— другому и не скажешь.

— Адмирал, скажите, а человечество свое начало берет не с Гелиона случайно?

— Спросил я, так как мне показалось, что именно Гелион может быть прародиной всех людей в этой галактике.

— И да, и нет! —

Коротко отвечал Бейц.

— Поясните, что значит ваше, и да, и нет.

— А это значит, что заселение галактики начиналось действительно с Гелиона и планетных систем в радиусе пятидесяти световых лет. Но исторические архивы показывают, что люди, заселявшие эти планеты обладали довольно высоким технологическим уровнем. И ни одного намека на каменный, бронзовый и железные века в процессе развития. Ни намека на монархию, капитализм и другой общественный строй. Впечатление такое, что десять тысяч лет назад эти планеты были колонизированы.

— Вот это новость. Но в исторических источниках прямо указывается, что человечество зародилось более десяти тысяч лет назад во внешнем рукаве Галактики.

— Да, но это общие данные, а точно тебе никто не скажет. Всех это устраивает, да и проблемы сегодняшние не отпускают.

Под проблемами адмирал Бейц понимал явно войну с протосами. И его кофе сегодня это очень хорошая попытка рассказать мне о чем-то важном. Настолько важном, что даже в кабинете, чистом от оптических и акустических жучков, он не решается говорить открыто.

— Адмирал, разрешите вопрос. — Я посмотрел ему в глаза, кивая головой в знак того, что я понял о его истинной теме разговора.

— Слушаю! — Коротко, как бы небрежно бросил он, но в то же время внимательно наблюдая за мной.

— Скажите, а история протосов намного древнее истории людей?

— Судя по остаточным данным. Протосы намного древнее людей. Но история их совместного существования тоже насчитывает около десяти тысяч лет.

— А пришли протосы извне или это местные аборигены?

— Самое странное и интересное, Джим, что примерно десять или двенадцать тысяч лет назад они занимали планеты типа Гелион, хотя кислород и жидкая вода им не нужны. Более того, прослеживается эволюционный процесс в обществе протосов. Но, потом по какой-то причине они покинули эти планеты. А затем исчезли. Столкнулись мы с ними чуть более тысячи лет назад. И это столкновение впоследствии привело к войне за ресурсы анигилиума.

— А не могли ли протосы изначально сосуществовать с людьми?

— Думаю да, на это указывают многие археологические находки и записи.Но в этих записях протосы упоминаются как помощники или хранители. Что— то в этом роде.

Беседуя с адмиралом Бейцем, у меня в голове потихоньку начала складываться картина наподобие мозаики. Множества элементов пока не хватало для целостной картины. Но, то что уже было, представляло определенный интерес. Вполне вероятно, что человечество в этой галактике появилось извне. Протосы приняли их как равных, и чем могли, помогали. Но потом, случилось что-то изменившее устоявшиеся отношения. Если так, то необходимо докопаться до истины.

Наконец, в конце беседы адмирал подлил масла в огонь, сказав следующую фразу:

— Ты знаешь, что делать, ты знаешь, что искать. Найди и сделай это. А что в моих силах, я сделаю для тебя Джим.

После крепкого рукопожатия мы расстались.