глава 9

Звон резко замолк. Кажется, виртуоз игры на тарелочках окончил своё трехчасовое соло. За соседней стеной отозвался грубый возрастной голос. Его манера речи разила интеллигенцией.

— Похвально, что нынешняя молодёжь разбирается в азбуке Морзе

Паша пытался развести его на разговор. Сосед по камере, здесь явно не просто так упражнялся в Морзянке, он кому-то передавал сообщение. Значит у него были сообщники. Всё складывалась одно к одному, он хотел сбежать и имел для этого знания и план.

— За что ты здесь? Где мы вообще?

— За то— же что и вы. Предательство бога, бесовщина, пособничество дьяволу. Девять из Десяти в этом городе теперь виновны в одном и том же.

Сокамерник говорил ровно. Ни нервов, ни страха, ни злости. Каждое слово четкое и выверенное. Так обычно разговаривает человек на какой-нибудь важной конференции. Всё по делу, ничего лишнего.

— Что вообще происходит в этом городе?

— Тоже что и во всём мире — перемены. Смена власти, новые законы, новый порядок жизни. Хотя жизнью я бы это не назвал.

— Давай поточнее, а то понятней не хрена не стало

— Если поточнее, то мира каким ты его знал уже нет. На всю Россию осталась лишь пара тройка мест, где можно укрыться. В других странах не лучше, если не ещё хуже, та же Африка можно сказать вычеркнута из истории. Все маленькие и почти все большие города теперь просто памятники человечеству. Остатки уцелевших и не зараженных тянутся к этим «островкам последней надежды». Но чтоб город жил его структура должна работать. Заводы, фабрики, электростанции и прочее должны обслуживаться человеческим трудом. Догадаешься какой один из самых древних способов сплотить и заставить в поте лица трудиться обездоленную, голодную захлёбывающуюся страхом толпу?

— Религия?

— Верно. Для тех, кто уже отчаялся и ищет надежду — религия. Для тех, кто поднимает голову, хоть немного нарушает строгий порядок или выбивается из общей послушной массы — армия. Через сутки тебе введут кровь зараженного и как только сойдешь с ума, выведут на площадь и прилюдно казнят, вещая в массы, что ты такой же как те, что за периметром, что всё это кара божья за грехи людские, поэтому нужно молчать, молиться и работать во славу Бога и города получая взамен еду и защиту. Войдя в город тебе уже не выйти, ты либо послушный раб новой системы, либо

— Пиздец. И люди верят во всё это?

— Кто-то верит. Кто-то просто молча глотает, боятся того, что творится за городом. Даже солдаты послушно выполняют приказы, в этом городе их семьи и дети.

У Паши в голове не укладывалось. Как быстро изменился этот мир, как легко эти люди сдались в блаженное рабство, как низко готов упасть человек и от чего готов отказаться, чтоб выжить. Неужели все готовы целовать руки представителям бога на земле или солдатские сапоги из страха смерти.

Всё становилось хуже некуда. Надо было срочно валить из это камеры и из этого гнезда добровольных фанатиков.

— Ты ведь бежать собираешься? Возьми нас с собой, я помогу

— Мне действительно нужно выбраться отсюда, чем скорее, тем лучше, но ставки слишком высоки, я не могу рисковать и брать вас в план.

— У тебя выбора нет. Либо мы с тобой, либо я сдам тебя охране

Мужик занервничал, начал злиться и судя по звуку судорожно бродил по камере.

— Ты — молокосос! Ты хоть понимаешь, что на кону? Я не могу рисковать жизнями и свободой сотен людей из-за вас двоих! Ты даже не знаешь, во что лезешь, чем ты можешь помочь

— У меня есть оружие, прямо здесь, с собой

— Что? — мужик явно опешил от этого, — Оружие в городе под запретом для всех кроме солдат, если кого-то заметят с оружием расстреляют на месте. Как ты пронес его через КПП?

— Дуракам везёт. Ну так что? Мы в деле?

Похоже ключик подобрался. Пашин аргумент явно дал пищу для размышлений. Человек в соседней камере что-то складывал, прикидывал и просчитывал, неразборчиво бубня себе под нос. Спустя пару минут жарких обсуждений в лице одного человека ответ был получен.

— Хорошо, времени всё меньше, придется рискнуть. До утра в участке будет только 4 охранника. Буди девчонку, расскажу, что мы будем делать

Паша разбудил Алису и рассказал о удачно завершившихся переговорах. Вместе они припали к стене слушая придуманный на коленке бесхитростный план действий. Выбор между риском и смертью во славу Бога был более чем очевидным.

Через полчаса в соседней камере раздались громкие крики. Мужик что есть мочи драл глотку и молотил руками по решетке двери. За дверью в конце коридора, тянущегося вдоль камер, послышались шаги. Дверь открылась и в помещение вошел солдат, подобный тем, что стояли по всему городу. Он подошел к двери камеры с орущим и бьющимся в припадках псевдо-зараженным. Паша вытащил спрятанного за поясом Орла. Он вытащил его из рюкзака и спрятал за пазуху, когда все включая солдат отвлеклись на зараженного в толпе беженцев.

— Молчи и не дёргайся.

— Откуда? Эй здесь … — позвать на помощь он не смог. Из-за, решетки к которой он подошел вытянулись руки и прижали его к прутьям. Солдат пытался вырваться, но цепкие пальцы намертво сжались на его шее, большими пальцами впиваясь в сонные артерии. Судорожно дергаясь, тело обмякло и опустилось на пол. Руки разжались и схватили связку ключей на поясе охранника. Щелкнул замок. К камере Паши и Алисы подошел человек и вставил ключ в замочную скважину. Высокий под метр девяносто жилистый мужчина. Короткие волосы, аккуратно подстриженная борода и пышные усы. Испачканная белая рубашка с закатанными рукавами поверх коричневых строгих брюк. Седина выдавала большой запас прожитых лет за плечами. Сообщник провернул замок и распахнул дверь

— Полянин Юрий Викторович, врач-вирусолог, будем знакомы

— Скачков Павел Александрович, можно просто Паша, это Алиса.

Соучастники организованного побега пожали друг другу руки, Алиса лишь коротко кивнула. Со стороны двери, в которую входил валяющийся на полу солдат доносились звуки. Кто-то приближался.

— Лёха! Ты чего там возишься? Чё там у этих смертников случилось?

На какой-то неординарно для человека таких лет скорости Юрий Викторович рванулся к двери. Сослуживец Лёхи успел лишь широко раскрыть глаза, в следующую секунду его снесло тяжелым боковым в челюсть, отбросив на полметра. Паша и Алиса бежали следом. За дверью находилось ещё одно помещение. Что-то вроде кабинета для сотрудников. Третий солдат попытался встать из-за стола вынимая из кобуры ПМ, но сразу же осел обратно, разбрасывая содержимое черепной коробки по стене. Стрелял Паша метко. Алиса прикрыла рот рукой и отвела взгляд. Девушка уже насмотрелась на убийства и очередное бездыханное тело причиняло девушке моральную боль и терзания.

— Идиот! Убери оружие и не поднимай шум, нужно уходить!

Тяжелый командный бас Юрия Викторовича не стал оспариваться. Паша убрал Орла за пояс и накрыл краем кофты. Трое беглецов в быстром темпе двигались к выходу. Последний находящийся в отделении солдат, мирно потягивающий на крыльце сигарету, был сбит с ног очередным бравым ударом врача. Надо отдать ему должное, удар Юрия Викторовича бил наповал.

— Куда теперь? — Паша вылетел следом как тряпочку таща за собой запыхавшуюся Алису.

— Бежим к подземке! Здесь не далеко

Паша и Алиса рванули за доктором. Вход в метро располагался через несколько улиц от покинутого ими отделения. Вход был перегорожен, а надпись гласила «вход в метро запрещён». Юрий Викторович прыжком перемахнул через ограждение, Паша остановился, подсадив Алиса, а затем перелез сам. Сбежав вниз по нескольким чередам лестниц и неработающих эскалаторов все трое, спрыгнули на рельсы и двинулись по тоннелю в сторону, обозначенную рукой их нынешнего гида. Бежали ещё около пяти минут, заметно сбавив темп, пока старик не остановился около железной двери. Дверь являлась входом в какое-то техническое помещение метро. Юрий Викторович постучал, выбивая какой-то длинный пароль. С другой стороны отодвинули толстую металлическую щеколду и дверь со скрипом открылась. Из-за двери выглянул не высоки полненький мужичок

— Юрий! Это вы? Какое облегчение, мы боялись, что всё кончено, когда вас схватили

— Мне повезло, но нужно действовать быстро, эти ребята со мной

Юрий Викторович втолкнул ребят внутрь и оглядевшись по сторонам на предмет погони вошел внутрь. За дверью действительно было техническое помещение. Довольно большое и просторное, судя по виду оно служило для обслуживания электрических систем этой ветки метро. На полу почти в упор друг к другу расположились несколько сотен людей. Разбившись на группы все они что-то тревожно обсуждали. Заметив Юрия Викторовича все замолчали

— Отдыхайте и готовьтесь, следующей ночью выдвигаемся. Вы двое идите за мной.

Приглушенный галдёж постепенно возобновился, но теперь был слегка приободрённым. Паша и Алиса проследовали за Юрием Викторовичем в небольшую комнату в дальнем углу. Внутри был письменный стол заваленный мед. журналами и листами с заметками, на краю свисала точная карта подземки, прижатая настольной лампой. Несколько шкафов с полками и офисные стулья.

Доктор присел на стул и откинулся на спинку

— Садитесь, думаю нам есть о чем поговорить

Паша с Алисой заняли места напротив. Разговор обещал быть долгим и не очень приятным.

— Раз уж вы теперь тоже ввязались в это расскажу вам всё. Я был начальником крупной медицинской лаборатории. Когда случилась первая вспышка мы бросили все силы на изучение этого вируса. Выяснилось, что вирус влияет на кору головного мозга, возбуждая нервную систему. Зараженный человек можно сказать сходит с ума, начинает воспринимать всё что видит и слышит, как очень сильный раздражитель. Мозг не выдерживает постоянного напряжения и вынуждает организм попытаться избавиться от источника раздражения. Но так как раздражитель это все вокруг, зараженный кидается на все, что попадается ему на глаза. Сам же вирус ужасающе легко и быстро распространяется, любой вид контакта с зараженным кроме воздушно-капельного заражает организм. После контакта с зараженным вирусу нужно от двух до трех суток, чтоб полностью внедриться в организм Мы провели больше сотни попыток синтезировать антидот, но безрезультатно. Лекарства от этого вируса нет, зараженного, уже нельзя вернуть в нормальное состояния. Когда люди узнали об этом началась паника, власти пытались перекрыть города на карантин, но было уже поздно, зараженных было слишком много, вспышки продолжались одна за одной, пока не осталось лишь пару городов как это, где людей держат за рабов под флагом религии.

За прошедшее время Паше как-то в голову не приходила мысль о возможном лекарстве, он незаметно для себя смирился с тем, что прежнего мира больше нет. Алису такая информация, наоборот подкосила

— Значит, все мы рано или поздно станем сумасшедшими? Все будут бегать по планете и набрасываться на всё, что попадется на глаза? — Алиса решила удостовериться в словах доктора

— Не совсем. То, что я скажу прозвучит жестоко, но это единственный вариант выживания. Зараженные это всё ещё люди, им нужна еда, вода и сон, а постоянная неудержимая агрессия не способствует нормальному отдыху и добыванию пищи. Если остаткам здоровых удастся отгородится, рано или поздно все зараженные просто умрут сами собой. Правда процесс этот будет не быстрым.

Для наивной и сентиментальной Алисы такая истина была как удар обухом по голове. Стоило ей хоть на мгновение подумать, что всё становится лучше, как жизнь издевательски ухмыляясь преподносила реальность. Пашина ладонь, коснулась её головы, помогая прийти в себя.

— Держись, мы с тобой пока ещё живое доказательство того, что даже в таком мире можно выжить.

В последнее время Паша её немного пугал, то с какой легкостью он решался на убийство, как спокойно говорил об этом. Но даже так он все это время был рядом, рисковал и защищал её. Алиса влюбилась, ей не хотелось верить, что он может перейти черту. Девушка немного приободрилась.

Паша перевёл взгляд на Юрия Викторовича и подался вперед, упираясь локтями в колени

— Ну так какой план? По любому нас уже ищут

— Всем в городе сейчас управляет Иван Красавин. Армия и служители церкви подчиняются ему. Из всего что производит город, жителям достается лишь десятая часть. Остальное вывозится грузовиками в неизвестном направлении, все люди либо запуганы, либо завербованы, такими темпами этому городу осталась пара лет. Его это похоже мало волнует, а это значит где-то ещё есть живые города, где ему пообещали теплое местечко за исполнение роли наместника здесь. В этом и ещё нескольких убежищах собрались люди согласные рискнуть и попытаться выжить свободными, а не приклонять голову уповая на бога из машины. Мы выведем их за периметр.