Пролог

В темном помещении было сыро и холодно. С потолка то и дело капала вода, ударялась о нетвердую поверхность лужицы и издавала противный хлюпающий звук. А еще иногда раздавался скрежет, словно бы мышь или крыса рыскала в поисках пропитания. Мелких насекомых, возможно, обитавших здесь, удавалось не чувствовать благодаря толстой одежде, однако, изредка они все же проползали по руке или другим открытым участкам тела. Когда это случалось, она вздрагивала, тихо стонала и дергалась, стараясь сбросить навязчивую мелкоту, а вместе с ней и затянувшийся сон. К сожалению, происходящее не являлось сном, но осознавать это до конца не хотелось. Ноги едва касались пола, руки над головой стягивала больно резавшая крепкая веревка, рот заклеен скотчем, глаза завязаны плотной, не пропускающей свет, тканью. Ноги тоже были связаны, хоть это и казалось излишним. Видимо, тот, кто ее похитил, настроен решительно и не жалеет сил на всяческие предосторожности. Она пребывала в сознании, но порой думала, что предпочла бы отключиться. Было страшно и неудобно. От бессильной истерики удерживало лишь одно: ее, наверняка, уже ищут. Она ведь позвонила и сказала, что идет домой. Прошло уже явно больше времени, чем требуется на дорогу от факультета до квартиры. Парень забил тревогу и есть шанс на спасение… Всего один… Маленький… Крохотный… Но есть… Не слишком-то обнадеживает. Перед глазами стояли заметки о пропавших девушках, прочитанные недавно. И собрание в самом начале учебного года, на котором местный шериф просил студентов быть предельно осторожными. Тогда она и подумать не могла, что окажется одной из жертв. Как же больно колет веревка.

По телефону она говорила, еще находясь возле кабинета английской литературы. Этот предмет был сегодня последним. Кажется, часы на мобильном показывали 19:28… Да, точно. Почему-то эти четыре цифры крепко врезались в память. Затем она отправилась сверить расписание на следующий день. Потом решила зайти в туалет. С подружками распрощалась, так как за ними приехали или родители или молодые люди. Кому-то просто было по дороге. Только она жила в дурацком районе и не имела машины, так что приходилось ездить на автобусе. На нем десять минут пути, а остановка прямо перед домом. Посетив дамскую комнату, она подкрасила губы и направилась к лестнице. Между вторым и первым этажами перегорела лампочка, и изрядный кусок угла погрузился в темноту. Она поежилась, но быстро отбросила страхи и решила побыстрее преодолеть злосчастную лестницу. Не успела. Не привыкшие ко тьме глаза не разглядели силуэт, и бедняжка оказалась в руках похитителя. Ее схватили, зажали рот рукой, нечто острое и горящее вошло в плечо, и через секунду она потеряла сознание. Очнулась уже здесь, в полнейшей мгле, связанная и дрожащая.

Снова до слуха донесся противный скрежет. Она чуть пошевелила руками, насколько позволяла веревка. Попробовала подтянуть ноги, чтобы хоть как-то размяться. Тело начинала болеть от пребывания в неудобной позе. Внезапно раздался скрип, как от открывающейся двери. Она затихла, прислушиваясь. Сердце бешено забилось, дыхание стало частым и неглубоким. Больше всего пугала неизвестность, завязанные глаза. Она бы предпочла сейчас видеть того, кто пришел, и что он принес, что намеревается делать, чем догадываться и ежиться от сковывающего ужаса, не зная, кто, зачем и что дальше. Вошедший сделал несколько шагов, остановился, загремела какая-то посуда, затем что-то хрустнуло, как будто надломили стекло. Звук трения железа о стекло, снова посуда. Похоже на готовящуюся инъекцию. Среди ее родных немало медиков, так что уколы ей в детстве делали в домашних условиях. Мама всегда комментировала то, что делает. Сама же девушка закрывала глаза и могла легко сопоставлять звук с действием. Сейчас, впрочем, это было гораздо страшнее. Пока она держалась стойко, не впадала в панику и испытывала даже некую ненависть к похитителю. Внимательно слушая, рисовала в мозгу картину и стискивала зубы, готовясь вытерпеть то, что предстоит, но не доставить мучителю удовлетворения от жутких стонов жертвы. Послышался звук расстегиваемой молнии, снова какой-то скрежет железа о железо, а следом глухой стук. Похоже на… нож. Тут она не выдержала и, услышав приближающиеся шаги, неистово задергалась и замычала. Глаза наполнились слезами, намочив повязку. Она почувствовала, как сильные руки обхватили ее, а руку вновь пронзило острое жало. Сквозь пелену ускользающего сознания до слуха несчастной донеслась мелодия звонка на мобильном телефоне. Такую доводилось слышать лишь однажды. «Ух ты! Вот это музон»… «Закатали губу… она уникальна», — пронеслось в голове. Так это все не то… Он не… Все потому, что она знает...

Теперь она твердо знала, кем является ее похититель.

15 октября 2010

К началу показа почти все было готово. Ирэн Мейсон давала последние указания осветителям и рабочим сцены. За дверьми, ведущими в зал, томились первые гости, прибывшие слишком рано. Длинный подиум сверкал идеально начищенной зеркальной поверхностью, а расставленные в определенном порядке стулья ожидали когда их займут. Вечер обещал стать чудесным. Ирэн не первый раз режиссировала подобное шоу, но до таких масштабов событие доросло впервые. Соответственно, если все пройдет удачно, об Ирэн Мейсон заговорят в значительно более высоких кругах. Как раз ради этого она и получала диплом. Ей нравилось придумывать концепцию шоу и продумывать его до мелочей. Внимательно следить за своим детищем на всех этапах подготовки и вникать в каждую мелочь. Иногда это выглядело излишне назойливым, но коллеги, работающие с ней, понимали, насколько важно держать под контролем ситуацию.

Ирэн переехала в Бостон недавно вместе с мужем. Герман был уважаемым преподавателем английской литературы. Здесь ему предложили весьма денежное место в местном университете. В последний год брак Ирэн и Германа переживал кризис. Они все больше отдалялись друг от друга, даже перемена места жительства не смогла наладить их отношения. Ирэн любила мужа, и ее сердце разрывалось, наблюдая, как возлюбленный теряет к ней интерес. Он все чаще обращал внимание на других женщин, делал им комплименты и ухаживал прямо на глазах жены. Ирэн молча проглатывала обиду, убеждая себя в том, что это всего лишь пресловутый кризис среднего возраста. Разрушать семью скандалами она не хотела, а Германа, похоже, все устраивало. Устроившись на работу в фирму по организации музыкальных шоу и подиумных показов, Ирэн с головой погрузилась в работу. Руководители компании оценили талант новой сотрудницы, и спустя полгода доверили ей большой проект, который мог полностью изменить профессиональную жизнь женщины. Один из благотворительных фондов устраивал показ мод двух ведущих дизайнеров, чтобы собрать денег на очередную программу. Учредители фонда обратились в фирму, где работала Ирэн, и начальник поручил разработку и режиссуру шоу ей. Она неслыханно обрадовалась такой возможности, открывающей огромную перспективу числиться в списках суперпрофессионалов, которых приглашают работать в других городах. Иными словами, сегодня Ирэн могла заработать себе имя.

Она не думала, что Герман придет на шоу. Но он явился, понимая всю значимость вечера для супруги. Поначалу Ирэн обрадовалась и крепко обняла его, поблагодарив за поддержку. Успев подумать «может быть, он начинает оттаивать», она вскоре подверглась разочарованию. Герман пригубил пару бокалов шампанского, приготовленного гостям, и в этот самый момент отвлекал супругу тем, что беседовал с одной хорошенькой гримершей. Ирэн стояла по другую сторону подиума от него и наблюдала нелицеприятную картину, прижимая к груди папку со сценарием показа. Этот вечер был так важен для нее, а он даже сегодня не мог удержаться от своего пагубного хобби.

— Ирэн, мы готовы. — Возник рядом с ней один из помощников. — Можно открывать двери, первые гости уже начинают прибывать.

— Да, открывайте, — рассеянно отозвалась женщина.

Молодой человек кивнул и ретировался, отдавая указания всем рабочим покинуть зал. Зазвучала танцевальная музыка. Ирэн с трудом оторвала взор от мужа, глубоко вздохнула и направилась в пультовую. Пусть на сегодня он исчезнет, ей нужно сосредоточиться на шоу и совершить большой скачок в карьере.

Шоу прошло просто блестяще. Ирэн шла по пустой подземной стоянке около двух часов ночи и с появляющейся то и дело улыбкой вспоминала самые приятные моменты вечера. На протяжении банкета, состоявшегося после основного показа, к ней постоянно подходили люди и поздравляли с бешеным успехом. Журналисты щелкали фотокамерами и делали пометки в блокнотах, готовясь в завтрашних номерах читать дифирамбы новой взошедшей звезде. Начальство объявило ей благодарность и попросило прямо с утра зайти к нему в кабинет для обсуждения дальнейшей карьеры. Что ж, она справилась. Теперь явно повысят зарплату и станут смотреть практически как на партнера. Станут доверять крупные проекты, о которых она мечтала с первого дня, как начала работать. Настроение было фантастическим, и Ирэн пружинистой походкой шагала к автомобилю. Герман уехал довольно рано, шепнув супруге на ухо что-то насчет усталости и необходимости проверить несколько контрольных работ. Ирэн отмахнулась от мысли, что он мог бы побольше внимания уделить жене в такой важный для нее день.

Она покинула вечер почти последней. Коллеги предложили ей продолжить празднование в каком-нибудь ресторане или клубе, но она слишком устала и ответила вежливым отказом. Ужасно хотелось поскорее оказаться дома и принять горячую ванну.

Шаги гулко отдавались по огромной стоянке. Ирэн старалась побыстрее преодолеть необходимое расстояние. Слишком уж неприятно было идти по безлюдному подземному помещению, хоть и хорошо освещенному. Постоянно слышались какие-то шорохи, и по коже пробегал мерзкий холодок. Ирэн отгоняла пугающие картины, навязываемые ей собственным воображением. Невесть откуда взявшееся нарастающее беспокойство, подвигало женщину ускорять движение. Практически добежав до машины, Ирэн кликнула сигнализацией и забралась внутрь, но ключи в зажигание вставить не успела. Раздался звон стекла, и осколки посыпались на ее одежду и мягкое кожаное сиденье. От неожиданности Ирэн вскрикнула. Ключи взметнулись вверх и, задержавшись на пару секунд на панели с рычагом переключения скоростей, скатились на пол. Дверца распахнулась, шершавые ладони схватили Ирэн за руку и выволокли наружу. Она попыталась оттолкнуть нападавшего, но, получив мощный удар по лицу, упала и почувствовала, что сейчас потеряет сознание. В мозгу пронеслась мысль, что сейчас угонят любимый автомобиль, купленный на кровно заработанные деньги. Ирэн так долго копила, желая именно эту марку. И вот сейчас она улетит в неизвестном направлении и, может быть, уже никогда не вернется. Ирэн развернулась на спину, собираясь продолжить схватку. Негодяй, распознав это, замахнулся небольшим ломиком, которым недавно разбил окно. Внезапно чьи-то сильные руки подхватили женщину и оттащили в сторону. Лом был перехвачен и звонко приземлился на каменный пол. Двух точных ударов оказалось достаточно, чтобы преступник, с трудом очухавшись, перескочил через капот автомобиля и бросился наутек. Ирэн наблюдала все это, словно в тумане. Щека настойчиво ныла, не позволяя рассмотреть спасителя. Наконец его лицо склонилось над ней, и откуда-то издалека донесся голос:

— Ирэн, Вы в порядке?.. Ирэн, Вы меня слышите?… Ирэн… Ирэн…