Глава 5

В понедельник Ирэн с трудом проснулась в семь утра и мрачно констатировала самой себе, что новая учебная неделя началась. С другой стороны, в этом был один плюс: она снова увидит Германа. Зажмурившись, Ирэн запретила себе такие мысли и резко встала на постели. За окном уже наступил рассвет, и ласковое солнышко проникало сквозь занавески в комнату. Птички заливались на разные голоса, призывая всех следовать их примеру. На улице стояла чудесная погода, совсем не располагающая к пребыванию взаперти целый день. А именно это Ирэн и ее сокурсникам и предстояло, так как плотное расписание занятий позволяло выбраться на воздух лишь в полуторачасовой обеденный перерыв.

И снова этим утром первой стояла биология. Гришем с важным видом вошел в аудиторию и, оглядев присутствующих, глубоко вздохнул.

— Что ж, вынужден сегодня огорчить вас, — сказал он и, выдержав паузу, добавил: — Результаты проверочной поистине устрашают. Видимо, вы еще не включились в работу после каникул.

Студенты стали испуганно переглядываться. Каждый считал, что хорошо написал тест.

— Итак… с прискорбием сообщаю, что только один человек… — Гришем запнулся.

Все с ужасом ждали продолжения его речи.

—… получил оценку… «неудовлетворительно», — наконец закончил он.

Со всех сторон раздались облегченные вздохи.

— Пятерка тоже одна… несколько троек… остальные четверки.

Ирэн не понимала, к чему такой трагизм. Гришем разыгрывал перед группой целый спектакль.

— Раздавать работы в этот раз я не буду. Это ни к чему. Все оценки уже стоят… Мисс Джордан, переписать работу можно в среду, с четырех до пяти.

Слова раздались, как гром посреди ясного неба. Ирэн широко раскрыла глаза и уставилась на биолога. Она была уверена, что написала работу.

— А теперь… — продолжил было Гришем, но девушка его перебила:

— То есть Вы хотите сказать, что «неуд» у меня?

— Да, мисс Джордан, мне очень жаль… А теперь...

— Я хочу видеть свою работу!

Он снисходительно улыбнулся.

— Мисс Джордан, Вы придете в среду, подготовившись, и мы все посмотрим.

— Мистер Гришем, я имею право видеть свою контрольную.

Весь класс вопросительно глядел на преподавателя. Гришем оглядел присутствующих, видя заинтересованность каждого.

— Хорошо, мисс Джордан. Можете задержаться после занятия, — сдался он.

— Я задержусь, — с нажимом ответила Ирэн и позволила ему продолжить.

Когда прозвенел звонок, и все покинули аудиторию, Катрин подошла к подруге.

— Что за бред? Я написала как минимум на три, в этом я уверена, — возмутилась Ирэн.

— И работы он не выдал, чего раньше не было, — согласилась Катрин. — Что-то тут не так. Хочешь, я останусь с тобой, нажмем на него вместе?

Ирэн улыбнулась.

— Нет, Катрин, спасибо. Я хочу выяснить, в чем на самом деле дело.

— Хорошо, — согласилась та и вышла из помещения.

Ирэн подошла к столу Гришема и смерила его презрительным взглядом.

— Что за придирки? — смело спросила она, но тут же слегка себя одернула. — Вам не кажется, что Вы ко мне придираетесь?

— Мисс Джордан, мне очень жаль, что Вы так ко мне относитесь, — произнес он с сочувствием глядя на нее. — Я Вам не враг.

— А мне жаль, что Вы так относитесь ко мне. Вы травите меня… Я хочу знать, зачем.

— Что Вы такое говорите? Я всего лишь преподаватель. А Ваши знания по моему предмету на данный момент отнюдь не идеальны… — Он сделал паузу. — Послушайте, я буду здесь сегодня допоздна. Если хотите, можете прийти, я позанимаюсь с Вами индивидуально.

Тут Ирэн вспомнила, что с этих же самых слов началась та неприятная история с Рут Кэлхоун. Кажется, также он предложил помощь ей.

— Так вот оно, в чем дело, да? — произнесла она.

— Простите? — удивленно посмотрел на нее Гришем.

— Та студентка в Лос-Анджелесе… История начиналась также. Вы предложили ей позаниматься персонально.

Гришем изменился в лице.

— Да, я пришла подготовленной… Так что это… все-таки было правдой. Рут Кэлхоун говорила правду, ей не поверили, и она покончила с собой?

Ирэн сама не понимала, как это ее так занесло. Она вовсе не собиралась вообще упоминать Рут. Видимо, Ирэн отучилась ученическому повиновению и нарастила когти, вращаясь в модельном бизнесе.

— Хорошие отметки получать нетрудно, — произнес Гришем, пропустив колкости мимо ушей. — Надо просто больше заниматься.

Ирэн покачала головой, повернулась и направилась к выходу.

— И еще переступить через свою гордость, — бросил биолог ей вслед.

Девушка остановилась и, медленно повернувшись, взглянула на биолога. Что он имеет в виду?

— Это нетрудно сделать, если Вы хотите впредь получать хорошие отметки, — продолжил Гришем. — Я могу позаботиться об этом… Но для этого нужно позаниматься персонально.

Его насмешливая улыбка вызывала отвращение, и Ирэн спешно покинула аудиторию.

Слова Гришема прозвучали двусмысленно. Что ждет ее, если она согласится на персональные занятия? Проблема в том, что она считала, они ей не нужны. Чтобы понять, где правда, нужно увидеть свою работу.

На всех последующих занятиях в этот день Ирэн размышляла о предложении Гришема, о том, что он сказал. Он намекнул ей о возможности достижения благоприятного расположения через постель? Или нет? Простое участие. Но он вздрогнул, когда она резко заговорила о Рут Кэлхоун. Что делать? Пойти, например, к Герману и все рассказать. Он не поверит, ведь она будет наговаривать на его друга. Конечно, можно попробовать пойти и, если что, снова поднять шум. У Рут, правда, не получилось, но у Гришема это будет уже второй случай, и его карьере может действительно прийти настоящий конец. Его уволят и никогда больше никуда не возьмут. Можно взять с собой диктофон на встречу. Он должен понять, что она не простушка. Она не станет молчать, не поддастся на уговоры. Она сталкивалась с подобным в работе моделью. Многие приставали, предлагали получить работу через постель. Но она всегда решительно давала отпор. Не получала работу, но и себя не теряла. Возможно, отчасти поэтому и решила поставить на этих попытках крест. Было бы неплохо вывести преподавателя на чистую воду и очистить память Рут Кэлхоун. Но пока не за что уцепиться. А значит, если предложит… нужно пойти.

Во время перерыва Ирэн собиралась пойти пообедать с Катрин, но к выходящим девушкам подоспел Билл.

— Эй, дéвицы, отправляетесь на перекус? — с улыбкой осведомился он.

— Да, а ты разве нет? — насмешливо ответила Катрин.

— Ну да, конечно, я тоже. — Он замолчал на минуту, а потом, набравшись смелости, протараторил: — Ирэн, слушай, я подумал… может быть, ты согласишься пообедать со мной… Катрин тоже может пойти, если захочет.

Услышав такую речь, Ирэн улыбнулась, осознав, что, кажется, нравится сокурснику. Затем взглянула на Катрин, строившую гримаски за плечом Билла. Судя по всему, она с ним идти не хотела. Но показывала знаками, что Ирэн может пойти, если имеет желание.

— Ну хорошо, — немного подумав, сказала она. — Почему бы нет?

За обедом Ирэн впервые за сегодняшний день смогла забыть о назревающей проблеме по имени «Аллан Гришем». Билл оказался очень интересным человеком, с чувством юмора, с вполне конкретными достижимыми целями, и у них нашлись общие темы для беседы. Катрин не пошла с ними, предоставив возможность пообщаться без посторонних. Она искренне желала подруге счастья, видя, как та переживает после неудачного опыта. Да еще нападение и придирки Гришема. На новом месте, в таком большом городе и так прижиться довольно нелегко, а тут еще всякие неблагоприятные обстоятельства.

Билл родился и вырос здесь, в Чикаго, и мечтал выбраться в большой мир. Обучение в этом колледже лишь первый шаг в его грандиозных планах. Он активно налегал на физику и математику, надеясь в дальнейшем стать инженером, специалистом высокого класса. И не только, чтобы зарабатывать большие деньги, но и просто потому, что ему это интересно. Очень ценное качество для мужчины. Ирэн вспомнила, что когда-то и у ее бывшего жениха были подобные планы. Он хотел покорить весь мир, везде и всегда добиваться успеха, иметь все, что пожелает. Впрочем, в последнем он особенно преуспел. Только вот выкладывался не на том поприще. Весьма удобно — иметь на всякий случай, кого-то про запас.

После обеда с Биллом, у Ирэн приподнялось настроение, но упало сразу же, как они вернулась в колледж, и она столкнулась нос к носу с Алланом Гришемом.

— О, мисс Джордан, прошу прощения, — с обезоруживающей улыбкой произнес он. — Дурацкая привычка не смотреть, куда иду… — И, уже уходя, значительно добавил: — Мое предложение остается в силе. Я буду здесь допоздна. Приходите, посмотрим работу.

— Что еще не выдал тебе работу? — поинтересовалась Катрин, вдруг возникшая рядом.

— Нет… Пока просто предложил подтянуть мои знания… по биологии.

— Серьезно? Надо же, какая услужливость. И когда?

— Сегодня вечером.

— Вечером?! — удивленно воскликнула Катрин. — Надеюсь, не в ресторане?

Катрин усмехнулась, но Ирэн не видела в этом ничего смешного.

— Пока нет, но, боюсь, вдруг такое за этим последует.

Катрин мгновенно посерьезнела.

— Думаешь, он может предложить такое?

— Студентке из Лос-Анджелеса, по-видимому, предложил. Теперь я уже склонна ей поверить.

— Он что-то тебе сказал?

Ирэн вспомнила его слова и, в общем, поняла, что они ничего не доказывают.

— В общем, нет, — ответила она. — Но что-то в них мне не понравилось.

Наконец наступил вечер, а Ирэн все еще не решилась на какие-либо меры по поводу биолога. Она ужасно не хотела поддаваться его провокациям, и в то же время хотела вывести его на чистую воду. В конце концов, она может просто пойти поговорить с ним и понять, имел ли он в виду что-либо противозаконное.

Катрин сидела на скамейке в холле, созерцая, как подруга ходит взад — вперед, словно тигр, запертый в клетке.

— Ирэн, если хочешь мое мнение: не ходи!

— Не знаю, Катрин. Я не хочу злить его. Он ведь продолжит свои придирки. И может, он не имел в виду ничего такого. А я и так нахамила ему.

Ирэн рассказала подруге о том, как резко разговаривала с преподавателем и припомнила историю со студенткой в Лос-Анджелесе.

— А если он начнет приставать к тебе?!

— Сомневаюсь, он же понимает, что я не буду молчать. Я не такая простушка, как он, может, думает. К тому же может, мы зря плохо о нем думаем? Я не раз ошибалась в людях. Может, он искренне хочет мне помочь?

— Возможно, — согласилась Катрин.

Она глянула в коридор и заметила, что вдали к холлу направляется Герман Мейсон. И внезапно у Ирэн возникла рискованная идея. С бьющимся сердцем девушка поджидала, пока заместитель директора поравняется с ними. Катрин увидела, что сокурсница внимательно наблюдает за чем-то. Проследив за ее взором, улыбнулась:

— Твой милашка направляется домой. — Но в следующую секунду задумалась, почему Ирэн смотрит на него именно так, изучающе. — Так, так...

Подскочив к подруге, она сощурилась.

— Ирэн, ты что придумала?

Та не отрывала испытующего взгляда от Германа, строя в голове четкие планы.

— Может, он, как зам.директора, поприсутствует в кабинете, пока я буду смотреть свою работу?.. Может, сам ее посмотрит?

Герман уже был в нескольких шагах от девушек. Ирэн преградила ему дорогу, когда он появился, наконец, в холле.

— Господин Мейсон, можете уделить мне пару минут?

Тот остановился и посмотрел на нее.

— Да, конечно. Что-нибудь случилось?

— Ирэн, — предупредила Катрин, но та проигнорировала.

— Дело в том, что… э… Я считаю, что мистер Гришем ко мне придирается.

Герман удивленно поднял брови.

— Придирается?

— Да, он заведомо ставит мне низкие оценки, объясняя это тем, что я в его предмете ничего не смыслю. Но это не так, поверьте мне.

Преподаватель некоторое время обдумывал услышанное. Затем сказал:

— У Вас есть работы, которые он, по Вашему мнению, неправильно оценил?

Ирэн закусила губу.

— Ну… Последнюю из двух он мне вообще не выдал. Хотя я уверена, что она достойна большей оценки, чем «неуд».

— «Неуд»?

— Да. Я же могу хотя бы на нее взглянуть?

Она выжидающе смотрела на него, и, в конце концов, Герман достал из кармана телефон.

— Да, конечно, можете.

Набрав номер, он принялся ждать.

— Аллан? Это Герман, приветствую тебя. Ко мне тут обратилась Ирэн Джордан… Это правда, что ты отказался выдать ей контрольную работу?..

Герман некоторое время слушал, затем перевел взгляд на Ирэн и отвел трубку от уха.

— Он сказал, что предложил подойти после занятий и взглянуть на работу? Это так?

Ирэн открыла было рот, но ничего не смогла из себя выдавить. Катрин с досадой поджала губы. Герман вернул телефон к уху.

— Она подойдет к тебе через пятнадцать минут. Приготовь, пожалуйста, ее работу, — сказал он и прервал связь.

— Мистер Мейсон, может быть, Вы могли бы пойти со мной и то же взглянуть на работу? — быстро заговорила Ирэн, прежде чем он успел бы начать упрекать ее за введение его в заблуждение.

— Я сейчас очень тороплюсь, — извиняющимся тоном произнес Герман. — Но Вы можете прийти ко мне завтра с утра, и мы еще раз все обсудим. Извините меня.

Герман одарил ее улыбкой и направился к выходу. Ирэн повернулась к Катрин.

— Вот теперь пойти точно придется, — с укором заявила та.

Мучительные пятнадцать минут, показавшиеся вечностью, Ирэн измеряла шагами холл. Она примерно представляла, что будет, когда она придет к Гришему, и знала, что должна пойти. Уборщица бросала на девушку косые недовольные взгляды. То ли та мешала ей подметать, то ли раздражала поздним присутствием. Еще Ирэн выглядела взволнованной и все время поглядывала на часы. Она понимала, что ведет себя подозрительно, поэтому, когда стрелки, наконец, заняли наиболее приближенное к назначенному времени положение, поспешила скрыться от любопытных глаз в коридоре. Преодолев расстояние до лестницы, Ирэн сбавила шаг и глубоко вздохнула. Она чувствовала себя так, словно собиралась на эшафот. Или на пытку. В любом случае осознавала свою безысходность на данный момент, с которой поделать ничего не могла.

Медленно поднявшись по лестнице, девушка свернула направо и нехотя доплелась до нужной двери. Снизу была видна полоска света, однако, звуков из кабинета никаких не доносилось. Ирэн сделала еще один глубокий вдох и решительно взялась за ручку. Стучать было бессмысленно, да и ни к чему. Бесшумно девушка вошла и, подождав немного, резко с громким стуком захлопнула дверь. Биолог что-то делал в конце аудитории, где располагались огромные картонные рисунки животных и растений. Она не могла разглядеть, чем именно он занят, но и не торопила его. Через пару минут Гришем закончил возню и повернулся. Взглянул на Ирэн и расплылся в широкой улыбке.

— Долго же ты решалась прийти ко мне, — проговорил преподаватель и сделал несколько шагов по направлению к ней.

Ирэн, не выражая никаких эмоций, подошла ближе.

— Не понимаю, к чему было обращаться к Герману Мейсону? — сказал Гришем. — Это всего лишь стандартный факультатив.

— Да? — Ирэн вопросительно подняла бровь.

Гришем некоторое время изучающе смотрел на нее. Затем рассмеялся.

— Ну хорошо. Вас, наверное, смущает то, что… как Вы выразились, как-то не так к Вам отношусь?

— Вы ко мне придираетесь? — пояснила Ирэн.

— Да, возможно. И Вы правы, вспоминая историю Рут Кэлхоун.

Ирэн напряглась.

— Она очень печальна… Но я ни в чем не виноват. Вся проблема была в ее голове. Что она там себе напридумывала?.. Я всего лишь… скажу Вам то же, что сказал тогда ей.

Ирэн все еще не понимала, как относится к его словам. И о чем он вообще говорит.

— Вы с ней не похожи, — продолжил Гришем, переминаясь на месте. — Но ты вторая женщина, которая с первого взгляда привлекла меня.

Эта фраза внесла некоторую ясность. Ирэн пожалела, что не включила диктофон на мобильном телефоне.

— Я прошу тебя выслушать то, что я скажу, и уже потом принять решение, — мягко сказал Гришем. — Не такое, которое вообразила Рут. Она просто не поняла меня… Ты же, по-моему, умнее.

Он посмотрел на нее.

— Я могу говорить, надеясь на твое понимание?

Ирэн сглотнула, опустила глаза, размышляя, затем вновь взглянула на него и едва заметно кивнула. Было видно, как Гришем немного расслабился.

— Хорошо… Видишь ли, Ирэн, в моей жизни… — неуверенно начал он. — … происходит мало чего-то… не связанного с работой. Я, конечно, очень работу люблю и бесконечно благодарен судьбе за то, что она позволила мне ею заниматься… несмотря на… некоторые обстоятельства… Но все же у каждого человека… должно быть в жизни что-то еще… — Он криво улыбнулся. — Прости, если я как-то неумело выражаюсь. Мысли путаются, и… Я просто пытаюсь, тебе сказать… Меня жизнь пару раз била, и я несколько разочарован в ней… Но все равно продолжаю предпринимать попытки… Ты, наверно, не понимаешь меня?

— Боюсь понимать, — осторожно ответила она. — Ты преподаватель, а я студентка. Ты понимаешь, что сейчас преступаешь черту?

Он усмехнулся.

— Да. Очень хорошо понимаю… Но личное счастье важнее. Если ты скажешь «да», я в ту же минуту отрекусь от преподавания. Я правила знаю.

— А если я скажу «нет»? — спросила Ирэн.

Он неприятно улыбнулся.

— Ты не сможешь?

Ирэн вопросительно подняла бровь.

— Прости?

— Почему?.. Ты сможешь ответить на вопрос «почему»?.. Почему нет? Ты даже не дала мне шанса?

— Рут тоже не дала?

Гришем скривился, но быстро вернул лицу обычное выражение.

— При чем тут Рут? Забудь про нее. Это было давно, и она мертва.

— Потому что не смогла доказать твою виновность, — сказала Ирэн и вдруг поняла. — Или потому что сказала «нет»? — с ужасом выдохнула она.

— О нет, — погрозил пальцем Гришем. — Не надо приписывать мне то, чего не было. Рут покончила с собой и, честно говоря, мне плевать, по какой причине.

— Ну… ладно, — проговорила Ирэн, не желая это продолжать. — Я тоже отвечу «нет», и на вопрос «почему», отвечу: просто нет чувств, желаний. Ты ничего у меня не вызываешь. Надеюсь, на этом мы закончим. Я не собираюсь предпринимать чего-то такого… что там предприняла Рут Кэлхоун. Мы просто разойдемся. Инцидент исчерпан. Ты, как разумный человек, перестанешь ко мне придираться, иначе придется принять какие-то меры. Я крутилась в модельном бизнесе, поверь мне, я знаю, какие и как. Ну так я пошла?

Ирэн развернулась и направилась к выходу.

— Недавно в газете вышла прелюбопытная заметка об убийстве. Ты читала ее? Кажется, убили какого-то человека… не помню, как его звали. — Она чувствовала, как он буравит взглядом ее спину. — Помню только, что именно он напал на тебя тогда, перед супермаркетом.

Что-то заставляло Ирэн не двигаться с места. К чему он это вспомнил? От следующей его фразы она похолодела и окончательно потеряла способность двигаться.

— Я убил его!

Ирэн затаила дыхание. Гришем почувствовал, как птичка угодила в сети, и медленным шагом направился к ней, несказанно довольный собой. С самодовольной улыбкой он извлек из кармана мобильный телефон и поднес к лицу Ирэн. Она хотела отстраниться, но не смогла. Ее взгляд замер на фотографии. В камеру с неописуемым ужасом смотрел Байрон Биркинф — преступник, напавший на нее.

— Это наш хороший знакомый… Байрон Биркинф… за минуту до того, как на его затылок опустился мощный обух топора.

Гришем легко коснулся экрана, и картинка сменилась.

— А это тот самый топор. Я постарался, чтобы следы крови попали в объектив.

Ирэн не могла двигаться. Ее мозг постепенно осознавал, что попадает в какой-то нереальный кошмар. Но еще не спешил давать телу приказ бежать, желая узнать до конца, насколько глубока бездна ужаса.

— Я хотел было расчленить его и закопать в каком-нибудь лесу в глухом тяжелом сундуке, не имеющем замка… Но потом решил, что его должны найти, иначе как ты поймешь, что я сказал правду.

Он убрал телефон, перестав шокировать девушку. Ирэн взяла себя в руки, стараясь казаться спокойной.

— Я что, должна сказать тебе «спасибо»?

Гришем коротко хохотнул.

— Да, вообще-то. Я убил его для тебя. Потому что он осмелился напасть на тебя… Думал, тебе понравится моя идея.

Ирэн резко повернулась к нему.

— Ты псих!

— Да, возможно. — Гришем попятился от нее, боясь неоднозначной реакции. — Надеюсь, ты диктофон с собой не принесла?

Некоторое время она изучающе смотрела на него. Затем швырнула сумку, которую он незамедлительно поймал.

— Проверь, — предложила девушка.

Он усмехнулся.

— Я так и сделаю… Знаешь, Ирэн, у тебя весьма бунтарский характер, — сказал Гришем, копаясь в сумке. — И мне это чертовски нравится. У тебя, наверно, всегда много поклонников. Но ты большинству отказываешь, так как ни один из них не тянет на того парня, что сумел бы поразить твое сердце.

Закончив досмотр, он отложил сумку в сторону.

— И ты права: ни один из них тебя не достоин.

Ирэн удивленно приподняла бровь.

— Полагаешь… ты достоин?

Гришем не ответил. Но она и так поняла.

— У тебя большое самомнение… Жаль, что Рут в свое время не принесла. Сейчас, возможно, была бы жива… А ты бы сидел в тюрьме.

Он громко рассмеялся.

— Пытаешься меня разозлить? Не стоит. Рад, что ты не боишься меня.

Ирэн стала маленькими шажками подходить ближе.

— Потому что я вижу перед собой… мерзкого типа, способного залезть под юбку студенткам самым отвратительным путем… Который не умеет проигрывать, не воспринимает слова «нет». Ты отвратителен, поэтому у тебя никогда не было и не будет девушки или жены… Ведь так? Я же права? Ты поэтому пристаешь к студенткам, силой принуждая их к интиму? Сколько их было? Ты же не остановился, когда Рут отказала? Мужское либидо трудно усмирить.

Гришем продолжал улыбаться, но в его глазах появилась жесткость. Он был убежден, что все и вся в этом мире будет следовать его желаниям, а Ирэн собиралась эту сказку разрушить.

— К любому человеку можно найти подход, — пояснил биолог. — На этом и держатся шантажисты. Кстати, великая профессия. Настоящее искусство. Нужно знать, за какие ниточки дергать, уметь играть на человеческих слабостях… Жаль, этому в школе не учат.

— Если ты посмеешь ко мне притронуться, я сделаю все, чтобы ты на очень долго сел, — произнесла Ирэн.

Гришем выслушал ее со вниманием и согласно кивнул.

— А теперь послушай ты, зайка. Если я в чем-то и могу быть обвинен, мою вину никто не докажет. В том числе и ты… Ты права, вероятно, была не только Рут. Ты спросишь, где они и почему молчат. Так ты сама сейчас узнаешь. Вот, к примеру, у тебя есть подруга, ты ее очень ценишь, у вас достаточно близкие отношения, вы делитесь секретами друг с другом… И вдруг она пропадает… попадается на глаза маньяку, орудующему в нашем городе… Или на нее совершает нападение какой-нибудь бандит. Это вполне возможно, ты и сама знаешь… Мне, например, будет очень жаль Катрин… Ой, извини, я не собирался переходить на личности.

Ирэн заскрипела зубами. Он откровенно угрожал Катрин, и она не могла поручиться, что это всего лишь слова.

— Не смей...

— Я ей ничего не сделаю, если ты будешь вести себя так, как положено благовоспитанной барышне… То есть примешь жизнь, как данность и будешь молчать.

Ирэн почувствовала подступающие слезы, но со злостью проглотила их.

— А тебя не беспокоит то, что я тебя ненавижу? — осведомилась она, едва сдерживаясь.

Гришем на минуту задумался, затем улыбнулся.

— Нет. Я уже привык… Это только игра. Непродолжительная игра… — Он с сочувствием пожал плечами. — Смирись. Если абстрагируешься, все кончится очень быстро. — Он приблизился к ней и прошептал: — Я всегда получаю то, что хочу.

Она опустила глаза, скрывая слезу. Если она откажется, то поставит под угрозу жизнь Катрин. Если скажет кому — то же самое. Размышлять некогда. Гришем выжидающе наблюдал за ней. Ирэн смахнула слезу, подошла к парте и присела на край. Гришем довольно ухмыльнулся, подошел и коснулся ее волос.

— Может, развеселить тебя, анекдот рассказать? — как ни в чем не бывало, спросил он.

Ирэн взглянула на него с отвращением.

— Ну… ладно. Если не хочешь...

Он придвинулся еще ближе. Она ощущала его дыхание и изо всех сил пыталась абстрагироваться от происходящего. Гришем провел ладонями по ее длинным темным волосам, легонько сжал плечи и склонился к шее. Его поцелуи были ей противны, и она вцепилась в стол до боли в пальцах, чтобы сосредоточиться хотя бы на боли, а не на его действиях. Тот тем временем блаженно приложил руки к груди Ирэн. Затем проследовал дальше и с силой прижал девушку к себе. Она закрыла глаза, стараясь представить, что просто видит сон. Что все это нереальный плод ее подсознательного воображения. А на самом деле Ирэн спит дома, и когда проснется, с ужасом поежится и радостно констатирует, что это была всего лишь глупая фантазия. Но Гришем уверенными шагами возвращал ее обратно, в настоящий момент, желая, чтобы она была здесь и телом, и мыслями, и ощущала правду. Он настаивал на благосклонном принятии своих ласк девушкой и не желал видеть и слышать неприятные всхлипывания. Ирэн каждый раз брала себя в руки, и каждый раз вновь уходила в другие размышления до тех пор, пока биолог не принуждал ее вернуться. Она предполагала, что рано или поздно ему это надоест, поэтому, помня произнесенную им нешуточную угрозу, ради Катрин собиралась и продолжала играть в его игру. Гришем не торопился, он все делал медленно, наслаждаясь сладостными секундами, и показывал Ирэн, как ему хорошо. Аккуратно расстегнув кофточку, он, задержав дыхание, распахнул ее и некоторое время любовался представшей картиной. Затем скользнул ладонью под юбку и наклонился к груди.

В этот момент в кармане его брюк запищал мобильный телефон. Ирэн встрепенулась, воспринимая это как надежду на спасение. А на лице Гришема нарисовалась гримаса гнева.

— Черт!.. Одну минуту, — проговорил он и отошел в сторону, доставая трубку.

Ирэн позволила себе сделать несколько глубоких вдохов.

— Да?.. — недовольно буркнул от в трубку, некоторое время послушал, затем сказал: — Хорошо, я понял. — И отсоединился.

Убрав телефон, он повернулся к ней.

— Детка, извини, но, как это ни прискорбно, нам придется отложить наше свидание. — Сказал Гришем и взял ее сумку. — Но мы обязательно продолжим, не расстраивайся.

Счастью Ирэн не было предела. В душе она не переставала облегченно вздыхать, застегивая кофточку и благодаря Бога за представившуюся возможность избежать пытки.

Отдав ей сумку, Гришем сказал:

— Ты можешь идти.

Ирэн заторопилась, опасаясь, что он передумает.

— Да и… Ты ведь завтра с утра не побежишь в полицию или куда-либо еще? — крикнул вдогонку биолог.