Диагноз.

 

Людей испортил квартирный вопрос.

Люди очень хорошие, белые и ворсистые, а вопрос плохой, гадкий и фу какой.

 

Поэтому люди придумали себе всякое смартерное: дома с обратной связью, телефоны с прямым контактом, тексты с брендовыми эльфами и кины с силиконовыми сюжетами — такие чесалки ленивых сенсоров.

 

Научно доказано: человек обыкновенная животная скотина, которой необходимо жрать и спариваться. Все остальное должно стимулировать эти жрательно-сексуальные потребности.

 

Собственно, весь текст об этом. О пустоте внутри людей, которую они пытаются заполнить суррогатом.

Души нет и нет чувств. Есть модный термин «эмпатия». Милая, я к тебе эмпатирую. Мою эмпатию, широкую, как more, вместить не может личный мой фокал.

 

Люди сделали пустоту и смотрят в нее, пытаясь найти ответы. Но там ничего нет, кроме пустоты.

И в людях ничего нет. Нет ничего человеческого. Пресловутая «эмпатия» — блескучая транда и терминологический чёс.

Пустота смотрит в пустоту. Мертвые люди думают мертвые мысли.

 

Интересный тезис: «Дом любит того, кто любит его».

О чем он? Если долго смотреть в бездну, бездна начинает смотреть в тебя? Враньё. У бездны нет глаз, глаза есть только у человека, и там, на дне, человек находит себя — настоящего. Находит свой труп с белыми глазами.

Почему дом — зло? Потому что он лишний между людьми. Он не просто мешает, но вредит.

 

Вот смотрите: простейшая математика. Минус плюс минус — складываются абсолютные величины и перед суммой ставится общий знак.

Двойное зеркало, бустер пустоты.

 

Люди не сочувствуют с домом (нет чем ни у них, ни у него). Они от него хотят. И получают — вдвойне.

Смарт пустота «умного дома» — символ того самого «умножения зла», о котором тщетно предупреждал нас небезызвестный евангельский персонаж.

 

Нет, не символ.

Теперь уже — инструмент.

 

Детализация.

 

Например, фотографируем. Главное — в фокусе, но возможен ли снимок без фона?

Без мраморных собак, без газового котла в подвале, без клетчатой рубахи?

 

Да возможен, наверное.

Дом будет отапливаться сферической эльфийской магией, персонаж будет ходить голым. Белые силуэты на черном фоне (напоминаю: черный, в отличие от белого — это отсутствие). И запах масла тоже лишний, текст не должен ничем пахнуть, дабы не вызвать аллергию у трепетного пользователя aka читателя. Засудят ведь, потом, загнобят исками.

 

Милое дело: герои на ниточках сюжета исполняют выверенные судороги, ничего лишнего, ничего личного.

Такой текст можно легко разобрать на составляющие — композицию и прочий стиль — разложить их на верстаке и насверлить контрольных дырок. Для замера уровня литературности.

 

Но автор сделал все не так. Поэтому, с точки зрения эффективности, он все сделал неправильно.

Но хорошо, что есть еще люди, предпочитающие эффективности — литературу.

 

Частности и акценты — картинка складывается именно из них. Из зажигалки, кружевного чепчика и пинеток.

Ну почитайте Гибсона что ли, его гениальную метафору гоми-постмодерна.

 

И призрак ружья. Которое не висит многозначительно на стене, его просто нет. Но оно есть, потому что его чувствует героиня и читатель вместе с ней.

Такая фамилия — Чехов — вам ни о чем не говорит?

 

Текст о пустоте просто обязан быть густо населен деталями. От этого он становится еще страшнее.