Понятие «идеалист» — более многогранно. вы под него очень хорошо вписываетесь.
Понятие идеалист не ругательное, конечно. Но когда противопоставляется идеалист и материалист — то имеется ввиду именно эта грань никакая не другая.
А другие грани называются «романтик».
Я почему вредничаю? Пот ому что вообще-то мы авторы-литераторы, должны выражаться точно, чтобы быть правильно понятыми.
А если речь идет о том. что идеалист спасет котеночка, а материалист сошьет из него напку в холодный год — то это неправильное словоупотребление
Тогда чьи-то внутренние демоны швыряются ими от вашего имени.
Нет, я просто говорю, общаюсь, предлагаю чай с печеньками, а чьи-то внутренние демоны нашептывают, что это не чай и не печеньки, а помидоры для швыряния. Но это точно не мои демоны, так что кому-то надо со своими разобраться.
А вам обязательно надо знать обидчика, чтобы высмеять? Иначе порча не подействует, что ли? Покажите мне тех поэтов, которые открытым текстом посылали таких «демонов»? Покажите хотя бы 3 таких стихотворения, желательно из классики, и я с вами тот час же соглашусь.)))
Метод «кулака и кирпича» мне больше по вкусу, да. Но вот беда — не всегда удаётся его применить.
Ну ей же богу…
Вы хотите мне доказать, что Калугин — мелочная сволочь? Не знаю… мне так не показалось, но он мне не брат, не друг и не приятель, так что вполне допускаю, что вам это известно лучше.
Почему сволочь — потому что одно дело просто что-то такое написать и спеть-рассказать-напечатать. А другое — вставить ярким гвоздем в концептуальный проект, который точно переживет все личные обиды. Сделать второе по причине чисто внешнего конфликта с кем-то — мелочный сволочизм, иначе я это назвать не могу.
Так что позвольте мне думать о человеке хорошо: что все же было это сказано от душевной боли, от желания разобраться с собой, а не с обидчиком.
И пусть я буду идеалистом, ага.
Протестую! Я не говорила, что мужчины идиоты) Это ваша мысль, ага.
В чём именно непоследовательно? Уточните, пожалуйста. Ещё раз повторюсь: если бы он знал изначальна какой ингредиент ему нужен, то вряд ли бы дал такую клятву. Ведь брата он любил, нэ?
Указываю:
Если бы дело было в клятве и только в клятве, акценты следовало бы расставлять иначе.
Смотрите:
Человек поклялся добиться цели, оказалось, что добиться цели нельзя иначе, чем через преступление.
По вашей версии цель для него преступления не стоила, преступления стоила клятва, отступить не мог. Тогда его уже должна мучить совесть, сразу после того, как цену узнал, а не после убийства. И тогда он мог вызвать на поединок (в исполнение клятвы) и погибнуть сам — никто бы не назвал его клятвопреступником, но и убийцей бы не стал.
Или выйти и убить, потому что преступление — преступлением, а жить хочется, но в любом случае с чего вдруг для его стало такой неожиданностью, что это вообще-то преступление? А ведь стало, вся вторая часть истории именно об этом и говорит: о внезапном прозрении и об обрушении жизни, потому что пришло осознание содеянного.
Так что изначально рыба с колдовством для него должна была быть важнее птицы и братства, а иначе вся легенда не имеет смысла.
Метод «кулака и кирпича» мне больше по вкусу, да. Но вот беда — не всегда удаётся его применить.
В чём именно непоследовательно? Уточните, пожалуйста. Ещё раз повторюсь: если бы он знал изначальна какой ингредиент ему нужен, то вряд ли бы дал такую клятву. Ведь брата он любил, нэ?