Плесень. Кругом плесень. Разных цветов, разных очертаний, даже с разными запахами и, подозреваю, что с разными вкусами. Как же ее тут много. Этот лабиринт, казалось бы, принадлежит плесени, грибам и мху. Они везде: покрывают стены, свисают гроздьями с потолка, прячут собой камни, укутывают под ногами землю, обвивают арки и столбы этого древнего подземелья. Где-то среди мхов журчит ручей, за сплетением этих простейших растений скрываются световые шахты и воздуховоды, то лучи света пробьются сквозь слои грибов укрывших сгнившую то ли решетку, то ли заглушку, то шевельнется плотный ковер на стене, подчиняясь движению воздуха. Здесь, в этом царстве тлена исчезли опытные разведчики. Исчезли те, кто был послан спасти яйцеголовых идиотов, не поверивших местным крестьянам.

— Что за бред, грибные монстры? – так вроде бы говорил начальник экспедиции. – Темные люди здесь живут, коллеги. Понапридумывали. Грибы не могут ходить. Ни в коем случае. Это абсурд. А вот открытие этих древних залов дает нам шанс войти в историю!

На этой пафосной ноте группа ученых исчезла в древнем лабиринте. Месяц их ждали, потом послали в столицу отчет. В ответ прибыли разведчики. Тертые парни, ветераны. Настоящие лесные волки. У одних в жилах текла кровь эльфов, у других прослеживались оборотнические признаки, третьи явно были потомками сатиров.

Исчезли. Лабиринт – это вам не лес.

Теперь за ними отправили меня. Старого больного гнома. Отправили не для спасения отрядов, а только за дневниками, если я смогу их отыскать. А я смогу. За такие деньги я смогу отыскать что угодно. Даже в этих плющевых коридорах.

Шорох. Неправильный шорох. Так не шуршат нормальные создания. Всё, что плотнее поросли завоевавшей лабиринт, идет, сминая ее, а тут, будто равные трутся друг о друга. Я ныряю в спасительную нишу.

Мимо меня величественно проплывает существо. Да, так его крестьяне и описывали, нечто в плаще из мха и плесени, в головой закутанное в него. Оно идет, касаясь руками, или чем там, под пологами плаща не видно, стен, и будто ласкает их. Ласкает мох, грибы, плесень. Местные зовут его сеятель. Уфф, проплыл. Не заметил. Можно двигаться дальше.

Шаг. Черт подери, что с ногами? Я опускаю взгляд, ботинки прочно вросли в мох, и по штанам уверенно ползет сине-красная плесень. Руками тоже не пошевелить, и спину от стены не оторвать. Я бешено вращаю глазами, пытаясь найти спасение, но натыкаюсь лишь на очертание людей покрытых плесенью. Вот они, ученые и скауты, и скоро к ним присоединиться старый жадный глупый гном.