Ммм… Не знаю, наверное, у меня вышло не то, что нужно. Вам судить. Я постарался сделать так, чтобы сюжет отличался от обычного, но с этим, похоже, переборщил
Рыцарь никогда не спит
ОффтопикНе люблю психологов. Хуже, чем журналисты. Не просто заглядывают в душу, а методично и хладнокровно раскладывают её по кирпичикам, чтобы показать фундамент и сказать: «Вот здесь больше цемента, прочнее будет, а вон там сделайте чёрный ход, дабы не пугать никого гостями, что иногда к вам захаживают». Ну, что-то подобное мне бы посоветовали на сеансе, приди я на него лет пять назад с обычными проблемами. А сейчас… даже интересно. Немного. Совсем чуть-чуть.
— Присаживайтесь, пожалуйста.
— Ага, здрасте, — неуверенно пробормотал я, пытаясь найти говорившего.
Слишком большой кабинет для обыкновенной болтовни… Хотя, если не считать каморки школьного психолога, в других я никогда не бывал. Как знать? Может, они все такие?
Психолог сидел в глубоком кресле у окна, повернувшись ко мне спиной. Я мог видеть лишь его затылок и руку. Знаем мы этот трюк. В какой-то момент он эффектно развернётся и поведает о том, что я нормальный. Или позвонит людям в белых халатах. Одно из двух.
— Как вас зовут? — спросил он, едва я уселся.
— Георгий.
— Очень приятно. Что вас беспокоит, Георгий?
— Да знаете… — медленно начал я. – Не то, чтобы беспокоит.
Никогда не думал, что однажды придётся признаваться в собственной ненормальности. И только сейчас понял, что, как бы я ни пытался подобрать нужные слова, без нотки безумства и глупости сказать не получится.
— Если вам будет проще — встаньте, пройдитесь, лягте. Делайте что угодно, но только не молчите. Я помогу разобраться. Сейчас ваша задача – расслабиться и всё рассказать мне.
— Ладно, ладно, — согласился я. – Всё ведь останется между нами?
— Конечно.
Спокойный и приятный голос психолога заставлял доверять ему. Я откинулся в кресле и закрыл глаза, придаваясь воспоминаниям.
— Это началось три года назад, когда мне приснился первый сон… Я в виде доблестного рыцаря в блестящих доспехах на белом коне, прекрасная принцесса, которую мне суждено спасти, и огромный огнедышащий дракон, которого мне суждено убить. В тот раз всё прошло прекрасно. Я ударил прямо в брюхо – в единственное уязвимое место, как мне казалось, и он погиб… Принцесса была спасена. Все счастливы. Хэппи-энд, — я устало вздохнул и продолжил. – Этот сон сильно отличался от других. Я думал, как другой человек. Осознавал свои действия. Но что самое главное – реалистичность просто зашкаливала. Проснувшись утром, поначалу не поверил, что то было всего лишь сном, а не путешествием в другую реальность. Настолько живо всё ощущалось!
Я от досады закусил губу. Забегал взглядом по кабинету, чтобы зацепиться за что-нибудь и успокоиться. Но вышло наоборот. Я напрягся, руки затряслись. Красивая фигурка замершей в танце принцессы приковала к себе всё внимание. Я даже не сразу услышал вопрос.
— Георгий, что было дальше?
— Следующей ночью мне приснился второй сон. Он отличался от первого мелкими деталями и концовкой. Принцесса не захотела остаться со мной.
— Почему же?
— Не знаю, но тогда я подумал, что она дура. А сейчас хорошо понимаю, что дурно пахнущий рыцарь в саже не мог стать оплотом любви юной девы, — выдал я.
Фигурка, оказывается улыбалась мне… Или стала после моих слов?
— Наверное, вы правы, — усмехнулся психолог. – Продолжайте.
— Сон повторился. Только в этот раз… Во время боя доспехи и щит не выдержали и расплавились прямо на мне, — я замолчал, пытаясь отогнать неприятные воспоминания. – Это было ужасно. Я будто бы горел по-настоящему… Вживую. Словами этого не передать.
— Я вас понимаю. Всем нам, бывает, снятся кошмары…
Фигурка принцессы опустила одну руку и наклонила голову.
— Это не кошмары, а нечто другое! За три года мне приснилось семьсот тридцать шесть снов, в которых всегда встречались принцесса, дракон и рыцарь.
— И вы всегда были рыцарем?
— Да, — ответил я и вдруг понял, что перешёл на крик.
Что со мной такое? Нужно успокоиться. Я поднялся с кресла и подошёл к полке, где стояла игрушка.
— И вы всегда пытались спасти принцессу?
— Нет, не всегда. Сюжет сна всегда был разным. Иногда интересным и удивительным, а порой тупым до безумия. И я, и принцесса становились драконами, а он в свою очередь – человеком. Умная и красивая дева оказывалась и лживой, и уродливой, и злой, и мёртвой, и… парнем. В общем, чего только не бывало! Да, принцесса?
Её фигурка передо мной качнулась и медленно закрутилась в танце.
— С кем вы говорите? – услышал я обеспокоенный голос психолога за спиной и, не обращая внимания, продолжил рассказ.
— Иногда сюжет выходил за рамки волшебного средневековья, и тогда история повторялась то в настоящем, то в будущем… лазерный меч, бластер на поясе и Грегореанский флот на орбите. А может, я преследую дракона на машине, иногда стреляя из окна? Или пытаюсь обойти в народном голосовании и стать президентом? Подружиться и улететь на Луну… Главное, что я рыцарь, а принцессу спасать вовсе и не обязательно.
Щелчком я уронил игрушку на пол, а она, показав кулак, поднялась и спряталась за шкаф. Шустрая какая… Прямо как маленькая обезьянка. Только принцесса.
Я повернулся к психологу, который настороженно смотрел на меня и поглаживал миниатюрного дракона, спящего на его коленях.
— А иногда сон подстраивается под реальность, и уже не отличишь правду ото лжи, — обречённо произнёс я.
— Давайте я кое-куда позвоню, и вам помогут, хорошо? Вы главное…
Одно из двух. Вот поэтому я не люблю психологов. Они хуже журналистов. Не просто заглядывают в душу, а хладнокровно и методично…
— Звоните.
— Семьсот тридцать седьмой, — пробормотал я и укутался сильнее в одеяло, надеясь поспать ещё чуть-чуть до того, как зазвенит будильник.
— Присаживайтесь, пожалуйста.
— Ага, здрасте, — неуверенно пробормотал я, пытаясь найти говорившего.
Слишком большой кабинет для обыкновенной болтовни… Хотя, если не считать каморки школьного психолога, в других я никогда не бывал. Как знать? Может, они все такие?
Психолог сидел в глубоком кресле у окна, повернувшись ко мне спиной. Я мог видеть лишь его затылок и руку. Знаем мы этот трюк. В какой-то момент он эффектно развернётся и поведает о том, что я нормальный. Или позвонит людям в белых халатах. Одно из двух.
— Как вас зовут? — спросил он, едва я уселся.
— Георгий.
— Очень приятно. Что вас беспокоит, Георгий?
— Да знаете… — медленно начал я. – Не то, чтобы беспокоит.
Никогда не думал, что однажды придётся признаваться в собственной ненормальности. И только сейчас понял, что, как бы я ни пытался подобрать нужные слова, без нотки безумства и глупости сказать не получится.
— Если вам будет проще — встаньте, пройдитесь, лягте. Делайте что угодно, но только не молчите. Я помогу разобраться. Сейчас ваша задача – расслабиться и всё рассказать мне.
— Ладно, ладно, — согласился я. – Всё ведь останется между нами?
— Конечно.
Спокойный и приятный голос психолога заставлял доверять ему. Я откинулся в кресле и закрыл глаза, придаваясь воспоминаниям.
— Это началось три года назад, когда мне приснился первый сон… Я в виде доблестного рыцаря в блестящих доспехах на белом коне, прекрасная принцесса, которую мне суждено спасти, и огромный огнедышащий дракон, которого мне суждено убить. В тот раз всё прошло прекрасно. Я ударил прямо в брюхо – в единственное уязвимое место, как мне казалось, и он погиб… Принцесса была спасена. Все счастливы. Хэппи-энд, — я устало вздохнул и продолжил. – Этот сон сильно отличался от других. Я думал, как другой человек. Осознавал свои действия. Но что самое главное – реалистичность просто зашкаливала. Проснувшись утром, поначалу не поверил, что то было всего лишь сном, а не путешествием в другую реальность. Настолько живо всё ощущалось!
Я от досады закусил губу. Забегал взглядом по кабинету, чтобы зацепиться за что-нибудь и успокоиться. Но вышло наоборот. Я напрягся, руки затряслись. Красивая фигурка замершей в танце принцессы приковала к себе всё внимание. Я даже не сразу услышал вопрос.
— Георгий, что было дальше?
— Следующей ночью мне приснился второй сон. Он отличался от первого мелкими деталями и концовкой. Принцесса не захотела остаться со мной.
— Почему же?
— Не знаю, но тогда я подумал, что она дура. А сейчас хорошо понимаю, что дурно пахнущий рыцарь в саже не мог стать оплотом любви юной девы, — выдал я.
Фигурка, оказывается улыбалась мне… Или стала после моих слов?
— Наверное, вы правы, — усмехнулся психолог. – Продолжайте.
— Сон повторился. Только в этот раз… Во время боя доспехи и щит не выдержали и расплавились прямо на мне, — я замолчал, пытаясь отогнать неприятные воспоминания. – Это было ужасно. Я будто бы горел по-настоящему… Вживую. Словами этого не передать.
— Я вас понимаю. Всем нам, бывает, снятся кошмары…
Фигурка принцессы опустила одну руку и наклонила голову.
— Это не кошмары, а нечто другое! За три года мне приснилось семьсот тридцать шесть снов, в которых всегда встречались принцесса, дракон и рыцарь.
— И вы всегда были рыцарем?
— Да, — ответил я и вдруг понял, что перешёл на крик.
Что со мной такое? Нужно успокоиться. Я поднялся с кресла и подошёл к полке, где стояла игрушка.
— И вы всегда пытались спасти принцессу?
— Нет, не всегда. Сюжет сна всегда был разным. Иногда интересным и удивительным, а порой тупым до безумия. И я, и принцесса становились драконами, а он в свою очередь – человеком. Умная и красивая дева оказывалась и лживой, и уродливой, и злой, и мёртвой, и… парнем. В общем, чего только не бывало! Да, принцесса?
Её фигурка передо мной качнулась и медленно закрутилась в танце.
— С кем вы говорите? – услышал я обеспокоенный голос психолога за спиной и, не обращая внимания, продолжил рассказ.
— Иногда сюжет выходил за рамки волшебного средневековья, и тогда история повторялась то в настоящем, то в будущем… лазерный меч, бластер на поясе и Грегореанский флот на орбите. А может, я преследую дракона на машине, иногда стреляя из окна? Или пытаюсь обойти в народном голосовании и стать президентом? Подружиться и улететь на Луну… Главное, что я рыцарь, а принцессу спасать вовсе и не обязательно.
Щелчком я уронил игрушку на пол, а она, показав кулак, поднялась и спряталась за шкаф. Шустрая какая… Прямо как маленькая обезьянка. Только принцесса.
Я повернулся к психологу, который настороженно смотрел на меня и поглаживал миниатюрного дракона, спящего на его коленях.
— А иногда сон подстраивается под реальность, и уже не отличишь правду ото лжи, — обречённо произнёс я.
— Давайте я кое-куда позвоню, и вам помогут, хорошо? Вы главное…
Одно из двух. Вот поэтому я не люблю психологов. Они хуже журналистов. Не просто заглядывают в душу, а хладнокровно и методично…
— Звоните.
— Семьсот тридцать седьмой, — пробормотал я и укутался сильнее в одеяло, надеясь поспать ещё чуть-чуть до того, как зазвенит будильник.