Проверю подозрение) Но я знаю всего одну историю, где эти два имени вместе с третьим, которое тоже в Братстве мелькает) Угадал, наверное. Хотя, кто его знает. Угадывать не так забавно, как подозревать)
Я предпочитаю называть это ноосферой
Это такое ласковое прозвище. Домашнее. Для своих)) Ноосфера ты моя, ноосферочка...)
Многое будет рассказано и объяснено. И говорю я, что это хорошо
Кто бы спорил, я не стану) Вот прочитаю свой конкурсный список — и сразу к вам. Но он у меня короткий, так что скоро))
Потом он скатился окончательно.
Ну да. В самом начале Фесс подавал некие надежды… Но единственная у него путевая вещь сделана в соавторстве с Лукьяненко. Там они оба нашли себя: Перумов умеет записывать — что угодно записать способен, этого не отнимешь — а вот что записывать, тут у него проблемы. А зато Лукьяненко, наоборот, умеет генерить идеи. В тандеме у них вышло ничего так) Особенно мне понравился пассаж о том, что во время коллективного творения Перумов жил у Лукьяненко на кухне под столом. Это супер. Там бы и оставался — глядишь, оба бы не скатились в свои личные варианты Мордора…
Тень — полностью на совести моей супруги)
Мои горячие поздравления и море восторгов супруге) Тень неподражаема)) Хочу ее много!
Хотя я всех там хочу много. Вот Шолто не хотел, так вы его сами убили; полная гармония) А все остальные обещают в будущем такие вкусные и многогранные тайны) И по-моему, они все будут периодически оборачиваться к читателю совершенно новыми сторонами. И даже неожиданными)
Питер будет, и в том же «Рождестве» его будет достаточно много
Первая стремительная реакция: а Питер-то тут при чем, тогда и Крюк объявится с крокодилицей?
Много Питера — это хорошо…
Оффтопик
О, кстати, я вдруг подумал — наверное, Питер похож на один условно-живой фактически-мертвый город из другой моей истории… мне его визуализировать было сложновато, а сейчас думаю — по описаниям-то вашим как раз похоже… Хотя это грустная история, да и город мертвый, и вообще — лучше пусть ваш живым будет. Интереснее)
Оффтопик
Моя любовь к городам всегда казалась сродни любви к женщинам: острое, чувственное наслаждение, объяснить которое я не мог, да в общем, и не пытался. Странствия по городам… Я вслушивался в их души, биение их сердец; иные манили, иные отталкивали меня, но все так или иначе завораживали. Все звучали, как песни, мелодии без слов… иногда эти мелодии оборачивались стихами. Обрывками рифмованных или просто ритмичных фраз, которые слишком часто забывались, а потом я грустил, ощущая в этих потерях нечто большее, чем забытые строки. Города забирали меня — по частям, крохотным обрывкам чувств, едва заметным, неотчётливым соприкосновениям. Так иногда случайная связь с незнакомкой входит глубоко в самую суть тебя и остаётся призраком воспоминания, похожего на смесь восторга и боли, на грусть и опьянение… Таким было и влечение моё к городам. Оно рождало стихи, и уже это всё оправдывало, всё объясняло.
А когда чувство мимолётности, непрочности красоты становилось совсем уже нестерпимым — у меня всегда были звёзды.
Хотя я всех там хочу много. Вот Шолто не хотел, так вы его сами убили; полная гармония) А все остальные обещают в будущем такие вкусные и многогранные тайны) И по-моему, они все будут периодически оборачиваться к читателю совершенно новыми сторонами. И даже неожиданными)
Первая стремительная реакция: а Питер-то тут при чем, тогда и Крюк объявится с крокодилицей?Много Питера — это хорошо…
О, кстати, я вдруг подумал — наверное, Питер похож на один условно-живой фактически-мертвый город из другой моей истории… мне его визуализировать было сложновато, а сейчас думаю — по описаниям-то вашим как раз похоже… Хотя это грустная история, да и город мертвый, и вообще — лучше пусть ваш живым будет. Интереснее)
В общем, за города)