Ну так, мнение автора рассказа ))

Название — поменяю. Никому оно не нравится, а у меня вообще беда с названиями, признаю.

Про сильную сторону — картинку что ответишь? Только спасибо за похвалу. Не все, как я понимаю из отзывов, картинку увидели, хотя мне бы хотелось. Так что мне приятно, что кто-то увидел.

Про слабо описанного героя и его переосмысление. А что и почему он должен переосмысливать? Он, его свобода, были принесены в жертву ради общественного блага, он всю жизнь и верил в это самое благо и в правильность жертвы. Разве у него были явные причины что-то переосмысливать? И живет он как трава, потому что немощный старик. А как вообще старики живут? Разве не так? Что-то делают помаленьку в меру сил — и хорошо.

Вот честно, мне кажется, все эти моменты косвенно описаны.

Зачем воины-рабы, если есть огнестрел.

Потому что те, кто владеет огнестрелом, малочисленны. Против многочисленного врага их не хватит. Ведь этот, могущественный, в племя пришел один, прочие с ним — эскорт, гребцы, охрана-свита, но не действующие персонажи. Действовал только он, причем то, что он — важный, а прочие нет, было видно с первого взгляда даже ребенку.

Почему дети.

Потому что цепные звери. Если берешь дикого зверя, то лучше же молодого взять и приучить, так?

Почему старика отпустили.

Его не отпустили, его бросили по ненадобности. Как цепной зверь он уже стал непригоден, чего его зря кормить? вот и бросили. Могли бы убить, конечно, но не каждый убьет свою постаревшую собаку, даже если и не особо сентиментален.

Зачем советует то же самое, что его племя погубило.

А разве это доподлинно известно, что племя погибло, а не что ушли, например? Или, может, погибли, но не поэтому совсем. Это шаманка сделала такой вывод, что племя погибло потому, что отдавало своих детей, для Даи он совсем не факт.

Последствия выбора шаманки не ясны.

Ясно, что будут драться. А погибнут или выживут? Я желал им победы, но написать про победу не мог, потому что это было бы такое благодушие плюс заявление, что я (автор) знаю, как правильно. А я не знаю на самом-то деле. И я не уверен, что последствием такого решения не будет геноцид. Но и написать, что проиграли, тоже не мог, потому что это бы значило, что я знаю второй ответ: не бороться. Не бороться за семьи, не бороться за будущее, не бороться за то, чтобы из ваших детей делали черт знает что. Нет, я не могу это написать — я против.

Вот, поэтому такой финал. Предлагается только вопрос, без ответа.

И, наконец, тема. Мне казалось вполне понятным, что общество — это племя, а семья — это родители и дети. Как-то так.