Стиходром №43. Итоги.

Монгерштерн Иоган Павлович

«И сеть была родимым домом,

Она не знала истин всех,

И вот она перед простором,

В земле всех гопницких утех.

И, осторожно озираясь,

Всё кутается в шаль.

И двор загаженный, казалось,

Скользит куда-то в даль.

И всё мерещатся везде

Насильники, маньяки.

И только робкий шаг вперёд,

Как вдруг запахли маки.

Закат осенний озарил,

Под ноги стлались розы,

Ведь свет мужчину вдруг явил,

С кем вянут все угрозы.

Похоже на какой-то бред…

И чудесна вокруг тишина.

Он улыбнулся, молвил: «Привет»

И то возвратилось сполна.

Сердца стучали в унисон

Уже домой давно пора

Но у любви другой закон –

Сидеть с любимым у костра.

Ревёт оранжевый огонь

Поддоны старые горят.

Сидит себе с улыбкой он

А мысли скрыться норовят…»

Человек — сколько градусов по Fарингейту?

ромашка не забудь меня пчела

Порой такое мы творим не зная.

Границы перейдя и выйдя в мир иной.

Что плачет по тебе земля родная

и говорит, не мой кумир, не мой.

И вот пошел ты в мир, и строил.

И жег отходы, неба не стыдясь.

А где возьмешь потом?

Ты всё устроил.

— Что головой поник ты, князь?

Козлова Эля

Что студентам делать летом?

Впятером мы собрались

И сколачивать паллеты

К бизнесмену нанялись.

Только скоро уяснили

— Нам платить не хочет он!

И за то мы порешили

Нанести жлобу урон.

Для того не много надо.

Друг грузовичек пригнал

И у нас самих со склада

Партию товара взял.

Пусть счета хозяин сводит

И гадает, кто тут вор.

Поздней ночью, на природе,

Мы зажгли большой костер.

Как тут пламя запылало,

Далеко разлился свет.

Ну ни дать ни взять Купала,

Только лишь девченок нет.

Это так, еще цветочки,

Мы ж еще не то могли.

Захотели б, той же ночкой

Сразу склад бы подожгли.

Ахметова Елена

Ночь спускается на город.

Мир чернее, чем в аду.

Ты, который еще молод,

Приходи испить судьбу.

Жизнь сгорает, словно спичка,

На ветру слегка дрожа.

Выбираем непривычный

Путь по острию ножа.

Рядом все: тепло и холод,

Свет и тьма, пан и пропал.

Ты, который еще молод,

Здесь найдешь ты, что искал.

Промелькнешь моментом ярким

В череде унылых дней.

И останешься огарком

На обочине страстей.

Коновалова Мария

Одиночество, тоска, пустые лица.

Ноткой кровь в алеющей заре.

Нет желания ни злиться, ни молиться

Жизнь свою сжигая на костре.

Пусть горят печали и невзгоды.

Страх… в нем смысла вовсе нет.

Любознательности, любопытства всходы —

Ведь одно — не отыскать ответ…

Страсть сожгу. За то, что так душила.

Следом — боль. За то, что в горле ком.

И любовь… Уж слишком больно била!

Веру лишь оставлю на потом.

Пусть меня спасти уже не сможет,

Но потерянных так много на земле…

Вдруг она кому-нибудь поможет,

Из таких же, заблудившихся во мгле?

Бродяга

Армант, Илинар

Судьбою мне дана свобода.

Свобода ли? Раз есть стена.

Она всё выше год от года,

И ей навек отделена

Мечта моя… и от меня же.

Мечта о «плене», где очаг

Костёр заменит. И на стражу

Порог заступит. При свечах,

А не при звёздах помечтаю.

О чём? О звёздах, о траве…

И, сидя в кресле с чашкой чая

Себя представлю на скамье,

Что ложем было от рожденья.

Бродяга я. К чему мечты?

Они сбылись лишь в сновиденьях,

А наяву? Из темноты,

Как мотылёк лечу я к окнам.

На свет. Сгореть же не смогу-

Не дан огонь холодным стёклам.

Зачем надежды берегу?

Нельзя войну вести с судьбою.

Я сросся с ней, я к ней привык.

Но как же хочется порою

Кричать: «Пустите… хоть на миг».

Бежать от воли бы на волю!

Я надышался ею вволю.

ромашка не забудь меня пчела

Я работаю с лопатой мой заказчик — элеватор.

Не сгорело чтоб зерно, шевелю давным давно.

Или я не пироман что доверили сей кран.

Вот заказ на пивзаводе, я уже в большом заводе.

Там опять — горит зерно.

Шевелю давным давно.

Или я не пироман, что доверили мне кран.

А потом опять заказ.

Много, много, много раз.

Я спешу везде успеть.

Я стараюсь — правда ведь.

Вот пожар, а я у крана

снес им крышу пиромана.