Салфетки №418 Под небом Тосканы ГОЛОСОВАНИЕ

А теперь представьте залитые утренним янтарным светом бесконечные виноградники. Солнечные блики играют на блестящих от росы листьях и наполняют виноградинки энергией. Хрупкие лозины гнутся от тяжести созревших плодов. Еще пара дней и можно собирать урожай.

На открытой не покрашенной террасе, покачиваясь на плетённом кресле, курил сигареты Антонио. Несмотря на утренний час он разливал вино из глиняного кувшина в высокий бокал и пил, морща нос. Он умел вырастить лучший виноград в округе, но так и не смог получить достойное вино. В нём не было крепости, и оно откровенно кислило. Это расстраивало Антонио и заставляло пить больше. Он словно наказывал себя за неудачи.

Из открытых дверей доносились звуки шипящего масла. Луиза уже принялась готовить омлет. Завитые природой чёрные волосы непослушно выбивались из ярко красной косынки. Той, что когда-то подарил ей Серджио. Луиза выглядела рассеянной. Много лет от младшего брата Антонио не было вестей, и вот он нарушил молчание и предупредил, что сегодня приедет. Антонио отказался встречать Серджио. Придётся ехать Луизе. Она хотела взять близняшек с собой, но у восьмилетних Джианны и Миреллы были другие планы. Сегодня они собирались на пруд с Педро и его мамой. Луиза оставила завтрак для семьи на столе и пошла собираться в город. Заодно она решила сделать покупки.

Поскольку солнце палило, как взгляд покойной тёщи, Антонио

решил искупаться. Море ласкало лодыжки белой пеной и звало

смыть незваные бактерии со старческого тела. Несколько мощных

гребков и дно осталось у берега. Старик перевернулся на спину и

лёг на воду. Закрыл глаза.

К чему-то вспомнилось, как он украл в детстве велосипед от

магазина, а его хозяин оказался соседом, живущим через три дома.

Внезапно кто-то ткнул его в бок. От неожиданности он ушёл под

воду и слегка захлебнулся.

На него в упор смотрел крупный дельфин. «Привет!», неожиданно

сказало млекопитающее, «Ты дом не продаёшь, случайно?»

«Неееет...», протяжно и неуверенно ответил несчастный.

«Да ладно, ты, я просто так, разговор поддержать».

Из воды появилась голова сирены, она неожиданно смачно

поцеловала пловца в губы, села на дельфина и они унеслись вдаль.

Как Антонио доплыл до берега и оказался дома, могла рассказать

только ушастая сова, да и та дремала на ветке.

Антонио хлебал вино, как пожар пену спецмашин — насыщения не

наступало.

Рано утром его вновь потянуло к берегу.

На него удивлённо смотрела из воды голова начитанного

динозавра…

Выйдя из дома деловой походкой, Луиза неспешно прошла до угла дома, свернула за него и припустила бегом, придерживая красную косынку. Лишь бы парик не слетел. Серджио! Он вернулся, чтобы посмотреть на своих близняшек. А ведь они так похожи на него. И Антонио все это время что-то подозревал. Да плевать на этого алкаша неудачника. Она столько лет запускала воздух ему в бочки с вином и светила в них яркой лампой, из-за чего вино превращалось в уксус. «Кислит ему вино. Восемь лет пьет свой уксус и удивляется, почему он кислит и крепости нет. В голову, видите ли, не бьет. Сколько говорила, что для того, чтобы вино в голову било, нужно мозги иметь! Все. Кончились мои муки. Серджио побудет недолго и решит уехать. А я с ним из этой вонючей дыры.»

С этими мыслями Луиза влетела в рейсовый автобус до вокзала.

— Давай, жми на всю катушку!

Водитель, лет семидесяти на вид, глянул на нее с безраличием и флегматично ответил.

— Маршрутки сзади стоят. А я рейсовый. Больше сорока километров в час не вытянет.

Блин! Пробурчала Луиза, усаживаясь на свободное место.

Поездка много времени не заняла. Часа три не больше. Автобус полз вдоль виноградников по пыльной дороге. Солнце раскалило его до красна и Луиза чувствовала себя как курица в духовке. А с учетом того, что в него набилось народу как селедки в бочке, то, можно сказать, как шпроты в банке, засунутые в костер.

— Все, приехали. – Оповестил водитель и Луиза едва не выпрыгнула в окно, насколько осточертел ей этот автобус. Поезд уже давно прибыл и Серджио с недовольным видом подпирал столб.

— А быстрее нельзя было? Я уже час столбы мечу. – Набросился он на Луизу.

— А тебя за смертью посылать! Восемь лет логово сделать не мог!

— Я был занят. – Парировал тот.

— Чем? Позволь спросить? Она…

В это время ее слова приглушил скрежет тормозов и визг клаксона.

— Ну че встала посреди дороги, корова? – Раздался злобный мат таксиста из кабины.

— Тебя забыла спросить! – Набросилась на него Луиза, стоя перед капотом машины. – А ну! – Кивнула она Серджио. – Живо!

Тот недолго думая подскочил к машине и распахнул дверцу пассажира, чем несказанно удивил сидевшего там бородатого здоровяка.

— Пошел вон! – Рявкнул на него Серджио, после чего вытащил здоровяка за бороду и отправил резким ударом в канаву. У того только ноги мелькнули.

— Вы что творите? – Возмутился было водитель, но Луиза пнула его с заднего сиденья.

— К виноградникам Антонио! Погнал!

— Что? – Ошалел таксист, но Серджио уже оскалился на него, выдвинув семи сантиметровые клыки.

— Проблемы? На кладбище! — Зарычал он.

Таксист побледнел и вдавил газ в пол.

— Серджио! С твоим возвращением ко мне вернулась сила!

С этими словами Луиза вскочила на ноги, разорвав крышу машины. Ветер ударил в лицо, обдувая и освежая. Столько лет она томилась в душных автобусах и вот оно! Как в прежние времена.

Серджио в это время контролировал сознание таксиста. Стрелка спидометра перевалила за сто сорок. Машину кидало на грунтовке, позади в небо поднимался столб пыли.

— Ха-ха-ха-ха!!! – Заливалась Луиза, раскинув руки навстречу ветру. – Быстрей! Еще быстрей!

На двухстах бедный Дэу Матиз, а это оказался именно он, стал дымить со всех щелей, на очередной ямке отвалилось переднее колесо, застучала подвеска, но Луиза силой мысли приподняла его на полметра на землей. Потный водитель в ужасе давил на тормоз двумя ногами и бестолково дергал рычаг ручника. Но это было бесполезно…

— Уу-га-га-га-га! – Залился Серджио. Уже десять лет как он продал душу Дьяволу, стал вампиром, укусил Луизу, когда заделывал ей близнецов, после чего отрабатывал в Аду возможность быть на земле.

— На кладбище! Быстрей на кладбище! – Орал Серджио и машина понеслась над виноградником с еще большей скоростью. Ветер сдул с Луизы красную косынку, а следом за ней и ее парик, оголив острые рога. В попытке схватить косынку, Луиза уколола об них руку, после чего пробила крышу над Серджем и достала его за шиворот.

— А вот эти рога, что растут у меня последние десять лет, ты объяснишь мне первым делом…

— Та же проблема. – Пожал плечами болтающийся в ее руке Серж и показал свои.

— Ну я-то с Антонио была, а вот ты там в Аду с чертями кувыркался?

— Ну… было пару раз… – слабо оправдался Сердж.

На этом оба громко рассмеялись и нырнули в салон авто с полуживым водителем…

Серджио улыбался, притаившись в бесконечной глади виноградных лоз. Он ненавидел брата — на правах старшего тот получал лучшие игрушки, сладости, позже — любых девушек, на которых только падал его изнеженный, ленивый взгляд, а Серджио от жизни получал только упрёки, затрещины да грязные, драные тряпки, которые — так или иначе — надоедали Антонио. Ненависть была взаимной — Антонио считал Серджио бездарностью, нахлебником, чёрной костью, обвинял в том, что из-за него отец хотел уйти из семьи к неграмотной, наглой крестьянке, только и умевшей, что вертеть задом да трахаться — у амбара, в голом поле, на убранном к обеду столе.

Каплей, переполнившей чашу терпения, стала Луиза. Антонио изнасиловал её прямо на глазах Серджио. Из одежды на девушке была только красная косынка, которую Серджио подарил ей на их последнем свидании. Чтобы брат не отводил взгляд, Антонио приклеил на «скотч» швейные иглы к его нижним векам, а чтобы не было даже мысли сбежать, привязал колючей проволокой к спинке стула, приставив двух верных верзил из сколоченной им банды.

Видит Бог, Серджио долго ждал этот день. День Расплаты.

Увидев, как Луиза покидает дом в той самой косынке, он прикусил губу, чтобы не рассмеяться в голос — всё в силе, всё готово, всё правильно.

Антонио даже не почувствовал удара. Просто вдруг выключилось Солнце. Просто выпал из ослабевшей руки, наполненный кислой кровью бокал.

Что делает лев после того, как в бою завоёвывает право на самку, после того, как старый самец, уходит с ристалища, поджав хвост? Убивает львят. Иногда это делает самка. Ещё до боя. Так она подтверждает давно сделанный ею выбор.

Омлет был отравлен. На две трети. Страдание — удел старости.

… А небо над Тосканой безжалостно-синее…

Кавардак в семействе Кавальканти

Луиза надевала по утрам подарок Серджио – красную косынку. Антонио ничего не говорил, но начинал день с бокала вина. Злобные взгляды жены игнорировал. Мужик сказал – мужик сделал. Решил, что не будет спать с женой, значит, не будет.

…Двойняшки толклись на кухне и ныли:

– Мааам, зачем ты едешь? Пусть дядя Серджио возьмёт такси. А мы его тут подождём. В пруду.

– Поезжайте. – Мрачно сказал Антонио. – Вам давно пора познакомиться с… дядей.

Луиза бросила взгляд… даже не злобный – испепеляющий. Антонио выдержал. Мужик он или нет?

– Ладно. Встречу его одна. Но к обеду чтобы все были дома!

Хлопнула дверь. Антонио хотел крикнуть вслед, мол, так и помчишься, не позавтракав? Но решил не нарываться. Лучше хранить презрительное молчание.

…На вокзале была толчея. Луиза, впрочем, не сомневалась, что, как бы Серджио ни изменился, главное – сходство с Антонио, его братом-близнецом – никуда не денется, и она сразу узнает гостя. Но никого, похожего на мужа, не было. Луиза вышла из машины, огляделась, щурясь от солнца.

– Лу! Сестрёнка! Ах ты ж красотка какая стала!

– Серджио?!

На понурого Антонио он никак не походил. Улыбка, стремительная походка, футболка с динозавром, крашенные под блондина волосы до плеч.

– Ах-ха, не узнала? Да, шоубиз накладывает отпечаток! Дай-ка обниму! Эй, ты чего… Если что – я женат!

Они уселись в машину. Луиза молча разглядывала гостя.

– А я ведь скучал! Писал соседям, спрашивал, что да как. Не идут дела, да? Я даже попросил выкрасть отросток лозы. Посадил в садике. Прожил он недолго, росточек-то, загнулся. Но перед смертью успел-таки дать несколько ягод. Я отнёс их учёным людям и всё выяснил про тот сорт: как хранить, как делать вино. Я ж писал! Книги высылал!

– Вино делать?!

– Ну да…

И тут же отшатнулся – прилетевшая пощёчина была дана от души.

– Да за что?!

– Книги?! А как дети живут – не интересно?

– Ну интересно, да… Но у них всё в порядке, так? Мне писали…

– То есть, твои дочки в порядке – и всё, можно выкинуть из головы?

– Так! Ну-ка стоп! –

Сказал Серджио уже другим тоном.

– Вы получили письма из лаборатории?

– И что? Антонио бесплоден! А ты…

– Бред! Да, у одного из нас было бесплодие – у меня! С Антонио всё в порядке. Вам должно было прийти два конверта, а я ездил в лабораторию… Ах ты ж… Анна!

– Что – Анна?!

– Почтальоном тогда была. А мы с ней… вот и отомстила, поменяла результаты… Проклятье… Она и сейчас на почте? Книги тоже не дошли…

– Нет, потом была Лючия.

Он махнул рукой:

– Мы и с ней… Эх. А я – слал…

– Когда слал?

– Давно уже.

– А то у нас теперь почтальон – Гвидо.

– И что?

– Так… размышляю, надо ли продолжать последовательность. Анна, Лючия…

– А, понял. Ну да. Шоубиз – такой шоубиз… Но это не про меня, говорю, я женат… Стой. Если Антонио считал… Почему женился на тебе?

Луиза, развернувшись, влепила вторую пощёчину.

– Из жалости женился! И – родная кровь, должны же быть наследники… Не спим мы с ним, понял?

– Что?! Мол, нельзя иметь детей – так теперь всё? Вино кислое, жизнь пресная? Люююди! Как? Ну как так можно?

– То есть мы виноваты, да? А что ты ко мне полез, хотя знал, что я невеста другого, это как?

– Да, Лу. Да. Дурак я был. Завидовал. Я на одну минуту младше – и всё, никто… Всё ему – и дом, и виноградники. И ты… Я же понимал, почему. Он богат, а я…

Они долго сидели, курили. Потом Луиза молча завела машину.

– Да брось, Лу, всё будет ок!

– Да что ты говоришь!

– Конечно. Я снова накупил правильных книг – вино получится такое, что только успевай пить. Хотя вам-то с Антонио не до того будет, ха!

– Почему это?

– Ну, раз всё разъяснилось, отправитесь теперь куда-нибудь! Медовый месяц, а, Лу? Дай обниму, сестрёнка!

Страсти под небом Тосканы или от Судьбы не уйдешь.

Антонио отхлебнул из бокала белого вина и сморщил нос. Вино опять кислило. Он стукнул кулаком по плетеному столику рядом с котором сидел, покачиваясь в таком же плетеном кресле. Столик дрогнул, стоящий на нем большой кувшин с вином опрокинулся, и вино потекло на деревянный пол.

– Луиза! – Антонио вскочил.

В дверях на террасе показалась молодая женщина. Непослушные черные локоны выбивались из-под красной шелковой косынки. В руках она держала сковородку с аппетитно пахнувшим омлетом.

– Ты опять с утра пьешь! – женщина покачала головой.

– А что мне еще делать? Это чертово вино опять кислит, – раздраженно бросил Антонио.

– Не надо было выгонять Сержио, – у него получалось прекрасное вино.

– Ну да, конечно. Мой младший братец умел делать все, – криво ухмыльнулся Антонио. –Кроме одного– завести семью. Кстати, не знаешь почему?

– У каждого своя судьба, – Луиза наклонилась к столику и поставила на него сковородку с омлетом. – Я думала, что ты его сегодня встретишь.

– Сама поезжай если так о нем печешься.

– Я? – Луиза выпрямилась и посмотрела в лицо мужа.

– Ну не я же! – Антонио кивнул на пустой теперь кувшин.

– Ну хорошо, – Луиза машинально поправила косынку, ту что когда-то подарил ей Серджио. – Как раз по магазинам пробегусь, детям кое -что к школе надо купить. – Луиза поспешила выйти с террасы в дом.

Антонио прищурив от солнца глаза, смотрел на необъятную плантацию из виноградников. Казалось, он вернулся на восемь лет назад, когда сажал и ухаживал за виноградниками, а Серджио делал прекрасное вино. Насыщенное, со вкусом Тосканы, терпкое оно было похоже на божественный нектар. А потом в жизни Антонио появилась Луиза. Тоненькая как лоза винограда, жизнерадостная девушка с черными вьющимися волосами и темными как ночь глазами, она сразу покорила сердце Антонио. После свадьбы Антонио целых полгода парил над землей от счастья. А потом настал черный день. Однажды Антонио поехал в город к старому другу с ночевкой. Но к тому неожиданно приехала девушка, и Антонио поспешил домой.

В ту ночь полная луна ярко освещала виноградники. Антонио медленно шел, вдыхая теплый воздух, напоенный южными ароматами цветов. И тут он услышал шуршание и прямо перед собой увидел помятые виноградные лозы, а на них сцепившихся в любовных объятиях Луизу и Серджио. Он почувствовал боль, словно его пронзила смертоносная стрела. Антонио бросился домой за ружьем. Но когда добрался до ранчо, остыл. Он накажет их обоих, но по-своему. Луиза будет страдать также, как страдает сейчас он. Все что происходило потом, Антонио помнил лишь урывками. Помнил, как тогда той же ночью вернулся в город, как на следующее утро пришел домой и увидев сияющее лицо Луизы, еле сдержался чтобы не задушить ее. Помнил, как спустя две недели заманил Серджио на озеро и утопил его там. А потом сказал Луизе, что Серджио сам уехал в Англию. И теперь настала очередь Луизы. Антонио с садистским удовольствие наблюдал все эти восемь лет как мучается Луиза, как в ее темных глазах поселились тоска и страх. Иногда Антонио зачитывал «пришедшие» письма от Серджио из Англии. И смотрел как Луиза сжимает губы и впивается ногтями до крови в ладонь. И вот сейчас Луиза едет на встречу не с Серджио, а с собственной смертью. Антонио сообщил Луизе, что приезжает Серджио и послал ее его встречать. Он нарочно перерезал тормоза в ее машине. Сейчас он поедет и увидит собственными глазами что осталось от этой неверной твари!

Антонио прыгнул в машину и со всей силы нажал педаль газа. Он несся по трасе как сумасшедший. Но машины Луизы все не было видно. Наконец, на повороте он начал сбавлять скорость, но машина его не слушалась. Антонио скосил взгляд на пассажирское сиденье и увидел на нем сумочку Луизы. За мгновенье до того как, он влетел в отвесную скалу, он понял: Луиза взяла его машину. А Антонио сел в ее.