Битва на салфетках № 280. Голосование

Подпольные салфетки.

Уважаемые мастеровчане, в конкурсе есть 5 салфеток на тему «Последний день подпольника». Читаем, оцениваем, голосуем.

ПАМЯТКА УЧАСТНИКАМ: Вам обязательно нужно проголосовать. За себя голосовать нельзя.

Проголосовать нужно до воскресенья, (10.12.2017) до 21.00 по московскому времени.  

1.

Вторжение

Сегодня у меня день рождения. Если не ошибаюсь, исполнилось восемнадцать. И сегодня пять лет, как я сижу в подвале. Если правильно посчитал. Почему могу ошибиться? Так ведь уже пять лет не выхожу, время определяю по дедушкиным механическим часам. Может, что-то и спутал. А началось все в тот день рождения, пять лет назад. Утро прошло как обычно: подарки, поздравления. Потом родители уехали на работу, захватив сестру, которую каждый день отвозят в детский сад. Обычно и меня в школу отвозят, но в тот раз мне очень не хотелось портить такой хороший день, и я притворился больным.

Родители уехали, а я, запасшись чипсами и колой, расположился на диване и включил телик. Искал, конечно, восемнадцать плюс. И вдруг это сообщение, как сейчас помню.

«Срочная новость. Сегодня на Землю совершено вторжение. Тысячи космических кораблей опустились на поверхность планеты. Монстры, вышедшие из них, никого не щадят. Объявлена всеобщая эвакуация. В целях безопасности, просим всех жителей покинуть населенные пункты.»

И далее шли кадры горящих городов с таким знакомыми названиями: Москва, Париж, Пекин, Нью-Йорк, Берлин.

К счастью, наш дом находится далеко за городом. И я знал, что в подвале имеются запасы еды и других припасов, заготовленных как раз для такого случая. Родители позаботились. Ведь по телеку постоянно пугали то ядерной войной, то вторжением.

Быстро собрав необходимые вещи, я спустился в подвал и закрыл люк. Теперь пришельцам меня не достать, пусть хоть дом с землей сравняют. Отец на славу постарался. Запасы, действительно, были добротные. Консервы, вода, свечи, кухонная утварь и даже туалет в уголке. Я – мальчик самостоятельный, в тринадцать лет много чего умел. Не растерялся. Вот и живу теперь здесь. Сегодня пять лет отмечаю.

За прошедшее время, конечно, не раз кто-то стучал в люк, но я не отзывался. Или монстры или окрестные жители. Какая разница? Для других людей у меня все равно еды не хватит, а монстры пусть без меня обходятся.

Но сегодня, похоже, инопланетяне всерьез за дело взялись. С утра стучали в люк, а теперь сверлить начали. Интересно, они меня сразу убьют или в клетку посадят и станут за деньги показывать? А, будь что будет! Сил уже нет здесь сидеть, сам хотел сдаться.

***

— Этот парень совсем одичал, твердит про каких-то инопланетян.

— Так он в подвале целых пять лет просидел! Действительно, свихнуться можно!

— А зачем он туда полез-то?

— Увидел по телевизору передачу про вторжение и поверил. А это был первоапрельский розыгрыш.

2.

Моноактная пьеса в 1 действии.

Подпольник: А я под полом живу, я под полом живу, меня люди не видят, не слышат, не чувствуют… Ха-ха-ха-ха-ха! *(гомерический смех)

Подпольник: А я под полом живу, я под полом живу, ням-ням-ням-ням *(что-то ест: неужели живое существо?!)

Подпольник: А я под полом живу, я под полом жи… вя! *(наткнулся на гвоздь в половице и подох).

3.

— Обложили, суки! – негодовал Сашка. Он терял одного соратника за другим, и теперь, когда все остальные пали в неравном бою, вынужден был скрываться в малодоступных закоулках мозга.

Все началось, когда тот, в чьей голове жил Сашка, зарегистрировался в одной из модных социальных сетей и решил назвать себя Алекс Божественный. Это стало началом войны между Сашками и Алексами. И с тех пор для Сашек он стал просто Тем, кто там. А ведь когда-то они казались единым целым. Они были преданны Тому с самого детства, с момента, как он стал откликаться на мамино «Саша».

Когда он впервые сказал: «Я Шаша», казалось, что они будут вместе навсегда. И даже попытки расшатать это единство со стороны некоторых одноклассников, дразнивших его «Сашкой-какашкой», не могли пошатнуть стройные ряды Сашек, сидевших в голове.

Но что-то произошло. Что-то страшное и коварное. Что-то, что породило их. Они появлялись внезапно. На первый взгляд они казались обычными Сашками, да и откликались на то же имя, но только выглядели они бледнее, чем остальные. Остальные Сашки старались их приободрить, поддержать, ведь все старались ради общего блага. И в этой заботе о ближнем они совершенно не заметили, как бледных стало слишком много. И лишь, когда Тот решил назвать себя Алексом, бледные показали свое истинное лицо. И началась война.

В первое время потерь почти не было. Только небольшие стычки. Парламентеры Сашек пытались найти мирное решение этой проблемы. Но оказалось, что Алексы и не думали о мире, они только делали вид, а сами готовили артиллерию. И подписанный Сашками мирный договор стал для бледных сигналом к атаке.

— Модно, модно, модно! – тут и там раздавался грохот орудий.

Сашки отстреливались здравым смыслом, но его ударная мощь была не настолько велика, чтобы переломить ход сражения. Сашки теряли одну территорию за другой, пока не оказались вынуждены уйти в глухое подполье. Но и там Алексы находили и отстреливали их по одному, превращая в себе подобных. И теперь он остался один. Совсем один.

У Сашки почти не было шансов. «Тот, кто там» только что стащил из маминой заначки огромную сумму денег и шел в магазин. Саша увидел Алексов, помчался прочь, огляделся, убедившись, что его никто не видит, и заскочил в укромную комнату. Он запер дверь и почти не дышал. И даже, когда дверь стали выламывать, он все еще надеялся, что Тот одумается. Но этим надеждам не суждено было сбыться. Дверь вылетела. Прозвучал выстрел. И последним, что Сашка слышал было:

— Хай! Я хотел бы купить Гайфон!

4.

Сергей Палыч на протяжении последних двух недель чувствовал как у него из под пола несёт перегаром и спиртом.Вначале он думал что это из-за его долгого сдерживания от старых привычек.Посколько Сергей жил за городом в доме своего покойного кузена, то он зачастую после лесорубки не был против нескольких рюмок с другом.Толя, так звали его коллегу по работе и он был очень хорошим и милым человеком в трезвом состоянии.Но к сожалению во время последней в жизни Сергея пьянке Толик с похмелья закусил хрустальной рюмкой. В тот день Сергей видел очень необычную картину: Толя побежал к выходу пытаясь что-то сказать захлёбываясь в своей крови, но в какой то момент он стоял около порога протянув руки к улице и исчез после осляпляющего луча в его сторону.Сергей смотрел на всё это когда у него уже темнеть в глазах.Последняя его мысль перед отключкой была о том, что именно так темно в шахтах, когда из неё воруют уголь негры…

5.

Иван Лукич отхлебнул из бокала вискарика и начал решать непростой для себя вопрос: сначала в бассейн, рядом с которым он удобно устроился в кресле, а потом наверх – к девочкам, или наоборот. Настроение было отличным. Сегодня он праздновал кончину усопшего компаньона по бизнесу, которого сам же и заказал месяц назад – жаба задушила. Деньги то они начали поднимать очень приличные, а «сиротка», как Лукич за глаза иногда называл бывшего друга, начал бредить какими то благотворительными проектами. Так что… сам виноват.

Лукич допил вискарик, и уж было собрался подняться с кресла, но тут вода в бассейне забурлила, вздыбилась девятым валом, почернела, пошла туманом и разошлась в стороны, вопреки всем законам физики. Когда туман развеялся, со дна бассейна на Лукича смотрело огромное существо, похожее на жирную, чешуйчатую жабу, весом в две тонны. Ноги не слушались, убежать было невозможно. Трясущими руками Лукич налил полный стакан вискаря и выпил его залпом.

— Здравствуй Иванушка! – прозвучал в голове елейный голос, от которого он поперхнулся и закашлял. – Я пришла исполнить твои самые заветные мысли.

— Кто ты? – прошептал Лукич.

— Та, которую твои предки изгнали когда-то из этого мира на другую сторону Великой Черепахи. Семь тысяч лет я не знала покоя, но сегодня, наконец, мне удалось заснуть, и теперь я здесь – в моем сне, который скоро станет явью. Это было долго даже по моим меркам.

Жаба открыла пасть, из которой вывалился зеленый язык, похожий на сплетенные волосатые жгуты. «Это улыбка», возник образ в сознании Лукича и он поежился.

— Это не может быть твоим сном, – дрожа от страха, пробормотал Лукич. – Я живу в этом мире уже сорок лет.

— В этом нет ничего необычного. Ты просто спишь в моем сне, как и почти все люди.

— Но ведь ты сама сказала, что заснула только сегодня!

— Глупый, я заснула только сегодня там, где я была, а здесь я сплю с момента моего изгнания. Но сейчас, это сон стал осознанным и позволил мне проявиться. Вы, люди, очень усердно меня призывали.

— Мы?

— Уж не думаешь ли ты, что я – действительно толстая, страшная жаба? Нет, родной, это был твой образ, когда вспоминал причину смерти своего друга. Но хватит слов! Именно эти мысли я намерен для тебя исполнить. Вам, людям, можно думать, что пожелаете. На то и дали свободу воли. А уж мне выбирать, что исполнять. Да будет пир на весь мир!

Из-под брюха существа появились длинные когтистые лапы и потянулись к горлу Лукича. В сознании раздалось мерзкое хихиканье «жаба, говоришь, задушила»…