Однажды в сентябре

Однажды в сентябре.

— Смотри, Вика! Ну, как?!

Андрей распахнул ворота гаража и щелкнул выключателем у входа. В тусклом свете слабенькой лампы бокса стоял новый серебристый «Опель». И не сразу скажешь, где больше блеску — на полированных боках иномарки или в счастливых глазах двадцатилетнего парня. Всего несколько месяцев назад Андрей демобилизовался из рядов Вооруженных сил и начал работать риэлтором в небольшом и мало кому известном агентстве недвижимости. Деловой сметкой и обаянием судьба Андрея не обидела. Сделки, за которые он брался, довольно быстро и удачно доводились до успешного конца. Как на дрожжах росли репутация парня в фирме и его финансовое благосостояние. И вот, час назад он привел в гараж новую машину, а сейчас — красавицу жену.

— Какая прелесть! — Вика крепко обняла мужа. — А давай поедем на дачу. Шашлык пожарим да отметим это дело. Тебя сегодня в агентстве не ждут?

— Нет, малыш. Все, все, все… Я закончил на сегодня. Норма. Хватит! Какое может быть агентство? Конечно, поедем. На волю, на волю! В пампасы! Прошу! — Андрей галантно открыл для жены дверь машины.

Шоссе быстро убегало под капот иномарки и снова выскакивало на свет божий в зеркалах заднего вида. Козырьки прикрывали слишком уж не по сезону яркое сегодня сентябрьское солнце. Тихо гудел кондиционер, а в динамиках негромко пел о любви Тото Кутуньо. Голубое небо потрясало своей восхитительной глубиной. И души Вики и Андрея наполнило радостное, совершенно не осеннее настроение. Сверкающий на солнце «Опель», казалось, полностью разделял радость ребят от прекрасного приобретения.

— А вот, кажется, и наша тропинка, Андрюш. Не проскочи.

Вместо ответа Андрей нежно поцеловал супругу в ушко. Плавно затормозив, он свернул на неприметную лесную дорожку. Вокруг пели птицы. А зеленая еще листва трепетала под лаской теплого сентябрьского ветерка. Очень плавно, не спеша, автомобиль переваливал через ямы и кочки лесной дороги.

— Чего-то я не пойму, Вика. Мы давно уже должны были бы добраться до дачи. А дорожка все не кончается.

— М-да… И мне здешний лес, что-то, не слишком знаком. А мы на свою тропинку свернули, Андрюш?

— Да тут, вроде бы, других и нет… — засомневался парень.

Неожиданно дорога свернула вправо и окончилась светлой поляной.

— Милый, а давай обойдем полянку пешком, осмотримся, — предложила мужу Вика.

— Давай пройдемся.

Поляна оказалась настоящим грибным царством. Лисичек, белых, груздей и сыроежек всех цветов и оттенков вокруг ребят — видимо-невидимо. Хоть косой коси! Но вот, ни лукошек, ни даже пакетов свободных у ребят не оказалось. Оставалось только облизываться на весь этот грибной беспредел. Впрочем, дело шло к вечеру, и ребятам было чем заняться и помимо грибов. Надо было разобраться в своем местоположении и доехать, наконец, до дачи. А самым удивительным на этой поляне оказался огромных, совершенно немыслимых, размеров старый замшелый дуб. Казалось, что богатырское дерево подпирает собой небосвод, соединяя две стихии — землю и небо.

— Иди сюда, Андрюша, посмотри.

В сквозное дупло у самых корней дуба свободно, почти в полный рост, мог войти человек. Дупло это, формой своей напоминающее арку, так заманчиво приглашало заглянуть в него, что молодая чета, не удержавшись, шагнула внутрь…

— Это что тут, кино, что ли, снимают? — воскликнула девушка.

Не успели ребята выбраться из многовекового дуба, как нос к носу столкнулись с закованным в сталь рыцарем на таком же бронированном коне — тяжеловозе. Битюг нервно захрапел и стал бить копытом о землю.

— Ни фига себе! — еще больше жены удивился Андрей.

— Защищайтесь, сэр! — рыцарь отъехал назад и, выставив вперед себя пику, понесся на ребят.

Андрей, схватив за руку жену, затолкал ее обратно в дупло. А рыцарь уже стоял перед Андреем с наставленным на него копьем.

— Вы — мой пленник! — голос рыцаря звучал гулко, как в жестяном ведре. — Девчонку я тоже забираю. В качестве трофея.

«Что за идиотизм?» — подумал вконец обалдевший риэлтор. Нагнувшись, словно бы в почтительном поклоне, подхватил с земли увесистый сук… Нет, что бы там ни говорили, а служба в армии и хорошая физическая подготовка еще ни одному мужчине во вред не пошли. Рыцарь и сообразить ничего не успел, как с основательно помятым шлемом и звоном в ушах полетел под копыта своего битюга. Виктория, выбравшись из укрытия, не смогла вымолвить ни слова — так она была поражена происходящим. А Андрей между тем уже затягивал горе-вояке руки за спиной своим ремнем.

— Это что тут было такое, а?

— Ты в порядке, милая? — Андрей взглянул на жену. — Самому бы кто объяснил. Всякое видел, но такое… Ой, дурдом, дурдом! Я вызову полицию.

Но мобильник Андрея почему-то не видел сеть.

— Зая, а твой телефон в порядке?

— Сейчас посмотрим, ну-ка… Блин! Что за хрень? Нет сети.

— Ясненько… Неужто на себе этого кабана тащить?

— Да конь-то на что?

— Верно, верно, — Андрей поднял закованного в железо воина и с большим усилием взвалил его на коня.

Едва различимо, издали, но с течением времени все сильнее и сильнее слышался цокот копыт… Вика обернулась на звук. На поляну выехала небольшая кавалькада, возглавляемая рыцарем в изрядно побитых доспехах и в плаще ярко алого цвета. Попона его вороного тяжеловоза отливала золотой вышивкой по красному шелку. За рыцарем на изящной белой лошади следовала молодая девушка, одетая роскошно, но по моде очень давно прошедших веков. Замыкал процессию мальчик — слуга. Его пони едва поспевал за конями господ.

— О, Господи! — всплеснула руками девушка. — Этого еще не хватало! Опять!

Прибывшие, между тем, остановились подле ребят.

— Кто вы такие? И… почему так странно одеты? — Открытое забрало шлема не скрывало лица мужчины. Никакой враждебности не читалось в его глазах. Скорее — заинтересованность.

— Это мы-то странно одеты!? — Андрей и Вика только переглянулись, уже и не зная, как им реагировать на весь этот цирк.

— Чужеземцы, — выговорил мужчина. — Да это-то что за рыцарь? Ах! Сэр Галахан… Это Вы его так приложили? — Он с уважением посмотрел на Андрея.

— Ну… Не я тут драку затеял.

— Да нет, сэр, я собственно, не в претензии… Жаль только что не я этого господина с коня свалил. Позвольте представиться, господа. Сэр Мэтью, барон, властитель этих земель. А это моя дочь Элина.

Девушка лишь слегка склонила голову.

— Позволено ли мне будет узнать Ваше благородное имя и светлое имя Вашей прекрасной леди?

— Андрей… — Виктория, — представились ребята.

— Вы на моей земле, господа, и под моей зашитой. Что же тут, собственно, произошло?

— Этот… сэр напал на нас, — возмутилась Вика. — Мы просто гуляли здесь…

— Как!? И на Вас!? Он и на девушку не постыдился поднять оружие!?

— Муж едва успел спрятать меня вот в этом дупле.

— Ах, мразь! — Глаза Элины сверкнули недобрым огнем. — Отец, Вы спустите сэру Галахану с рук это злодеяние?

Сэр Галахан завозился на лошади, перекинутый через седло.

— Ничего подобного. Я буду судить его по закону. И повешу как подлеца и труса. Мы возвращаемся в замок. Позвольте оказать вам гостеприимство, друзья мои…

— Спасибо, — за двоих ответила Виктория. — До дачи, чувствую, мы сегодня вряд ли доберемся.

— Хм… — отреагировал на слова жены Андрей. — Да уж, пожалуй.

— Дело к ночи, господа… Теплый кров и сытный ужин, поверьте, вам совсем не помешают.

— А далеко ли Ваш замок, барон?

— Рукой подать, — улыбнулся рыцарь.

— Сразу за этой рощей, — добавила Элина. — Вот, не чаяла сегодня нового знакомства.

Мальчик-грум соскочил с пони, освобождая лошадку для Виктории. Андрей же оседлал трофейного коня, придерживая пленного рыцаря. Андрей и Вика впервые в жизни ехали верхом. Но удивительно — никаких неудобств они не чувствовали, к седлу приноровились почти сразу.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, когда кавалькада, прогромыхав подкованными копытами по бревнам подъемного моста, вступила, наконец, на широкий двор замка, освещенный неровным светом факелов. Челядь уже толпилась подле. Кто принимал поводья хозяйских коней, кто подавал руку дамам, помогая им спуститься на грешную землю. Прочие почтительно стояли, ожидая хозяйских приказаний.

— В чулан его! — указав на связанного сэра Галахана, распорядился барон. — И глаз с него не спускать!

Супруги смотрели и не могли надивиться. Все вокруг — и постройки, и одеяние людей, окружавших их, до мельчайших подробностей соответствовало давно ушедшим векам. Так что же это, развлечения некоего исторического общества, возрождающего быт средневековья, костюмированная военно-историческая игра? Или произошло действительно невероятное, и ребята перенеслись на много веков в далекое прошлое? А челядь, в свою очередь, с нескрываемым интересом разглядывала Вику и Андрея.

— Ну! Чего встали, разинув рты? — прикрикнул на слуг рыцарь. — Ужин на стол!

В мгновение ока затрещали поленья в камине огромной гостиной залы замка. На серых каменных стенах дымно загорелись смолистые факелы, отбрасывая кругом трепещущие тени. Забегали поварята и служанки, собирая на стол аппетитнейшие яства и подготавливая спальни для господ и их удивительно одетых гостей. И покуда на вертеле подрумянивался молодой кабанчик, сэр Мэтью угощал ребят превосходным элем. Такого им еще никогда не доводилось пробовать. Лишь в кинофильмах ребята видели столь архаичную обстановку. Потолки терялись над прокопченными дубовыми балками где-то за пределами круга света смоляных факелов. Каменный пол вместо привычных для ребят ковров укрывали медвежьи шкуры. А гранитные стены украшали головы диких зверей. Тут были и волки, и олени, и лисы, и кабаны. Даже грозный медвежий оскал свидетельствовал об охотничьих успехах барона. С головами зверей соседствовало развешенное рыцарское оружие. Мечи и пики, щиты, алебарды и кинжалы украшали стены гостиной залы. Зазубренные клинки и пробитые щиты. Да, оружие и доспехи здесь явно не выглядели декоративными подарочными или театральными муляжами. Охотничья свора барона дежурила здесь же, ожидая брошенного хозяином куска.

— Так, откуда вы, господа, — сэр Мэтью поставил кубок на стол. — Из каких стран? Вы совсем не похожи на англичан. Хоть и говорите чисто, без акцента, говор ваш не совсем таков, какой доводилось мне когда либо слышать.

«А мы говорим по-английски?! Вот же! Ну да, так и есть… Вот, ничего себе!», — подумал ошарашенный Андрей. Раньше он этого и не замечал. И особых способностей к языку у него никогда не наблюдалось. Школьные успехи по английскому языку, помнится, оценивались едва на троечку. Взглянув на жену, он понял, что Вика думает сейчас примерно то же самое. «Чудеса в решете! Похоже, что мы, действительно, где-то в средних веках… О, Господи!»

— Мы из России, сэр Мэтью, город Йошкар-Ола. Не слышали, — ответил Андрей.

— Никогда не слышала о таком городе и о такой стране, — Элина казалась искренне удивленной.

— Нашу державу называют еще Русью, Московией, — нашлась Вика.

— Из такой дали! Без лошадей, без свиты, налегке… Бог мой! Да как же?!

— Действительно, господа, — на лице рыцаря тоже читалось изумление.

— Сэр Мэтью, Элина… — брови Андрея сошлись на переносице. — Отнеситесь спокойно, я прошу, к тому, что я сейчас вам скажу. Я сам ровным счетом ничего понять не могу, но… Какой теперь год?

— 1569-й от рождества Христова, — ответил барон.

— А мы из 2012-го… Нет-нет, я вовсе не сумасшедший.

Элина, а затем и сэр Мэтью взглянули на Викторию. Она сидела бледная и потерянная и только слегка кивнула на их немой вопрос.

— Мы с Викой никогда в жизни не бывали в Англии. Вообще. Ни в наше время, ни в какое другое. Мы… машину сегодня купили… экипаж такой, можно сказать. И отправились за город отпраздновать это событие. Ну и… Заблудились, видите ли… Дуб нашли, ну, тот самый, у которого мы с вами встретились сегодня. Даже не знаю — зачем, но понесла нас нелегкая забраться в дупло. Вышли насквозь, с другой стороны и сразу же столкнулись с сэром Галаханом. Что было дальше, вы знаете. Вот, как-то так…

— Дивны дела твои, Господи! — воскликнула, осенив себя крестным знамением, Элина.

— Я верю вам, друзья мои. Верю, — задумчиво вымолвил граф. — Знаете, как называется место, где мы с вами встретились? Зачарованная поляна. Когда-то, еще во времена моего деда, в этих местах разразилась жуткая буря. Дед мне рассказывал, что ветер тогда ломал и валил деревья, срывал кровлю с домов. А в дуб, что стоит на той самой поляне, ударила молния. Дед видел это своими глазами… От сотрясения он упал и потерял сознание. А когда очнулся, то увидел, что дуб не сгорел и не рухнул наземь. Как стоял, зеленый и могучий, так и стоит себе, нечувствительный к разбушевавшейся вокруг него стихии. Только у самых корней его появилось дупло. А в небе над дубом засиял огнем Святой Крест… Люди видели это чудо всю ночь. С той самой поры дуб этот чудотворен. Болен ли кто — его приносят к дубу, и хворь как рукой снимает. Женщина ли бесплодна — идет к дубу, и Бог дарует ей желанное дитя… Как видно, через дуб этот Господь и принес вас сюда, друзья мои. Да, вот что хотел бы вам сказать… Ваша доверчивость, конечно, делает вам честь, но уж лучше бы, чтобы наш разговор остался в этих стенах. Здесь вы на моей земле, бояться вам нечего. Но святая инквизиция… У нее хороший слух и длинные руки.

— Да. Немало народу ушло на костер… — тихо подтвердила Элина.

— Спасибо, — поблагодарила рыцаря Вика. — Это очень разумно. Вы знаете, я бы хотела попросить Вас, сэр, об одном одолжении.

— О каком?

— Вы говорите, сэр Мэтью, завтра состоится суд над сэром Галаханом?

— Непременно.

— Я бы очень желала, чтобы дело не закончилось казнью… Пожалуйста, отпустите его, а?

— Миловать врага, сударыня, это не значит — делать его своим другом. Это почти всегда значит — оставлять опасного хищника за своей спиной. Тем более, излишним благородством сердце сэра Галахана не отличалось никогда. Он мой вассал, и мое право, и даже долг, судить его справедливым судом. А справедливость тут требует…

— Да, да, простите, конечно. Но его кровь будет лежать на моей совести… Терзать и мучать ее.

— Ах, даже так…

— Да.

— Ну, будь по-Вашему, будь по-Вашему, сударыня.

Прохладное туманное британское утро разбудило ребят сентябрьской свежестью. Окна в старинном замке стекол не знали. И избалованные благами цивилизации дети двадцать первого века чувствовали себя в спальне замка как в палатке на лоне природы. Большой медный таз и кувшин с ледяной колодезной водой уже ждали Вику и Андрея. Холодное умывание взбодрило их лучше горячего кофе. И приведя себя в порядок, молодая чета спустилась в гостиную залу, где их уже ждал нехитрый, но сытный завтрак в компании с сэром Мэтью и Элиной.

— Справедливость надо вершить на легкую голову, но на тяжелый желудок, — улыбнулся хозяин замка. — Как вам спалось, друзья мои?

— Спасибо, — ответил Андрей.

— Превосходно, — добавила Виктория.

— Тогда, к столу! Отведайте, что Бог послал. Вот, — барон с видимым удовольствием потянул носом, — чудный барашек.

— Благодарствуем.

— Мне, вот, не спалось нынче ночью. Все представить себе пытался то, что вы давеча рассказывали о жизни вашей суетной, о городах, машинах… Да как же вы в городах-то таких непомерных проживаете? Муравейники, право слово. Ни земли, ни неба, как я понимаю. А до друга, скажем, добраться захочется, повидать, коли он на другом конце города живет? Неделю, небось, идти надобно, как в соседнее государство, чтобы вина чарочку с ним уговорить? Тесно, право слово… Тесно и суетно.

— Да уж, живем помаленьку… — улыбнулся Андрей. — А до друга добраться… Так ведь, транспорт, милорд, на что? И под землей, в тоннелях, едут люди, и по воздуху летят… Добираются. Ну, а муравейник… Да, точнее, пожалуй, и не скажешь. Ни прибавить, ни убавить. Тут вы совершенно правы, барон. У нас говорят: «Каменные джунгли». Суета и толкотня.

— Ну, так и оставайтесь здесь, — Элина вопросительно взглянула на Андрея и Вику. Жизнь у нас здоровая и праведная.

— А то! — обрадовался этой мысли барон. Отдельный флигель вам отстрою. Прямо тут! В замке!

— Хорошо тут, сэр Мэтью, — улыбнулась Вика, — век бы здесь вековать. Да только там наш дом… Родные там… Жизнь вся там.

— Что ж… Тоже верно. Кто где родился, тот там и сгодился. Позже провожу вас к дубу.

Глаза рыцаря потухли, и снова проявились морщинки в уголках губ. Видно было, как он раздосадован провалившейся затеей…

— Милорд! — отворилась дверь. В гостиной появился капитан стражи — немолодой уже мужчина с совершенно седой головой и лицом, посеченным шрамами. Нос капитана, как видно, тоже неоднократно был переломан. — Пленник доставлен на Ваш суд. Прикажете ввести?

— Введите, — сэр Мэтью поднялся из-за стола.

Без оружия и доспехов сэр Галахан не производил особенного впечатления. Нет, слабым и щуплым его нельзя было назвать. В сухом теле угадывалась сила. Только сила эта была недобрая, волчья. Он осмотрел присутствующих в зале блеклым и мутным взглядом исподлобья и сплюнул на пол. Спутанная бледно — рыжая шевелюра рыцаря делала его похожим на пещерного дикаря. Довершал это сходство бегающий взгляд злых светло — серых глаз. Элина поморщилась. Два года назад сэр Галахан сватался к ней. Мысль стать зятем сэра Мэтью и унаследовать баронство не давала ему покоя. Обширные земли барона давали богатые урожаи. Тучные стада на сочных зеленых лугах с трудом поддавались учету. Замок поражал своим величием и неприступностью каменных стен. Завидное наследство лишило сна и покоя сэра Галахана. Вот, только Элина никак не желала видеть в жестоком и насквозь порочном рыцаре своего нареченного супруга. Вот же загвоздка! Отказ девушки буквально взбесил рыцаря. Сэр Галахан привык брать все, чего желала его мелкая и злобная душа. Но этот орешек ему оказался явно не по зубам. Ну так что же… Он будет мстить красавице за ее отказ. Так решил этот рыцарь. В лесах сэра Мэтью стала исчезать дичь. Подозревали сэра Галахана, но за руку его никто не ловил. Не пойман — не вор. Дальше — больше. Баронский егерь был найден в лесу мертвым. Зверски убитым. Даже видавший виды капитан стражи, обнаруживший тело, был глубоко шокирован увиденным. Прямых улик против рыцаря, опять же, не было…

— Сэр Эдвард Галахан! — властный голос барона прозвучал в наступившей тишине.

Подсудимый поднял на барона ненавидящий взгляд, ухмыльнулся и снова сплюнул под ноги.

— Я. Кто ж еще?

— Вы обвиняетесь в убийстве егеря…

— Докажите!

— … в потраве зверья…

— Я при чем?!

— … в нападении на мирных безоружных путников (ухмылка), в том числе — женщину. Вина доказана показаниями упомянутых путешественников. Желаете сказать что-либо в свою защиту? Тогда говорите сейчас, ибо позже такого случая Вам не представится, сэр Галахан.

Подсудимый только молчал и ухмылялся. Если бы взглядом можно было убить, барон и его дочь были бы уже мертвы — столько ненависти исходило от сэра Галахана.

— Что же… Этого Вы не отрицаете. По данному обвинению Вас следовало бы предать колесованию… Однако, за Вас заступились, сэр Галахан. Я оставлю Вам Вашу презренную жизнь. Рудники! Пожизненно!

И тут, стоящий под конвоем двух алебардщиков, рыцарь растолкал по сторонам охрану, схватил тяжелую дубовую скамью и замахнулся ею на сэра Мэтью… Мгновение, и скамья выпала из ослабевших внезапно рук сэра Галахана. Колени его подогнулись, и рыцарь мешком рухнул на пол. В горле его торчала рукоять кинжала. Ни глаз, ни рука не подвели капитана стражи…

— Ну, что же, — вымолвил барон. — Свершилось то, что и должно было свершиться. Аминь! Уберите это.

Слуги вынесли из гостиной залы тело сэра Галахана. Презрительная гримаса даже после смерти не сошла с его лица.

Вспышка яркого пламени вдруг осветила залу, и посреди нее, сопровождаемая дымом и треском, появилась одетая в черные одежды нестарая, лет тридцати, женщина. Бледное, правильных, греческих, черт, лицо трудно было назвать красивым — глаза женщины просто излучали безудержную ярость и лютую жестокость. Гневный взгляд, направленный на барона, приковал сэра Мэтью к креслу.

— Леди Тоффана! — воскликнула Элина. — Что тебе здесь нужно, ведьма?! Убирайся в Пекло, где тебе самое место, исчадие преисподней!

— Ты казнил моего любовника, убийца — колдунья проигнорировала Элину, словно бы и не видела ее.

— Я судил его честным судом, — барон поднялся с кресла. — О его злодеяниях тебе известно не хуже меня. И о твоих делах мне тоже многое известно. Берегись! Сколько веревочке не виться…

— Беречься!? — хохот колдуньи эхом прокатился по всему замку. — Не в этой жизни! А вместо Эдварда я забираю этого, — белый точеный палец указал на Андрея.

— Не-е-ет! — Вика вцепилась в мужа «мертвой» хваткой.

Снова дым и грохот… Ни леди Тоффаны, ни Андрея, ни Вики…

— Капитан! — ровный голос сэра Мэтью не выдал охватившего его бешенства. — Седлайте коней. Мы выступаем! Немедленно!

— Где ты, Вика? Солнышко…

— У-у-у… Кажется, здесь крысы…

— Сейчас я к тебе подползу. Сейчас, сейчас…

Темнота в «каменном мешке», в котором оказались Андрей и Вика, казалась не просто непроглядной, а густой и склизкой до омерзения, влажной и холодной, наполненной шуршанием и отвратительным писком крыс.

— Вика? Вот ты где… Иди ко мне.

— Андрюш, мне все это волшебство уже знаешь где?!

— Не бойся. Ты не связана? Я тоже. Уже плюс.

— Эта маньячка, как видно, неслабая колдунья. Я и понять ничего не успела. Х-х-холодно…

— Прижмись ко мне покрепче, Вика. Будем думать, как быть.

— Да что же тут придумаешь-то?

— Безвыходных ситуаций не бывает.

— Да-а-а… Легко сказать, — однако голос у Вики зазвучал уже спокойнее. — Они пищат совсем рядом. Бр-р-р!

— А ты не бойся. Крысы… сами нас боятся. Ты только представь, как мы, такие большие, им на головы свалились. Запищишь тут.

— Да уж… А ты думай, давай. Думай, — зевнула Вика.

Внезапная сонливость навалилась на ребят. Дольше дремоте сопротивлялся Андрей… Минуты две. Крепко прижавшись друг к другу, они провалились в сон, глубокий, без сновидений.

Андрей с трудом открыл глаза. Голова раскалывалась, словно с глубокого похмелья. Веки как свинцом налиты. Вика, все так же, в его объятиях. Но вот сырости и темноты вокруг — как не бывало. Сидели они вдвоем на охапке сена в углу небольшой комнаты. На стене плясали отблески пламени, и приятно согревал жар — в камине трещали ароматные еловые поленья. Самое малое движение давалось ему через боль. И Вика… Живым в ней казался только взгляд поверх плеча Андрея, острый и колючий. Андрей медленно, с трудом, обернулся. Напротив, в высоком, словно трон, кресле недвижно сидела леди Тоффана, изучающе глядя на ребят.

— Очнулись, значит… — задумчиво, как бы про себя, вымолвила колдунья. — Потомки… Удивительно… Нет, не солгали мне духи огня. Любопытно. Ладный малый, крепкий… А так ли ладен ты на ложе?! — вдруг оживилась она.

— Вот, хрен тебе, не растущий в данных широтах, а не Андрея! — огрызнулась Виктория. — Чертова шлюха!

— Чертова?! — рассмеялась ведьма. Именно! Именно — чертова.

— А кто Вам сказал, что Вы мне нужны? — возмутился Андрей. — Я

женат, и жену люблю. Ваше ложе меня не интересует.

Вика одарила мужа благодарным взглядом.

— Захочу — заинтересует, — равнодушно заметила колдунья. Приворожу… А жену твою изведу. Тихо и мирно.

— Я же говорю — шлюха! Да еще и на голову — скорбная, — отозвалась девушка.

— А у вас киднепинг законом не карается? — поинтересовался Андрей. — Почему, вообще, нас похитили? Мы гостили у сэра Мэтью. Никого не трогали.

— Сэр Мэтью… — глаза колдуньи сверкнули ненавистью. — Если бы не барон… Власть моя в этих землях была бы безраздельной! Он у меня, как бельмо на глазу. А вы думали, я вас из-за Эдварда похитила? Плевала я на него! Жил волком, волком и помер. Я вас у себя в замке заточу. Навечно. Или убью… А люди будут говорить, что у барона гости исчезают. Слух пойдет. Не удержишь досужих языков-то, а? Мне на руку…

— Нет, Вы, действительно, опасная маньячка, леди Тоффана. — Вика поднялась на ноги. — Вас лечить надо. Электричеством.

— Кто тебе позволил подняться, несчастная?! — взвыла колдунья.

— Не смейте орать на мою жену! — Андрей встал между Викой и ведьмой.

— Ах так!!! Тогда лучше — умрите!

В мгновение ока в руках леди Тоффаны появился заряженный арбалет. Андрей только лишь успел загородить жену собой, когда стрела, со свистом разрезая воздух, прошла через ребят и вонзилась в деревянную стену. Но… Бог мой! Они не только не мертвы, на них не осталось и царапины.

— Проклятие! — прошипела колдунья. — Да как же вас убьешь-то?! До вашего ж рождения еще столетия! У-у-ух-х! Черт с вами! Отпускаю вас… Живьем! И пусть мне это зачтется Всевышним!

Вспыхнуло вокруг волшебницы фиолетовое пламя. А когда дым рассеялся, на ее месте сидела лишь огромная летучая мышь. Она вскочила на окно и презрительно пискнула, повернувшись к ребятам безобразной насмешливой мордой. Затем соскочила с подоконника и канула вниз. Но не прошло и двух секунд, как она с пронзительным криком пронеслась в проеме окна.

С лязгом опустился подъемный мост. А когда железная решетка ворот начала подниматься (сама! Деревянный ворот никто не крутил…), над отрядом, вскрикнув, пронеслась то ли — громадная черная птица, то ли — невероятных размеров нетопырь… не понял никто. Люди не знали, чему больше поражаться. В удивлении приподнялась бровь сэра Мэтью. Однако, раздумывать рыцарь не стал. Пришпорив коня, он перелетел бревна моста и вмиг оказался в замке колдуньи, леди Тоффаны. А следом за бароном в замок вступило его маленькое войско — капитан стражи и еще двенадцать всадников. Никто, ни один воин и ни один простолюдин, не пытался преградить дорогу барону. Казалось, замок вымер. Но в тот миг, когда сэр Мэтью спешился, тихонько отворилась дубовая дверь, из которой, неся на руках прижавшуюся к нему супругу, вышел Андрей…

До Зачарованной поляны добирались верхом. Правда, несколько гнетущее чувство оставалось, омрачая поездку. Не каждый день видишь, как преступления, буквальным образом, смываются кровью. И не каждый день тебя и твою жену расстреливают из арбалета. Но, что же? За преступлением последовало наказание. Так было всегда. Так будет вовеки. Предзакатное солнце уже склонялось к горизонту, когда путникам открылась поляна с самым удивительным на свете дубом. Кавалькада спешилась, и мальчик-слуга принял уздечки из рук хозяина и ребят.

— Ну что же, друзья, надо прощаться, — сэр Мэтью старался не показать Андрею и Вике, как опечален их уходом. — А Элине вы очень понравились… Она говорила сегодня… Очень была расстроена. Вот и не вышла… Не обессудьте. Не любит расставаний. Вот… — барон достал из-за пазухи два платка с вышитыми гладью гербами рода Мэтью. — Это от нее. А от меня… — сэр Мэтью отцепил от пояса кинжал булатной стали с ножнами, богато инкрустированными золотой вязью. Он вручил оружие Андрею.

— Пусть союз ваш, друзья мои, будет крепким и прочным, как этот клинок. На долгую память… Рыцарь приобнял Викторию, крепко пожал руку Андрея. Повернулся и, не оборачиваясь, скорым шагом пошел к лошадям, которых держал под уздцы слуга. Ребята смотрели ему вслед до тех пор, пока его не скрыла желтеющая листва сентябрьского леса. Топот копыт становился все тише и тише, а вскоре исчез совсем.

Лес по ту сторону волшебного дерева весело шелестел начинающей облетать листвой, словно родным людям радуясь появлению Андрея и Вики на своей солнечной грибной полянке. А неподалеку, сверкая серебром кузова, радовался хозяевам новенький «Опель».