1 — Чувствуется, что автор только-только начинает овладевать словом, возможно, это одно из первых его стихотворений. Всё какое-то невнятное, смутное, нет той отточенности образов, фраз, которая отличает зрелую поэзию.
Например, вот этот фрагмент поверг меня в лёгкое недоумение:
Ты укутываешь в плед,
Прошлых дней, нагие плечи.
С каждым вдохом ты темней,
И его, все меньше,
Меньше…
— кого становится всё меньше? Пледа? Почему ЛГ с каждым вдохом становится темней? Почему плед нужно вдыхать? Почему, в конце концов, у прошлых дней появляются плечи да ещё и нагие?
Ну и, вопрос на засыпку: а зачем было дробить строки, выделяя, например, междометие «вот» или словосочетание «но нет»?
2 — Соглашусь с коллегой, достаточно лёгкое, спокойное стихотворение, правда «хозяина бессменный мажордом» смотрится достаточно странно, если не вчитываться в стихо.
3 — А отзвук чего бы то ни было может иметь цвет?.. Спрашиваю ради интереса, поскольку к стихо особых претензий и нет — технически оно вполне справляется с нехитрой задачей описать картину пробуждения в одной постели с любимым человеком.
4 — Писать о царапающей лёд весне в середине лета достаточно странно, на мой взгляд. Но это мои личные тараканы. Проблема стихо в том, что оно не цепляет, выглядит сочинением на заданную тему, неким экзерсисом для отработки интересной рифмовки — aabbb ccddd. Экзерсис удался, ждём полноценного опуса.
5 — Браво!
6 — Нечто напоминающее полотна импрессионистов, когда ты вглядываешься, вглядываешься в причудливый узор цветовых пятен, пытаясь понять, что пытался изобразить художник, отчаявшись, отходишь от картины, случайно бросаешь ещё один взгляд и вдруг видишь целое маковое поле под берлинской лазурью неба.
7 — Весьма интересная басня, где за простой формой и заведомым абсурдом ситуации скрывается едва ли не притчевая мудрость, которую каждый вправе трактовать так, как ему заблагорассудится. Браво!
Жемчужина — всего лишь мусор, песчинка, однажды попавшая в створ раковины моллюска. На её создание уходит много сил и времени.
Поделки изготовить проще, быстрее. А если мы говорим о настоящих писателях, зарабатывающих этим себе на жизнь, последний фактор становится зачастую ключевым — жёсткие сроки контракта никто не отменял…
Если говорить о сетературе, здесь всё ещё проще — всё определяет читатель. Автор может сколько угодно допиливать свою условную жемчужину, полировать её до блеска, но читатели будут требовать отсыпать им ещё стеклянных бус про любофффь гордой эльфийки и брутального орка… Писать же исключительно для себя со временем надоедает.
У многих авторов в сети есть, пусть не осознанные, амбиции однажды всё-таки напечататься и продаться.
А это значит, что писать нужно в тренде, следить за модой и ждать что однажды издатель на белом коне заглянет на закопанный в глубинах интернета литературный сайт и, прослезившись от удовольствия, предложит автору миллионный тираж нетленки, выкупив права на все последующие опусы.
Своя аудитория есть и у «50 оттенков серого». И у них отличные продажи. Только к реализму это имеет мало отношения. Точнее, к традиционному его пониманию. Мне на самом деле кажется, что реализм умер где-то к середине двадцатого века.
По поводу современной прозы — я тоже её покупаю и читаю, но таких, как мы с тобой, единицы. Массовый читатель разбирает как горячие пирожки книги по вселенной Метро-2033 или Сталкер и оставляет нетронутыми полки с обоими Мураками, Маркосян-Каспер, Коуплендом.
Спрос возникает в следствие уплотнения и ускорения темпа жизни при постоянно увеличивающихся объёмах информации. Если раньше книги писались и читались годами — основательно, вдумчиво, неторопливо, то сейчас они и пишутся, и читаются в метро по пути на работу (домой) или в обеденный перерыв. Мы не читаем, мы пролистываем, сканируем, если хотите. Естественно, гораздо проще сканировать готовые сюжеты, в которых действуют знакомые герои с заданными характеристиками, простыми переживаниями, изложенными простым языком. А писателям проще работать с шаблоном, чем выдумывать что-то новенькое, не приносящее монетизации в обозримом будущем — кушать-то хочется сейчас.
И потом современная реальность — реальность без смысла. Она отчаянно абсурдна, деконструирована, пуста. Впитывая эту пустоту на подсознательном уровне, мы инстинктивно пытаемся от неё убежать, с головой погружаясь в новые миры, другие галактики, хитросплетения отношений доны Розы и очередного Хозе. Немногие найдут мужество взглянуть бездне в глаза и остановиться на краю, не вняв мрачному зову собственного отражения.
Себя советовать не буду — я зверь на очень большого любителя.
А по поводу фантастики\фентези скажу очень просто — это инструмент, антураж, на фоне которого обычно разворачивается вполне себе реалистическое действо с достаточно глубокими исследованиями психологии персонажей, мотивации их поступков, моральными дилеммами. Примеров море. Тот же Дик, Гибсон, Лем.
А по поводу вопроса, почему большинство пишет именно фэнтези и фантастику, существует как минимум две причины. Первая — кажущийся низким порог входа (особенно это касается современного фентези), поскольку всё уже давно придумано — берёшь Средиземье, бросаешь туда, к примеру, ядерное оружие, придумываешь парочку монстров (бульдорогов каких-нибудь или кособрюхов), вручаешь варвару (обязательно богоизбранному) Священную Кувалду и отправляешь его в бой с теми самыми бульдорогами. Всё — роман готов. Никому же не приходит в голову, что Толкиен перед тем, как сесть за «Властелина колец» создал больше тридцати языков с уникальной лексикой, письменностью, алфавитом для каждой существующей в трилогии расы, что он долго и кропотливо, буквально по крупице, создавал мир Средиземья в своём воображении, рисовал детальные карты той или иной области мира, продумывал политические взаимоотношения между его обитателями.
Вторая причина, на мой взгляд, заключается в том, что обычно автор работает в том жанре, в котором разбирается, чьи законы более или менее понимает. Если автор слезливых любовных романов на одну ночь вдруг решит взяться за мрачный, бескомпромиссный хоррор с обилием «мясных» сцен, вряд ли из этого выйдет что-то достойное внимания. Верно и обратное утверждение.
Если задуматься, всплывает и третья причина. Жестокая в своей банальности — реализм не продаётся. Он немоден и непопулярен. А популярно то, чем завалены книжные страны — бесконечные вариации историй про Золушку, магические школы, избранных подростков, воюющих против системы по принципу «назло бабушке уши отморожу».
1 — Чувствуется, что автор только-только начинает овладевать словом, возможно, это одно из первых его стихотворений. Всё какое-то невнятное, смутное, нет той отточенности образов, фраз, которая отличает зрелую поэзию.
Например, вот этот фрагмент поверг меня в лёгкое недоумение:
— кого становится всё меньше? Пледа? Почему ЛГ с каждым вдохом становится темней? Почему плед нужно вдыхать? Почему, в конце концов, у прошлых дней появляются плечи да ещё и нагие?Ну и, вопрос на засыпку: а зачем было дробить строки, выделяя, например, междометие «вот» или словосочетание «но нет»?
2 — Соглашусь с коллегой, достаточно лёгкое, спокойное стихотворение, правда «хозяина бессменный мажордом» смотрится достаточно странно, если не вчитываться в стихо.
3 — А отзвук чего бы то ни было может иметь цвет?.. Спрашиваю ради интереса, поскольку к стихо особых претензий и нет — технически оно вполне справляется с нехитрой задачей описать картину пробуждения в одной постели с любимым человеком.
4 — Писать о царапающей лёд весне в середине лета достаточно странно, на мой взгляд. Но это мои личные тараканы. Проблема стихо в том, что оно не цепляет, выглядит сочинением на заданную тему, неким экзерсисом для отработки интересной рифмовки — aabbb ccddd. Экзерсис удался, ждём полноценного опуса.
5 — Браво!
6 — Нечто напоминающее полотна импрессионистов, когда ты вглядываешься, вглядываешься в причудливый узор цветовых пятен, пытаясь понять, что пытался изобразить художник, отчаявшись, отходишь от картины, случайно бросаешь ещё один взгляд и вдруг видишь целое маковое поле под берлинской лазурью неба.
7 — Весьма интересная басня, где за простой формой и заведомым абсурдом ситуации скрывается едва ли не притчевая мудрость, которую каждый вправе трактовать так, как ему заблагорассудится. Браво!
ТОП:
1 — №5
2 — №7
3 — №6
договорились.
От кусочка не откажусь.
— а для кого — нет?Удачи! Поздравляю.
Правда, книжку детской я бы всё-таки назвать не рискнул.
И кто-то обещал второй том.
Согласен.
Кто же спорит? Надо.
Жемчужина — всего лишь мусор, песчинка, однажды попавшая в створ раковины моллюска. На её создание уходит много сил и времени.
Поделки изготовить проще, быстрее. А если мы говорим о настоящих писателях, зарабатывающих этим себе на жизнь, последний фактор становится зачастую ключевым — жёсткие сроки контракта никто не отменял…
Если говорить о сетературе, здесь всё ещё проще — всё определяет читатель. Автор может сколько угодно допиливать свою условную жемчужину, полировать её до блеска, но читатели будут требовать отсыпать им ещё стеклянных бус про любофффь гордой эльфийки и брутального орка… Писать же исключительно для себя со временем надоедает.
Все мы пишем то, что хотим и можем.
И все, неосознанно, за трендами следим.
По сути наши произведения — это некое суммирующее того, что мы услышали, прочитали, посмотрели.
За возможность выбора.
Переело или нет — неважно.
Акценты сместились. Литература сегодня не извилистый путь на вершину Парнаса, а, скорее, американские горки.
Так какой спрос с аттракциона?
У многих авторов в сети есть, пусть не осознанные, амбиции однажды всё-таки напечататься и продаться.
А это значит, что писать нужно в тренде, следить за модой и ждать что однажды издатель на белом коне заглянет на закопанный в глубинах интернета литературный сайт и, прослезившись от удовольствия, предложит автору миллионный тираж нетленки, выкупив права на все последующие опусы.
Варианты есть, но лень всегда побеждает.
Ищу, в основном, ногами. По книжным и букинистическим лавкам. Иногда натыкаюсь на бриллианты. Пусть и в мягкой обложке.
Скорее, последнее.
Мисиму в моём родном Ижевске просто не найти. Как и большую часть японской современной классики.
А Мураками целые полки (что Харуки, что Рю) — не берут.
Со всем остальным согласен. Подписываюсь под каждым словом.
Своя аудитория есть и у «50 оттенков серого». И у них отличные продажи. Только к реализму это имеет мало отношения. Точнее, к традиционному его пониманию. Мне на самом деле кажется, что реализм умер где-то к середине двадцатого века.
По поводу современной прозы — я тоже её покупаю и читаю, но таких, как мы с тобой, единицы. Массовый читатель разбирает как горячие пирожки книги по вселенной Метро-2033 или Сталкер и оставляет нетронутыми полки с обоими Мураками, Маркосян-Каспер, Коуплендом.
Спрос возникает в следствие уплотнения и ускорения темпа жизни при постоянно увеличивающихся объёмах информации. Если раньше книги писались и читались годами — основательно, вдумчиво, неторопливо, то сейчас они и пишутся, и читаются в метро по пути на работу (домой) или в обеденный перерыв. Мы не читаем, мы пролистываем, сканируем, если хотите. Естественно, гораздо проще сканировать готовые сюжеты, в которых действуют знакомые герои с заданными характеристиками, простыми переживаниями, изложенными простым языком. А писателям проще работать с шаблоном, чем выдумывать что-то новенькое, не приносящее монетизации в обозримом будущем — кушать-то хочется сейчас.
И потом современная реальность — реальность без смысла. Она отчаянно абсурдна, деконструирована, пуста. Впитывая эту пустоту на подсознательном уровне, мы инстинктивно пытаемся от неё убежать, с головой погружаясь в новые миры, другие галактики, хитросплетения отношений доны Розы и очередного Хозе. Немногие найдут мужество взглянуть бездне в глаза и остановиться на краю, не вняв мрачному зову собственного отражения.
Себя советовать не буду — я зверь на очень большого любителя.
А по поводу фантастики\фентези скажу очень просто — это инструмент, антураж, на фоне которого обычно разворачивается вполне себе реалистическое действо с достаточно глубокими исследованиями психологии персонажей, мотивации их поступков, моральными дилеммами. Примеров море. Тот же Дик, Гибсон, Лем.
А по поводу вопроса, почему большинство пишет именно фэнтези и фантастику, существует как минимум две причины. Первая — кажущийся низким порог входа (особенно это касается современного фентези), поскольку всё уже давно придумано — берёшь Средиземье, бросаешь туда, к примеру, ядерное оружие, придумываешь парочку монстров (бульдорогов каких-нибудь или кособрюхов), вручаешь варвару (обязательно богоизбранному) Священную Кувалду и отправляешь его в бой с теми самыми бульдорогами. Всё — роман готов. Никому же не приходит в голову, что Толкиен перед тем, как сесть за «Властелина колец» создал больше тридцати языков с уникальной лексикой, письменностью, алфавитом для каждой существующей в трилогии расы, что он долго и кропотливо, буквально по крупице, создавал мир Средиземья в своём воображении, рисовал детальные карты той или иной области мира, продумывал политические взаимоотношения между его обитателями.
Вторая причина, на мой взгляд, заключается в том, что обычно автор работает в том жанре, в котором разбирается, чьи законы более или менее понимает. Если автор слезливых любовных романов на одну ночь вдруг решит взяться за мрачный, бескомпромиссный хоррор с обилием «мясных» сцен, вряд ли из этого выйдет что-то достойное внимания. Верно и обратное утверждение.
Если задуматься, всплывает и третья причина. Жестокая в своей банальности — реализм не продаётся. Он немоден и непопулярен. А популярно то, чем завалены книжные страны — бесконечные вариации историй про Золушку, магические школы, избранных подростков, воюющих против системы по принципу «назло бабушке уши отморожу».