Бывает. Но редко. А может, это я просто такой впечатлительный, а Тири — такая вся бывалая и ничего не боится. Даже ужОса из мрачных глубин собственной души.
ОффтопикЭто единственный верный способ напугать читателя — заставить его заглянуть внутрь себя и при-истально посмотреть. Любой ужаснётся, если сделать это грамотно.
Большой плюс автору за оригинальность идеи и более-менее последовательное её воплощение. Написано тоже хорошо, ровно, особых замечаний по стилю нету. Другое дело — внутренняя логика. Здесь проколы имеются, и неслабые.
Для начала: как уже отмечалось, «злые вещи» должны очень сильно изменить психологический микроклимат в обществе: постоянные оглядки, нервозность, напряжение — и, как следствие, регулярные вспышки агрессии. А тут все подряд изувечены вещами — и ничо, нормально, едут себе и жизни радуются. Да в таком обществе толпами должны были бы бежать «назад к природе», в леса и пампасы, отказываясь от всех «благ цивилизации» — ну их нафиг, такие блага! А тут — как агнцы на закланье, ей-богу.
Далее, герои — чисто субъективно — показались мне чуть более инфантильными, чем полагается им по возрасту. Особенно девушка. Это не очень сильно бросается в глаза, но всё же заметно.
И наконец — снова не страшно. Довольно неплохой образчик чёрного юмора, но не ужастик.
Сложное впечатление оставил рассказ. Пожалуй, самое удачное в нём — это название. «Расколокол» — сразу цепляет своей нестандартностью и заставляет нырнуть в текст. К сожалению, плавание по нему доставляет не так много удовольствия, как хотелось бы. И тому есть причины.
Первая из них — это невыдержанность стиля. То автор пишет обычным повседневным языком, рублеными краткими фразами:
Юродивый топал по пыльной грунтовке, по чистому тротуару и вдоль дороги по обочине. Люди старались не дышать рядом с ним, чтобы не почувствовать запах немытого тела. Загорелая кожа в пятнах и пыли. Под длинными ногтями чёрная грязь.
То пытается воспроизводить напевно-фольклорную интонацию:
Взял в руку левую Илья тот нож, которым юродивым вырезал себе сердце. И лезвием провел вдоль руки правой. И кровь хлынула из вены. А из горла вырвался крик. Потекла горячая жизнь из плотника. И капли упали на черепки колокольные…
То вдруг сбивается чуть ли не на канцелярит:
Но о размерах зверя Илья решил не думать.
А иногда допускает двусмысленности и ляпсусы, вызывающие незапланированный комический эффект:
Муж её там лежал после войны. Всё, что в цинковом гробу привезли сослуживцы. Так одного она себе оставила за помощь. И не знала, что он на неё давно глаз положил. И мужу в спину пулю выпустил.
Оставила себе за то, что помог — или в качестве помощника? Да и странно это как-то звучит про человека: «Оставила себе». Будто вещь какая. Кстати, зачем было вешать ружьё в виде сослуживца-убийцы, если потом этот момент не обыгрывается никак?
Оставил в недоумении финал. Особенно последняя фраза, с непонятным прошедшим временем глагола. Почему мчались-то? И к чему там восклицательный знак? Эмоций добавить? Так вышло скорее комично, чем драматично.
А вот сама история — хороша. И кое-где есть весьма сильные места, вроде сцены с людьми на кладбище. Сюжет, пусть и классический (простой человек спасает мир, жертвуя собой), но в почти сказочном антураже выглядит не шаблоном, а данью фольклорной традиции.
Первое впечатление от рассказа: слишком много даже не то что предвосхищения, а полного саморазоблачения.
Знал бы я, что меня ожидает, пожелал лучше мерзких насекомых. И бежал, бежал изо всех сил прочь из этого забытого богом места. Но сейчас, не предвидя будущего, я шел к отелю.
Зачем читателю это говорить в самом начале? Важная составляющая страха — неопределённость, неизвестность. Suspense. А вы это собственноручно убиваете, да ещё не один раз, и хотите после этого, чтобы мы чего-то боялись.
Что ещё мешает испугаться — стандартность ситуации и антуража. Всё это (старый заброшенный отель, мёртвые вместо живых, сны как источник ужаса, девица, которая привлекает героя, но на деле оказывается воплощённым кошмаром) встречалось настолько часто, что превратилось в штамп. Нет, можно и в шаблонном антураже создать гениальную вещь, но для этого нужен либо нестандартный сюжетный ход, либо неподражаемый стиль и атмосфера, либо — лучше — то и другое сразу. Здесь же — увы…
Но самая большая проблема текста, имхо — это несоответствие стиля теме. Если хотите, чтоб читатель испугался или хотя бы поволновался — не надо юморить, притом зачастую довольно натужно. Про стилистические небрежности, неудачные обороты и т.п. здесь до меня уже говорили, повторяться не буду.
Как можно улучшить рассказ? В первую очередь, конечно, поработать с языком. Сделать повествование менее отстранённым, более «в себя погружающим», героев — более живыми и запоминающимися, даром что мертвяки. Ну и более «ударный» финал не повредил бы.
Я долго колебался, прежде чем начать комментировать. В основном из-за отсутствия анонимности в сочетании с моим статусом судьи. Боялся повлиять своим мнением на исход авторского голосования. Но, в конце концов, что же я, не читатель, что ли? Имею такое же право на мнение, как и все прочие.
Сразу предупрежу — подробных разборов пока что от меня не ждите. То, что я напишу в темах — скорее краткий отзыв-впечатление читателя, чем аналитический разбор от сурового, но справедливого судьи. Но по рассказам-финалистам — когда они определятся — конечно, выскажусь подробнее. Потом. Когда-нибудь. А пока — начнём-с.
Берман не в депрессии в настоящий момент. Но состояние это для него знакомое и родное. И, да, наверно, не побывав в нём хоть раз, по-настоящему депрессивную вещь не напишешь.
Значит, надо было бросить. Такое нельзя читать в депрессии. Кстати, и писать тоже. Такую мерзость можно было выдать, только преисполнив свой ум холодным расчётом, как бы читателя ещё поддеть, чтоб он тоже, вместе с героем, под конец озверел окончательно.
Если серьёзно, я не думаю, что всё уже НАСТОЛЬКО плохо. Но близко к тому. Для того и писал. Предупредить, пока не поздно. Себя в том числе.
Когда-нибудь.А пока — начнём-с.и родное. И, да, наверно, не побывав в нём хоть раз, по-настоящему депрессивную вещь не напишешь.