Петр 1 у голландцев корабельному делу учился, ему было не западло, почему с аниме не так? Опыта создания массовой мультпликационной продукции у РФ нет ( не считать же «Ну Погоди», где серии раз в несколько лет выходили )
Меня кстати, совершенно не впечатлила сюжетная линия с космической эспедицией. Да в 1957, да еще в советской фантастике наверно это было чем то новым, но я прочитала эту книгу уже в наше время
Далее, Ефремов не потрудился поподробней расписать свое коммунистическое общество. Вместо очередного многостраничного описания очередной «световой симфонии», можно было больше внимания уделить функционированию экономики или диалогам с диссидентами на Острове Забвения
Хочется верить, что и у нас когда-нибудь появится прекрасная мультипликация (или — «анимация»), которая будет пропагандировать духовные и культурные ценности русского народа. Очень хочется!!!
«Первый отряд же», да, и при СССР снимали вместе с японцами мультик про пингвинов- камикадзе ( забыла название )
Стругацкие — это вообще отдельный руль. После того, как разрекламировали фильм по ним, я попыталась прочитать оригинал. Мой энтузиазм иссяк где-то на второй странице. Но ведь пол-страны от этого балдело…
Обитаемый Остров — круто! Там атомпанк, мутанты бродят по радиоктивным пустошам, глобальное технотронное зомбирование! в общем веселая книжка. Конечно с экранизацией подкачали… фанерные танки
вот еще один пример этого литературого стиля. Чуть отредактировать, и от творчества писателя не отличишь
Атомный взрыволёт «Великий Рейх» возвышался над бетонной поверхностью космодрома, как небольшая гора. Машины обслуживания расползались от него, скрываясь в бункерах, как муравьи в своих норах. Атомолёт был готов к взлёту, дожидаясь лишь команды на старт.
Вельтраумфюрер-гауптентверфер фон Браун лично присутствовал при запуске своего главного детища.
Ещё раз глянув на экраны, фон Браун придвинул к себе микрофон и сказал, нарушая установленную процедуру отдачи приказов:
— Пора.
Зажглись индикаторы. Люди склонились над контрольными приборами. Ожили громкоговорители.
— Десятиминутная готовность!
— Есть десятиминутная готовность!
Щёлкали тумблеры и реле, электронные машины гудели всё громче.
— Технические системы в норме. Первый заряд готов!
— Телеметрия в норме. Связь стабильна.
«Только до первого взрыва», — подумал фон Браун.
На экранах появились лица раумфареров — спокойные, мужественные лица истинных арийцев.
— Экипаж готов, — голос командира атомолёта, оберфюрера Штернмана, был под стать его внешности: словно говорила стальная статуя.
— Что ж, вперёд, ребята. Не подведите Рейх!
— Яволь, герр вельтраумфюрер!
Зажглось красное табло.
— Десятисекундный отсчёт!
— Подтверждаю!
— Десять, девять…
«Боже, как болит голова… Это от напряжения», — фон Браун потёр лоб.
— Шесть, пять…
Члены Госкомиссии вперились взглядами в экраны. Даже висящий на стене портрет Фюрера, казалось, внимательно следит за происходящим.
— Три, два, один…
«Сейчас!..».
— Пуск!
На мгновение показалось, что ничего не произошло. Потом бункер вздрогнул, некоторые экраны ослепли, а видимый на оставшихся силуэт корабля слегка расплылся, подскочил и исчез за залившей картинку белой пеленой. По центру управления снова прошла дрожь: второй взрыв последовал за первым.
Перископ давал большое преимущество. Несмотря на большое заглубление, качественная система призм, линз и фильтров позволяла хорошо видеть происходящее.
Фон Браун видел, как циклопическое сооружение с огромным рельефным орлом-и-свастикой на боку рывками поднимается всё выше и выше над оставленным в бетоне кратером, скрываясь во вспышках взрывов и сиянии солнца.
Зазвучала торжественная мелодия гимна. Все, кто мог оторваться от работы, встали и вскинули руки, отдавая честь покорителям мирового пространства.
И нет у Ефремова никакого титанического угара, что за хрень вы придумали?
поясняю на примере
Страшный рев сотрясал нутро субтеррины «Ёрмунганд». Огромная махина, тысячи тонн стали, титана, топливаи полезной нагрузки бешено вгрызалась в земную породу. Гигантский чёрный молох топки непрерывно поглощал уголь, уникальный паровой двигатель системы Шварцвальда, созданный концерном «Henschel-Werke», дающий более 600% КПД, приводил в действие огромный двойной роторный бур. Глубина достигала трёх тысяч метров.
Командир Курц сидел в своей каюте, когда к нему постучались. — Войдите- сказал он.
— Мы приближаемся — ответил Хенрих, старпом.
— Я сейчас приду.
Курц посмотрел на фотографию своей семьи, стопку писем, полученных еще до отправки. — Прощайте- сказал он и закрыл за собой дверь.
Пройдя по длинному тёмному коридору, освещенному редкими желто-коричневым лампами, где каждый звук отдавался эхом, он вошёл на КП. Хенрих, Ганс, горный инженер, и еще несколько человек склонились над приборной панелью с многочисленными циферблатами и выпуклыми монохромными мониторами.
— Вот, смотрите — сказал Ганс и нажал кнопку, включая компьютер «Enigma-72» Один из мониторов замигал и загорелся, на нем возникло изображение геологической карты.- Это оптимальное место, максимальное поражение — он показал рядом со значком, обозначающим субтеррину.
-Значит, здесь. Это конец нашего пути, господа.
Взяв Хенриха и двоих офицеров, он твердым, почти чеканным шагом вышел в коридор. Они прошли мимо кают и по узкой железной лестнице спустились на нижний уровень. В лицо им сразу ударил раскалённый воздух и грохот, идущий от машинного отделения. Грохот поршней пульсировал, к нему добавлялся грохот огромных колесных передач и редукторов, грохот многотонного вала бура, адский рев пламени в топках.
Молча они вошли в машинное отделение, где находилось то, ради чего прошел весь их поход — «Молот Тора», гордость и последняя надежда Третей Империи, самая большая в мире водородная бомба. Она имела форму серого цилиндра на массивной подставке, опутанного проводами и датчиками, и занимала большую часть грузового отсека. Её радиационный фон уже две недели медленно убивал всех на борту, став причиной уже многих смертей, но теперь это не имело никакого значения. Курц, Хенрих и два офицера встали у приборных панелей, висящих на могучем теле бомбы, и взялись за рубильники.
— Первый рубильник есть! — крикнул один из офицеров, резко дёрнув ручку вниз.
— Второй рубильник есть! — Третий рубильник есть! — отозвались два голоса. Курц перевел рубильник последним, молча. Рядом что-то загудело и под потолком возник электрический разряд.
— Осталось пятнадцать минут. Хенрих, объявите построение — сказал командир.
Десять минут спустя семдесят шесть человек команды, офицеры, техники, рядовые, стояли на вытяжку в крупнейшем помещении подземного аппарата. Курц вышел перед ними, встав под флагом, рядом с ним стояли старпом и партийный комиссар.
— Господа (и дамы, — добавил он, посмотрев на Эльзу, врача, и двух радисток), все мы знали, на что идем. Через пять минут никого из нас не будет. Бомба, которую мы везли уничтожит наш аппарат. С ним испарится Вашингтон, и большая часть восточного побережья США погибнет или станет необитаема. В своей смерти мы уничтожим миллионы врагов, и поломав осиное гнездо последнего противника, сегодня, 6-ого сентября 1972 года мы закончим войну, раздирающую мир уже 33 года. Проникающая радиация станет для нас блеском славы, в которой мы соединимся с героями, взявшими Москву или штурмовавшими Британию. Слава вечно живому в наших сердцах Гитлеру! Слава рейсфюреру Гиммлеру! Слава Империи!
— Урааа! — грянули семдесят шесть патриотических глоток. Урааа! Урааа! — повторили они и скрылись в микросекундной Великой Ослепительной Белой Вспышке.
Я вовсе не говорила что Ефремов дурак. Просто философских рассуждений и титанического угара в его книге больше чем подробно проработанных героев и тонкостей их взаимоотношений.
Во-вторых, сстоит вопрос не освоение, а возможности воспроизводства и освоения техники с точки зреня и понимания принципов, по каким она работает
ну хорошо, вы посмотрели документальный фильм о Миг-29, сможете его воспроизвести в гараже с помощью напильника? что это доказывает интересно? Точно так же как ни один человек на планете не сможет самостоятельно воспроизвести лэптоп, которым пользуется — микрочипы напильником не выпилиш
Или давайте покажем архитектору пирамиды Хеопса Останкинскую башню. С его точки зрения построить такое без помощи богов невозможно, переломится.А уж туалет на верхнем этаже — полное расточителсьтво, столько рабов надо воду таскать.
через три месяца египтянин выучит английский, через год освоит Aвтокад, и вполне сможет занять вакансию прораба. Из реальной истории известно, что первобытные маори и проичие индейцы очень быстро осваивали огнестрел, лошадей и прочие ништяки цивилизации. Вы же почему то считаете людей живших тысячу лет назад даунами
Вельтраумфюрер-гауптентверфер фон Браун лично присутствовал при запуске своего главного детища.
Ещё раз глянув на экраны, фон Браун придвинул к себе микрофон и сказал, нарушая установленную процедуру отдачи приказов:
— Пора.
Зажглись индикаторы. Люди склонились над контрольными приборами. Ожили громкоговорители.
— Десятиминутная готовность!
— Есть десятиминутная готовность!
Щёлкали тумблеры и реле, электронные машины гудели всё громче.
— Технические системы в норме. Первый заряд готов!
— Телеметрия в норме. Связь стабильна.
«Только до первого взрыва», — подумал фон Браун.
На экранах появились лица раумфареров — спокойные, мужественные лица истинных арийцев.
— Экипаж готов, — голос командира атомолёта, оберфюрера Штернмана, был под стать его внешности: словно говорила стальная статуя.
— Что ж, вперёд, ребята. Не подведите Рейх!
— Яволь, герр вельтраумфюрер!
Зажглось красное табло.
— Десятисекундный отсчёт!
— Подтверждаю!
— Десять, девять…
«Боже, как болит голова… Это от напряжения», — фон Браун потёр лоб.
— Шесть, пять…
Члены Госкомиссии вперились взглядами в экраны. Даже висящий на стене портрет Фюрера, казалось, внимательно следит за происходящим.
— Три, два, один…
«Сейчас!..».
— Пуск!
На мгновение показалось, что ничего не произошло. Потом бункер вздрогнул, некоторые экраны ослепли, а видимый на оставшихся силуэт корабля слегка расплылся, подскочил и исчез за залившей картинку белой пеленой. По центру управления снова прошла дрожь: второй взрыв последовал за первым.
Перископ давал большое преимущество. Несмотря на большое заглубление, качественная система призм, линз и фильтров позволяла хорошо видеть происходящее.
Фон Браун видел, как циклопическое сооружение с огромным рельефным орлом-и-свастикой на боку рывками поднимается всё выше и выше над оставленным в бетоне кратером, скрываясь во вспышках взрывов и сиянии солнца.
Зазвучала торжественная мелодия гимна. Все, кто мог оторваться от работы, встали и вскинули руки, отдавая честь покорителям мирового пространства.