Прознали на районе про разные непотребства, творящиеся в Нижних Сероглюках и снарядили комиссию. Комиссия, как водится, из трёх персон состоит, замзава Агафьи Спиридоновны, терапевта районной поликлиники, выполняющего по четвергам приём в кабинете психиатрии Николенко и облдусмена по правам Евтихия Коловратовича. Напутствие комиссии давал лично сам, сам же и наделил комиссию правами чрезвычайными и полномочными. Но ни мандатов, ни маузеров не выдал ввиду их отсутствия на районе, выдал только талоны на бензин для видавшего виды ГАЗика-69. Знатоки спорили, то ли это год выпуска раритета отечественного автопрома, то ли число наездов, совершенных раритетом. Шофер Колька на работе не появлялся с прошлого четверга по причине очередного запоя, поэтому терапевт-психиатр Николенко обосновался за рулём раритета и ударил по газам.
На полдороге раритет догнало отделение боевых самокатов, но бойцы оказали уважение колымаге, отчаянно штурмующей колдобины и водозаполненные колеи, выстроились журавлиным клином, в Нижние Сероглюки комиссия въехала в середине почётного эскорта, так что ни мандаты, ни маузеры не понадобились. Лихо затормозив у почты, которая в одном деревянном домишке с сельпо ютилась, Николенко открыл дверь, поскольку окно у раритета спокон веку не открывалось, высунул ногу в резиновом болотном сапоге и обратился к простушке, мирно пасущей козу на месте бывшего памятника вождю мировой революции:
— А скажи мне, селянка, где тут самый главный?
— А в Мексику махнул, — селянка думала, что дона Лебидо надо заезжему убогому, которого без сопровождения охраны самокатчиков в лес не выпускают.
Николенко опечалился и призадумался. Облдусмен, не долго думая, воспользовался паузой, выскочил весь из себя тоже в резиновых болотных сапогах, но не по самое немогу, а завёрнутых на манер мушкетёрских ботфорт, от чего вид у него был лихой, но придурковатый. Высоко задирая ноги, Евтихий Коловратович поднялся по скрипучим ступеням сельпо на предмет поправления здоровья, но в сельпо отродясь не было ничего, кроме текилы и макаронов. Зато текилы и макаронов было столько… текила облдусмену была не по карману, а макароны ни нафиг не нужны. Это он сперва так подумал. Выглянув в подслеповатое окошко сельпо, Евтихий Коловратович понял, как он заблуждался. С заднего двора сельпо в воздух поднималось ничто иное, как Летающий Макаронный Монстр.
Это дон Лебидо наконец удумал, чем пронять Бахаев и батюшек. Он выпросил у своих Нью-Ййокских друзей подержанный стратостат и заставил продавщицу Дуську наклеить на него все просроченные макароны. Макарон оказалось вполне достаточно, и к к моменту въезда чрезвычайной комиссии всё как раз оказалось готово.
— Святые Макароны!!! Раминь!!! – запричитал набожный Евтихий Коловратович и сразу уверовал в самую истинную из всех истинных религий во Вселенной.
сказать Автору, если текст «не пошел» тут тоже важно
важно кому?
Автору?
он несомненно потребует «объяснений»
он обязательно приведёт мнения тех, кому текст «пошел»
ничего кроме холивара не получится, даже если автор адекватен и заинтересован
«критику»?
«критику» это может быть важно только и если он «в эту сторону» думал и у него созрело и сформировалось несколько сентенций (ну или он эти сентенции подсмотрел у того же Веллера или другого какого гуру) и этот т.н. «критик» желает эти сентенции «обкатать» в полемике — найти подтверждения или опровержения этим сентенциям
тут есть варианты: холивар или конструктивная дискуссия, которая всё равно к холивару скатится, мне так почему-то кажется
случайно (или неслучайно) зашедшему читателю?
ну да, ну да, если «критик» конструктивен, а Автор адекватен, можно чегой-то полезное вынести, или опять же развлечься холиваром и поучаствовать в этой «куча мале»
только вот к критике (которая без кавычек) это вообще никакого отношения не имеет
такие вот «штучки» имеют полное римское право на существование на «школах», «семинарах», «мастер-классах» и полезны если ведутся и модерируются авторитетным (для всех сторон) гуру
вот типа в тему попалась "настоящая критика", да - так наверное и надоРецензия на «Челка Ахматовой» (Наталья Воронцова-Юрьева)
«Челка Ахматовой» — это история заблуждений.Сначала иллюзии, потом пустота.Рассказан тут вымысел или рассказан факт жизни, главное тут -это разочарование.
Едкая отрава, не дающая спокойно вздохнуть.Совсем недавно было волшебство, а тут уж глядь — ничего и нет, пусто. Постель этих девушек свела, случай их свел, но не интерес друг к другу. Эгоизм, желание выпендриться, что угодно, но это ужас. Девушки крадут твое время, твои нервы, твою энергию, и вот уж ты сама опустошена (хочется сказать героине). Как увидеть это заранее, как не наступать многократно на одни и те же грабли? Проблема внутренней пустоты светских женщин высмеивалась русской литературой давно,
но она осталась. Жаль конечно их, как жаль уродов и больных, но героиня… Она-то почему
медлит? Хочет стать такой же? Она меня тревожит. Как тревожит меня и слишком сильная, не \
скрываемая автором причастность к героине. Стоит ли заниматься самоидентификацией, когда есть
вопросы поважнее. Сколько можно съезжать на хронику жизни не пора ли над ней начинать подниматься?
Мы уж поняли, насколько жизнь 50-летних девушек прожита зря. Но если героиня дошла до этого сама, то ее вероятно ждет какой-то перелом, переход в другие сферы, на другие темы?
В конце концов, тематические рассказы НВЮ прекрасны не темой, а страстным психологизмом,
непримиримостью оценок, сарказмом, философичностью.
Зачем раскручивать моток, закручивать и снова раскручивать? Для чего повторы?
И повторы разные бывают. Повторы в рассказе «Она» хороши благодаря большой дозе самоиронии,
здесь она нужна и все ставит на место. Каждый повтор добавляет смеха и горечи.
Повторы в «Челке» ничего не добавляют, поэтому композиция несколько слабеет и дейстивие
буксует.
Особенно меня расстраивает «В царстве любви» — по части иронии уже передозировка, от горечи
героиня начинает хлестать направо-налево и превращается в лютое страшное существо, свою
противоположность. Получается месть… самой себе, а не им.Как авторНВЮ явно нуждается в экстремальном пересмотре взглядов на свои тексты.Или ей пора напомнить старую добрую истину: «я хороший человек, меняющийся».) Галина Щекина 22.05.2004 18:17
Случилось невероятное. Через Нижние Сероглюки проследовал невиданный экскаватор. Шагающий. Вообще-то его Бахаи выписали девять бассейнов перед Храмом отрыть, чтобы всё было как у бахаев водится – на все девять сторон света по бассейну и летом тан ноги омывать, а зимой поверху на коньках чтобы кататься.
Экскаватор вызвал переполох. Хумера срочно убрали с главной улицы Ленина, Ленина тоже срочно убрали и отправили в компанию к бабе с веслом, льву, пионЭрке и призраку. Дон Лебидо по этому поводу настрого паспорядился Пролетария на сеновал не пускать, а то они там устроят Пролетарскую рЭволюцию.
рЭволюции, тем более Пролетарской Сероглюки не переживут, она и до раёна докатится, потому что из искры раздувать пламя в Сероглюках научились.
Ещё случилось ожидаемое. Грибы заговорили. Оба. Те, которые из Священной Скороварки. Никитична сперва решила, что тоже белочку словила, потом решила, что это у неё такие серые глюки начались. Но оба гриба единодушно ей сказали, что это никакие не глюки, тем более серые, а пришла пора. Те более, что и экскаватор тоже пришел. Два взвода самокатчиков вместе с самокатами взобрались на экскаваторные шагалки, каждый взвод на свою, а полковой самокатный оркестр грянул «На сопках Манчжурии». Но шагающая хренотень как шагала без самокатчиков, так шагает и с самокатчиками, её вообще самокатчики похрену не интересут – она, хреновина эта, к Бахаям шагает.
Из жизни знаменитостей: знаменитая поэтесса ekloga написала эклогу про Большое Висимное БолотоТак не будем же в рамках томиться, как все,
«Челка Ахматовой» — это история заблуждений.Сначала иллюзии, потом пустота.Рассказан тут вымысел или рассказан факт жизни, главное тут -это разочарование.
Едкая отрава, не дающая спокойно вздохнуть.Совсем недавно было волшебство, а тут уж глядь — ничего и нет, пусто. Постель этих девушек свела, случай их свел, но не интерес друг к другу. Эгоизм, желание выпендриться, что угодно, но это ужас. Девушки крадут твое время, твои нервы, твою энергию, и вот уж ты сама опустошена (хочется сказать героине). Как увидеть это заранее, как не наступать многократно на одни и те же грабли? Проблема внутренней пустоты светских женщин высмеивалась русской литературой давно,
но она осталась. Жаль конечно их, как жаль уродов и больных, но героиня… Она-то почему
медлит? Хочет стать такой же? Она меня тревожит. Как тревожит меня и слишком сильная, не \
скрываемая автором причастность к героине. Стоит ли заниматься самоидентификацией, когда есть
вопросы поважнее. Сколько можно съезжать на хронику жизни не пора ли над ней начинать подниматься?
Мы уж поняли, насколько жизнь 50-летних девушек прожита зря. Но если героиня дошла до этого сама, то ее вероятно ждет какой-то перелом, переход в другие сферы, на другие темы?
В конце концов, тематические рассказы НВЮ прекрасны не темой, а страстным психологизмом,
непримиримостью оценок, сарказмом, философичностью.
Зачем раскручивать моток, закручивать и снова раскручивать? Для чего повторы?
И повторы разные бывают. Повторы в рассказе «Она» хороши благодаря большой дозе самоиронии,
здесь она нужна и все ставит на место. Каждый повтор добавляет смеха и горечи.
Повторы в «Челке» ничего не добавляют, поэтому композиция несколько слабеет и дейстивие
буксует.
Особенно меня расстраивает «В царстве любви» — по части иронии уже передозировка, от горечи
героиня начинает хлестать направо-налево и превращается в лютое страшное существо, свою
противоположность. Получается месть… самой себе, а не им.Как авторНВЮ явно нуждается в экстремальном пересмотре взглядов на свои тексты.Или ей пора напомнить старую добрую истину: «я хороший человек, меняющийся».
Галина Щекина 22.05.2004 18:17
Месть лелея к тому, кто нас предал.
Лучше мирно сидеть на строгинской косе
В тесных клетках шотландского пледа.
Это просто мальки окуньков и плотвы:
По ногам бродит щёкот спиральный.
Так давайте же с ними общаться на «Вы»,
Как с предтечами стаи пираньей.
Говорю в сотый раз: «Окуньков отпускать!
К ним добавив плотву, между прочим…»
Это – водоросли, а не путы путан.
…И никто никого здесь не хочет.
Безобидно-амёбные мысли ловлю,
В ритме тахикардийного скерцо.
В них – амор, либе дихь… вообще ай лав ю,
Взвесь зачем-то разбитого сердца.
Я безумно люблю свой строгинский залив,
Словно Родину-мать, с белым бантом!
Пересохшую глотку винищем залив,
Процитирую Ницше и Канта.
Мне положено только бороться… Не есть,
Не курить и по фене не ботать.
У меня своя площадь Болотная есть –
Та, что, в сущности, просто болото.
Моросит на Маросейке,
на Никольской колется…
Осень, осень-хмаросейка,
дождь ползет околицей.
Ходят конки до Таганки
то смычком, то скрипкою…
У Горшанова цыганки
в бубны бьют и вскрикивают!..
Вот и вечер. Сколько слякоти
ваши туфли отпили!
Заболейте, милый, слягте — до ближайшей оттепели!