Ну я эту книжку реально читал какое-то дурное количество раз — не то, чтобы наизусть знаю, но — местами близко к тексту. Еще большее количество раз я читал только «Хроники Амбера» Желязны. Но поскольку «Хроники...» это, все же, 10 книг + рассказы, то «Мастер и Маргарита» помнится лучше
Ну это уже вопрос терминологии… По факту же человеческие существа «Маргарита» и «Мастер» прекратили жить земной жизнью — то есть были убиты.
Азазелло видел, как мрачная, ожидающая возвращения мужа женщина вышла из своей спальни, внезапно побледнела, схватилась за сердце и, крикнув беспомощно:
— Наташа! Кто-нибудь… ко мне! — упала на пол в гостиной, не дойдя до кабинета.
— Э, Прасковья Федоровна! Вы такой человек правдивый… Вы думаете, я бушевать стану? Нет, Прасковья Федоровна, этого не будет. А вы лучше прямо говорите. Я ведь через стену все чувствую.
— Скончался сосед ваш сейчас, — прошептала Прасковья Федоровна, не будучи в силах преодолеть свою правдивость и доброту, и испуганно поглядела на Иванушку, вся одевшись светом молнии. Но с Иванушкой ничего не произошло страшного. Он только многозначительно поднял палец и сказал:
Ну как же… Не то, чтобы кто-то достает меч и давай рубить головы, но…
Вполне естественно, что такая редкость вызвала большое внимание и Маргариты и мастера. Азазелло извлек из куска темной гробовой парчи совершенно заплесневевший кувшин. Вино нюхали, налили в стаканы, глядели сквозь него на исчезающий перед грозою свет в окне. Видели, как все окрашивается в цвет крови.
— Здоровье Воланда! — воскликнула Маргарита, поднимая свой стакан.
Все трое приложились к стаканам и сделали по большому глотку. Тотчас предгрозовой свет начал гаснуть в глазах у мастера, дыхание у него перехватило, он почувствовал, что настает конец. Он еще видел, как смертельно побледневшая Маргарита, беспомощно простирая к нему руки, роняет голову на стол, а потом сползает на пол.
— Отравитель, — успел еще крикнуть мастер. Он хотел схватить нож со стола, чтобы ударить Азазелло им, но рука его беспомощно соскользнула со скатерти, все окружавшее мастера в подвале окрасилось в черный цвет, а потом и вовсе пропало. Он упал навзничь и, падая, рассек себе кожу на виске об угол доски бюро.
Когда отравленные затихли, Азазелло начал действовать.
На большом сайте хороший скандал (а если ты модер, то ты не можешь пройти мимо) может выжрать пару дней со всеми эмоциями.
Больше скажу — на «маленьком сайте» все еще хуже Когда пользователи все, можно сказать, родные… а тут склока, кидание… всяким… Пипец как опускается настроение под плинтус и все такое…
Ну насчет «убил по приказу» тут спорный вопрос. «По приказу» он даровал им покой, а не Свет. А вот убил… Убил он их, скорее, по их собственному желанию — они не могли принадлежать уже тому свету, тому времени, тому миру.
Ммм. Ну то, что совсем на поверхности — большинство «деяний» Воланда и Ко, самих по себе весьма сомнительных по «доброте», по факту несут в себе некую «высшую справедливость». На мой взгляд.
Ну сюжетно, может, и не связаны. И герои это тоже дело такое, а вот мир можно и упустить чуток… Ну да мне судить тяжело поскольку читал и одно за другим.
— Наташа! Кто-нибудь… ко мне! — упала на пол в гостиной, не дойдя до кабинета.
— Скончался сосед ваш сейчас, — прошептала Прасковья Федоровна, не будучи в силах преодолеть свою правдивость и доброту, и испуганно поглядела на Иванушку, вся одевшись светом молнии. Но с Иванушкой ничего не произошло страшного. Он только многозначительно поднял палец и сказал:
— Здоровье Воланда! — воскликнула Маргарита, поднимая свой стакан.
Все трое приложились к стаканам и сделали по большому глотку. Тотчас предгрозовой свет начал гаснуть в глазах у мастера, дыхание у него перехватило, он почувствовал, что настает конец. Он еще видел, как смертельно побледневшая Маргарита, беспомощно простирая к нему руки, роняет голову на стол, а потом сползает на пол.
— Отравитель, — успел еще крикнуть мастер. Он хотел схватить нож со стола, чтобы ударить Азазелло им, но рука его беспомощно соскользнула со скатерти, все окружавшее мастера в подвале окрасилось в черный цвет, а потом и вовсе пропало. Он упал навзничь и, падая, рассек себе кожу на виске об угол доски бюро.
Когда отравленные затихли, Азазелло начал действовать.