Спасибо большое! Пошла думать). Вот примерно так у меня все вещи — я именно рассказываю… с редкими проблесками, когда в дело вступает поэтическая часть — но тогда вообще идут перекосы с «красивостями»
Ну, вот тут, мне кажется, да и другие говорили. Я чуток потом работала над ним еще… но в целом пишу примерно так — детали вставлять себя просто заставляю. Часто уже после написания отрывка.
Оффтопик
Оффтопик
Операция шла почти десять часов. Карл сосредоточенно хмурил брови. Каждое его движение было отточенным и уверенным, и только мелкие капельки пота, выступившие на высоком лбу, выдавали неимоверное напряжение ума и воли, которые он испытывал. Это был не первый случай за долгую практику, когда приходилось импровизировать чуть ли не на каждом этапе, но сегодня было особенно тяжело – пациента он знал давно и очень уважал: старый профессор лично просил возглавлять операцию, хотя, как опытный хирург понимал, что шансов на успех мало даже у Карла.
«Постарайся, сынок, может и поживу еще» — сказал он в их последней беседе. Эти слова звучали теперь отовсюду, будто их шептали стены. Они заглушали даже поступь смерти, упорно маячившей за стеклянными дверьми операционной.
И Карл старался. Отгоняя ненужные мысли, он почти неслышно, одними губами, комментировал каждое свое движение миллиметр за миллиметром отменяя смертельный приговор человеку, пятьдесят лет делавшего тоже самое для других. Скольких профессор сумел вытащить с того света, знал разве что Бог.
Время остановилось. Уже не чувствуя ног, Карл еще раз перепроверил все показатели и лишь затем, отступив на шаг, кивнул своему ассистенту:
-Заканчивай, — коротко сказал он ему, а затем, подняв взгляд, кивнул анестезиологу. – Позвоните мне потом, номер я оставил.
Часы, отведенные на отдых перед долгой дорогой, почти истекли, и заехать домой Карл уже не успевал. Впервые за день в душе всколыхнулось раздражение. Он предполагал, что обстоятельства могут измениться, но все же рассчитывал, что успеет дать брату последние указания: там, где дело касалось их сестры, на Кристиана он предпочитал не полагаться — близнец был слишком невнимательным и беспечным.
На улице было жарко и душно. Расстегнув ворот рубашки, Карл пригладил растрепавшиеся волосы и бросил задумчивый взгляд на белеющие неподалеку купола храма. На душе вновь стало тяжело: то, что ему вскоре предстояло совершить, пятнало и честь, и совесть. Тем не менее, другого выхода за все эти годы он так и не нашел.
Смеркалось. Пустые улицы постепенно становились все оживленнее, то тут, то там звучала музыка. Поймав такси, Карл быстро сел на заднее сиденье и впервые за день позволил себе закрыть глаза. Перед мысленным взором тут же стали мелькать запечатленные в памяти этапы операции. Вздохнув, он нахмурился, и, с трудом разлепив веки, устало взглянул в окно. Думать сейчас о сестре было нельзя – тревога за нее за прошедшие годы изъела душу настолько, что уже мешала мыслить рационально.
Читается легко, не отвлекают вставки типа «молотух мне в глотку» и прочее — ровный текст, на котором не спотыкаешься, видишь четкую картинку и идешь за героем. Если бы это было начало романа — прочтя первый, я бы стала читать дальше. Второй — нет.
Не, ну вы вообще… издеваетесь. если вы подмастерье, я — кто))? Надежда сдохла.
Хочется пожелать вам всем удачи. Я прям смотрю и горжусь всеми — такая работа, в том числе организаторская… Надеюсь 2016, как и 2015 станет плодоносным и на дописанные, и на изданные романы).
Одна алка… и все, застряла. Пенделя мне(((
Удачи нам))
Спасибо большое! Пошла думать). Вот примерно так у меня все вещи — я именно рассказываю… с редкими проблесками, когда в дело вступает поэтическая часть — но тогда вообще идут перекосы с «красивостями»
))) не берите близко к сердцу), может они как-то по другому мыслят, разные люди бывают). Ну их)
ну да, типа привезите магнитик на холодильник))
Гыыы, ну пусть ждут дальше
Ну, вот тут, мне кажется, да и другие говорили. Я чуток потом работала над ним еще… но в целом пишу примерно так — детали вставлять себя просто заставляю. Часто уже после написания отрывка.
Операция шла почти десять часов. Карл сосредоточенно хмурил брови. Каждое его движение было отточенным и уверенным, и только мелкие капельки пота, выступившие на высоком лбу, выдавали неимоверное напряжение ума и воли, которые он испытывал. Это был не первый случай за долгую практику, когда приходилось импровизировать чуть ли не на каждом этапе, но сегодня было особенно тяжело – пациента он знал давно и очень уважал: старый профессор лично просил возглавлять операцию, хотя, как опытный хирург понимал, что шансов на успех мало даже у Карла.
«Постарайся, сынок, может и поживу еще» — сказал он в их последней беседе. Эти слова звучали теперь отовсюду, будто их шептали стены. Они заглушали даже поступь смерти, упорно маячившей за стеклянными дверьми операционной.
И Карл старался. Отгоняя ненужные мысли, он почти неслышно, одними губами, комментировал каждое свое движение миллиметр за миллиметром отменяя смертельный приговор человеку, пятьдесят лет делавшего тоже самое для других. Скольких профессор сумел вытащить с того света, знал разве что Бог.
Время остановилось. Уже не чувствуя ног, Карл еще раз перепроверил все показатели и лишь затем, отступив на шаг, кивнул своему ассистенту:
-Заканчивай, — коротко сказал он ему, а затем, подняв взгляд, кивнул анестезиологу. – Позвоните мне потом, номер я оставил.
Часы, отведенные на отдых перед долгой дорогой, почти истекли, и заехать домой Карл уже не успевал. Впервые за день в душе всколыхнулось раздражение. Он предполагал, что обстоятельства могут измениться, но все же рассчитывал, что успеет дать брату последние указания: там, где дело касалось их сестры, на Кристиана он предпочитал не полагаться — близнец был слишком невнимательным и беспечным.
На улице было жарко и душно. Расстегнув ворот рубашки, Карл пригладил растрепавшиеся волосы и бросил задумчивый взгляд на белеющие неподалеку купола храма. На душе вновь стало тяжело: то, что ему вскоре предстояло совершить, пятнало и честь, и совесть. Тем не менее, другого выхода за все эти годы он так и не нашел.
Смеркалось. Пустые улицы постепенно становились все оживленнее, то тут, то там звучала музыка. Поймав такси, Карл быстро сел на заднее сиденье и впервые за день позволил себе закрыть глаза. Перед мысленным взором тут же стали мелькать запечатленные в памяти этапы операции. Вздохнув, он нахмурился, и, с трудом разлепив веки, устало взглянул в окно. Думать сейчас о сестре было нельзя – тревога за нее за прошедшие годы изъела душу настолько, что уже мешала мыслить рационально.
Возможно. Вся проблема в том, что мне нравятся книги с описаниями, а у самой выходят почти без них. Это как любить борщ и не уметь его готовить.
Я настолько мало читаю в последние годы, что мне не обременительно. Вот сейчас заказала Гарта Никса — уж не знаю, стоило ли… почитаю, узнаю.
Читается легко, не отвлекают вставки типа «молотух мне в глотку» и прочее — ровный текст, на котором не спотыкаешься, видишь четкую картинку и идешь за героем. Если бы это было начало романа — прочтя первый, я бы стала читать дальше. Второй — нет.
Не, ну вы вообще… издеваетесь. если вы подмастерье, я — кто))? Надежда сдохла.
Первый вариант лучше.
… завидую молча, мне до вас как до луны… Вот, где описания… пошла рыдать.![*SELFCUT*]( "*SELFCUT*")
В неписательном настроение — делаю тоже самое)). Только чаще всего текст расширяется)).
По главам. Поддержу Анну — если интересно, то не важно как. А так крупные (люблю эпопеи) предпочитаю читать в бумаге.
Хочется пожелать вам всем удачи. Я прям смотрю и горжусь всеми — такая работа, в том числе организаторская… Надеюсь 2016, как и 2015 станет плодоносным и на дописанные, и на изданные романы).
Поздравляю! Высокого полета!
гы…
угу, ждем пробуждения совести))
Хорошо, поняла)
Я всех, кроме Ули прочла). Ее — после того, как сама заглянет)))