Вздрагивает Аи, не верит себе, быть не может такого счастья…
Но снова ван смотрит на Аи, снова говорит:
Бу.
И хмурится Шу, чьи волосы чернее ночи, обижена Шу, что не на неё показал ван, не про неё сказал – Бу.
И хмурится Мей, чья кожа белее снега, обижена Мей, что не на неё показал ван, не про неё сказал – Бу.
А про Аи, милую сердцу.
Аи значит – любовь.
Пляшет Аи, кружится по залу, радуется Аи, еще бы, на неё показал правитель.
Время поджимает, госпожа, — говорят слуги. Аи уводят в покои, Аи обряжают в красные шелковые одеяния, Аи боится пошевельнуться, боится ненароком порвать тончайший шелк, уж на что ходила в покоях вана в роскошных одеяниях, и то такого тончайшего шелка отродясь на ней не было.
Расступись, народ, бу несут в паланкине к храму.
Кланяются люди.
Падают ниц.
Смотрят с высоты небес далекие звезды.
Аи восторженно оглядывает храм, убранный белыми цветами, паланкин плавно опускается на пол.
Праздничная толпа уходит прочь, тает где-то там, за воротами храма, Аи не сразу понимает, что остается одна, все случилось слишком быстро.
Закрываются ворота.
Храм взмахивает плетеными крыльями, раз, другой, третий, отрывается от земли, плавно покачивается в пустоте.
Плетеные крылья со свистом рассекают воздух.
Выше.
Выше.
Выше.
Аи изумленно смотрит, как привычный город становится совсем крошечным, а за городом, оказывается, лес, и горная цепь, и полоска большой воды…
Смотрят с высокого неба далекие звезды.
Становится холоднее, плохо греют Аи шелковые одеяния. Аи становится не по себе, Аи хочет домой, Аи даже не знает, когда крылатый храм повернет назад…
Проносятся мимо далекие миры.
Смотрит Аи – светится далеко впереди голубая звезда, больше, ближе…
Чувствует Аи нестерпимый жар, закрывает лицо от ослепительного сияния.
Да вот, связана. Дежурные мы на красной кнопке. И каждый день пытаюсь отговорить коллег от ядерных бомбардировок. Пока мне это удается…
А если серьезно, то с этого и начинается обычно… с разговоров на кухне… В Германии тоже, наверное, так начиналось, с бытовы разговоров, что евреи плохие, евреи жулики, понаехали тут, гнать их… Потом это все переросло в митинги… и так далее…
А в реальной жизни приходится выслушивать на работе, что всю Америку надо разбомбить (мирных жителей, женщин, детей, ага), что в Европе все плохо (они там не были), что в России все самое лучшее (уважаю Россию, но с этой фразой никак не соглашусь), что Канада не может быть в половину России (География? нет, не слышали), и.т.д…
Еще один момент: везде нужны доказательства. А у нас их, чаще всего, нет. Когда при мне кто-то начинает орать, что власти воруют, я говорю — приведите доказательства, документы, видеосъемку, и.т.д. И человек замолкает. Когда при мне начинают орать, что в Европе все плохо, я спрашиваю — вы там были? вы видели?
И так далее. Извините, что про политику. Просто как пример. Других примеров пока не вижу…
Ван смотрит на Аи, говорит:
Бу.
Вздрагивает Аи, не верит себе, быть не может такого счастья…
Но снова ван смотрит на Аи, снова говорит:
Бу.
И хмурится Шу, чьи волосы чернее ночи, обижена Шу, что не на неё показал ван, не про неё сказал – Бу.
И хмурится Мей, чья кожа белее снега, обижена Мей, что не на неё показал ван, не про неё сказал – Бу.
А про Аи, милую сердцу.
Аи значит – любовь.
Пляшет Аи, кружится по залу, радуется Аи, еще бы, на неё показал правитель.
Время поджимает, госпожа, — говорят слуги. Аи уводят в покои, Аи обряжают в красные шелковые одеяния, Аи боится пошевельнуться, боится ненароком порвать тончайший шелк, уж на что ходила в покоях вана в роскошных одеяниях, и то такого тончайшего шелка отродясь на ней не было.
Расступись, народ, бу несут в паланкине к храму.
Кланяются люди.
Падают ниц.
Смотрят с высоты небес далекие звезды.
Аи восторженно оглядывает храм, убранный белыми цветами, паланкин плавно опускается на пол.
Праздничная толпа уходит прочь, тает где-то там, за воротами храма, Аи не сразу понимает, что остается одна, все случилось слишком быстро.
Закрываются ворота.
Храм взмахивает плетеными крыльями, раз, другой, третий, отрывается от земли, плавно покачивается в пустоте.
Плетеные крылья со свистом рассекают воздух.
Выше.
Выше.
Выше.
Аи изумленно смотрит, как привычный город становится совсем крошечным, а за городом, оказывается, лес, и горная цепь, и полоска большой воды…
Смотрят с высокого неба далекие звезды.
Становится холоднее, плохо греют Аи шелковые одеяния. Аи становится не по себе, Аи хочет домой, Аи даже не знает, когда крылатый храм повернет назад…
Проносятся мимо далекие миры.
Смотрит Аи – светится далеко впереди голубая звезда, больше, ближе…
Чувствует Аи нестерпимый жар, закрывает лицо от ослепительного сияния.
…жертвоприношение звездам называется Бу…
Новая книга. ridero.ru/books/poslezhd/
70 000 знаков в еще более новую.
Три картины на эскизы.
Взгляд был адресован персонажу… Ну ладно, пусть будет Вам, Вам!
Чё-ё-ё-ё-ёё-ё-ё?
"i9CI-Sm12QE"
Какой же Хэллоуин без тайны…![]:->]( "]:->")
Я тоже на первую смотрю, но боюсь, темная обложка будет незаметна среди других книг…
А не сильно темная? Меня волнует, заметит ли её читатель среди кучи разноцветных обложек…
Так в том-то и прикол мульта, что все шиворот-навыворот, люди считают себя фонарями, а фонари — людьми.
Похоже, фонари — детектив, хозяин и убитый — слишком одинаковые.
И действа мало в мульте…
Это ж лицо фонаря, вид снизу.
Вот-вот. Апофеоз — когда некая дама, не бывавшая в Прибалтике, объясняет мне, которая только что оттуда приехала, что «Не любят они нас»
Сочувстсвуем
Думаю, хватит 280 страниц для новой книги или мало.
5 минут нового мульта.
А что, разве шар не квадратный?
Да вот, связана. Дежурные мы на красной кнопке. И каждый день пытаюсь отговорить коллег от ядерных бомбардировок. Пока мне это удается…
А если серьезно, то с этого и начинается обычно… с разговоров на кухне… В Германии тоже, наверное, так начиналось, с бытовы разговоров, что евреи плохие, евреи жулики, понаехали тут, гнать их… Потом это все переросло в митинги… и так далее…
Ну, это уже н только клевета, а еще и оскорбление.
Мало того, что бездоказательно что-то сказали, еще и оскорбили оппонента…
В идеале… да…
А в реальной жизни приходится выслушивать на работе, что всю Америку надо разбомбить (мирных жителей, женщин, детей, ага), что в Европе все плохо (они там не были), что в России все самое лучшее (уважаю Россию, но с этой фразой никак не соглашусь), что Канада не может быть в половину России (География? нет, не слышали), и.т.д…
Еще один момент: везде нужны доказательства. А у нас их, чаще всего, нет. Когда при мне кто-то начинает орать, что власти воруют, я говорю — приведите доказательства, документы, видеосъемку, и.т.д. И человек замолкает. Когда при мне начинают орать, что в Европе все плохо, я спрашиваю — вы там были? вы видели?
И так далее. Извините, что про политику. Просто как пример. Других примеров пока не вижу…
Тоже вариант…
Или полюбит, если изменить реальность.