Турбомент

Часть 2

«Город Артем»

Самым ранним утром Виноградов стоял у кабинета в приемной Каримова. Здесь было много свежего воздуха и пахло хлоркой. Из ящика стола за которым обычно сидела Леночка — секретарша Руслана Артуровича, Женя взял лист писчей бумаги, с крышки стола снял стул, сел у открытого окошка и стал описывать события минувшей ночи, в конце он добавил собственные замечания и организационные вывод. Шум кипящей воды в чайнике и хруст копировальных машин разбудил Виноградова. Каримов уже давно был у себя в кабинете и читал его объяснительную. По громкой связи раздался механический голос полковника.

— Леночка, Виноградов там еще? позовите его.

Однако секретарша где-то гуляла. Женя встал и без лишних церемоний вошел в апартаменты. Атмосфера в помещении казалась напряженной, оба старались угадать настроенное друг друга, Каримов пялился исподлобья, Виноградов, сверху вниз. Руслан Артурович предложил коллеге стул.

— Садись Женя. Что случилось, рассказывай?

Виноградов слово в слово пересказал свое рукописное изложение.

— Да, а вот мне сейчас звонил зам начальника УМВД, и сын ему сказал, что это ты спровоцировал аварию. Так кто ему машину разбил?

Винни от злости аж почернел.

— Врет он! Ка сам разбил свою машину об туалет деревянный, когда по картофельному полю дорогу срезал. Начальнику УМВД стоит получше к сыну принюхается и все срезу станет ясно.

Полковник покачал головой и улыбнулся. Женю это здорово успокоило, и он позволил себе озвучивать некоторые свои оценочные суждения, которые не вошли в базовую часть отчета.

Каримов вздохнул.

— Знаю. Что поделать? От осинки не родятся апельсинки. — Каримов конечно шутил, он вообще в тот день очень много шутил, но кто бы мог подумать, что настоящая шутка будет потом. — Ладно, теперь о главном — это у нас дисциплина и служебное соответствие. Предупреждаю сразу, еще одно замечание, а ты помнишь два у тебя уже есть, и мы будем с тобой прощаться, поэтому аккуратнее.

Получив в очередной раз по шее за авантюры собственных начальников, Винни два раза за извинился, дал обещание исправиться и поехал домой, что бы как следует выспаться ведь новая смена начиналась уже через девять часов.

Дина собиралась на вечеринку. Она оделась и украсила уши сережками, после принялась будить Виноградова. Женю пригласили тоже, так как подружки Соколовой давно мечтали на него посмотреть, и отказаться было нельзя, эти смотрины Виноградов откладывал уже несколько раз. Женя примерно понимал к кому, он едет и зачем, однако для картины в целом кое-что стоило уточнить.

— А че за праздник? Или так — воскресенье день веселье.

— Вероника машину купила новую и нас пригласили, ну типа обмывать.

— Вероника это у которой отец директор рыб-базы?

— Нет. Директор рыб-базы — это дедушка Карины, а у Вероники папа начальник гарнизона ВВС, по-моему, в Артеме.

— Ладно. — Устало вздохнул Виноградов. — Только я пить не буду, а то мне вечером на работу идти.

— Как хочешь.

Артем находился к северо-востоку от Владивостока и имел значение города-спутника. Краевой цент по добыче каменного уголь с полудохлым заводом железобетонных изделий. Остальные предприятия либо развалились, либо закрылись, а их производственные площади были отданы в аренду под коммерческие нужды, например, помещения бывшего текстильной фабрики занимал самый крупный в приморье оператор пейджинговой связи. Еще было несколько военных частей, имелся аэродром, аэропорт правда исключительно для военных нужд, большинство гражданского население пользовалось железной дорогой.

Ресторан «Корона» располагался в фае гостиницы «Полет» — бывший дом офицеров. Кроме непосредственно Вероники, Киры и Виноградова на фуршет явились: внучка рыбаперерабатывающего магната Карина, три молодые особы, социальный статус которых Виноградову был неизвестен, младшая сестра Вероники Маша с другом, должны были подойти попозже. Гости разместились в приватной зоне под плотными красными гардинами с вышивкой из облезлой позолоты на латанных заплатками диванах из черной кожи. Музыка, приглушенный свет, на столе стояла японская лампа, белая посуда из тонкого фарфора, дорогой алкоголь, закуски. Вечер начался спокойно с поздравлений и тостов, потом стали обсуждать непосредственно новую машину Вероники. Подружки больше спрашивали про красоту и комфорт, а Жене было интересно почему Ника выбрала себе спортивное «Subaru» да еще в раллийном исполнении, на что получил ответ — «так посоветовали знакомые». Тем временем к столу продолжали подтягиваться гости. В шатер вошла Маша, она держала за руку своего бывшего одноклассника, которого звали Максим. Машин бойфренд Нике не понравился сразу. Весь вечер она демонстративно игнорировала парня, а когда тот пытался открывать рот отворачивала нос или грубо перебивала его. После двух фужеров «Голубого кюрасао» Дине понадобилось в дамскую комнату, за столом стало необычно тихо. Красавицы начинали скучать. Добавив еще спиртного девочки не побрезговали устроить Максиму тест на профпригодность. Сначала юноша, по наивности честно отвечал на все вопросы, про родителей, которых уже нет, не дорогую одежду, маленькую зарплату, пенсию деда и прочие, и прочие, и прочие. Женя попробовал вмешаться в издевательский допрос, сказав, что тоже работал охранником, и нет в этом ничего страшного, но его голос остался без внимания. В конце концов парень устал терпеть унижения, он посмотрел на Машу взглядом побитой собаки молча встал и ушел. Растоптав Машиного жениха Вероника принялась хвастаться подружкам планами отправиться летом с Маркам в Египет, так как Сочи уже приелись. Виноградов не стал дожидаться своей очереди и в след за Максимом отправился в сад, опустив глаза Маша сделала тоже самое. Впрочем, если бы зажравшиеся бабищи знали сколько Винни зарабатывает в день сдулись бы сами.

На улице влюбленные снова соединились. Маша ревела, а Максим ее успокаивал потом они долго стояли обнявшись и шептали друг другу какие-то слова, затем Маша наконец — то улыбнулась и убрав воду с лица и обратилась к Виноградову.

— Мы идем в парк смотреть на самолеты, хотите с нами?

Максим тоже улыбнулся и кивнул головой. Женя согласился. Пока шли по пути встретили ту самую бывшею текстильную фабрику, всю утыканную антеннами связи как еж. На весь фасад новые хозяева заморочились растянуть много метровый баннер с лицом девушки оператора, она широко улыбалась и фирменным слоганом «Пейджер — это не роскошь, а доступное средство коммуникации» приглашала всех подключиться к приморской пейджинговой компании. Парк куда Максим водил Машу смотреть самолеты называлось 25-я дважды Краснознамённая авиационная дивизия военно-воздушных сил (ВВС) тихоокеанского ракетоносного полка. Хоть авиачасть и звалась стратегической и имела статус режимного объекта для стрелка из караула привести на экскурсию одного или двух родственников было делом обычным. Маша обошлась без легенды, она и так была дочь генерал-майора ВВС, а Виноградов прошел как однояйцевый, единокровный, сводный двоюродный брат из Хабаровска. Это место стало для Винни потрясающим открытием. Огромный полигон в три сотни гектар находилось совсем рядом прямо под носом, но гражданским людям, детям и кошечкам знать о нем не полагалось. Многокилометровые взлетные полосы до горизонта, ангары размером с жилой квартал приводили в восторг. Человек попадая сюда уменьшался до величины субатомной частицы. Виноградов еще не разу не видел боевые истребители так близко, стратегические бомбардировщики, построенные чтобы стирать с лица земли целые города впечатляли, а в кабине грузового авиалайнера высотой с трехэтажный дом можно было даже посидеть.

— Я последний раз, самолет в небе видел, когда в армию уходил. — Признался Виноградов. — А почему сейчас не летают?

Максим поднял глаза к небу и не задумываясь ответил.

— Горюче смазочных материалов потому что нет.

— ГСМа нет? — Как бы про себя спросил Виноградов.

— ГСМа нет, а машина у Вероники есть. — Как бы про себя ответил Максим.

Финальной частью экскурсии стал циклопических размеров ангар с персональным вертолетом Губернатора внутри. Снаружи это была обычная серийная машина, а внутри как хорошая люксовая яхта. Для комфортного существования в распоряжении пассажиров имелись удобные кожаные кресла и мини бар, очень понравился шпон из дорогих пород красного дерева, которым обшивались стены, пол и потолок, даже штатная турель для пулемета была покрыта не грязно-зеленой краской, а блестящим хромом. Видимо в комплект к ней шила и красная книга Приморского края, которую Винни обнаружил в нише над холодильником. Кроме общей информации о редких видах животных книга иллюстрировались цветными фотографиями, где черным крестом были зачеркнуты почти все, даже ежи и белки. Пришла пора закругляться. О слезах и испорченном настроении уже все забыли. Покидать помещение пришлось через северный шлюз так как у южного выхода взад и вперед то и дело шныряло местное начальство и Максим попросил друзей помочь ему не вылететь с работы. Пока шли, Маша успела спеть песню «Мумий тролля» и рассказать детский анекдот. Некоторую часть площади занимали стихийные склады атрибутов советского времени. Когда северные ворота распахнулись, через которые кстати открывался путь прямо на выезд к дороге в город Виноградов наконец смог хорошо рассмотреть автомобили, которые стояли вдоль стен: пять черных седанов и один хечбэк, последний прятался под чехлом. Женя сначала думал, что это иномарки из кортежа губернатора, но Максим успокоил его сказав, что машины не вовсе губернатора, а ребят-офицеров с авиаполка. Машины все без исключения имели демонтированные эмблемы завода производителя, однако в силуэте четко угадывался фирменный стиль «Subaru».

Виноградов испытал легкое возбуждение и дрожь, руки вспотели, а щеки стали розовыми.

— Это же «Impreza»?!

Максим поживав пустым ртом утвердительно кивнул головой.

— Да, такая же у Вероники, только белая.

Счастливый Винни вернулся в ресторан «Корона». Шел самый разгар банкета. Пришлось долго ждать пока Диана раскачается, после Женя повез Соколову домой. Смена начиналась через час.

В нужное время «Волга» приехала без опозданий, оставалось отметиться и получить оружие в оружейной комнате. Удивлению Виноградова не было предела, когда в кабинете у начальника смены он обнаружил развалившиеся на диване тело Егора Ка. Лицо его было перекошено от злобы, рот испачкан крошками от печенья, а под глазом имелся заметный синяк. Увидев Виноградова Ка живо поднялся, отряхнул коленки, одел куртку и со словами «Ну все поехали» — выскочил в дверь. Как объяснил Виноградову Лопатин с этого дня, капитан будет в составе его экипажа, такое решение было принято отцом Егора и одобрено Каримов, что бы криворукий отрок не отчебучил на людях еще чего-нибудь, и вообще не путался под ногами. На вопрос «Как долго?» Лопатин пожал плечами.

— Я так думаю пока режим оперативной обстановки сохраняться будет.

Женя понял какие железные лапы взяли его за горло. Последние слова Каримова теперь казались чем-то весьма осязаемым.

«Волга» ехала быстро, мимо проносились фонари, дома, магазины, парочки и просто прохожие, машин почти не было. Ка казался счастливым, он ел свои печенюшки и пальцем показывал на одиноко стоящих на тротуаре девушек называя их проститутками. Виноградов же вынашивал в голове стратегию поведения: Главное не давать повода — думал он, не спорить, разговаривать как с душевно больным, со всем соглашаться, что бы не сказал, отвечать односложно «да» или «нет». Заметив яркий щит с предупреждением об угрозе для водителей Ка вынул из коробки бисквитное кондитерское изделие, покрытое шоколадом и протянул ее Виноградову с вопросом.

— Что за ГИБДД?

— Государственная Инспекция Безопасности Дорожного Движения.

— Вас, что переименовали?

— Ну.

Ка ухмыльнулся.

— Давно?

— Нет.

— А чем ГАИ не устраивало?

— Ну теперь деньги будет собирать не просто какая-то заскорузлая инспекция, а инспекция для безопасности, плюс желание государственной службы обнулиться проще говоря сменить формат, ребрендинг, выдавить из себя негативную репутацию и дать автолюбителям позитивные ассоциации. — Пока Егор Ка залип, переваривая малознакомые слова, Виноградов продолжил. — Товарищ капитан как так получилось, что машину вы угробили, а виноват я оказался?

— Ну, а, че мне делать? Не огребать же от отца лещей в самом деле? А так и зубы целые и ремонт за счет МВД. Все довольные.

— Да уж. — Тяжело вздохнул Виноградов.

— Тебя же не уволили в конце концов, раз ты здесь.

Жене захотелось остановиться, вытащить этого гада на асфальт и долго пинать ногами, и пускай потом с позором увольняют, раз уж теперь это вопрос времени, но подумал о Соколовой и отказался. «Буду терпеть сколько смогу» — пообещал себе Виноградов.

В ночную смену экипажи ДПС вставали на пост. То есть машины не катались по городу, а, искали тихое место и глушили мотор. Кто-то читал или штудировал право, кто-то упражнял мозги разгадывая ребусы, но чаще просто спали. Егор Ка думать и читать не хотел, зато его энергии и настырности хватало на пятерых. Сначала Женя думал организовать мобильный пост у шоссе при выезде из города, но Ка потребовал закрепиться на центральном рынке, где есть светлая парковка, теплый туалет, кафе и киоски с игровыми автоматами. Спустив все деньги в «Джек-пот» Егор Ка сделался нервным и злым. Гордость, эго и честолюбие требовали реванша, самое простое было отыграться на ком-нибудь безобидном и слабом. Вернувшись Ка первым делом разбудил Виноградова, который спал в машине.

— Щас поедем щемить карманников и торгашей с базара — Сказал Ка.

Это означало, что милиционеры сейчас отправляются ловить карманных воров и проверять работников рынка на предмет чего-нибудь запрещенного или противозаконного, а то, что один из них будет ГАИшник капитану вообще похоже было до лампочки. После полуночи рынок тоже работал, точнее работал, но не весь. Никогда не закрывался один большой светлый, крытый павильон с лавочками, столиками и контейнерами вместо магазинов. Здесь гости города в любое время суток могли поесть выпить, купить сувениры или чего-нибудь в дорогу, но в тот вечер покупателей и карманников было мало. Милицейский рейд заключался в том, что нужно было ходить вдоль витрин с каменным лицом и смотреть всем продавцам в глаза, вдруг кто выдаст себя подозрительным поведением. Но никто из продавцов в тот вечер почему-то колоться не хотел. Палатку с толстыми кавказцами внутри и явно контрафактным алкоголем Ка благоразумно обошел стороной. Следующий в очереди стал табачный киоск. Кроме жвачек и сигарет, в ассортименте имелись чай и кофе некоторые смеси трав продавались без упаковки в прозрачных пластиковых кулечках с этикеткой. За прилавком скучала полусонная пожилая женщина, которая упорно не хотела играть с милиционером в игру «кто кого переглядит». Ка посчитал это подозрительным.

— Че мать травой барыжим по тихой грусти? — Наглым голосом спросил Ка. — Это, что такое. — Высокий милиционер ткнул пальцем в аккуратно собранную стопочку кулечков сложенных возле коробки шоколадных конфет. Бабушка неспешна поднялась и переместила очки со лба на нос.

— Это укроп, это Иван чай.

— О-о-о. — Оживился Ка будто запахло преступлением века. — На ловца и зверь бежит. Че втыкае чиёк-та? Поехали дальше. Это?

Женщина заметно растерялась.

— Грудной сбор.

— Понятно, что не спинной. — Криво ухмыльнулся Ка. — А че за сбор? План, насвай, канапля! Три в одном?

— Да бог с тобой.

Виноградову стоило достаточно усилий, чтобы отцепить Ка от старухи. Капитану все же пришлось оставить бабку в покое, а потом еще час он сидел в машине надувшись и искал виноватых. По логике выходило, что виноват Виноградов, он постоянно ставил палки в колеса и мешал обрабатывать коммерсантов поэтому, когда придет время ловить проституток капитан решил обойтись без помощников. Ночью Ка поменял место стоянки, поближе к гостинице «Интурист». Подкрепившись бисквитным печеньем с суфле и джемом Егор Ка стал потихонечку собираться, когда Виноградов попробовал спросить его «куду?» тот лишь огрызнулся «сиди тут и не путался под ногами!» Бодрой походкой Ка поднялся по лестнице «Интуриста» и вошел, а через пять минут вышел с девушкой, одетой в лимонные цвета короткую шубку, сапоги и юбку-мини. Молодые люди о чем-то говорили потом милиционер попробовал схватить девушку за руку, но появилась ее подруга за ней еще одна и еще до тех пор, пока тушка Егор не оказался в плотном кольце из баб. Он хотел сбежать, но получил в вдогонку удар сумочкой по макушке. Почти три минуты Виноградов просто сидел, ел бисквит и смотрел как проститутки дубасили Ка, потом все же смог заставить себя включить звук сирен и девчонки бросились в рассыпную. Когда капитан вернулся в машину Женя притворился, что ему вообще было не смешно. Капитан тоже сделал вид, что все идет по плану, он молча съел последней кругляшек «Вагон вилс» и уснул.

Несмотря на то, что все обошлось, и вечер был относительно спокойным, а если вспомнить случай у гостиницы «Интурист» так ночь вообще прошла не зря, Виноградов лишний раз убедился, что в машину к нему села настоящая бомба, потому как неизвестно какой номер Ка выкинет в следующий раз, так можно не только работу, но и здоровье потерять.

Виноградов шел на работу как на каторгу, ибо смотреть опять на капитанскую рожу желания не было вообще. На этот раз Ка решил не растрачивать себя на шалупонь, а вернуться к первоначальной цели. Настоящих бандитов ловит сложно. — Думал Ка. — Такое мероприятие требует серьезной оперативной работы, это план, связь, подготовка, информация и многое другое, а поскольку ничего этого не было капитан решил сосредоточиться на режиме свободной охоты. В этот раз Ка тоже не стал заморачивать с засадами, а приказал ехать прямо в центр. По дороге капитан рассказал еще один свежий случай про одного несчастного гостя из центра Росси, которому не повезло встретиться с надоевшей всем бандой так называемых «призраков». Судя по всему, криминальная шайка явно начала деградировать, мужчине порезали лицо, а сопровождавший его товарищ отправился в реанимацию. Вечером машин на дорогах было не много из-за метели и плохой погоды. В окнах горел свет. «Волга» ехала туда куда указывал Ка. По какому принципу капитан выбирал маршрут вероятно не знал даже он сам и однажды экипаж въехал на «Океанский проспект», где находилась квартира Соколовой. Метель обвивала мачты электрических фонарей, ложилась на асфальт, а потом ветер снова поднимал снег к небу. Виноградов видел, как Ка клонит в сон и на душе было спокойнее. Если честно Жене и самому хотелось зевать, внимание становилось слабее, а веки тяжелее. Ка уже почти храпел, когда мимо пролетела белая «Subaru Impreza», а следом за ней черно-красная «TOYOTA MARK II». Дина с подружками катались на перегонки. Виноградов скрестил пальцы, но случилось то чего он боялся. В этот раз Соколова не смогла проехать тихо, она от души надавила на гудок и помахала в окно рукой. Капитан активизировался мгновенно как собака, как Бладхаунд, который почувствовал запах крови. Оценив кривым глазом обстановку Ка приказал ложиться на курс и преследовать. Надо признать девочки вели свои машины крайне неаккуратно это заметил даже далекий от шоферского искусства Ка, а Виноградов так и вовсе насчитал нарушений правил дорожного движения на несколько лишений прав. Однако самым неприятным было не это, а то что, Женя ни помнил забрал ли он из-под пассажирского кресла ту самую гранату завернутую в журнал или нет, а это уже тянуло лет на семь не меньше. Он так сильно увлекся строительством своей колымаги, что совсем забыл о человеке, которого любит. Сейчас Виноградов торопился, ему нужно было быстро думать, как выходить из положения, например, можно саботировать погоню, самое простое врезаться в первый попавшийся столб. Только Ка наверняка уже знает номера «Тойоты» и сообщит их туда куда только сможет дозвониться. Вообще в голову приходили самые странные идеи и даже жуткие, но их благородный Винни решил оставить, а пока стоило попробовать договориться.

— Товарищ капитан.

— Что сержант?

— Разве это те, кого мы ловим?

— Ну вот и проверим те или ни те.

— Там девушки за рулем были, я видел.

Повисла пауза. Потом Ка начал активно пыхтеть и сопеть.

— Не важно. Я буду решать кого ловить, кого не ловить, а ты заткнись…

Ка орал и ругался, но Виноградов уже не слышал его, Женя знал, главное сейчас непременно надо дать «Тойоте» уйти. Виноградов ударил по тормозам. Крики и маты сменились угрозами и запугиваниям от всевозможных увольнений до обещания посадить на кол. Капитан потянулся к радиостанции сержант схватил его за руку и вывернул ее. Ка заскулил и сполз на пол.

— Ладно капитан. — Я покажу тебе «призраков».

— Ты уже допрыгался — Бурчал себе под нос Егор Ка и щупая под бушлатом сотовый телефон.

— Ни хочешь да? Как хочешь. Я тогда еду в офис, то есть в управление там рассказываю все, что мне известно, мы с Лопатиным герои, а ты можешь дальше идти с бабками и проститутками воевать.

Ка продолжал хлопать себя по туловищу.

— А че молчал?

— Так вы мне сами приказали заткнуться и не дышать.

Капитан вынул трубку, убедился, что драгоценный чудо-аппарат ни куда ни пропал, для выпендрежа потыкал кнопочки и убрал обратно.

— Ну и, говори, где нам их искать? — Скрипя зубами спросил Ка.

— В гараже у губернатора. — Холодно ответил Виноградов.

Глаза капитана округлились до размера пары столовых тарелок.

— Чего?

Винни подробно рассказал, что видел в тайном ангаре на территории военного аэродрома города Артем. Ка внимательно выслушав погрузился в раздумья.

— Ну че едим? — Не вытерпел Виноградов.

— Пока нет.

— Почему?

— Это ж тебе не овоще база и не склад с ворованной тушенкой, а режимный объект стратегического назначения, принадлежащий министерству обороны, туда милицию так никто пускать никто не будет тем более с обысками. Нужно делать запрос через военную прокуратуру в Москве, ответа ждать месяц или четыре.

— Ждать не надо, я же сказал тебе, что покажу.

Ка решил пока отключить начальника и доверить себя Виноградову.

«Волга» на всех парах неслась к окраине города, через снег, кварталы, не обращая внимания на знаки и даже светофоры пролетали мимо. Скорость росла от перекрестка к перекрестку и падала лишь иногда, на поворотах. Только после того как на горизонте появилась подсвеченная металлическая конструкция из букв, криво собранных в слово «Владивосток» «Волга» потихонечку стала замедлять ход. По правую сторону от шоссе стояла заправка, она работала круглосуточно, но машин на ней совсем не было, по левую через лес лежала насыпная дорога за которой горели окошки двухэтажных домов поселка городского типа. Женя нашел отличное укрытие под вывеской с названием населенного пункта, темно, мало снега, ветра и можно быстро вернуться на шоссе в случаи чего. Капитан растерянно глазел по сторонам, он явно ожидал чего-то большего. Потом Ка начал допытывать Виноградова каким образом сержант заставит головорезов здесь появиться.

— Я им Позвоню. — Спокойно ответил Винни и протянул руку.

Интрига закручивалась до предела. Ка по-прежнему не понимал, что происходит, но все же вынул из кармана свой драгоценный Nokia 640 и передал Виноградову. Женя достал свой четырехточечный пейджер и поставил на щиток перед собой. В темноте вспыхнули ядовито зеленые кнопки и куцый экранчик. Сержант набрал нужный номер и приложив трубку к уху стал ждать, на другом конце ответил женский голос.

— Девушка, для абонента 0747 «Евгений»: Женя, жду тебя с документами на «Субарик» и машиной через час на АЗС у «Гвардейского». Грины, 30 штук передам на месте… Нет, подписи не будет, хотя на всякий случай поставьте — Егор Ка.

Оператор буква в букву повторила текст, отправитель подтвердил его и в туже секунду на пейджер Виноградова пришло только что продиктованное им же сообщение.

— И че ты сейчас сделал? Сам себе сообщение послал, что ли? — В своем гаденьком стиле ухмыльнулся Ка.

— Ну. А теперь ждем.

Виноградов еще хотел добавить «…главное не проспать», но капитан уже успел заткнуть уши плеером. Женя тоже нашел себе занятие, например, прочитать свежий километр электронных писем от Сакуровой, в основном они касались конечно машины, но видимо мятежное сердечко маленькой Сони ничего не могло с собой поделать и это хорошо читалось между строк.

Ка дернул Виноградова за рукав, Женя открыл глаза. Медленно, километров тридцать в час вдоль обочины по шоссе двигалась черная «Subaru» за ней другая. Похожие на тени они ползли по дороге друг за другом, не включая фар, а разлитый по шоссе зеленый свет от металлической конструкции из букв добавлял в этот странный марш нечто зловещее. Лицо капитана перекосило и совершенно было не понятно толи он так улыбается толи скалится. Первый мимо засады прошелестела по асфальту «Legacy» за ней «Impreza», обе описав круг застыли на паркинге перед АЗС. Подождав какое-то время водитель «Legacy» и пассажир «Impreza» направились в сторону магазиа. Это были одинаково одетые в короткие куртки типа «Пилот» мужчины примерно одного возраста и роста, крепкого и среднего телосложения с армейской выправкой. Винии уже собрался выскочить на дорогу что бы блокировать «Subaru» выезд с паркинга, но капитан остановил его. Обжегшись однажды на молоке Ка теперь дул на все подряд.

— Подождем, не торопись. — Через губу в своей хамоватой манере сказал Ка. — Может это просто обычные покупатели.

И действительно мужики вышли с АЗС держа в руке по банке с колой, они спокойно сели в машины и покатились по шоссе обратно в сторону Артема. Всегда спесивый, громкий и склочный Егор Ка растерялся и притих, нет он все еще пытался что-то бухтеть, но в этот момент Виноградову как раз пришла в голову идея забить на идиота болт и дальше думать самому. «Волга» выпрыгнула на шоссе из сугроба как тигр-тугодум из засады, мимо которой давно пробежала лань, и шлифанув по льду железными шипами бросилась в погоню. «Волга» настигла крайнюю «Subaru» за считанные секунды. Когда водитель «Impreza» наконец проснулся, увидел за окном стробоскопы и услышал законные требование милиции остановиться, то ожидаемо прибавил ходу. Надо признать мало кто из импортных автомобилей мог так отлично держать дорогу на высокой скорости кроме «Subaru», секрет таких превосходных ходовых возможностей — постоянный полный привод, и раллийные корни. Винни же рассчитывал на надежную советскую конструкцию и мощный мотор с двумя турбинами, и надо сказать не зря. Как не старались холенные субараводы оторваться от допотопной «Волги» к их великому изумлению сделать этого они не могли. А когда кузов, изготовленный из трехмиллиметрового, закаленного уральского стального проката стал наваливаться на них как танк и выпихивать на обочину, по ходу срезая с лощенного японского тела антенны, молдинги, ручки и зеркала, то те, которые удирали поняли, что на горизонте образовалась проблема. И когда экипаж ДПС уже готовился брать бандитов живьем пилоты черных иномарок перешли к заранее заготовленному плану «Б». План — Б оказался дерзким и неожиданным. Обе «Subaru» сбросили скорость и прижались к обочине, счастливый Ка деловито потирал потные ладошки, машины остановились, отключили головной свет и исчезли. Долго не думая Виноградов применил хорошо известный всем лихачам и каскадерам маневр, который назывался полицейским разворот на ручнике. Мощные как солнце ГАЗовские фонари залили светом проезжую часть на сотни метров вперед, однако дорога оказалась пустой. Для капитана это был удар, он не понимал куда могли подеваться два полуторатонных седана. Фокус с исчезновением раскрылся достаточно быстро так как долго ехать ночью по голой земле и колдобинам без фар чревато. Егорка Ка снова открыл пасть, требуя от сержанта, чтобы тот на своей «Волге» спускался вслед за «Subaru» в кювет и продолжал преследование по бездорожью. Пришлось капитану объяснять, что «Волга» — это не трактор и не джип, а легковой, заднеприводный, автомобиль причем серьезно заниженный и стоит им только съехать с дороги в грязь как они тут же застрянут и на долго. Взамен Виноградов предложил не срезать по целине, а продолжать путь по шассе в сторону города Артем, чтобы перехватить их там. Винни топил как никогда, топил обгоняя рассвет. Сейчас он меньше всего думал о железе. Как тот бультерьер, который почувствовал кровь, он уже не мог разжать челюсть. Ему очень хотелось, чтобы им гордились мама, которую он давно не видел и жена, которой как он думал когда-нибудь станет Соколова. Огни на горизонте означали, что впереди город Артем и дело близится к развязке. В отличии от истерички Ка, который никак не мог унять свой психоз, Виноградов точно знал где надо искать «Subaru» и их пассажиров, поэтому направил «Волгу» сразу на аэропорт. Солнце осветило горизонт.

— Вон смотрите! — Крикнул Виноградов и показал пальцем куда именно надо смотреть.

Капитан долго шарил глазами по частному сектору, где находились сады и дачные домики, и наконец увидел. Вдалеке на расстоянии метров пятьсот в сторону шассе сквозь перелески по проселочной дороге на всех парах неслась «Subaru», в количестве одна штука, почему только одна выяснилось позже. Оказалось, что «Legacy» все-таки застряла в глине, и преступники сожгли ее, чтобы не оставлять улик. «Волга» и «Impreza» встретились на шоссейном перекрестке почти в одной точке, в одно и тоже время и разминулись в считаных метрах друг от друга, так близко, что без труда можно было разглядеть обалдевшую физиономию водителя «Subaru» и его пассажиров. На пересечении главной и второстепенной дорог оппоненты выстроились друг за другом по номерам и опять все завертелось по кругу, «Subaru» удирала, а «ГАЗ» ее догонял. Все закончилось у контрольно-пропускного пункта военной часть. Бандиты просто бросили машину у ворот КПП и всем хором скрылись на территории. Надо признать капитан Ка оказался не совсем бесполезным человеком, позвонив кому надо аэродром быстро был оцеплен сотрудниками МВД. Несмотря на блестяще проделанную работу возникла новая проблема. Начальник штаба авиаполка наотрез отказался выдавать гражданским своих подчиненных без оснований. Пришлось трое суток ждать решения военной прокуратуры, все это время водитель «Subaru» и его пассажиры находились в осаде на территории военной части в итоге разрешения на задержания и обыск были получены, офицеров арестовали, а позже судили. Свои разбойные нападения они объясняли тем, что не хватало денег, чтобы прокормить себя и семьи. Летные часы сократили из-за отсутствия горючего, а зарплату, как и по все России в то время не платили месяцами. Зато в защиту офицеров вписалась общественность, суд завалили жалобами, открытыми и коллективными письмами. Оказалось, что значительную часть награбленного летчики тратили на запчасти, экипировку и горюче смазочные материалы для мастной авиашколы ДОСААФ.

Егору Ка приказом Министерством Внутренних Дел по приморскому краю было присвоено звание майор, медаль «за заслуги в службе в особых условиях», почетная грамота и благодарность МВД, именные часы, отпуск и крупная денежная премия. Несмотря на все это Ка все равно написал жалобу на Виноградова, где в черных красках изобразил как глупый сержант все время мешал и препятствовал оперативно служебной деятельности по охране общественного порядка и противодействие преступности, однако, когда понял, что начнутся разбирательства и все узнают, что вовсе не он обезвредил опасную банду и спас город жалобу свою забрал.

«Эпилог»

За вклад в укрепление правопорядка Виноградову тоже дали грамоту и отгул один, его Женя решил провести дома с Диной. Наконец Виноградов смог выспаться. В обед ребята сели на кухне и стали пить чай, точнее чай пил только Женя, Дина пила кофе-американо, параллельно цепляя длинными худыми пальцами грамоту на стенку.

— Как ты узнал?

— Что узнал?

— Что операторы кол-центра сливают информацию клиентов.

Виноградова никак не мог понять, как у Соколовой получается читать мысли.

— С чего ты взяла, что это я?

— А кто? Твой идиот Егор Ка смог сам до такого додуматься? Не смеши меня.

— Ну смотри. Кроме воинских частей предприятий в Артеме особо нет, найти работу сложно тем более женщине, не на завод же железобетонных изделий идти в самом деле? Вот я и подумал, что кто-то из преступников, друзей или родных наверняка работает в пейджинговой компании, может владеть важным объемом информации о своих клиентах, пользоваться ей и соответственно передавать ее.

Соколова улыбнулась ослепительно, как всегда.

— Как не справедливо. Люди даже не знают кто настоящий герой. Не обидно?

— Главное, что ты знаешь, мне этого достаточно.

Диана провела ладонью по Жениной щеке, встала, взяла со стола зажигалку и сигарету и открыла окно, через дорогу рабочие уже снимали со столба информационные щиты с предупреждением для водителей об особой обстановке в городе.

Осенью 1999 года во дворе собственного дома Виноградов случайно встретил и узнал лучшую и единственную подругу Сакуровой Катю Суботину, та самая девочка студентка из больницы в которой лежала Софья. Как она здесь оказалась Женя спросить забыл. Когда закончились дежурные «привет, да как дела?» Катя поинтересовалась не жалеет ли он о том, что расстался с Сакуровой, и не скучает ли он. Когда Виноградов ответил, что нет, Суботина не расстроилась, она взяла и вынула из сумки толстый глянцевый журнал на японском языке. Издание было посвящен главному событию года, Токийской автомобильной выставке. На обложке, кроме иероглифов, элегантно облокотившись на новый концепт от «Lexus» стояла девушка с белыми как лист волосами и глазами синими как океан. Это была конечно Сакурова. Женя, улыбнулся, сказал — спасибо, вернул журнал и пошел домой. Катя долго смотрела как, он уходи, а потом с ней случилась настоящая истерика.

— Она принцесса и фотомодель, а ты никто! — Изо всех сил срывая голос кричала в след Суботина.

Но наглый мент совсем не реагировал, он просто молча продолжал удаляться. Тогда Катя в бессильной злобе схватила с земли кусок асфальта, бросила его и попала прямо в голову, но Виноградов даже не обернулся. Суботина продолжала орать и вопить до хрипоты захлебываясь слезами, орала до тех пор, пока Женя не скрылся из виду. Больше Катю Суботину Виноградов не видел. Женя забежал в подъезд прикрывая голову рукой, он чувствовал, как по спине скользил теплый ручеек, Винни убрал от затылка руку и посмотрел на ладонь, которая была вся в крови.

«Лирика»

Однажды зимой Дина проснулась очень рано, намного раньше обычного. Даже по пятницам Соколова спала до полудня. Кажется, ей что-то снилось, но вспомнить конкретно что, она не могла, вроде это были цветы вишни на виноградной лозе. Ни раз и не два она пробивала уснуть снова, но этого у нее не получилось. Соколова свалила этот странный сдвиг в голове на возраст и нервы, все-таки уже не восемнадцать. Потом она долго ходила кругами по квартире, искала сигареты. Свои сигарет она все-таки обнаружила в ванной на краю раковины они намокли и некоторые сломались. Сделав из двух сигарет одну, она пошла варить кофе. Можно сходить купить новые — подумала она. Магазин стоял совсем рядом, из двора через арку и к дороге, как раз пока варится кофе можно было успеть. Соколова открыла окно. За ним был пустой двор, сумерки и морозное утро, лед и иней на деревьях тоже присутствовал. Двор и правда казался безлюдным, кроме белой собаки, которая гуляла по земле и одинокой фигуры человека внутри заваленной мусором крытой металлической с прутьями беседке. Докурив Соколова отправилась мыться. Когда она вернулась то за окном светило солнце, а напиток давно был готов. Налив себе чашку Диана подошла к окну снова, и снова ничего интересного не увидела, исчезла даже собака, а вот девушка в беседке как сидела, так и продолжала там сидеть на том же месте. Она была одета в японское национальное платье типа кимоно, а голову украшала традиционная прическа. Сперва Соколова не предала картине большого значения — мало ли под новый год пьяных и ряженных, но походу стала соображать, что к чему. Соколова ударила кулаком в косяк от чего с рамы посыпалась краска и зашевелилось стекло, но выдохнув позвонила Жене. В сообщении было всего три слова. «Быстро едь домой». Прямо в домашней обуви и коротенькой меховой курточке Дина вышла на улицу. Соня сидела на холодной металлической лавке опустив голову вниз, слезы замерзли и покрыли белые щеки прозрачной коркой льда, а из-под щелокового платка, намотанного на руку на лед лилась кровь. Соколова хотела подойти и поняла, что не может этого сделать. Диана панически боялась крови. Конечно Соколова звала ее и даже кричала, но девушка из беседки не шевелилась. Не зная, что делать Дина решила пока сходить позвать кого ни будь помочь ей, однако людей поблизости не было. Когда Соколова вернулась Соня встретила ее в той же позе. Живая она или нет понять было сложно, пар изо-рта, который указывал бы на дыхание не шел, зато кровь лилась не переставая. Женя примчался через минуту. Без разговора схватил из машины одеяла обернул им хрупкую тушку Сакуровой, взял из аптечки ждут и бинты и принялся разматывать шелковый платок с запястье. Здесь Соколовой стало совсем плохо. На кисти левой руки отсутствовал один палец, если более точно, то мизинец. Еще ей показалось непривычно жутким то что за все время экзекуции Виноградов даже глазом не моргнул, он обращался с жуткой раной и перевязочным материалом так как будто до этого делал это уже много раз. Захрипев от боли Соня наконец пришла в себя. Они долго смотрели друг на друга, у Сакуровой снова потекли слезы.

— Что ты здесь делаешь? — Спроси Виноградов.

— Приехала попрощаться.

Соня едва шевелила губами, она явно хотела сказать, что-то личное, но рядом стояла Диана. Тогда Соня подняла глаза к той которой повезло больше и еле слышно прошептала «пожалуйста». Соколова молча развернулась и пошла домой. Соколова не была телепат или экстрасенс, но знала твердо на перед, что будет дальше. Сейчас она поднимется в квартиру нальет в кофе пол кружки коньяка, чтобы успокоиться, встанет у окна и будет смотреть как та другая потянется к нему губами, и Женя подарит ей поцелуй, но не тот пустой, который для галочки, а настоящий поцелуй, который можно будет помнить долго, может быть даже всю жизнь. Диана видела, как Женя стоял и наблюдал за тем как Соня уходит. Не оборачиваясь она медленно шла, в своих лаковых Дзори прямо по глубокому снегу в сторону шоссе, где ее давно ждал огромный внедорожник с номерами дипломатической службы. Не разуваясь Виноградов направился прямиком в ванную отмывать кровь. Соколова подкралась к нему сзади, в одной руке она держала кружку с алко-капучино в другой дымилась собранная из двух сигарета. Облокотившись плечом на зеркальный шкаф для банно-прачечных принадлежностей Соколова начала с главного.

— Зачем она приходила?

— Ты же слышала — попрощаться.

— Кто ей палец отрезал?

— Сама отрезала.

— Зачем?

— Она теперь невеста Кабаяши. Новая семья ее очень строгая. Это вроде как принести извинения семье будущего мужа.

— За что? За то, что попрощаться поехала?!

— Она сирота, они это знают. Не важно зачем поехала, все равно позор. В Японии до свадьбы молодая девушка живет либо с родителями, либо в доме мужа.

— У-у-у. — Закатила глаза Соколова. — Ну в конце концов этот бы с ней поехал как его… Муж будущий?

— Родители не хотели его отпускать.

— А, что они хотели, чтобы девочка пальцы себе рубила? Дикари в самом деле!

— Согласен традиции средневековые конечно, а с другой стороны если подумать кто они без них?

— Ну не пальце же себе резать?!

— Тоже верно многовато за один поцелуй.

— Знаешь, а я думаю, что ей так не показалось.

Дина осторожно заглянула через плечо Виноградова, кровь прилипла к рукам и плохо отмывалась.

— Ну, а мама у нее есть? У нее же должна быть мама где-то здесь?

— Мама давно умерла.

— Что случилось?

— Спилась. Она работала когда-то в нашей филармонии пианистом, наверное, поэтому у Сакуровой есть абсолютный слух.

P.S.

Отмечать праздник дома Соколова отказалась сразу, так как, во-первых, брать готовое или готовить самой желания не было, а от Виноградовских разносолов утром можно и не проснуться, во-вторых потому что не привыкла, и Жене пришлось уступить, взамен Диана согласилась оплатить за дорого VIP столик в клуб «PRADO». В цену входили широкий выбор напитков, фрукты, горячие, холодные закуски и развлекательная программа с живой музыкой, артистами, конкурсами и салютам после полуночи. Отсидев в одиночестве час, прямо посреди фаер-шоу Соколова пошла искать тихое место, чтобы звонить Жене и узнавать, где он. О том, что Виноградов по уважительной причине мог задержаться или вовсе не прейти Диану предупреждали сразу, однако уточнить все равно стоило. Людей не было в малом банкетном зале. Отправив Виноградову сообщение Соколова села за стойку и принялась ждать ответа. Пока ждала откуда-то появился бармен, зажег свет, заботливо налил Лансон и включил телевизор. В тот вечер по всем дальневосточным телевизионным волнам транслировалось одно и тоже. В прайм-тайме на каналах вещание которых могли принимать даже жители приграничных территорий Японии и Китая, за блестяще проведенную работу столичное милицейские руководство в кремле награждало местное. Героям приморья вручали звезды и памятные подарки особо отличившимся, потом прошел блок рекламы, за ним диктор анонсировал обращение президента Российской Федерации к гражданам, еще раз напомнили о дорогах дальневосточного региона на которых теперь стало гораздо спокойнее и безопаснее, журналисты из европейского бюро новостей на всякий случай еще раз напугали всех концом света. Ельцин произнес свое бессмертное, «Я сделал все что мог, я устал, я ухожу». Наступал новый 2000 год.