Дневник

Когда-нибудь я повзрослею. Буду носить строгие костюмы и галстуки. Работать в крупной компании, занимающейся недвижимостью, а может быть экспортом чего-то невероятно популярного и высокотехнологичного. По пятницам я буду избавляться от удава на шее и расстёгивать верхнюю пуговицу рубашки, всем своим видом демонстрируя вольность нравов и демократичность руководства. У меня будет жена, такая, знаете ли, степенная женщина, со строгим взглядом и хорошими манерами. И никто уже не сможет разглядеть в ней девицу в порезанных джинсах и нелепой майке, которую я полюбил когда-то. Ещё у меня будут дети, один или два. Обязательно дочь-красавица. Когда она будет появляться на нашей кухне в стиле ампир, нелепо накрашенная и странно одетая, моя жена будет вздыхать и смотреть на меня с укоризной: «Твои гены».

Или нет, не так. Я осуществлю свою мечту, стану модным телеведущим. Таким политизированным журналистом, эстетом речи. Научусь тонко шутить и делать паузы, буду известным знатоком вина и женщин. Ко мне будут относиться с опаской. Но, набив положенное количество шишек, я сумею понять грань дозволенного и буду ловко на ней балансировать. За это меня там, наверху, будут терпеть и даже использовать как экспонат, доказывающий наличие всех положенных прав и свобод. С женой я разведусь. Она к тому времени станет истеричной и неповоротливой тёткой, с усталыми глазами и морщинками вокруг губ. Детей буду любить на расстоянии, навещать по праздникам, но быстро утомляться в атмосфере серости и унылости.

А может быть, я превращусь в престарелого лысеющего подростка. По ночам буду вести какую-нибудь бессмысленную передачу на радио, А днём, с приятелями-неудачниками, сидеть на кухне, пить пиво и обсуждать вчерашние новости. Моя жена, напротив, станет собранной и пугающе уверенной в себе. И как-нибудь, вернувшись с работы, не удержит в себе злость. Ни на меня даже, на себя, за то, что верила, за то, что ждала, за то, что не сбылось. Она станет кричать, слов будет не разобрать, мои друзья, привыкшие к подобным сценам, с сожалением посмотрят на меня. А я? Я молча встану, окину её печальным взглядом и уйду. А позже, на работе, под звуки нашей с ней песни, я устало закрою глаза и лягу на стол. Но больше уже не смогу видеть её улыбку, мне станет мерещиться её перекошенное злобой лицо, будто зависшее надо мной в воздухе.

А вы так хотите, чтоб я взрослел, умнел и выбирал свой путь? Но я не знаю главного. Я не знаю, как выбирать. Сегодня я рискну, я сделаю шаг и попытаюсь зависнуть в воздухе.