История 1

Глава 1

Теплая майская ночь. Маленький дворик, озаряемый светом луны, почти весь спал, кроме маленького куста сирени, за которым расположился небольшой столик и пара лавочек, а на ней отдыхало трое представителей рабочего класса.

Допитая бутылка водки, с криво наклеенной этикеткой, котилась по столу к земле. Край. Падение. Треск. Крик.

— Это что, полная была? — С испугом, спросил усатый мужик.

— Да не кричи. — Не поднимая головы со стола, ответил ему Олег. — Она здесь. — Дергая ногой пакет, продолжил он. — Ты людям спать мешаешь, кому-то завтра на работу.

— Какая работа? — Разведя руками, спросил усач. — Завтра воскресенье.

— И что? — Поднимая голову и вытирая рот, ответил Олег. — А ты знал, что люди и воскресенье работают?

— Мужики. — Обратился к ним голос с земли. — Не ругайтесь, все нормально, сейчас еще бахнем. — Сделал попытку встать, но упал обратно и продолжил. — Чуть позже.

Олег достал сигареты из кармана и закурил. Дым дополнил запах выходного дня этого двора. Олег потянулся в пакет и достал еще бутылку, преподнёс пластиковые рюмки и разлил в них напиток.

С земли поднялось грязное тело в рабочем комбинезоне и схватило рюмку, ничего не говоря они выпили, потом еще разлили и еще раз выпили, на третий раз выпить не смогли, помещал всплеск рвоты вставшего тело, она залила весь стол, попала в каждый стакан и уронила бутылку, та пролилась на стол и на штаны усача.

— Ты че творишь черт? — Спросил Олег. — Отойти не мог? — Тело державшись за стол молча смотрело в землю. — Животное.

— Ты че с мои братом так говоришь? — Активизировался усач. — Я тебе сейчас рыло начищу.

— А что он ведет себя как хрен знает кто? Не мог отойти или хотя бы отвернутся?

— Я не понял. — Потянувшись к Олегу, он наклонил рюмку и все вылил на себя. — Да сука. — Промямлил он и кинул пустую рюмку в него.

— Ты совсем что ли, сядь, охладись. — И плеснул в него содержимое рюмки, прямо в лицо.

Усач сел на лавку, толи от неожиданности, толи из-за гравитации и ошарашено смотрел на Олега, как тот поджигает сигарету. По усатому лицу стекали капли спирта, по другому этот напиток назвать нельзя, а вместе с ними и то что вышло из его брата.

Спокойствие продлилось недолго, усач подскочил, но очень уж близко к Олегу и за мгновения его лицо охватило пламя, оно быстро перешло на туловище и ноги. Минуты не прошло, как усач валялся на земле и кричал, да так, что люди начали вылазать из окон. Его брат, очнувшись от крика, подбежал к нему и начал орать.

— Что мне сделать?!

— Потуши меня! — Вскрикнул Усач и продолжил извиваться на земле, словно червяк под лупой. — Помоги мне! — Кричал он.

— Как?! — Его брат посмотрел на Олега.

— Наблюй на него. — Докуривая сигарету, спокойным голосом ответил он.

Тот потупив еще пару секунд снял с себя комбинезон и начал стучать по брату, это не особо помогало и тогда он стянул трусы и начал мочиться на него. Это помогло.

Полежав еще минут десять и прекратив стонать, он поднялся, его лицо было похоже на кашу из крови, грязи и стекла от бутылки, что так не удачно разбилась.

— Ладно мужики, я пойду домой, хорошо посидели. — Сказал Олег и пошатываясь пошел на выход из двора.

Ему ничего не ответили, да он и не ожидал ответа, как только он вышел из двора, туда въехала машина полиции. Олег проводил ее взглядом и пошел по главной улице.

Магазины на первых этажах старых трёхэтажек и советских хрушевок уже не работали, но их вывески помогали фонарям освещать дорогу. Теплый ветер напомнил Олегу о его прогулках здесь, когда была только две полосы и ночью очень редко можно было увидеть машину. Когда он шел с отцом за руку и держал мороженное, белое в рожке, он до сих пор помнил его вкус, а от отца пахла табаком и он, всегда, вставал такой стороной, чтобы на Олега не летел дым. Но это было давно, когда можно было курить спокойно и не бояться, что тебя заберут в участок и выпишут штраф. Это было его любимое воспоминание, за ним всегда следовало другое, что рушило весь прекрасный мир.

***

Советскую кухню слабо освещает лампа на потолке, на плите кипит и вытекает, капая на пламя и злобна шипя, что-то непонятное, за столом сидит отец и пьет. Он позвал Олега к себе и спросил про домашнюю работу, после проследовал крик и … шлепок. Такого никогда не было, в этот день, 3 марта, отец первый раз ударил его и далеко не в последний.

Все началось со смерти матери, потом увольнение с завода и жизнь на бабушкину пенсию. Поначалу только крик, и извинения за это, он слезно просил прощение и Олега и у бабушки, но потом перестал, он бил их обоих, забирал деньги и уходил, возвращался, иногда не один, и пил. Так было, пока Олегу не исполнилось 16.

Он пришел домой, это было лето и он провел месяц в лагере, дикий смрад ударил в нос, да так, что Олегу стало не по себе он побежал в туалет и его вырвало, отец спал на кухне и Олег тихо прошел до комнаты бабушки, точнее это было их общая комната, после смерти матери она приехала к ним, чтобы морально поддержать и помочь по хозяйству, так и прожила с ними 6 лет. Комната была задвинута шкафом, Олег отодвинул его и открыл дверь. Бабушка лежала на кровати, ее рука свисала с кровати рот был открыт и от туда вылетела муха, они летали везде. Все это освещала лампа на столе, люстра валялась в углу, окна не было, оно было забита какими-то деревяшками. Дальше он смутно помнит, как позвонил в полицию, как они приехали, как забрали отца или это был уже не он, это был мешок с костями, мясом и жиром, вечно пьяный и злой на жизнь. Таким помнил его Олег, даже воспоминания о тех десяти прекрасных лет жизни не перекрывали воспоминания о последних годах жизни с отцом.

Глава 2

Вспоминая это, он даже не заметил, как дошел до своей школы, где когда-то учился, где была его первая и последняя любовь, где прошли лучшие годы его детства, где он буянил и получал двойки, где рассказывал стихи и где первый раз закурил, а потом сидел у директора и краснел. Когда пришлось уехать в другой город, потому что в этом городе не было интерната, он плакал, да так тихо чтобы никто не заметил и не застыдил его. Он вспоминал эту школу весь год, проведенный в интернате, весь мучительный год, когда на него кричали преподаватели и били линейкой по голове за то, что он не понимает, он вспоминал, как не ценил то, как хорошо к нему относились, как не пренебрежительно он относился ко всему, что говорили ему учителя и о том, как мечтал вернуться в обычную школу, но этого не случилось.

Он встал у главных дверь и смотрел, вспоминая, как бегал во дворе школы, играл в игры, дергал за косички девочек и обзывал их, о том, как ждал свою любовь с уроков, о том, как сбежал из интерната, чтобы поговорить с ней.

***

Майское утро, суббота, их класс отвезли в город на экскурсию, проходя набережную он отбился от группы и побежал во дворы, где был университет, через эти дворы он вышел в центр города, а уже от туда он двинулся сюда, до конца уроков оставалось четыре часа и по пути он решил сделать подарок ей. По дороге он зашел на рынок, в свой маленький ранец он накидал разных фруктов, что смог украсть и ели отбился от погони, спрятавшись в старой немецкой башне. Немного переждав, он пошел дальше, проходя мимо озера, он заметил купающихся подростков и украл их одежду, Олег посчитал, что это поможет ему скрыться в толпе, ведь его одежда очень выделялась, его пару раз даже спросили, не потерялся ли он. И вот он уже в другой одежде и с полным ранцем гостинцев идет к школе, но понимает, что чего-то не хватает. Цветы, вот чего не хватает, подумал он, и полез по дачам, к счастью его никто не заметил.

И вот момент истинны, он с цветами стоит у школы. Звонок. Через пару минут выбегает куча ребят. Крик, визг, хохот, из-за жизни в интернате он отвык от этого, но это был так приятно. Вот она — легкое платье, балетки, распущенные волосы чуть ниже плеч, ранец за спиной. « Все как прежде, но она стала еще красивее или мне кажется так, потому что я ее не видел год» подумал Олег. Но не успел он додумать свою мысль, как она уже подбежала к нему и обняла.

— Как я долго тебя не видела. — Не отпуская Олега, сказала она. — Я так скучала, а родители не разрешали тебе писать, сам знаешь какие они…

— Я тоже скучал Ника. — Не дав договорить ей, сказал он. — Давай отойдем, нельзя чтобы меня много кто видел. — Взяв ее за руку, он повел Нику в лесок за школой.

Глава 3

— Ты чаго это тут делаешь такое. — Прервала сладкое воспоминание охранник. — Ты иди отсюдава, а то милицию вызову.

Олег ничего не сказав пошел дальше, достал сигарету и закурил. Ужасно хотелось спать, он дошел до остановки и присел на лавку и глаза закрывались, он пытался бороться с этим, но не получалось, глаза смыкались, словно маленькие человечки со всех сил тянули за ресницы и он поддался.

***

Яркий свет в глаза разбудил его, солнце уже святило ему в очи. Он встал и заметил, что на улице пустовато. « Рано. Воскресенье. Чего удивительного», подумал он и достал сигареты, но вместо них в пачке были черви, Олег с испугом откинул их от себя и вскочил, начал топтать пачку. Как только он смешал картон с червями погода резко поменялась, начал лить дождь и крыша над ним исчезло, все исчезло. Олег стоял на поле, пахло землей, мокрой, только что вспаханной почвой, он решил идти куда глаза глядят, но тут раздался гудок, Олег повернулся и на него несся автобус, старенький «Икарус», такой же как возил его в детстве до школы и обратно. Автобус не думал останавливаться, а Олег не думал отходить и вот удар.

Опять та же остановка, та же ночь и та же пустая дорога и улица. Олег аккуратно достал пачку из кармана и также аккуратно открыл ее. Там не было червей, а лежали обычные сигареты, пол пачки и одна перевёрнутая фильтром вниз. Он достал одну сигарету и зажигалку, как только он поднес зажигалку и подал искру — взрыв.

Белые потолок и лампа расплывались, лица в масках что-то говорили, но Олег не понимал, что именно, но тут резко вернулась четкость слуху и обонянию, в нос ударил запах мед кабинета. Его приподняли и под спину положили пару подушек, и врач протянул маленькое зеркало, и сказал: «Мало, что получилось исправить, но это всяк лучше, чем было то, с чем вы к нам попали». После этих слов с Олега начали снимать бинты, его попросили закрыть глаза, а когда закончили, попросили открыть. В зеркале был не Олег, а Усач, а точнее то, что от него осталось, каша из земли, стекла и крови, но поверх этого всего не тронуто лежали усы, как будто их просто наложили по вверх этого месива.

Его глаза поплыли, Олег видел в зеркале, как слезы смешиваются с той кашей и моргнул.

Открыв глаза, пред ним стояла квартира из его детства: на кухне бабушка с мамой вяжут что-то спицами, в комнате папа красит стены. Он подошел поближе к маме и в ее очках увидел себя шестнадцати летнего, а за ним не новенькие обои, а старые пожелтевшие, где-то отошедшие от стен. Олег повернулся и все это было там, он обернулся обратно, но их там не было, а сидел там отец, наливал содержимое бутылки в стакан, Олег попятился назад, резко развернулся и побежал к комнате, отодвинул шкаф, открыл дверь и все тоже самое, что и в тот июльский день, но только лежала там не бабушка, а Ника. Он встал на колени и заплакал. « Я убью его, уничтожу, загноблю, он будет умирать долго и мучительно», сквозь слезы произносил он, но тут Ника встала, и из ее рта вылетел рой белых мух, он заполнил все, а потом она сказала: « Проснись».

Глава 4

Олег открыл глаза и подскочил, ударился обо что-то головой, боль притупила испуг и он оглянулся, оказывается, ударился он не обо что-то, а об кого-то, кто сейчас тихо бранил Олега, он присмотрелся, что это полицейский с фонариком, а точнее уже знакомый ему «ппсник» Валерий Леонидович. Он тер лоб ладонью и смотрел на Олега, а тот смотрел на участкового.

— Ну, че смотришь Олеж. — Начал ВЛ. — Поздоровался бы сначала, а то сразу бить начал, что я тебе сделал-то такого?

— Да ты извини. — Протягивая руку, продолжил Олег. — Сон дурацкий снился, вот и подскочил, не в то время и не в том месте Валер. — Он достал сигарету, зажигалку и продолжил. — А ты чего тут? — Но тут остановился и спросил. — А спичек у тебя нету?

— А чем тебе зажигалкой не нравиться? — Пожимая руку, продолжил Валера. — Нет у меня, знаешь же, что не курю. — Олег засунул сигарету в пачку, а зажигалку выкинул, а Валера продолжил. — Я-то работаю, а вот ты, что тут делаешь, опять нажрался?

— Да ты чего, не капли в рот, не сантиметра.… Впрочем, знаешь.

— Да знаю я, садись до дома довезу.

Олег по привычки пошел к задней двери УАЗа, но потом прошел на передние места и пристегнулся. По рации, что-то передавали, Валера взял ее в руку и сказал: «Это десятый, у меня все чисто, прием», на что голос из рации прохрипел «Так точно десятый, продолжайте патрулирование, конец связи», Валера отложил рацию, завел машину и поехал.

— Как-то все важно у вас сегодня. — Начал разговор Олег. — Никогда не слышал такого.

— Начальство приехало. — Осматриваясь на перекрестке, ответил участковый. — Проверка и все такое.

— Понятно…..

До дома они ехали в полной тишине и лишь изредка ее прерывали голоса по рации.

— Я вот чего не могу понять Олежа. — Он остановил машину у подъезда. — Зачем ты так с собой, ты был нормальным человеком, у тебя жена была, такая красавица, мы всем участком тебе завидовали, а когда дочка родилась, так отмечали всем участком, а ты все загубил, под сел на этот крюк, тут не как с рыбкой, понимаешь, он тебя не вытянет, он тебя тащит в низ, на самое дно, потом будешь таким же горелым и порезанным сидеть в участке и показания давать.

— А что в твоем понимание нормально?

— Это ты, четыре года назад, вот что в моем понимание нормально, Олежа, твоя жизнь, твоя семья, я же всегда на тебя ровнялся, ты для меня кумиром был, а теперь.

— Что теперь? — Выкрикнул Олег. — Что, не нравится, это вы таким меня сделали. — Сквозь слезы проговорил он.

— Ну, тишь. — Валера приобнял его и продолжил. — Все нормально, иди поспи.

— Да пошел ты. — Всхлипывая, он вышел из машины. — Нахер вы мне не нужны со своим советами. — Крикнул он и зашел в подъезд.

Глава 5

Поднявшись на свой этаж, он открыл дверь, скинул ветровку на тумбу и кое-как снял обувь. Прошел на кухню и достал спички, достал пиво, открыл об стол, закурил сигарету и смотрел на фотографию взрослой Ники и маленькой девочки возле нее.

Он пил пиво и закусывал дымом сигаретным, слезы текли по его лицу, а пепел сыпался прямо на стол, он залпом всадил остаток бутылки и кинул ее в портрет.

«Это все из-за вас», крикнул он. «Это все вы, вы меня сделали таким, не я, вы разрушили мою жизнь, только вы, без вас я был всем, а с вами стал никем» Он растоптал фотографию ногой и пнул рамку с остатками стекла в стену. «За что со мной так, я вам все, а вы не смогли поддержать меня в трудный момент».

— Ты похож на своего отца. — Искривляя голос, говорил Олег.

— Да что ты знаешь о моем отце, я не капли не он, если бы я хоть чуть-чуть был на него похож, вы бы и года со мной не протянули, да я вас сгнобил бы. — Говорил он своим голосом. — Да что год, вы бы и месяц, да какой и часу не просидели бы со мной. — Он сел на пол возле рамки. — А я вас любил, больше всего любил. — Всхлипывая, продолжал он. — Вы для меня были смыслом жизни, я готов в аду миллионы лет гореть за то чтобы вы прожили на день больше. — Он взял мятую фотографию и начал целовать ее и приговаривать. — Прости меня Ника и ты солнце мое маленькое, прости меня, я вас так люблю, я бы сейчас все отдал, что бы обнять вас.

— Папа. — Раздался тонкий девчачий голосок с коридора. — Пап, пошли со мной. — Олег повернул голову и увидел в коридоре маленькую девочку в белом платьице, точно с фотографии. — Ну пошли пап.

— Ну конечно доча. — Вставая с колен и вытирая слезы, говорил Олег. — Пойдем в комнату. — Он взял ее за руку. — Я там ничего не убирал, все так же, как и было, все твои игрушки.

Он пришли в маленькую розовую комнатку, мечта каждой принцессы, белая мебель, мягкие игрушки, звездочки на потолке и мягкий ковер белого цвета.

— Ложись папа. — Сказала принцесса.

— А во что мы будем играть? — Повинуясь девочке, спросил Олег.

— Мы будем играть в медведя. — Детским, словно ангельским голоском, говорила она. — А он впадает в спячку.

— Так сейчас же лето…— Сонным голосом попытался произнести Олег, но уснул……