Жажда счастья

Муха лениво ползла по оконному стеклу. Вдруг она остановилась и смешно пошевелила тонкими, задними лапками, пытаясь почистить свои прозрачные крылья. Потом с громким жужжанием стала биться в окно, стараясь вырваться на свободу. Но прозрачное стекло лишь создавало иллюзию хрупкости. Через него можно было увидеть небольшой двор и людей, спешащих по своим делам, но пробраться туда, где ветерок обдувал приятной прохладой, а солнце теплыми лучами нежно касалось земли, было невозможно. Но муха, снова и снова, ударялась в тонкую преграду, стараясь пробить ее. Она упала на подоконник, но взлетела снова, упрямо пытаясь пройти через стекло. Я дотянулся до ручки, открыл окно и выпустил пленницу на свободу, подумав: « Лети… Всё-таки живое существо, жалко. Хоть кто-то станет свободным и может немного счастливым, хотя врят ли мухам знакомо это чувство. Везучие. Как бы я хотел взять и просто отключить это ноющее ощущение жажды счастья...»

— Миш, иди сырники есть, — раздался неожиданно мамин голос.

Я вздрогнул, и, со вздохом, повернул голову, прервав свои невеселые размышления.

— Не хочу, — ответил я, — попозже поем.

— Ладно, нехочуха, я пошла на работу, не скучай, — сказала мама, потрепав рукой мои волосы, и добавила, — давай в выходные сходим к тете Ире? Тебе стричься пора, а у нее как раз свободное время есть. Такую стрижку сделает — все завидовать будут.

Я кивнул головой, обещая подумать, хотя прекрасно понимал, что выходные просижу дома. Проводил ее до дверей и пожелал удачи. Она улыбнулась и, взяв свою маленькую, коричневато-бордовую сумку, ушла. Махнув ей вслед рукой, я задумался опять: « Мама меня очень любит и поддерживает во всем, но помочь перестать думать о том, что я неудачник не может. Как не может помочь справиться с отчаянием. Оно не отпускает меня. От этого, стиснув зубы, я метаюсь по пустой квартире, так же как и муха бьюсь, только в отчаяние, до боли, стараясь пробить его и вырваться наружу. Но оно словно приросло ко мне, прошел уже год, но ничего не изменилось. Мой мир сузился до размеров оконного проема, через который просто наблюдаю проходящую мимо меня жизнь, мечтая повернуть время назад, и исправить свой опрометчивый шаг. Но это невозможно…»

Я очнулся от тяжелых мыслей. Утро, впереди целый день, а настроение плохое, чувствую себя потерянным. Зайти на сайт и пообщаться со знакомыми не захотел. Взял пульт от телевизора и переключил несколько каналов — везде скучные сериалы про любовь и одни и теже новости. Поэтому решил вернуться к окну и, смотря в него, вспоминать прежнюю жизнь. Но и сегодня отчаяние незаметно подкралось ко мне. Оно накрыло меня холодной, удушающей волной, вызвав стойкое желание броситься на кровать, и уткнуться лицом в подушку, чтобы не видеть яркий и такой манящий мир за стеклом. Тяжело вздохнув, я пересилил себя и отчаяние, и повернулся к окну. Через прозрачное стекло увидел двор и маленькую, хрупкую девушку, которая гуляла со смешным мопсом. В джинсах, разорванных на коленках, рубашке в голубую клетку, одетую сверху белой майки, она напоминала чем-то эльфа попавшего по ошибке в наш мир. Прямой, длинный нос на лице ее совсем не портил. Она смотрела строгим взглядом серых глаз через прозрачные стекла очков на мопса, которого вела на поводке. Мы с мамой живем в квартире на первом этаже, поэтому пришлось спрятаться за шторой, чтобы девушка меня не заметила. Я посмотрел на нее опять и улыбнулся. Она попыталась дрессировать свою собаку, но та, высунув язык, убежала смешно переваливаясь на коротких лапах. Мопс неожиданно свернул с тропинки к моим окнам и девушка, догоняя его, споткнулась и упала. Я схватился руками за подоконник и встал на шатающихся ногах. Увидев, как она пытается осторожно наступить на ногу, открыл окно.

— Девушка, вы сильно ушиблись? — громко закричал я.

— Нет, не сильно, все нормально, — она приподняла голову и, посмотрев на меня поверх очков, пожаловалась, — просто мой Чарли совсем меня не слушает.

У меня никогда не было собак и я с любопытством рассматривал мопса.

— И как зовут несостоявшегося кинолога? — поинтересовался я.

— Алиса, — ответила девушка улыбаясь, — ты мне не поможешь дойти до дома? Коленка все таки немного болит.

Улыбка медленно сошла с моего лица, я опустил глаза и начал мямлить что-то про ''не могу сейчас'' и ''собираюсь на работу''. Алиса погрустнела.

— Ну, ладно, сама справлюсь, — пожала она плечами и, прихрамывая, пошла к Чарли.

Я медленно сполз на инвалидное кресло и взвыл от отчаяния. Мне понравилась Алиса и хотелось ей помочь, но ноги не слушались. И врятли она станет ждать помощи от калеки, когда вокруг полно нормальных мужчин.

— Ну почему все так не справедливо? — громко крикнул я в пустоту комнат, готовый расплакаться навзрыд, и стукнул со всей силы кулаком в стену. — Неужели мне всю жизнь придется просто смотреть в окно? Не хочу!

Дав выход своему отчаянию, опять привстал и выглянул в окно, не зная как поступить. Алиса отошла немного в сторону и остановилась, держа поводок в руке и потирая ушибленную ногу. Чарли пытался схватить зубами пластиковую бутылку, смешно подпрыгивая и лая на нее.

— Эй, — услышал я чей-то голос, — не надоело с этим чучелом возиться?

Через открытое окно увидел как девушка настороженно оглянулась. К ней подходил парень в грязной рубахе и черных джинсах, с татуировкой на запястье.

— Дай с уродцем поиграть, — нагло заявил он.

— Чарли, пойдем, — явно не желая разговаривать, Алиса повернулась, чтобы уйти.

Но парень, неприятно улыбаясь, протянул руку и схватил поводок, приподняв собаку на ошейнике. Бедный мопс заскулил, извиваясь.

— Отпусти, ему же больно, — закричала Алиса, пытаясь вырвать поводок из его рук.

— Ха-ха-ха, смешно собачка воет, — засмеялся парень.

Он смотрел на девушку и натягивал поводок сильнее, отчего Чарли начал хрипеть. Алиса растерялась, но поводок не отпустила, старалась вырвать его из рук парня.

Волна негодования накрыла меня. Я сел обратно в инвалидное кресло, подъехал к входной двери и открыл ее. Взял костыли, которые стояли в коридоре, и стал спускаться по лестнице. Ноги не слушались, приходилось подтаскивать их за собой, но я упрямо продвигался вперед. С трудом вышел на улицу и сощурил глаза от бьющего в них солнца. Остановился, чтоб немного отдохнуть и посмотрел вперед: редкие прохожие, удивленно смотря на парня и Алису, быстро проходили мимо. Стараясь не обращать внимания на боль, дохромал до них.

— Прекрати, — попросил я.

— Тебе чего надо? — обернулся парень.

— Не приставай, — ответил я и сделал два маленьких шага вперед. Встав с боку от Алисы, крепко сжал костыли, готовясь к худшему.

— А ты что — защитник животных? — спросил парень, нагло улыбаясь.

Он отступил немного назад, но поводок не отпустил, его забавляли страдания собаки.

— Защитник, не защитник, а не люблю когда собак мучают, — уже более уверенно заговорил я.

— Ну и что ты можешь мне сделать? — усмехнувшись и, окинув меня взглядом, опять спросил он.

— Просто дойду до тебя и зубами ухо откушу, если не отпустишь собаку, — отчаянно пообещал я, понимая, что испугать мне его больше нечем.

— Не охота с ненормальным связываться, а то тебя бы по стенке размазал, — процедил парень сквозь зубы.

Бросив поводок, он медленно пошел через двор, настороженно оглядываясь. Чарли, громко поскуливая, подбежал и прижался к Алисе. Мои ноги не выдержали напряжения и я пошатнулся, стоять долго на одном месте было нелегко. Алиса подхватила меня под руку, чуть не наступив на свою собаку, и я увидел ее благодарные глаза, в которых блестели слезы.

— Спасибо, теперь не упаду… Меня зовут Михаил… Несколько лет назад я увлёкся паркуром — захотел научиться преодолевать препятствия на любой местности. Мои друзья, и я тоже, каждый вечер собирались возле какого-нибудь заброшенного дома и тренировались, стараясь преодолеть страх перед высотой. Мы называли себя трейсерами — «прокладывающие новые пути» и очень гордились этим. Мечтали научиться взлетать по разрушенной стене или хотя бы уметь перепрыгивать через машины, которые едут по дороге. Мы делали это рискуя своим здоровьем, за что я и поплатился. Не рассчитав прыжок, зацепил машину ногой, упал и получил серьезную травму позвоночника. На улицу теперь выхожу крайне редко, жалостливые взгляды людей раздражают, не могу привыкнуть, что теперь не такой как все, — выложил я ей одним махом.

— Вот почему ты не помог мне, — вытирая слезы на глазах, сказала она и тихо добавила, — а я подумала, что просто не хочешь со мной общаться.

— Мне стыдно, что пострадал по глупости, — тихо сказал я и развернулся, чтоб уйти домой.

— Подожди, — остановила меня Алиса, — а на чашечку чая пригласишь? Мой Чарли еще не сказал тебе спасибо за свое спасение. А я, с удовольствием, послушала бы о паркуре, мне интересно.

— Конечно приглашу, — обрадовался я и, не веря в происходящее, добавил, — моя мама утром сырники напекла, вкусные.

Мы медленно пошли ко мне домой. Алиса смущенно улыбалась, а Чарли, громко лая, бежал рядом, виляя загнутым хвостом. «Первое нормальное утро за последнее время!» — подумал я, с удивлением понимая, что отчаяние медленно отступает, и с облегчением вдохнув свежий воздух, почувствовал как счастье маленьким, теплым комочком появилось у меня в душе.