Я вышел из джунглей и к Зану бегом

З а н:

За мной в кустах по-над лужайкой

Маньяк гоняется с ружбайкой,

Я вправо, влево — там маньяк,

Пляшу я в бегстве краковяк,

А то, бывает, и канкан.

Нет террористов-мусульман

На душегуба, что за мной

Следит и летом, и зимой.

Следит неугомонный враг.

То Кевин Андерсон, маньяк!

Мой проигравший конкурент

И полоумный делинквент,

А сдать в полицию его

Не удается, как назло:

У психиатра на учет

Поставлен он не первый год.

И нет давно цензурных слов:

Закон — в защиту маньяков,

А если вдруг погибну я

От пули из его ружья,

Он на свободе будет жить,

Пока в могиле буду гнить.

Ведь суд учтет: вражина мой —

Маньяк психически больной.

С т э к п о л:

Ты не погибнешь, друг мой Тим.

Считай, что ты неуязвим.

Вражине хочется опять

Приятно нервы щекотать.

Его погоня за тобой —

Смысл жизни. Этою борьбой

Он заполняет пустоту,

В бинокль следящий за версту.

А если он тебя убьет,

Его смысл жизни пропадет,

Его живительная злость.

З а н:

Он в снах моих нередкий гость.

С т э к п о л:

Не бойся Андерсона, Тим,

При личной даже встрече с ним,

А продолжай спокойно жить.

Поверь, тобой он дорожит.

Ты — развлечение его.

З а н:

Дай бог, чтоб это существо

Не поджидало под окном,

Пока мы водкой и вином

Мой заливаем вечный страх —

А там, с ружбайкою в руках…

С т э к п о л:

Тим, не печаль свои седины.

Он занят книгою «Руины»,

Он укатил в Теночтитлан

Фотографировать курган,

Он кормит в джунглях комаров,

Ступив десяток топоров,

Рубя лианы на пути.

З а н:

Та шоб обратно не прийти,

Шоб сгнил он в джунглях, супостат,

От малярии сгинул в ад!

Москит проест ему глаза,

Вопьется в задницу гюрза!

Иль кто там в джунглях, мне плевать,

Его мне лишь бы не видать!

Его скелет пусть в Чичен-Ице

Не перейдет назад границы,

И ритуальный нож ацтека

Пронзил бы снова человека,

То Кевин Андерсон бы был,

В крови бы собственной поплыл!

Я слушал Стэкпола и Зана.

Вернулся вспять — и утром рано,

Чеша укусы комаров,

Погнал к врагу без лишних слов,

Припарковался вдалеке,

Сижу в кустах с ружьем в руке.

Забор. Дыра. Зан сел, дурак,

В прекрасно видный мне гамак,

В руке коктейль, и сверху зонт.

Я был трофеем анаконд,

От крокодилов уплывал,

Едва в колодец не упал,

Ацтеки где топили жертв

Во славу яростных божеств.

И на ступенях пирамид

В меня стотысячный москит

Впивался. Духа исполин,

Я брел по джунглям средь руин.

Там книгу я писал, и вот

Отдал печатать свой блокнот.

Зачем по Зану мне стрелять?

Издам и суну почитать.

Тим Зан, бессмысленный кретин,

Узри шедевр моих «Руин»,

Со мной в сравнении — ты вошь,

Ты сам от зависти умрешь!