С Новым годом

Ночь. В вихре снежного бурана

за шкирку Стэкпол тащит Зана.

Бессильно Зан висит на нем.

Открыли дверь, ввалились в дом.

В объятьях Стэкпол Зана душит —

вдвоем и под горячим душем,

и, усадив за столик Зана,

нарезал Стэкпол пармезана,

разлил винца, сказал:

— Мой друг! Нас исхлестали плети вьюг,

но мы с тобою очень рады:

преодолели все преграды.

Давай же выпьем, чтобы впредь

все беды нам преодолеть,

мы не расстанемся вовек,

мой драгоценный человек!

Пусть хлещет дождь, несется снег,

пусть нам сопутствует успех!

— Давай-ка выпьем за халтуру,

что Лукас предоставил нам.

За нашу за макулатуру

вот лично я гроша не дам.

Давай за Трауна — по первой…

— За мою Исард — по второй!

— За наш тандем счастливый, верный!

— За нас, мой друг!

— За нас, друг мой!

— Ты не поверишь, как я рад

за наш совместный экссудат,

всем будоражащий умы!

Тут с полки он берет «Меч тьмы»

и «Академию джедаев»

в трех очень толстеньких томах,

за томом том в камин кидает —

сгорают книги на глазах.

— Пусть в новом я с тобой году

успехов творческих найду,

совместный творческий пожар

несет стабильный гонорар —

ну, с новым годом, друг мой милый!

За новой порцией текилы

они направились в чулан,

сливаясь в поцелуях нежных.

А в это время миссис Зан,

застрявшая в заносах снежных,

уже давно не жмет педали —

и дворники снег расчищали

на запорошенном стекле.

Стоит машина в снежной мгле,

в багажнике ютится елка,

но от нее не будет толка,

мобильный нечем заряжать,

в снегу придется ночевать.

А Тиму явно наплевать.

Он с Майклом лег в одну кровать,

«Меч тьмы» в камине догорел,

и Зан спокойно захрапел.

А миссис Стэкпол в этот миг

с весьма наигранной любовью

с парализованной свекровью —

несет судно, включив ночник.

А где-то там отец Даалы,

толст, лысоват и бородат,

жует чеснок, глотает сало,

всем новый год — а он не рад.

Стучит по клаве — скорость света!

За ночь пять авторских листов…

Взорвал уже он три планеты

и еще семь взорвать готов.

Отъехал в кресле, с хрустом пальцев

он потянулся и налил

себе «шампуня» в два бокальца,

и оба тут же проглотил.

Затем продолжил он работу

(еще планету он взорвал).

«Быть может, праздник у кого-то,

а я роман не дописал!

От снега проседает крыша,

почистить завтра бы ее.

А как там Зан? Он тоже пишет?

Иль поздравляет фанатье?

Сидит с косплеерами в баре?

Здоровье Стэкпола он пьет?

Такой буран и риск аварий —

пусть Зана снегом занесет!

Пусть под огромнейшим сугробом

машина станет ему гробом!

Спустя три дня эвакуатор

найдет его рефрижератор,

а там — окоченевший труп,

что в жизни был несносно глуп

и сочинял свои нетленки

коряво, наспех, на коленке,

черпал фантазии в вине

о галактической войне.

А чем иначе объяснить?

Лишь пьяным зановским угаром,

такую глупость сочинить,

как синий красноглазый Траун!

Наверняка Тим Зан с похмелья

увидел в зеркале его!

Но хватит, прекращай безделье,

иль не напишешь ничего!

Пусть снег кругом — мне стало жарко,

другие на уме слова:

каким отличным мне подарком

была бы Зана голова!

Ее на елку я повешу,

труп схороню исподтишка,

и долго взор мой будет тешить

его немытая башка!»

Как будто чувствовал, что где-то

сию минуту жгут «Меч тьмы»

и пьют текилу Зан и Стэкпол —

два друга, братские умы.

А поутру, увидев Зана,

Майкл охнул: «Переспали спьяна???»

Зан в ужасе раззявил рот.

Вот так отметил новый год!!!