Глава вторая часть 6. Три смерти Татарина Рамы. Междусмертие. РОСТОК.

На завод шла долгая, прямая асфальтовая дорога с протянутым

вдоль нее серым бетонным забором.

Забор не разделил аномальное поле и по обе его стороны

трещало редкими, едва проявленными сухими разрядами. Местами поле издавало

звуки, будто зажигались ртутные лампы.

Рама начал привыкать к аномальным проявлениям Зоны и вид

разрядов, стелющихся по земле уже поросто пугал его, а не заставлял сворачивать

на другие пути.

Странная баба — размышлял Рама — не испугалась, даже не

опешила — только взгляды бросала короткие снизу.

После той истории с глотком воды выглядел Рама так, что

поставь в женихи его и снорка, дочка бы той бабы ещё подумала.

Кожа Рамы побелела и была сплошь в оспинах, а едва видные на

ней до болезни красные пятнышки и сеть кровотоков потемнели и черно проступили

на белесой коже, споря с пятнами. Волос он тогда лешился полностью, почернел

цвет глаз, а губы, края ноздрей и ушных раковин было странно изъедены.

Его история и внешность были известны каждому в Зоне и

попадаясь на глаза, незнакомым сталкерам на Кордон и Болотах — те тут же

определяли его — Белый Татарин из Холерника.

Рама смотрел вдаль по дороге и думал о новых людях и

возможно о новых порядках, которые предстояло встретить. Он слышал о этом месте

и не стремился увидеть его сам — а вот как повернуло.Рама

Уже был виден блокпост перед территорией старой фабрики — до

него было с километр, когда Рама услышал обрывок чьего то разговора.

— Зона! Да мы все теперь в зоне… С головы до ног. Я без

карты по ней где хочешь могу...

Из за стоящего у обочины, земляка Рамы — КАМАЗа, вышел

человек в линялом черном комбинезоне с краснокоричневыми тканевыми нашлепками

СВМП. Из-за Камаза, следом, оборвавшись на полуслове, вышли ещё двое

вооруженных людей в красно-черном.

— Сталкер, куда путь держим?..

— В Бар — Рама спокойно рассматривал человека перед собой.

Было видно, что лёгкий налет хозяйского нахальства слетает с

лиц. Раму узнали и их реакция, чутко подмеченая бывшим заключённым колонии

номер 8, была приятна, но и так же немного озадачивала.

Это были ДОЛГовцы. Люди, которым хотелось думать, что все

людское тут живет и действует с их согласия. Подойти втроём, хорошо вооруженной

группой к сталкерне и потребовать разъяснений было для них в порядке вещей.

После, обычно, патруль, как они это называли, делал какое нибудь предупреждение

и разрарешал сталкеру заниматься тем, чем он и занимался до встречи с ними.

Рама вспомнил анекдот: — Пароль!? — Иди нахуй! — Проходи...

Что бы понять ДОЛГ, надо просто взять охранника в супермаркете или консьержа с вахтером и раздать им легендирующие принципы и автоматы с правом их свободного применения.

— К командиру или к бармену?...

Парень понял, что сунул нос туда, где его отрывают.

Рама спокойно спросил — Тебе старшие велели такими вопросами интересоваться?

Удар был под дых. Бойцу на место указал не просто сталкер, а легенда, а стало быть его легандарно опустили и этот случай будут изредко, но вспоминать — благо два свидетеля.

— Проходи, не задерживайся..

Рама двинул к блокпосту и не слышал, как по рации один из той троицы сообщает, что в их сторону движется Белый Татарин.

— Вы дыру заделали?.. — было им ответом — Ну так быстрее — один в охранении — двое делают...

Рама уже был у поста.

Тяжёлые стальные листы под наклоном, мешки и ящики с песком, два пулемета и пятеро хорошо вооруженных в разгрузах мужиков.

— Сталкер, оружие спрячь.

— Без оружия — Рама продемонстрировал маленький чехол с раскладным ножом.

Все с интересом смотрели на Раму.

— В Бар?

— Да.

— Назаренко, проводи...

Рама в сопровождении бойца с автоматом двинул за ним по территоррии старой фабрики.

Шли долго, то улицей, то цехами и ангарами с людьми, разбившими там биваки. По дороге попадались костры и какое-то подобие обжитых и отгороженных углов и наскоро собранных из подручного материала хибар. Сушились носки, портянки, влажные от пота плитоносцы и прочая одежка. Вокруг курилось дымками кухонь, густо пахло шашлыком.

Разношерстая сталкерня, одетая в такое немыслимое многообразие, которого не встретишь на Кордоне в ответ разглядывала Раму.

Здесь уже умели здороваться и Рама отвечал на частые кивки: — Здаров Татарин. — Татарин… — Как она, Татарин? — С Кордона?.. — Как Холерник, стоит?..

Люди приветствовали его, а меж собой говорили и сговоривались о вещах, о которых в долине не услышишь. Спорили о какой-то физике, теориях и о агрессивной и не очень органике. Их окружали какие то баллоны, шланги, маски и куча оружия.

Назаренко указал на оцинкованный профлист красными буквами БАР и бетонный провал под ним.

— Ну — туда тебе.

Рама спустился в Бар.

О его приходе знал и бармен и все ответственные лица на территории. Оставалось только лично убедится в том, что нет никакой ошибки.

Рама не знал, что с того дня, как он выбрался из овощехранилища, он приобрел среди простых старателей-сталкеров широкую известность, о которой не собирались забывать.

Все знали историю о Холернике и особого курьера — Белого Татарина — полумутанта, которого Зона пометила неизвестной болезнью и который теперь ходит в рейды без оружия с маленьким раскладным ножом.

Конечно Рама не оправдывал и части тех подробностей, которые вырастили на нем обитатели Зоны. Никто не знал, что инициатором, запустившим и умело подогревающим легенду о ловком курьере и особом порученце — Белом Татарина был Сидорович.

Природную осмотрительность Рамы и его приметную внешность он использовал немного по своему.

Известный всем и легко узнаваемый даже по описанию Рама был тем, кто очень удобно отвлекал внимание на себя, в то время, как кто нибудь незаметный и выполнял основную задачу, непреметно уходя с нприметным рюкзаком по назначенным адресам.

Естественно Рама далеко не всегда служил отводом глаз и чаще выполнял реальные задачи. Вот и в этот раз его Миссия имела под собой именно то, что Сидор и поведал.

Рама спустился в Бар, где царило какое то напряжение. Подобные вещи бывалые заключенные довольно четко считывают, но пока он застыло осматривался, ему не дали принять все сигналы — люди тут тоже уже кивали ему и здоровались, как со знакомым.

Бармен был там, где ему и положено — за стойкой, а напротив него, спиной к Раме, сидело толстое кулеподобное существо.

Бармен будто только его и ждал и указал кивком куда то набок. Рамо повернулся. За столом, в зале, сидела хорошо знакомая стриженная торчащая ежом макушка — Лева.

Макушка оторвала от тарелки взгляд и на Раму уставилась спокойная улыбка и два серых глаза.

Рама усаживался напротив, а хромой мужик без патчей уже ставил на поддоны, служащие столом жаренную кобанину, запареное в пакетах сухое пюре и тарелку с лечо.

По меркам Кордона это был разврат и пир, и когда хромой выставил ещё и две вспотевшие бутылки пива, Рама даже усомнился в реальности происходящего..

По соседним углам так же сытно рубали, но больше пили и все больше коньяк.

Колония и Зона приучили Раму не спрашивать про кашрут и есть если есть.

— Меня Сидор с Дикой Териюритории сюда завернул. Уже девятый день, как тебя нет. Я тут, а у Лощины тебя Карим встречает.

Рама достал и показал Леве маску.

Лева тихо присвистнул, а с соседних углов и закутов с интересом смотрели в их сторону.

— Целая маска… — Татарин снорка завалил. — Хера себе! — зашевелился зал.

Бармен уже прикидывал как переиграть у Сидора трофей

— Как? — спросил Лева.

— Их двое было, убежал, догнали… — Рама показал на маленький чехол на поясе.

— Ножом? Складником?.. — Лева хохотнул, а зал отозвался восторгом.

— Херасе — снорка ножом… — Ну татарин..

Рама оглядывался, впитывал и уже решал остаться. Пожить среди старателей. Может влиться в бригаду или побегать одиночкой. Он как будто окончил некие курсы и теперь входил во взрослую жизнь.

Через полчаса Рама и Лева вышли из барменового кабинета, где Рама имел короткий сеанс связи с Сидором и передал Леве документы. Прощание состоялось и Сидор от всего Холерника и кордона благословил Раму на зрелость.

Людей в баре прибавилось и Рама только за стойко догадался, о причине того, былого, напряжения.

Стойка не была стойкой в привычном смысле — скорее буфетным прилавком и табуретов тут не было.

Лишь одна фигура сидела на высоком, видимо служебном стуле.

В тот день в бар забрел не только Белый Татарин, но и невидаль — абориген, да к тому же и девка.

Сталкеры и не знали — тыкат в нее палкой или начинать подкатывать.

Девка сказала бармену что посидит и скоро пойдет, что устала и ей ничего не надо.

Интрига заворачивалась и бармен, не поверив ни слову, решил ждать.

Рама стоя за стойкой, угощался опять за счёт заведения чаем с ромом и малиной.

Маску он рассудили сдать бармену и сейчас был весь в гонорарах и прибылях.

Двое сталкеров потягивая энергетики, объясняли ему, где тут можно упасть на ночлег и как тут все устроено с бытом, куревом, начальством и прочим.

— Слушай, ты же той женщины дочка — обратился Рама к посетительнице. — Тебя мать ждёт. — Рама, говорит она мне, приведи мне дочку во что бы то ни стало.

Молодая женщина спокойно смотрела на Раму, а потом звонко и запальчиво обвинила его во лжи и бесчестных намерениях.

Сталкеры в зале смеясь, принялись осторожить женщину, отговаривая и пугая ее Рамой — мол не ходи — ты посмотри на его рожу — он тебе в кустах кровососов заделает. Бар ржал.

— Вы обманываете меня. Не могли Вы маму мою встретить.

— Рама купаясь в собственоой улыбке, достал коробку с Балетом.

Женщина слегка побледнела и уставилась на Раму, а потом перевела взгляд и на зал.

До этого момента все внимание было им и опешивший и растерянный женский взгляд пробрал каждого из сидящих за столами.

— Что Вы сделали с мамой?..

Колония научила Раму — не оправдываться и на поставленный вопрос уметь поставить встречныйх и пожестче.

— Братика мы тебе заделали, вот она меня и отблагодарила за ласку — говорит мне — пахнешь ты Рама, как снорк — папа моей старшенькой...

Бар смеялся и женщина, кажется, тоже расслабилась.

— Вы меня все пугаете. Вы всегда так с девушками?

— Да не переживай, когда я уходил, с мамкой твоей все впорядке было. Только в след мне ласково смотрела — шутил Рама. — Дала мне, говорит надушись, а то дочке не понравишься.

— Ну а серьезно?.

— Ну а серьезно она за этот презент просила тебя домой вернуть.

— Значит Вы плату взяли, что бы меня до дома привести? Что ж, пойдем — раз плату взял. — А, мужики — обратилась она к залу— так же принято — если взял плату — надо выполнять. Так?

— Так-так — хохотали в зале. — Женят там Татарина...

Сталкеры продолжали шутить, а Рама покачал про себя головой — сделала его девка. И ведь не начнёшь сейчас у всех на виду юлить и что то объяснять — как оно на самом деле вышло.

— Утром пойдем. До рассвета...