На зоне Рамиль выбрал сокращённое со школы Рама и нашел общий язык и с администрацией, и с чернотой. Он всегда был за порядок, уважал закон и власть, и исправлял недочёты. Он стал необходимым всем звеном и авторитетным мужиком.
Со своей педагогикой, он влился в зону, а зона принялась за него и через три года создала композит из завуча и татарского разбойника.
Если бы не два предыдущих Раулевых срока, Рамиль бы уже шел на досрочное.
На четвертом году наркоманы подняли истеричный бунт и вновь был пожар. Взрывом котельни обрушились стены хоз двора. Горел уголь, горел мазут и тела.
Рама собравший на хоздворе с лежащих там тел одежду и переодетый в "форму номер восемь", с гомоном какого-то вольнонаемного, чудом оказался на свободе.
Его одежда догорала с чьим-то телом, кругом полыхало, а он стоя рядом с зеваками и росгвардейцами, глядя, как сотрудники ФСИН оцепляют колонию, а пожарники тушат огонь зэковского бунта.
"Его" нашли сильно обгорелым и так случилась его вторая смерть.
Денег у вольного оказалось предостаточно.
Рамиль поел элеш, запив его чаем и хорошо покурил. Нервная система требовала сна, а голова подсказывала, что будут проверять всех подозрительных в округе мужчин, ведь никто ещё не знает точного счета тем, кто погиб и тем, кто прорвался.
Ему некуда и незачем было бежать и к рассвету он уже принял решение только погулять, а к вечеру явится в свое клетчатое alma mater.
Одет он был на удивление добротно, хотя и по мужицки. Прогуливаясь по рассветному городу, он увидел патрульный экипаж и автозак.
Рама быстро и неприметно поспешил к автостанции, что бы на переферии толпы, смешаться с ней.
Он приметил новую длиннющую тонированную газель с надписью "вахта" на борту и табличкой "заказной" за стеклом. У борта газели толпились такие же, как он, мужчины — все в полукамуфляже, с сумками или наоборот, почти налегке и в подчёркнуто новой, но очень дешёвой одежде. Все выглядели, как люди с биографиями и справками вместо паспортов. Рамиль присоседился к этой группе, встав рядом и ожидая, когда патрульные насмотрятся на вокзальный люд и поедут дальше.
Он разглядывал одинаковых с ним мужчин и думал — что черт с ней, с зоной, может податься куда нибудь на вахту — поработаю, найду бабу, осяду...
Э, якташ — все, покурил, едем — обратился к нему мужик с планшетом и какими то списками. Ещё двое подтолкнули Раму к двери Газели.
Рама сидел у окна и дремал. Прочие пасажиры, по всему видно малознакомые, они и рассесться попытались по одиночке, благо большой автобус это позволял.
Кто то в наушниках, кто то в надвинутой капюшоне — ехали молча.
У сопровождающего — того парня с бумагами, несколько раз звонил телефон. Он оглядывал салон, задержал пару раз взгляд на Раме, чем вызвал его беспокойство, но автобус ехал, а в редкие остановки его никто никуда не попросил.
Уже вечером, сопровождающий, подошел к нему, и спокойно кивнул вглубь салона — Пойдем..
— Братва, попрыгали вперёд — обратился сопроводила к разлегшимся на задних сиденях двум мужчинам.
Те мыча и ворча, но послушно пересели в середку.
— Статья — без обиняков спросил сопроводила.
— 162-ая, третья — ответил спокойно Рама.
Сопроводила что то там поцыкал ртом и неожиданно крикнул водиле — Сеня, 162-ая… Наш человек… — он как-то обречённо усмехнулся.
Сеня в ответ хохотнул — Ну хорошо не 159-ая, там и Сидора хватает.
Пассажиры частью спали, а частью не вполне понимали о чем речь.
— Значит так, 162-ой, я Серый, а ты — Рама — так и побежишь — позывной твой Рама. Он сделал какую то отметку...
Ещё через трое суток, в течении которых Серый курсовая Раму, весь их коллектив прибыли в начале на какую-то рыбацкую базу а потом по воде, ложками, в Зону.
Новым их обиталищем стала планета — Деревня Дураков, а сама Зона — их новой вселенной.
Половина его попутчиков уже через день, требовала вернуть их домой, а половина от той половины пошла сдаваться на блокпост и полегла под пулеметным очередями.
Пара недострелянных, валяясь после у дороги, до ночи орали, требуя помощи, и матеря мелкое зверьё, отгоняя их от своих костей и мяса. Крупняк, до сумерек, постреливали с КПП, а к темноте бросили это занятие и крики тех двоих окрасились ужасом.
Тем, где лежали человеческие тела, началось пиршество нечеловеческих обитателей долины.
У КПП что то отдалено хрипело, орало и взывало. Салаги сидел понурые, слушали и утаивая свой страх и раскаяние. В ту ночь у костра много пили и совсем не спали.
Рама сидел на заборе, глядя в ночь и на звёзды и впервые в жизни испытал наслаждение от того, что до него нет никому никакого дела — здесь можно было даже убиться — никто поперек слова не скажет...
Зона дышала звуками. Это был иной мир. Другая планета. Сказочное измерение, развернувшееся на огромной территории...
Рама не любил кликухи и всегда пользовался именами.
В этом Рама видел в первую очередь уважение к себе и к своей жизни, ибо кто ты и что твоя жизнь, если тебя окружают Дрейчик, Рандом и Киборг?..
Посему, даже про себя он не называл Сидоровича ни Сидором, ни Деревенским Хомяком, а наделял его полным — Николай Сидорович.
Сидор и сам проникся, и в ответ на Николай Сидорович называл Раму — Рамилем...
Ещё в автобусе, сопроводила ловко сфотографировал и снял у Рамы пальцы. И к их прибытию в Деревню, Сидор уже скролил на экране пэдээфку с личным делом заключенного Рауля Хайдаровича Сабирзянова, погибшего в альметьевский колонии номер 8 во время пожара.
В самом сообщении электронного письма было сказано о нулевом соответствии фото человека из автобуса с фото в копии паспорта, приложенной к личному делу аключенного. В виду утраты самого документа, в паспортном столе была поднята карточка и установлено, что лицо, предъявившее паспорт сотрудникам росгвардии на елабужском вокзале — не соответствует фотографии на этом документе — факт в разработке.
Через дня три Сидор уже просматривал второе, касающееся Рамы сообщение, гласившее, что лицо на фото в автобусе соответствует на 84% Кабаеву Рамиль Эдиковичу — бывшему завучу средней школы 21 им. Джалиля, погибшему, спасая учеников во время пожара в частной образовательной школе "Белем". Точка. Далее, в сообщении, давалось понять, что дальнейшая судьба зайца Рамы на его, Сидоровича, усмотрение. Точка.
Коленца и фортели Раминой судьбы не сильно ранили спокойствие Сидоровича.
Каждый второй в Зоне числился на материке в лютом розыске, каждый третий ходит под пожизненным, а каждый первый должен был быть задержани и арестован до суда, где ему дадут минимум треху и крупно оштрафуют.
Пусть поживёт… — согласился с собой Сидорович...
#сталкер #зона
Только зарегистрированные и авторизованные пользователи могут оставлять комментарии.
Если вы используете ВКонтакте, Facebook, Twitter, Google или Яндекс, то регистрация займет у вас несколько секунд, а никаких дополнительных логинов и паролей запоминать не потребуется.