Глава 2

Время бежало беспощадно, заставляя напуганную девушку метаться из комнаты в комнату в поисках выхода. Огромная квартира, состоящая из шести комнат, которые меняли свое местоположение в хаотичном порядке, что было нереальным, невозможным, но действительным, была схожа на лабиринт. Элис даже стала помечать открытые двери и стены помадой, которая находилась в ее сумочке, убеждаясь в своих выводах и ужасаясь от этого. Она предполагала все: от наркотических веществ до поехавшей «крыши» от стресса, но при этом девушка не ощущала ничего, что было бы существенным доказательством этого.

Она продолжала искать, не останавливаясь ни на секунду, пока окончательно не вымоталась и горячие слезы не потекли по ее щекам. Элис убедилась в том, что двери выхода нет, ее попросту не существовало, а сквозь запотевшие окна, она ничего не могла рассмотреть, и стереть конденсат было невозможным, чтобы она не делала.

Дыхание снова подводило ее, и ей уже два раза приходилось использовать ингалятор, хоть было бы проще умереть, чем сходить с ума в просторной клетке. Но она боролась, продолжала бороться, не желая сдаваться.

— Ты слишком мнительная, Элис, это забавляет, но в большей степени надоедает, — спокойно, с крупицей скуки в голосе протянул возникший из ниоткуда Джокер, заинтересованно рассматривая девушку перед собой.

Блондинка в испуге отскочила, как ошпаренная, ошарашенно смотря на властного мужчину. У нее в мыслях не укладывало то, как он смог провернуть подобную уловку, но для него это было обыденностью. Он привык исчезать и появляться там, где пожелает. Для него не существовало границ, он сам расставлял эти рамки, время от времени корректируя их.

— Как…как ты это сделал? — запинаясь, спросила девушка, указывая на него пальцем.

— Не прилагая особых усилий, Элис, но не забивай свою хорошенькую головку лишними мыслями, — похлопав враз возмутившуюся девушку по макушке, ответил мужчина.

— Ты что-то дал мне? — враждебно посмотрев на него, отступив, произнесла Элис.

— Нет, но не будем тратить время на пустые разговоры, ведь оно никого не щадит, а нам нужно столько успеть, — лукаво ухмыльнувшись, спокойно произнес Джокер, протягивая свою руку ладонью вверх.

Девушка в нерешительности приняла его руку, ощущая оказывающий на нее давление взгляд черных, словно ночное небо, усыпанное звездами, глаз. Она замерла, всматриваясь в них, видя перед собой целую вселенную, чувствуя, как все ее естество восхищается этим мгновением, но резко все прекратилось, а сотни иголочек будто впились в ее голову, она не смогла сдержать судорожного крика. Элис рухнула на пол, ощущая адовою боль, распространяющуюся по всему телу, сложившись вдвое, сквозь шум в ушах, слыша отголоски неизвестных ей голосов.

Холодные руки прикоснулись к ней, унимая боль, забирая ее с собой, дышать стало легче, и тело больше не сковывали раскаленные цепи по ощущениям, но дрожь все еще пробила ее. Она уловила отголоски аромата вереска, прижавшись головой к сильной груди, когда Джокер взял ее на руки, нарушая привычные для него правила. Она не должна была смотреть на него так, не должна была видеть его сущность, она ничего не должна была видеть. Злость огнем опаляла его изнутри, он ощущал ее явно, отчетливо, что выбивало его из привычной ему колеи. Он терял контроль над собой с каждой минутой, и добром это не могло закончиться, если он сейчас же не напитает себя. Ему нужен сильный всплеск, ему нужно укротить голод, ему нужны эмоции, ему нужна она.

Перебирая ее волосы, думая о своем, он одним прикосновением заставил ее забиться, щелчком пальцев переместив их в окутанную туманом местность. Он давно уже забыл, как это ощущать холод или тепло, чувствовать вкус пищи, и испытывать наслаждение от мимолетных прикосновений. Его сила делала его могущественнее многих, но в то же время отбирала намного больше, с каждым годом убивая в нем интерес к жизни, уничтожая его. Ранее он мог подчинять себе и зеркально ощущать все, что только испытывал его человек, но со временем понял, что люди — слишком хрупкие существа, они быстро изнашиваются и быстро умирают, заставляя его биться в агонии, наблюдая за смертью сроднившего с ним. Однако Джокер смог найти обходной путь, который позволял ему снова окунаться в ощущения и эмоции с головой лишь раз в год, но этого было достаточно, чтобы не окаменеть окончательно и не превратиться в безликого монстра.

Разместив Элис на диване в уютной каюте, он отдал приказ отшвартовываться и выходить в море своему слуге, который молниеносно стал выполнял веленое ему дело. Его паж, в крови которого было намешано столько существ, что пальцев рук не хватило бы для перечисления. Смесь домового, нежити, водяного, с каплей вампира и еще бог знает чего, ростом не выше метра, покрытый лохматой шерстью, с лопоухими заостренными ушами, и большим пристрастием к алкоголю и варенью, которые он смешивал в баснословных количествах, примкнувший к нему не так давно, помогал Джокеру не потереть остатки своей сущности, то и дело, отхватывая от вышеупомянутого по ушам за частые проделки.

Грош был верен своему хозяину от кончиков ушей до истоптанных пяток, потому что презирал обувь, воспринимая даже самую удобную за испанский сапожок. Он потопал на палубу, что-то недовольно бурча себе под нос, бегло осмотрев девушку под укоризненным взглядом Джокера откупоривающего бутылку крепкого виски. Почувствовать вкус было бы для него большой роскошью, но все же напиться он мог, хоть это было чрезвычайно кропотливое занятие. Для того чтобы опьянеть, ему понадобилось бы несколько литров, но только если не добавлять шепотку снека, который позволял мгновенно почувствовать легкость и даже немного уловить вкус. Данный порошок изготавливался гномами и пользовался большим спросом, в особенности у существ, для которых земные удовольствия были недоступны.

Сделав пару глотков немного горчившей жидкости, Джокер вплотную подошел к спящей девушке и присел напротив нее. Его длинные, тонкие пальцы откинули прядь светлых волос в сторону, позволяя ему отчетливо рассмотреть юное лицо. Она ошпарилась о него, как бывает со многими, кто смеет смотреть в его глаза прямо, и боль, которую она вмиг испытала, могла убить ее, если бы он это не прекратил, забрав ее себе. Он редко совершал подобные поступки, потому что ненавидел ощущать эти чувства, но у него не было времени искать новую жертву, к тому же эта ему уже успела понравиться, было бы грешно ее упускать.

Элис едва слышно простонала, ее нижняя губа дрогнула, а веки медленно поднялись, будто ей было тяжело открыть глаза. Она отвела взгляд в сторону, не решаясь смотреть на Джокера, на что он одобрительно улыбнулся. Глупые люди его откровенно раздражали, так же как и беспечность в их поведении, сейчас же девушка напротив него проявила смекалку и не стала повторять прошлых ошибок, за что он мысленно поставил ей плюс. Возможно, он даже немного смягчится в отношении нее, но это лишь возможно.

— Где мы? — сипло прозвучал ее голос, а мужчина сделал еще один глоток виски.

— Ты даже не спросишь, как мы здесь оказались? — не скрывая насмешки, произнес Джокер, отставив полупустой бокал в сторону.

— Нет, ведь ты все равно не ответишь честно, — с вызовом сказала девушка, медленно, но уверенно принимая вертикальное положение, потому что ее голова все еще побаливала, даже немного кружилась.

— Я никогда не лгу, Элис, запомни это, — грубо бросил мужчина, а его губы сложились в одну прямую линию. — Я переместил нас, потому что ты была не в состоянии следовать за мной, и я пришел за тобой раньше обозначенного срока, потому что… — Джокер на секунду запнулся, но тут же продолжил свою речь, наплевав на то, что она может подумать, ведь это была правда, его правда, — проголодался.

— И чем ты обычно питаешься? Пьешь кровь девственниц? — попыталась съерничать девушка, но лишь позабавила его еще больше, вызывая на его лице колдовскую ухмылку.

— Нет, я с ними сплю, — легко произнес Джокер, отслеживая реакцию своей спутницы, понемногу начиная питаться ее страхом, возбуждением, смущением и другими чувствами, которыми играла ее аура.

— Тогда я тебе не подхожу, — твердо произнесла девушка и неожиданно вскрикнула, прижав ладошку ко рту.

Мужчина медленно повернул голову в сторону, туда, куда с испугом смотрела Элис, и заметил замявшегося Гроша, переступающего с лохматой ноги на ногу. В руках он держал разнос с различными блюдами и фруктами, попеременно смотря то на девушку, то на хозяина, которого явно забавляла сложившаяся ситуация. Он выдержал драматическую паузу, и все же представил их, купаясь во всплесках эмоций девушки, хоть сейчас он все еще довольствовался крупицами, но скоро, совсем скоро он будет до последней капли пить ее.

— Прошу прощения, миледи, но я нутром чую, как вы голодны, а мой хозяин не торопится вас накормить, — протараторил нечистый, с опаской посмотрев на господина, который вопросительно изогнул правую бровь, но не выказал своего недовольства на брошенные слова Гроша.

— Тебе неведома тактичность, — лишь вымолвил мужчина, внимательно изучая содержимое разноса и одобрительно покачав головой, жестом попросив слугу удалиться.

Грош поклонился и, щелкнув пальцами, исчез, заставляя Элис в который раз не поверить своим глазам. Она покосилась на Джокера, но тут же отвела взгляд в сторону, вспомнив, что с ней стало пару часов назад, когда она впервые так открыто посмотрела в его глаза.

— Поешь, Элис, ты действительно голодна, а я вечно забываю о людских слабостях, — с отголоском горечи сказал мужчина, пододвинув стеклянный столик на колесиках с разносом ближе к девушке.

— Благодарю, но у меня нет аппетита, — попыталась возразить блондинка, как тут же осеклась, ощутив, как засосало под ложечкой, а холодок пробежался по спине от вмиг почерствевшего взгляда Джокера, которым он сейчас прожигал ее насквозь.

Она нахмурилась, не понимая, почему сейчас не испытала приступа боли, который почувствовала в прошлый раз и едва заикнулась об этом, как мужчина перебил ее и преподнес бокал красного вина к ее губам, плавным движением взяв его со стола.

— Ты задаешь слишком много вопросов, Элис, это раздражает. Испей этот бокал до дна, и я отвечу на два твоих вопроса, ни больше, ни меньше, честно, без уловок. Пей, — без тени лишних эмоций, сдержанно проговорил Джокер.

Девушка подчинилась, покорно осушив бокал под пристальным взглядом мужчины, ощущая толику горечи, но не придала этому особо значения, будучи полностью завороженной открывающимся для нее зрелищем. Глаза Джокера изменились, радужка стала иссиня-черной, слилась со зрачком, но по ней, словно были разбросаны ярчайшие огоньки, от которых было невозможно оторваться.

— Твои глаза, они потрясающие, — пролепетала девушка, неосознанно касаясь скулы мужчины, пропадая в его чарах.

— Что ты видишь? — прищурившись, прошептал он, убеждаясь в том, что теперь она в достаточно степени подчинена его власти, и капля его крови, растворенная в бокале красного вина, в очередной раз подчинила себе сущность человека на несколько дней, всего лишь несколько дней, что не могло ей навредить, и не могло убить, как если бы он подчинил себе ее полностью, навсегда, задействовав не только свою кровь.

— Будто ночное небо, такое прекрасное, близкое, — словно находясь в трансе, проговорила Элис, по-прежнему касаясь его.

— Замечательно, — одобрительно произнес Джокер, щелкнув при этом пальцами правой руки.

Девушка как будто очнулась, она отпрянула от него, наблюдая за тем, как его губы исказились в оскале, устрашающем ее оскале. Ее сознание начинало проясняться, но повлекло за собой легкую головную боль, и теперь она смотрела на него прямо, будучи уверенной в том, что его взгляд больше не несет за собой угрозы. Это чувствовалось, ощущалось, как и то, что между ними что-то изменилось и это пугало ее еще больше.

— Не бойся своих ощущений, ты скоро привыкнешь к ним. Даже сроднишься, — отслеживая реакцию девушки, проговорил мужчина, взяв клубнику с разноса за хвостик и макнув ее в сливки, преподнес к губам Элис. — Попробуй, это вкусно…

У девушки даже не возникло мысли к сопротивлению, она покорно подчинилась, принимая пищу с его рук, на что Джокер немного наклонил голову вбок, будто вкушая вкус вместе с ней и это было правдой. Он почувствовал на языке сладость клубники, ее невероятный привкус и легкость подслащенных сливок, получая неземное удовольствие снова чувствовать все, что было для него недоступно целый год.

— Элис, Элис, мы плодотворно проведем время вместе, очень плодотворно, — заправив прядь светлых волос за ее ушко, сказал Джокер, улыбаясь своим мыслям и предвкушая дальнейшие события, в которые они вскоре окунутся с головой. Ведь теперь она подчинена ему, подчинена его желанием, и теперь он способен уловить каждую мельчащую эмоцию, которую она ощущает, и пропустить ее через себя. Он способен питаться от нее, насыщаться и жить в полной мере, что долго, очень долго не мог позволить себе.

***

Элис сидела на палубе, опустив ноги в воду, наблюдая за тем, как смешное существо, которого звали Грош, ругался трехэтажным матом после того, как Джокер сбросил его за борт яхты. Вода, как оказалось, действительно была горячая, как парное молоко, и чем был вызван этот феномен, девушка не знала, но видела исходивший и клубивший пар, который окружал несколько метров вокруг них, а бултыхающийся в ней нежить, вызывал на ее лице улыбку. Она чувствовала себя спокойно, правильно, не ощущая дискомфорта, и это не вызывало у нее никаких дурных ощущений, будто так и должно быть. И теперь ее взору открывались многие вещи, которых она раньше не замечала или не могла замечать, все было иначе.

— Ты дословно помнишь то, что было написано на карте? — сев рядом с девушкой, спросил Джокер, так же опустив свои босые ноги в воду.

— Да, точнее, я так думаю, — тут же отозвалась Элис, повернувшись полубоком.

— Тебя что-то смущает? — вкрадчиво поинтересовался мужчина, наблюдая за своим слугой, который пытался вскарабкаться на борт.

— Да, нет…не знаю, — стушевавшись, ответила девушка, потому что она искренне не понимала того, что чувствовала. Она будто полностью шла на поводу у карточного демона, коим она назвала Джокера.

— Через пару часов станет легче, ты придешь в себя, почти в себя, — с толикой горечи в голове проговорил мужчина.

Ему нравилось ее повиновение, ему нравилось то, как она на него смотрела, с неким благоговением, но такой эффект недолговечен и скоро он пройдет, и она начнет сопротивляться ему, что потребует от него подчинить ее иным способом, потому что она должна выполнить все условия на его картах, четырех картах, чтобы ему не понадобилось убивать ее, забирать ее душу с собой. Эта грязная сторона его сущности привлекала его меньше всего, но отказаться от нее было чревато смертью, его смертью.

— А разве я не в себе? — шутя, произнесла Элис, открыто улыбаясь ему.

— Да, ангел, немного не в себе, — поднимаясь, ответил Джокер. — Но не будем терять время, уже за полночь, можно и искупаться, — дополнил он, протянув свою руку девушке, которую она сразу же приняла, ощущая тепло его ладони. Ему не нравилось подгонять события, но у него не было иного выбора, и он снова и снова поторапливал ее.

— Ты хочешь, чтобы я разделась? — покосившись в сторону выжимающего лохматые уши Гроша, который к тому же во все стороны разбрызгивал воду, спросила девушка.

Джокер ухмыльнулся, утвердительно качнув головой, и бросил беглый взгляд на своего пажа, который вмиг исчез, оставляя за собой лужу соленой воды.

— Теперь можешь приступать, — отпустив руку Элис, любуясь ее красотой, проговорил мужчина.

Нерешительно улыбнувшись, девушка медленно сняла с себя кофту, а затем и джинсы с носочками, оставаясь в одном бледно-розовом белье, едва смущаясь своей наготы. Она ждала от него сигнала, любого жеста, сейчас она полностью зависела от него, чувствуя, что он центр ее вселенной, и всему виной была его кровь, которая отравила ее естество.

— Ты присоединишься ко мне? — замявшись, обняв себя за плечи, проговорила девушка.

— Если ты этого захочешь, — двояко ответил Джокер, приглашая ее прыгнуть в воду, при этом оставаясь одетым.

— А ты не хочешь раздеться? — указывая на рубашку, спросила Элис улыбаясь.

— Это секундное дело, я успею, — мягко ответил карточный демон, изучая открывающуюся для него феерию чувств.

— Ты все решаешь щелчком пальцев? — продолжая интересовать им, вопросила девушка, чувствуя его благосклонность.

— Почти все, — уклончиво ответил мужчина, подводя ее к самому бортику.

Он бы с радостью продолжил этот легкий разговор, который не нес за собой никакой смысловой нагрузки. Насладился бы ее забвением, пока его кровь полностью подчинила ее разум, ведь это явление очень скоротечно. Через час, возможно больше или меньше, она уже придет в себя, хоть он и сможет читать ее эмоции и питаться ими в полной мере, он утратит над ней полный контроль. И эти мысли угнетали его, он не любил насилие, но порой без него было не обойтись, и он был уверен в том, что Элис так просто ему не сдастся. Но в какой-то степени, это разжигало его интерес, заставляя его предвкушать задания на следующих картах, ведь он сам не мог предугадать их.

Вода была горячая, как он и предсказывал, потому что сам натопил ее, затратив немало усилий, но это того стоило, ведь сейчас он мог любоваться радостной Элис, эмоции которой били через край, и он с жадностью впитывал их в себе. Она была прекрасна в свете луны, что призрачно освещала их. Открыто улыбалась ему, завлекала и совершенно не осознавала того, что он едва сдерживает свои желания. Основной инстинкт завладел его разумом быстрее, чем он смог предотвратить это, а возможно он просто не захотел. Поддавшись столь сильному порыву, он крепко прижал девушку к себе, предварительно впечатав ее хрупкое тело в борт яхты. Она была в тисках его рук, и это еще больше подначивало его.

В ее глазах он не видел страха или неприязни, лишь покорство, полное подчинение ему — демону, который отравил ее разум. Он удерживал ее одной рукой, второй легонько сжал ее шею так, чтобы она не могла вырваться сразу, как только он ее поцелует, как только к ней вернутся ее чувства, а мнимые, навеянные им — исчезнут. Большим пальцем правой руки он нажал на ее нижнюю губу, немного оттягивая ее вниз, наблюдая за тем, как чувства девушки меняются, как она начинает дрожать от его прикосновений. В предвкушении он прикрыл глаза, отклонив голову назад, шумно выдохнул, и тут же вдохнул морской запах, наслаждаясь данным ему мгновением.

Его губы властно поцеловали ее, заставляя Элис дрогнуть, очнуться и сжаться от недоумения в его руках. Его язык жадно исследовал ее рот, вскользь пройдясь по небу и ряду ровных зубов. Он пил ее, пил бурлящие в ней эмоции, подавляя в ней протест, не давая ей вырваться, вкушая ее панику, а Элис уже судорожно билась в его руках. Она была обескуражена, выбита из реалий, совершенно не понимая, как оказалась в воде в одном белье, что так предательски просвечивалось, да еще и прижата им, целуемая им.

Он резко отстранился от нее, дьявольски улыбаясь, пропадая в утопии накрывающих его ощущений и эмоций, ловя лишь ему известный кайф. Он завершил ритуал и теперь она по праву принадлежит ему, и никто, никто из демонов и духов не посмеет подойти к его пище, а это значит, что он беспрепятственно сможет питаться от нее на протяжении нескольких суток так, чтобы не нанести ей вред. Но тут его щеку огрела знатная пощечина, и он от неожиданности отпустил все еще удерживаемую одной рукой Элис, аура которой сейчас играла красками гнева.

— Ты! Ты! — указывая на него пальцем, зло прошипела она. — Какого черта, ты делаешь?!

— Я поставил печать, ангел, но это тебе не о чем не говорит, — вмиг переместившись на борт яхты, оставляя гневающуюся девушку в воде, спокойно проговорил Джокер, собираясь удалиться, предварительно позвав Гроша.

На сегодня программу максимум он выполнил, а впереди есть еще целый день, чтобы как следует перетасовать карты и подготовить все для нового желания.